Мне посчастливилось уже несколько раз общаться с бывшим руководителем Норильского восстания (1953) Евгением Грицяком, который теперь проживает на Снятинщине. Каждая встреча с этим скромным и непоколебимым героем национально-освободительного движения была незабываемой. Однако каждый раз возвращался домой с чувством, что далеко не все обсудили, что многих интересных тем мы едва-едва коснулись. И это притом, что на каждый мой вопрос Евгений Степанович обычно давал широкий ответ — если, конечно, позволяло самочувствие. Во время моего последнего приезда повстанец и йог с полувековым стажем как раз начал длительный сеанс голодания, потому в разговоре мы коснулись и этой темы.
— Евгений Степанович, у меня нет никаких сомнений, что голодание полезно для полных людей. Но вы же совсем не страдаете от ожирения... Какая от него польза для худощавых?
— Голодание — это, прежде всего, очищение организма. В нашем организме отмирают миллионы клеток, и это «кладбище» мертвых клеток мы постоянно носим с собой... А после голодания организм очищается и появляется ощущение легкости, как будто рождаешься заново! Вот теперь могу опять засесть за свои воспоминания, ведь память во время голодания обостряется. А когда привычно питался, то труднее было вспоминать имена, события, даты... Вы, наверное, знаете, что Пифагор голодал, когда сдавал экзамены в Александрийском университете? А Будда, Иисус Христос? Голодание старо как мир, не я его придумал, и, к сожалению, украинцы его редко практикуют. А вот я 28-дневным голоданием даже свою глаукому вылечил; врачи потом просили открыть секрет, спрашивали: чем вы закапывали глаза? Голодание напрямую связано не только со здоровьем, но и с духовностью. Когда-то, в 1990 году, я в разговоре с двумя священниками сказал, что если бы это зависело от меня, то я не рукополагал бы их до тех пор, пока не пройдут через длительное голодание сроком в 40 дней. И один из них таки отголодал весь срок!
— Голодание — важная вещь, но это не панацея. Да и не всем оно подходит... Если говорить об укреплении здоровья людей во всеукраинском масштабе, то тут спектр возможностей чрезвычайно широк.
— Я с этим согласен. В свое время внимательно прочитал интервью с директором Института демографии и социальных исследований НАНУ Эллой Либановой («День» от 23.06.2011). Она напомнила читателям, что в 60-ые годы прошлого века Украина занимала одно из ведущих мест по продолжительности жизни — мы были седьмыми в мире, опережая даже Японию! Тогда важную роль сыграла вакцинация населения, централизованное водоснабжение, выпуск холодильников... Дальше нужно было принимать меры, которые зависели не так от государства, как от отдельного человека. И вот тут все притормозилось... Украинцы были не готовы к тому, чтобы начать менять самих себя. Спорт, йога, здоровый образ жизни — зачем? Лучше жить без экспериментов, так, как жили деды-прадеды. Ну, а затем добавились новые беды — экология, чернобыльское бедствие, безработица, алкоголизм, наркомания, то есть те проблемы, которых наши предки не знали... Голодание — действительно не панацея, но оно хорошо настраивает на нужную волну. Тот, кто не побоится голодать, намного легче бросит пить и курить. Но и кроме йоги и голодания, возможностей улучшить здоровье нации еще очень и очень много. «День» напечатал интересную статью донецкого автора Олега Яковенко «ВелоСтрана» будущего». Там речь идет о том, что если бы количество велосипедистов в нашей стране выросло, то число автомобилей на трассах, соответственно, сократилось бы. Население стало бы здоровее — размеренная езда со скоростью 15—20 километров в час укрепляет сердце, «сгорают» лишние килокалории... А главное — воздух наших городов стал бы чище! Автор заостряет внимание на том, что Европа начинает массово пересаживаться на велосипеды. В Лондоне, скажем, есть несколько тысяч велосипедов в разных точках города, которые можно взять напрокат. Почти пять тысяч велосипедных дорог имеется в Финляндии; на 560 тысяч жителей столицы приходится 400 тысяч велосипедов и только 200 тысяч автомобилей. Стараются не отставать страны Прибалтики и наша соседка-Беларусь. А Украина почему-то плетется в хвосте...
— Это, очевидно, связано с нашим менталитетом. Украинец хочет, чтобы у него было не хуже, чем у соседа. Желательно — даже лучше! Быть автомобилистом — это намного «круче», престижнее, чем быть велосипедистом.
— Действительно, многое зависит от системы ценностей. Есть украинцы, которые подают хороший пример другим. Недавно я прочитал книгу Мирослава Дочинца: «Многії літа. Благії літа». Это советы 104-летнего карпатского мудреца Андрея Ворона — как жить долго в счастье и радости. Там много ценного: мудрый горец (кстати, бывший участник боев за Карпатскую Украину) утверждает, что нужно держаться той местности, где родился — «де родився, там і знадобився...». Говорит о том, что каждая утренняя заря становится как будто новой жизнью... Старшим людям он советует побольше общаться с молодежью. Еще Андрей Ворон утверждает, что хорошо держать соль там, где спишь (торбочку у изголовья), этому его научил в лагере немецкий врач. Советует употреблять побольше свеклы, моркови, фасоли, шпината, яблок, плохой едой считает колбасу, жареный картофель, консервы, маринады. Утверждает, что стоит стремиться к тому, чтобы каждый день оставил после себя с любовью сделанное дело, приобретенное знание, какое-то хорошее усилие над собой... Короче, в книге много полезных советов и неплохо было бы, если бы люди прислушивалась к ним. И вообще, стоит серьезно изучать, овладевать всем украинским духовным наследием. Как-то, в 1954-м или в 1955 году, в тюремной библиотеке (а сидел я тогда во Владимирской тюрьме) мне в руки попал двухтомник воспоминаний о Льве Толстом. Фамилию автора запомнил — Булгаков, но это не тот известный писатель, а какой-то молодой философ. Так вот, в одном месте речь шла о том, что Лев Толстой высоко оценил жизненный подвиг Сковороды. Сам Толстой не мог избавиться от своего графского статуса, не было силы... Но когда поссорился с Софией Андреевной, то таки покинул свой дом. И это было не спонтанно; под воздействием трудов Григория Сковороды он уже был внутренне готов к этому... Если великий русский писатель Лев Толстой в чем-то перенял взгляды Сковороды, то нам, украинцам, не изучать наследие отечественного мыслителя просто стыдно. Думаю, излишне говорить о том, насколько физическое здоровье нации зависит от здоровья духовного.
— Здесь — действительно взаимосвязь... Еще в 1980-е годы я обратил внимание на то, как тесно йоги связывают духовное самоусовершенствование человека с его физическим развитием. Это же можно сказать и о буддийских монахах. У них и правильному питанию отводится большое внимание, и боевыми искусствами в своих монастырях они занимаются серьезно... Для христианина физическое здоровье как будто и не имеет большого значения, главное — сила веры и молитва.
— У каждой религии свои ценности... Но я никогда не поверю священнику, который курит, врачу — если он выпивает, учителю — если он не заботится о физическом здоровье своих учеников... Человек должен по крайней мере стремиться к совершенству. В свое время я вылечил многих людей обычным наложением рук. Заживлял даже разбитые кости таза после автомобильной катастрофы, вылечивал женщин от бесплодия, детей лечил, которым было всего две недели... Если бы я пил, курил и матерился, то никого не смог бы поставить на ноги!
— А как относились к вашему целительству «органы»? Ведь до развала СССР вы постоянно были под надзором.
— Пытался не «светиться», просил людей, чтобы не рассказывали о том, что лечились у меня. Но разве от КГБ все скроешь? Как-то на одном из допросов полковник Медзиновский вдруг меня спросил: «Это правда, что вы занимаетесь экстрасенсорикой?» Я себя экстрасенсом никогда не считал, но его разочаровывать не стал: «Правда», — говорю. «А вы сами в это верите?» «Причем тут вера, —отвечаю, — вот я положил руку на печень, и она перестала болеть. Положил на голову — и легче стало человеку, прошла боль... Это уже факт, а не вера!» А полковник мне: «Это уже какой-то мистикой пахнет». На что я, недолго думая, отреагировал: «Это лечение сосредоточенной силой мысли. А Ленин писал, что мысль материальна!» Здесь полковник сразу замолчал и перевел разговор на что-то другое.
— Ну, понятно, идеология — это святая святых. Для кого-то «Капитал» Маркса, для кого-то «Декалог», для кого-то — Библия. Вы вот вспомнили нашего Григория Сковороду. Досадно, что наследие этого большого философа не стало «духовным хлебом» украинцев. О нем знает элита, но его философию не взял на вооружение народ.
— Он не так уж и много написал, у него было мало последователей. Лев Толстой написал намного больше, он стал всемирно известным писателем, но все равно для нынешней России кумиром является Путин, а не Лев Толстой. Лучше реализовалось духовное наследие турецкого философа Фетхуллаха Гюлена — именно через наличие большого количества последователей и созданных ими школ. Эта идеология, действительно, воспитывает новый тип человека. С грустью вспоминаю «педагогику» времен Польши... За плохие знания там ставили на колени — на горох, за украинское слово били линейкой по рукам. Будто и цивилизованной европейской страной была довоенная Речь Посполитая, а вспомнить нечего. Куда им до Гюлена? Когда есть что-то настоящее, истинное, воспринятое большинством людей, то оно имеет жизненную стойкость. У нас здесь рядом село Белелуя, это родина Евгена Озаркевича — одного из основателей новейшей украинской медицины. При советской власти райком хотел закрыть там местную церковь, но люди ее отстояли. Кто-то начал бить в набат, со всех сторон сбежались люди с косами и вилами и не позволили коммунистам забрать храм. Хороший священник создал там соответствующий духовный микроклимат. А граждане атеистического государства, оказывается, нуждались в этом очень сильно...
— Глубина веры — это, действительно, важно. В одной из газет я прочитал о небольшом селе Стинка на Тернопольщине, где живут очень религиозные люди. Они почти не контактируют с соседями, живут своеобразной общиной... Но интересно то, что у них многодетные семьи, они не крадут, помогают друг другу, мужчины никогда не употребляют алкоголя. Чем не пример для подражания?
— Я также читал об этом. С одной стороны, было бы очень хорошо, если бы мода на трезвость и на большие семьи из Стинки «перекинулась» на все украинское село, но дело в том, что даже для односельчан эти сектанты не являются образцом. Ведь они не пользуются ни светом, ни газом, не имеют компьютеров и телевизоров, живут в глиняных хатах. Если покупают у кого-то дом, то обязательно сдирают обои, сбивают плитку, мажут хату глиной. Если окна или двери пластиковые, то они выбивают их и ставят деревянные. Ни при каких обстоятельствах не используют технику, только лошадей. У них и в самом деле большие многодетные семьи, но сомневаюсь, чтобы люди брали с них пример. У наших крестьян стойкий иммунитет к сектантству, крайности всегда отталкивают... Опыт села Стинки является интересным, но как его использовать для спасения украинского села — я не знаю. Думаю, что о селе должны больше думать политики, которым мы вверяем свою судьбу. Могу сказать по нашему региону, что большой вред нанесло решение Юлии Тимошенко закупать дешевый тростниковый сахар на Кубе. Это добило нашу местную сахарную промышленность, в результате чего появилось много безработных, кому пришлось покинуть Украину и ехать на заработки.
— Это досадное обстоятельство, но давайте помнить, что есть народы, которые в условиях сельской местности проявляют повышенную конкурентоспособность. Корейцы богатеют на одном лишь луке, крымские татары научились выращивать помидоры в теплицах и не спешат на заработки в Чехию, Италию или Португалию. А вот что пишет чеченский писатель Султан Яшуркаев в своем «Дневнике»: «В Костромской области можно разместить вместе взятые Чечню, Ингушетию, Осетию, Кабарду. Такие леса, поля, реки, дичь, рыба, ягоды, грибы, такой воздух — благодатный край! И некому в нем жить. Человек средней хозяйственности и трудолюбия сможет за пять лет стать настоящим кулаком. Пустите на эти лесные опушки старого чеченца или аварца с косой — на сто коров сена накосить. А коровы какие! В Чечне десять коров не дают столько молока, сколько одна костромская. Картошка — как вымя чеченской коровы...» Следовательно, нельзя обходить стороной такие вещи, как менталитет и система ценностей. Кто-то привык к плохим условиям жизни, к тому, что благосостояние достигается тяжелым трудом, а кто-то сосредоточится на поиске более легкого хлеба.
— Кавказцы лучше, чем украинцы сохранили свою национальную самобытность. В довоенные годы украинца нельзя было сравнивать с русским, но сейчас у нас те же проблемы, что и в русской деревне. Даже в Галичине стали много пить, что уж там говорить о восточных областях... Ислам жестче борется с негативными явлениями, но нам эта жесткость не подходит, у нас другие традиции. Правда, в довоенные годы ОУН решительно боролась с пьянством, но коммунистическому режиму совсем не нужны были трезвые, сознательные украинцы, а тем более такая патриотическая организация. Так что в Советском Союзе все народы, в том числе и украинцы, быстро приучались к питью. А пьянство и трудолюбие — вещи несовместимые. Потому и села наши постепенно вымирают.
— Есть пока лишь один прецедент — небольшая община села Левки на Черниговщине бросила вызов руине. Об этом уже несколько раз писала газета «День».
— Внимательно читаю каждое сообщение о Левках. Только на первый взгляд кажется, что «левковская инициатива» является мелочью, что небольшой парк не остановит вымирание села. На самом же деле, нам очень нужен этот прецедент! Мы должны научиться держаться за каждый кусочек обработанной земли. Казалось бы, на Прикарпатье еще нет проблем, похожих на те, которые есть на Черниговщине. Ну вот, видите, пустырь? Каждый день вижу его из своего окна. Люди там больше не живут, умерли... Стало быть, плодородие земли — это еще не все. Когда-то, лет пятьдесят назад, я прочитал произведение Болеслава Пруса «Пляцувка» — это можно перевести с польского языка как «Форпост». Там речь идет о своего рода конкуренции польского хозяина с немецкими переселенцами. То есть была лишь одна польская семья, окруженная немецкими колонистами. Но тот поляк был хорошим хозяином, выдерживал непростую конкуренцию с немцами и этим вызывал у них уважение. Он один держал этот «форпост», этот маленький островок польского уклада. Поэтому и завоевал своим тяжким трудом право жить на земле своих предков. У нас будто бы и оккупантов нет, живем в независимом государстве, бороться приходится разве что с обстоятельствами, с неминуемыми трудностями сельской жизни. Почин левковчан ценен тем, что они показывают хороший пример всему украинскому селу.
— Как верно заметила одна студентка, выпускница девятой Летней школы журналистики, что это очень важно: «новые мысли, поездки, рефлексии, практика, текст и, в конечном итоге, сигнал, вирус, запущенный в общество...» Нам нужны эти позитивные знания, этот «вирус оптимизма».
— Знания нужны, но еще нужен сильный толчок. Вот в Индии йог Свами Рандев голодает в знак протеста против коррупции. А еще он требует вернуть нелегально вывезенные за границу средства. А разве это не актуально для Украины? У него, кстати, в Индии уже 50 тысяч последователей! И это яркий показатель духовного здоровья нации. «Новым Ганди» индусы называют 74-летнего Анна Хазаре, который требует принятия антикоррупционного законодательства. А как такие жертвенные люди нужны Украине!
— Такие люди и у нас найдутся, но неизвестно, как на них отреагирует общественность. А еще в Галичине некоторые надежды люди возлагают на нового главу УГКЦ Блаженнейшего Святослава. Толчок можно ожидать и с этой стороны.
— Этот человек вызывает у меня большие симпатии. Но сможет ли он сдвинуть с места такой мощный и достаточно консервативный институт, как церковь? Блаженнейший назвал два приоритета церкви: это провозглашение Слова Божьего и качественная душпастырская опека. Думаю, что сильных толчков с этой стороны не будет... За восстановление социальной справедливости церковь не возьмется. В свое время очень мудро сказал о христианстве Лев Толстой: то, что мы в наше время считаем христианством, слишком далеко от того, что проповедовал Иисус Христос. В ту эпоху люди верили, что сам Бог разделил людей на господ и рабов, богатых и бедных. А Христово учение провозглашало, что все люди — братья, что каждая жизнь одинаково священна. Поэтому людям, принявшим учение Христа, оставалось одно из двух: или разрушить весь предыдущий уклад жизни, или исказить само учение. И они выбрали последнее... А затем лучшие умы человечества постоянно чувствовали эту дисгармонию. Между глубинным и внешне показательным, между верой и ритуалами. В частности, Григорий Сковорода отмечал, что нам нужно «богомыслие», а не «рукомахание». Нагорная проповедь вместилась бы на одной лишь странице, но как много она значит! Пусть среди сорных трав и терний она произнесена, но никакими дворцами и храмами, никакой роскошью не компенсируешь ее сути — если она искажена...
— Следовательно, утверждение некоторых духовных авторитетов, что будущее Украины может строиться лишь на положениях и принципах христианства, выглядит несколько категоричным?
— Оно верно лишь в той степени, что без духовности у нас действительно нет будущего. Но не стоит суживать поле деятельности и искусственно создавать какие-то конфессиональные ограничения. Будда учил своих учеников: «Живите, творите добро — вот и есть ваша религия...» Стоит сосредоточиться на добрых делах, а еще нужно постоянно совершенствоваться, тянуться к знаниям. Знаете ли вы, что за 250 лет до Иисуса Христа индийский император Ашока имел мужество выразить ужас и раскаяние из-за последствий своей успешной военной кампании? Ашока унаследовал в свое владение не только Индию, но и Непал, Афганистан, Балухистан... Он видел последствия войны и затем сознательно отверг ее как средство политики. Он начал отправлять религиозные и культурные миссии со множеством даров и благословениями в Бирму, Цейлон, Египет, Сирию и Македонию. Английский историк Роулинсон писал об Ашоке: «Его правление на протяжении сорока лет не имеет аналогов во всей истории человечества». Другой ученый Массон-Оурсел был не менее категоричен: «Ашока, третий царь из рода Мауриев, был одним из величайших философов-царей в истории человечества. Никто больше так не совмещал силу и милосердие, правосудие и благотворительность, как он. Обладая огромной материальной силой, он организовал мир. Далеко за пределами своих владений он создал то, что является мечтой многих религий, то есть всемирный порядок, который мог бы объединить все человечество». Как видим, в мировой истории есть много интересных моментов, есть они и в философской науке. Но мы из-за своей лени не слишком стремимся получать новые знания. Еще в 1960-е годы, отбывая наказание в мордовских лагерях, я начал переводить на украинский книгу о выдающемся йоге Парамагансе Йогананде. Когда русские политзэки узнали об этом, то сразу переполошились: «Украинцы раньше нас переведут эту интересную книгу!» Казалось бы: что им одна небольшая победа украинцев? В скольких областях мы далеко позади. И все же, даже эти относительно толерантные и хорошо осведомленные в национальном вопросе люди не хотели терять свое первенство. Ни в одной области! Вот вам пример высокого национального сознания! И они давно уже перевели эту книгу, недавно даже в Украине вышел перевод, но опять-таки... на русском.
— Народы, которые долго жилы в условиях безгосударственности, постепенно теряют качественную элиту... Интеллигенция начинает мыслить упрощенно, боится строить далеко идущие планы. Помните, как много когда-то было статей о национальной символике? И все ими зачитывались. Насколько мне известно, до сих пор не издана надлежащим тиражом книга севастопольца, бывшего офицера Военно-Морских сил Украины Михаила Галунки. Называется она «Голос мудрости», там собраны и хорошо сгруппированы по темам высказывания из Библии, Корана, Талмуда, Торы, Упанишады, Камасутры и многих канонических книг китайских философов. Это был бы хороший пример интеллектуальной активности украинцев в Крыму. Мог бы быть. Люди почему-то не понимают, что знания нужны в разных отраслях, а не только в традиционно «патриотических». И это беда не только украинцев. Великий сын крымскотатарского народа Номан Челебиджихан в оригинале стихотворения «Я поклялся» (это стихотворение потом стало национальным гимном) написал: «Я поклялся, я дал слово за знание умереть». Но после его смерти одно слово заменили. Вместо «бильмек» (знание) написали «миллет» (народ) и вышло: «Я дал слово за народ умереть». Звучит более торжественно, но суть все же искажена. Реформаторы сделали текст более «мобилизирующим», они же хотели как лучше, понятнее для общественности. Может быть, на каком-то этапе и был определенный эмоциональный выигрыш. Но если говорить о стратегических вещах, то знание все же следует ставить на первое место.
— Я над этим много думал в лагерях, где в то время находился цвет европейской (и не только) интеллигенции. Литовец Йокубинас Кястутис, за пять лет изучивший арабский язык, немецкий разведчик Эрих Эгоф, пытавшийся перечитать всю русскую литературу, офицеры Квантунской армии тоже не останавливались в развитии и, по-видимому, каждый из них за годы заключения в сталинских лагерях, по крайней мере, стал философом. Довольно образованным был и лидер российских антибольшевистских кругов Владимир Заонегин. Всегда интересно было поговорить с евреем Авраамом Шифриным (кстати, после лагерей он приезжал ко мне в Устье, а я ездил к нему в Одессу). В конце концов он уехал в процветающее государство Израиль, которое никогда не забывало о своих сыновьях. Иногда задумываюсь: образованность народа и его государственный статус — это взаимосвязанные вещи. И если мы над этим не задумываемся, если не обращаем внимания на низкий нравственный уровень наших современных педагогических кадров (многие учителя думают о чем угодно, только не о воспитании подрастающего поколения), значит, не заботимся о государственном будущем Украины.
Я думаю, меня поймут все читатели «Дня». В чем сила этой газеты? Она постоянно несет нам новые знания! И возвращает из небытия те необходимые знания о самих себе, которые в силу разных причин были утрачены. Газета «День» — это океанская глубина. Жалею лишь о том, что зрение у меня уже не то, что в молодые годы. И в этом плане я немного завидую молодым.
