Тут уж не до шуток.
Тем не менее, выпускник лондонской школы экономики, магистр масс-медиа
и коммуникаций, кандидат наук, член-корреспондент Международной кадровой
академии, преподаватель Института журналистики КГУ им. Шевченко, заместитель
главного редактора и ведущий телепрограммы «ТСН», и просто очень обаятельный
человек Игорь Слисаренко считает иначе. Впрочем, по порядку...
— Родители мои были далеки от журналистики. Я даже некоторое время держал
в тайне от них свои занятия. Поначалу писал юмористические рассказы. Еще
в классе шестом. О журналистике тогда даже не задумывался. Прошло время,
и я начал делать репортажи для газеты «Вечерний Киев». Но это было лишь
для того, чтобы поступить на факультет журналистики, пройти творческий
конкурс. Тогда я думал, что журналистика станет трамплином для литературы.
— Что вы почувствовали, когда впервые увидели свою фамилию в газете?
— Это было величайшее потрясение... Когда я был в седьмом классе, в
черниговской областной газете появилась маленькая басенка, которую я подписал
псевдонимом и получил за нее свой первый гонорар. На журналистов я тогда
смотрел, как на небожителей...
— Вас теперь миллионы телезрителей воспринимают именно таким образом.
А как вы сами относитесь к работе? Существует ли образ идеальной передачи?
— Идеал новостей есть, и мы движемся к этому идеалу, потому что не все
еще сделано. Что касается вопроса как я вижу себя в качестве ведущего,
на мой взгляд, пока я отвечаю потребностям аудитории.
— Что вы чувствуете, работая в прямом эфире?
— Стрессовое состояние, которое можно сравнить с управлением самолетом.
Ведь это медицинский факт, что у ведущего в прямом эфире показания давления
и пульса те же, что и у пилота на взлете и посадке в самые кульминационные
моменты полета...
Я никогда не думаю о том, сколько людей в момент эфира на меня смотрят.
Не дай Бог подумать. Я в этот момент вижу перед собой оператора, комнату
режиссерской группы и для них веду рассказ. Важно создать вокруг доброжелательную
атмосферу шуток и веселья. Даже несмотря на то, что идут какие-нибудь очень
мрачные сюжеты, в перерывах, пока идет видеоматериал, успеваю пошутить,
что-то спросить, ответить, байку рассказать, чтобы этим как-то поддержать
жизненный тонус.
— Как долго длится ваш рабочий день?
— У меня ненормированный рабочий день, это одно из условий контракта
и мой стиль жизни.
— На что вы тратите часы своего отдыха?
— Я люблю выспаться.
— Что же снится?
— Когда сильная загрузка — ничего не снится — у меня здоровый сон, и
слава Богу. Иногда снятся кошмары, связанные с прямым эфиром. Давеча было:
прямой эфир, я смотрю на текст и вижу, что компьютер распечатал непонятные
значки, бессмысленный набор букв. Перелистываю текст дальше и обнаруживаю,
что весь сценарий состоит из такой абракадабры. Тут прибегает редактор
и говорит: «Все, закрываемся!». Гаснет экран, и наступает полная тишина.
Я проснулся и пошел на кухню курить.
Кроме продолжительного и здорового сна, по выходным люблю встретиться
с друзьями, провести время в бассейне, поиграть в теннис, посидеть за компьютером,
что-то написать. Всегда есть какие-то идеи, заказаны новые статьи, нужно
готовиться к очередной конференции — все это мое хобби. Я переключаюсь,
и это дает мне возможность смотреть уже на свою работу иначе, не с точки
зрения человека, вовлеченного в процесс, а беспристрастно и объективно.
— Что перед сном почитываете?
— Что-нибудь из классики — это мое правило. Самые любимые писатели —
Чехов, Салтыков-Щедрин, Достоевский.
— У вас есть слабости?
— Есть. Я много курю, бываю чрезмерно доверчив. Иной раз неоправданно
груб, срываюсь, это ужасное чувство. Я наивен: по-прежнему верю в порядочность.
В порядочность наших политиков, правда, я уже не верю. Обидно за прошлые
иллюзии, ожидание великих перемен.
— Что помогает переживать тяжелые периоды в жизни?
— Я считаю, что не обделен чувством юмора. В особенности хорош черный
юмор. Обожаю казарменный юмор, это святое! Дамы, разумеется, об этом не
знают, это для мужской компании.
— Что еще помогает?
— Девиз: завтра будет лучше. И, конечно, поддержка близких людей, без
этого просто невозможно жить в нашем суровом мире. А вообще работа — лучшее
лекарство от хандры.
Тут уж не до шуток.
Тем не менее, выпускник лондонской школы экономики, магистр масс-медиа
и коммуникаций, кандидат наук, член-корреспондент Международной кадровой
академии, преподаватель Института журналистики КГУ им. Шевченко, заместитель
главного редактора и ведущий телепрограммы «ТСН», и просто очень обаятельный
человек Игорь Слисаренко считает иначе. Впрочем, по порядку...
— Родители мои были далеки от журналистики. Я даже некоторое время держал
в тайне от них свои занятия. Поначалу писал юмористические рассказы. Еще
в классе шестом. О журналистике тогда даже не задумывался. Прошло время,
и я начал делать репортажи для газеты «Вечерний Киев». Но это было лишь
для того, чтобы поступить на факультет журналистики, пройти творческий
конкурс. Тогда я думал, что журналистика станет трамплином для литературы.
— Что вы почувствовали, когда впервые увидели свою фамилию в газете?
— Это было величайшее потрясение... Когда я был в седьмом классе, в
черниговской областной газете появилась маленькая басенка, которую я подписал
псевдонимом и получил за нее свой первый гонорар. На журналистов я тогда
смотрел, как на небожителей...
— Вас теперь миллионы телезрителей воспринимают именно таким образом.
А как вы сами относитесь к работе? Существует ли образ идеальной передачи?
— Идеал новостей есть, и мы движемся к этому идеалу, потому что не все
еще сделано. Что касается вопроса как я вижу себя в качестве ведущего,
на мой взгляд, пока я отвечаю потребностям аудитории.
— Что вы чувствуете, работая в прямом эфире?
— Стрессовое состояние, которое можно сравнить с управлением самолетом.
Ведь это медицинский факт, что у ведущего в прямом эфире показания давления
и пульса те же, что и у пилота на взлете и посадке в самые кульминационные
моменты полета...
Я никогда не думаю о том, сколько людей в момент эфира на меня смотрят.
Не дай Бог подумать. Я в этот момент вижу перед собой оператора, комнату
режиссерской группы и для них веду рассказ. Важно создать вокруг доброжелательную
атмосферу шуток и веселья. Даже несмотря на то, что идут какие-нибудь очень
мрачные сюжеты, в перерывах, пока идет видеоматериал, успеваю пошутить,
что-то спросить, ответить, байку рассказать, чтобы этим как-то поддержать
жизненный тонус.
— Как долго длится ваш рабочий день?
— У меня ненормированный рабочий день, это одно из условий контракта
и мой стиль жизни.
— На что вы тратите часы своего отдыха?
— Я люблю выспаться.
— Что же снится?
— Когда сильная загрузка — ничего не снится — у меня здоровый сон, и
слава Богу. Иногда снятся кошмары, связанные с прямым эфиром. Давеча было:
прямой эфир, я смотрю на текст и вижу, что компьютер распечатал непонятные
значки, бессмысленный набор букв. Перелистываю текст дальше и обнаруживаю,
что весь сценарий состоит из такой абракадабры. Тут прибегает редактор
и говорит: «Все, закрываемся!». Гаснет экран, и наступает полная тишина.
Я проснулся и пошел на кухню курить.
Кроме продолжительного и здорового сна, по выходным люблю встретиться
с друзьями, провести время в бассейне, поиграть в теннис, посидеть за компьютером,
что-то написать. Всегда есть какие-то идеи, заказаны новые статьи, нужно
готовиться к очередной конференции — все это мое хобби. Я переключаюсь,
и это дает мне возможность смотреть уже на свою работу иначе, не с точки
зрения человека, вовлеченного в процесс, а беспристрастно и объективно.
— Что перед сном почитываете?
— Что-нибудь из классики — это мое правило. Самые любимые писатели —
Чехов, Салтыков-Щедрин, Достоевский.
— У вас есть слабости?
— Есть. Я много курю, бываю чрезмерно доверчив. Иной раз неоправданно
груб, срываюсь, это ужасное чувство. Я наивен: по-прежнему верю в порядочность.
В порядочность наших политиков, правда, я уже не верю. Обидно за прошлые
иллюзии, ожидание великих перемен.
— Что помогает переживать тяжелые периоды в жизни?
— Я считаю, что не обделен чувством юмора. В особенности хорош черный
юмор. Обожаю казарменный юмор, это святое! Дамы, разумеется, об этом не
знают, это для мужской компании.
— Что еще помогает?
— Девиз: завтра будет лучше. И, конечно, поддержка близких людей, без
этого просто невозможно жить в нашем суровом мире. А вообще работа — лучшее
лекарство от хандры.
