Недавно издательство «Зелений пес» сообщило о выходе в свет новой книги известного публициста и историка украинского происхождения Виктора Суворова под названием «Ее имя было Татьяна». Книжку презентуют на нынешнем Форуме издателей во Львове. Некоторые медиа об этом заговорили, некоторые — промолчали. Но, в любом случае, повод задуматься был. Ведь речь идет об издании, автором которого является тот же Виктор Суворов (настоящее имя — Владимир Ризун) — писатель, историк, исследователь, в прошлом — разведчик, капитан Главного разведывательного управления Генштаба СССР, который одним из первых осмелился посмотреть на причины начала войны между СССР и Германией 22 июня 1941 года не через розовые очки сталинско-брежневских стереотипов. Из-за своих взглядов автор получил славу «врага Советского Союза». В 1978 году вынужден был бежать в Великобританию, в то время как в СССР его заочно приговорили к расстрелу.
Его «Ледокол» в середине 80-х перевернул с ног на голову (или наоборот) советское представление о «миролюбивом» Советском Союзе. Книжка стала бестселлером, ее перевели на многие языки, а сам Суворов-Ризун, по определению критиков, вошел в историю как человек-«ледокол». Однако в украинском переводе его произведения дошли до нас всего год назад. Именно тогда издательство Капрановых сделало первый легальный перевод книжки Суворова «Кузькина мать». Прошло немного времени — и на свет появляется новая книжка. Вероятно, в головах немного просветляется.
Похожая судьба в свое время постигла и книжки не менее известного предшественника Суворова — историка Александра Некрича. Опытные читатели помнят, что в октябре 1965 года в московских книжных магазинах появилась небольшая, в мягкой обложке книжка под названием «1941, 22 июня». Тираж в 50 тысяч экземпляров разошелся за три дня, а вскоре, переведенную на разные языки, эту книгу читали в странах народной демократии (советских сателлитах), а затем — и во Франции, Англии и США. Сразу же на первой странице издания был такой абзац: «Война ворвалась и закрутила в своем водовороте миллионы человеческих жизней. Гитлеровская Германия вероломно и внезапно напала на Советский Союз. Внезапно! Внезапно? Внезапно?!»
Владислав ГРИНЕВИЧ: «Журналисты, особенно радио и телевизионные, в своей массе приходят в цех с такими ограниченными знаниями, что даже не могут претендовать на понимание истории собственного государства. И это, подчеркиваю, украинские журналисты. Проблема заключается также в том, что они не знают не только истории древней, но и новой тоже»
Из текста книжки читатель должен был узнать, что в 1940—1941 гг. от советских разведчиков и даже дипломатов, работавших за рубежом, Сталину многократно направляли сведения о военной подготовке гитлеровской Германии и очевидных намерениях последней напасть на Советский Союз. Приводились и конкретные сроки нападения. Однако вся информация «удачно» проходила через «фильтр» приближенных к Сталину людей, которые замечательно понимали отношение «вождя» к «вражеским (английским) провокациям» — именно так тот называл подобные сообщения. Ведь, как ни странно, Сталин куда больше доверял «другу Гитлеру», чем своим людям, пишет Некрич.
Книжка почти сразу вызвала жесткую реакцию со стороны ЦК. Впоследствии, за отказ «признать свои ошибки», Александра Некрича исключили из рядов КПСС, его книжку запретили и отовсюду изъяли, а автора затравили самым безжалостным для научного работника образом: результаты его исследований не публиковали, к научным конференциям не допускали, разрешения сотрудничать с аспирантами исследователю не давали. Увольнять из Института истории АН СССР, где Некрич в то время работал, тоже боялись, ведь в то время книгу и, соответственно, имя ее автора активно обсуждали за рубежом.
Не выдержав «9 худых лет», по высказыванию самого Некрича, известный историк был вынужден выехать за границу: сначала — в Великобританию, а впоследствии — в США. Там он получил должность профессора в Российском исследовательском центре Гарвардского университета в Кембридже, штат Массачусетс. Именно здесь в печати вышли его следующие книжки: «Откажись от страха», «Наказанные народы», «Утопия при власти».
Однако тема начала войны сталинского СССР против гитлеровской Германии остается своеобразным табу и сегодня. Если в советские времена у публицистов и исследователей стоял выбор между так называемой политической целесообразностью и исторической правдой (последней «жертвовали», прежде всего, во избежание разного рода репрессий), то в ХХІ веке — времени демократических преобразований, плюрализма мнений и свободы слова — все табу должны были давно стереться, а донесение исторической правды должно было стать основной миссией специалистов-интеллектуалов.
ТЕМА — ТАБУ
Впрочем, то ли по инерции, то ли из-за отсутствия необходимого багажа исторических знаний (что выглядит правдоподобнее) советская интерпретация Второй мировой войны до сих пор мифологизируется медийным пространством Украины. Например, нам до сих пор рассказывают о так называемой Великой Отечественной войне, о нападении на «мирный СССР», который вроде бы стал жертвой абсолютно неожиданной агрессии со стороны нацистской Германии (в действительности — ближайшего союзника и главного стратегического партнера). Даже больше, кажется, свято в это верят.
Разумеется, в соседней России такой официальный исторический миф и сегодня выступает средством акцентуации выгодного для власти толкования событий 72-летней давность. Но трезвая оценка такой «подосновы» неоимперской России отечественными журналистами, публицистами поднимает только один вопрос: куда с таким пониманием истории они продвигают Украину? Ведь, как когда-то удачно заметила главный редактор «Дня» Лариса Ившина, «журналистика, безусловно, ответственна за искажение системы координат».
В подтверждение этому добавим, что о книгах того же Некрича в Украине практически не знают или, по крайней мере, не вспоминают, а как раз в этом году исполняется 20 лет со дня его смерти. С книжками Суворова ситуация выглядит немного лучше, но тенденция все же заметна.... Вероятно, умами большинства украинских интеллектуалов до сих пор владеет советский дух невосприятия правды о настоящих причинах начала советско-германской войны 22 июня 1941 года. Советского Союза уже давно нет, а советские люди, как говорится, остались. Хотя еще в 1969 году историк Андрей Амальрик пророчил смерть СССР в своей статье «Просуществует ли Советский Союз до 1984 года?». Историческую деформацию должны исправить отечественные журналисты, писатели, публицисты, чтобы на 22-ом году государственной независимости больше не возникал вопрос, а куда же с такой интерпретацией истории вообще может двигаться Украина.
Дать свою оценку интерпретации исторических событий, связанных с началом войны между сталинским СССР и гитлеровской Германией в июне 1941 года, и прокомментировать роль медийной и писательской среды в донесении исторической правды до общества «День» попросил Владислава ГРИНЕВИЧА, историка, автора книги «Неприборкане різноголосся: Друга світова війна і суспільно-політичні настрої в Україні, 1939 — червень 1941 рр.»:
— Проблема донесения правды о Второй мировой войне заключается прежде всего в том, чтобы понять, когда это все началось и как произошло. Украинцы — люди постсоветские. Все. Даже молодые. Ведь мы живем в той стране, которая 70 лет находилась в составе сталинской империи, где сознательно формировалась конкретная политика памяти. Неслучайно в советской историографии наименее исследованным был период 1939—1941 гг. Тогда просто говорили о том, как необходимо освещать эту эпоху, а не о том, как все происходило в действительности. Все это в значительной степени делалось из-за того, что основным событием, которое должно было войти в сознание общества, должна была стать дата 22 июня 1941 года — «вероломное и коварное нападение Германии на СССР». А то, что два года до этого Сталин и Гитлер фактически вместе развязали Вторую мировую войну, никого не интересовало. Ведь, в значительной степени, если бы не поддержка Сталина, то Гитлер бы, вероятно, так и не осмелился осуществить нападение на Польшу. Собственно, даже в среде людей, которые разумно оценивали эти исторические события, были убеждены, что если бы не подписание пакта Риббентропа-Молотова, Вторая мировая война не началась бы.
То есть речь идет о целом комплексе вопросов, которые были очень неприятны для советской власти. Это и союз, и общая война с Гитлером, и не слишком популярные совместные походы, это открытая агрессия против прибалтийских стран, Польши, Финляндии. В целом речь идет об агрессивном имперском периоде СССР, когда Советский Союз захватывал, в частности, и чужие территории и присоединял их к себе. Разумеется, в Советском Союзе об этом не хотели говорить и тогдашний политический аппарат сделал все возможное для того, чтобы в сознании людей война начиналась 22 июня. Чтобы мы услышали голос Левитана. Это, собственно говоря, и в фильмах отражалось. Об этом каждый год писали и рассказывали журналисты. А те события, которые предшествовали этому и фактически спровоцировали нападение Гитлера на Советский Союз, полностью сознательно замалчивались.
— Изменилась ли ситуация с донесением правды о мифе «Великой Отечественной войны» сегодня?
— Вообще за 22 года украинской независимости тема так называемой «Великой Отечественной войны» как была чем-то вроде священной коровы в Советском Союзе, так и сегодня на уровне политической элиты и масс-медиа осталась неприкосновенной. Многим до сих пор кажется, что переосмысление тех событий сегодня является чем-то вроде надругательства над памятью наших дедов и прадедов, которые воевали на той войне. Поэтому неудивительно, что все пытались и пытаются сегодня не затрагивать эту важную, но крайне неприятную тему.
Если же взять 1941 год, то он еще неприятнее для масс-медийной интерпретации. Это связано не только с тем, что Советский Союз оказался не в состоянии выдержать немецкий удар и уже в начале осени немцы оказались под Москвой и буквально в бинокль видели Кремль (и это после того, как так долго говорилось о мощи и потуге Советского Союза), а и с тем, что во многих регионах, прежде всего в тех, которые только присоединили к СССР, а также в Украине, Беларуси, была обнаружена массовая нелояльность к советской власти, к Сталину, к СССР. В Киеве во многих пунктах, в том числе на Крещатике, гитлеровцев встречали с хлебом-солью. Люди ждали, что немцы освободят их от сталинского режима после голода, коллективизации, репрессий... Гитлер в значительной степени рассматривался как популярная персона, которая пришла освобождать народ от большевиков. Конечно, потом стало понятно, что не все так сталось как мечталось, но сначала было именно такое восприятие. Поэтому и период 1941 года практически умалчивался.
А еще речь идет о массовом дезертирстве красноармейцев и многих других фактах, о которых нам ничего не говорили, но которые в действительности имели место. Ведь мы, например, не знали и об УПА, которая воевала и против немцев, и против Советской армии. Поэтому эти все факторы в своем комплексе повлекли своеобразный «раскол памяти», когда в Западной Украине людям было известно значительно больше правдивой информации, потому что они воевали против Сталина, а Восточная Украина, напротив, выступала активным потребителем советской мифологии.
Собственно, поэтому мы до сих пор находимся в такой ситуации, что не знаем и абсолютно не понимаем, а что же произошло у нас, в Украине, что это за дата 22 июня 1941 года, когда началась Вторая мировая война, какую роль сыграл СССР в ее начале и был ли он жертвой в 1941 году. Конечно, на это был ряд политических причин, но почему-то пропагандистская интерпретация исторических событий продолжает активно ретранслироваться и в наше время.
— Как, с вашей точки зрения, можно искоренить эту постсоветскую инертность?
— Возможно, я скажу непопулярные вещи, но журналисты, особенно радио и телевизионные, в своей массе приходят в этот цех с таким ограниченным количеством знаний, что даже не могут претендовать на понимание истории собственного государства. И это, отмечаю, украинские журналисты. Проблема заключается и в том, что они не знают не только историю древнюю, но и новейшую тоже.
С одной стороны, эта неосведомленность вызвана элементарной ленью, а с другой — такое поведение является проявлением боязни сказать что-то не то и поплатиться за свои слова, то есть проявлением элементарной самоцензуры в условиях разной власти. Упомянутые факторы в своем комплексе создают чрезвычайно негативный климат в стране, потому что журналисты, писатели не могут или не хотят донести до общества правдивую информацию, а это становится причиной того, что общество продолжает питаться этой постсоветской инерцией.
«ПРАВДУ УЗНАЮТ, КОГДА МЕДИА С ИСТОРИКАМИ МНОГОКРАТНО БУДУТ ПОДНИМАТЬ ЭТОТ ВОПРОС»
Надо отметить, что «Великая Отечественная война» — один из краеугольных мифов, который в современных условиях призван воспроизвести российскую имперскую дерзкую и пренебрежительную идентичность в новой интерпретации. В этом проявляется мощное влияние масс-медиа, в частности через телевидение, на востоке Украины. Вокруг темы начала Второй мировой войны постоянно ломают копья, потому что она продолжает оставаться полем боя между разной идентичностью. И, собственно говоря, именно эта война и память о ней в значительной степени влияют на наши ценности, на наш политический выбор, стратегические ориентиры, становятся фактором выбора врагов и союзников. То есть столкновение идентичности существовало не только тогда, оно существует и сегодня.
Вместе с тем наш голос, голос научных работников, в обществе можно будет хорошо услышать только тогда, когда его многократно будут поднимать масс-медиа, писатели и в команде с историками будут говорить правду о событиях прошлого, в частности о 22 июня 1941 года. То есть через газеты, радио, телевидение должен происходить постоянный ликбез для общества.
Вторая мировая война — это не до конца осознанный общественным сознанием период. Множество важных моментов мы так и не можем себе уяснить. А учитывая то, что у нас есть северный сосед, который абсолютно не воспринимает концепцию правды, даже больше, пытается активно навязать свою, не до конца правдивую, то мы в этом случае оказываемся в роли эдакого карлика против великана. Нам трудно на этом поле действовать, поэтому журналисты вместе с научными работниками должны сделать все от них зависящее для решения этого вопроса.
