Кафедра зарубежной прессы и информации Львовского национального университета имени Ивана Франко принадлежит к тем, которые имеют свою школу, четкую концепцию, осознанное предназначение: на основании богатого иностранного и украинского опыта, традиций публицистической мысли содействовать, как писал Василий Барка о сути образованности, «умению видеть великие истины». В этом году кафедре исполняется 10 лет, а факультету журналистики — 50. Это время не только для подведения определенных итогов, но и для более подробного выяснения тех амбициозных задач, которые в современной медиасфере все чаще звучат как вызов. Об этом наш разговор с заведующим кафедрой, заслуженным журналистом Украины, профессором Иосифом ЛОСЕМ.
— Господин профессор, как свидетельствует мировой опыт, для окончательного формирования кафедры как структуры и научной школы требуется 10—15 лет. Календарно и концептуально кафедра заканчивает этот процесс. Какие основные принципы она за этот период выработала и какими руководствуется?
— Во-первых, миром двигают идеи, а не интересы. Во-вторых, в наиболее продуктивном, наиболее перспективном измерении опыт мировой журналистики определяют основы миссии, «власти правды», а не только отражательность; приоритет макротекста, который объясняет и проясняет явления, события, не останавливается на материализме фактов. В-третьих, пониманию между людьми и народами, повышению моральных и интеллектуальных стандартов личности, наций, выстраиванию высших смыслов бытия может содействовать в первую очередь журналистика, которая ориентируется на плодотворное наследие всех народов, моральный тип мышления (человек человеку — брат), а не только исповедует рациональный подход (успех и эффективность). В-четвертых, подготовка журналистов в высшей школе должна опираться на фундаментальные основы. Сугубо информационная журналистика не является творчеством, скорее своеобразным плагиатом, поскольку копирует факты, уже «изготовленные» другими, не говоря уже о скрытой рекламе. Глубоко усваивая опыт классической европейской и мировой журналистики вообще, пытаемся «найти будущее» нашей профессии, которая в настоящее время мультимедийности утрачивает свое социальное предназначение, благородное призвание и эффективность в смысле совершенствования человека как Боготворного феномена. Отсюда — попытка соответствующего моделирования курсов и спецкурсов, основную проблематику которых составляет коммуникативно-ценностный аспект. Мы осознаем, что мудрость нельзя заменить осведомленностью, поэтому стремимся предлагать анализ и обсуждение текстов, отличающихся эвристичностью, системным мышлением. Предлагаем это познать на схеме мировой журналистики — от ораторского искусства, пассионарности библейских пророков («первых настоящих публицистов», по определению Женевьевы Табуи) до нынешних времен трансформационного кризиса человечества. Все религиозные, моральные, идеологические учения исходили из того, каким следует быть человеку. Журналисту — в первую очередь.
— Как принципы, которые вы очертили, вписываются в основные задачи журналистского образования ХХI века?
— Эти задачи являются константными, хотя и особым способом продиктованы сегодняшним днем. Если испокон веков было Слово-Смысл и миром руководит Божье Провидение, следует помнить об опасности онтологического разрыва — угрозе окончательного падения либо в бездну материалистического нигилизма, либо посредственной фальсифицированной религиозности. Именно креативный потенциал информации как первоидеи дает возможность каждый раз выстраивать новые связи между человеком и миром, между действительностью и смыслом. Перед журналистской наукой и практикой остро встала проблема отшлифовки дискурса как процесса производства благородных идей и знаний — чтобы вписать богатство жизненных традиций в социокультуру, обеспечить концептуальную нагрузку понятий «правда» и «истина». Речь идет о выработке на методологическом и теоретическом уровне четких мировоззренческих парадигм, которые помогут отличать сущее от преждевременного, стоящее — от обманчивого, прекрасное — от уродливого. В то же время речь идет об уравновешивании трех решающих сфер человеческой жизнедеятельности — мировоззренческо-ориентационной, организационной и технологической, чтобы телевизионное время не вытеснило из нашего сознания все другие временные формы, т.е. чтобы время не стало потрепанным, изрезанным перерывами, испещренным пустотами.
— Эти задачи требуют от преподавателей и студентов максимального сотрудничества, настройки на высшие ориентиры, благородной мотивации для будущей работы... Как распознать такую готовность, в частности абитуриента при поступлении на факультет?
— Нужно в первую очередь создать такой ореол самой профессии журналиста (примеров в истории немало), чтобы молодой человек задумался, подавать ли документы на факультет журналистики. Естественно, и сама высшая школа должна переориентироваться на подготовку журналистов, а не только медиаработников. Желающие поступить на факультет журналистики, преподаватели высшей школы, работники СМИ должны выбираться, рекомендоваться из когорты творческих людей с Божьей искрой, ставящих перед собой благородную цель и готовых ей посвятить всю свою жизнь, вплоть до самопожертвования. Весь состав наших ощущений и мышления должен иметь в себе дисциплинированное и страстное служение без деклараций, кодексов, реклам, манифестаций. Это непросто выявить, но возможно.
— Сегодня заметна тенденция к специализации журналистских знаний, акцент делают на прикладном, сервилистском предназначении журналистики, а не на фундаментальных дисциплинах, в частности исторических...
— Журналист, ученый должны обладать особенно широким видением истории мира, которую нельзя отделить от истории спасения. Она является колоссальным опытом, который помогает обезвредить информационный блицкриг, т.е. внезапное, массированное, очень напористое и циничное попадание в мозг и сердце современного задерганного человека. Понятно, что это не всем выгодно. Для того, чтобы не допустить большого мировоззренческого переселения нашего украинского народа в чужие цивилизационные ниши «завершенных обществ» (Астольф де Кюстин), должны постоянно и предметно обсуждать проблему «корней», т.е. того, на что опирается все строение общества и государства. Ведь от учителя жизни, фактора систематизации движения общественных и философских идей, кристаллизации мировоззренческих благородных ориентиров журналистика перешла в сферу производства денег, обесценивания ценностей. Журналистика — сфера духа. Ее нельзя комерциализовать. Университет не может быть обществом с ограниченной ответственностью. Университет — стратегический носитель знаний, кузница мировоззренческих мыслей, здесь произрастают ростки будущего. Человек обязан передавать другим моральные основы, концепцию мира, искать пути освобождения от ненависти и мамонизма. К тому же зависимость от функции гибельна, она переводит жизнь в «выпрашивание уважения» — отсюда все эти рейтинги, социологические опросы. Также ничтожным оказалось освобождение от национальных, социально- политических, религиозных, семейных традиций и взаимообязательств.
— В решающие моменты истории украинской журналистике всегда доставало мужества и, как следствие, совести. У нас были и есть свои Маццини, Карлейли, Эмерсоны, Берки, Масарики, в конце концов свой Джеймс Мэйс. Именно они солидаризировали нацию, уничтожали гигантскую псевдоинформационную советскую систему, которая была (и кое-где остается) более стойкой, чем СССР. Однако впоследствии оказалось, что справиться с «вершиной» легче, чем с трудностями движения по равнине, уже в условиях государства. Почему?
— Украинская журналистика, кратко — публицистика, всегда действовала на наивысших орбитах мировой культуры, политической философии государства, гражданского общества. Украина в контексте Европы была одной из зачинателей мировоззренческой публицистики, начиная от Мономахового «не свирепствовать словом» до шевченковской и франковской «святой правды» и вплоть до Лины Костенко, Евгения Пашковского, Джеймса Мэйса, Сергея Крымского, Валерия Шевчука, «маєстату слова» Евгения Сверстюка… К слову, последний как-то заметил, что только такая субъективность, когда авторы пишут, опираясь на свою совесть, является журналистикой наивысшего сорта. Это и есть духовное провидничество журналиста, писателя, вестник вечной человеческой правды, обновляемой, осовремениваемой, активизированной сегодня. Параллельно в области комерционализированной журналистики властвует террор модных слов, заторможен умственный процесс, предполагающий развитие культуры мышления. Позитивистская доктрина экономического детерминизма (марксизм и либерализм) оказалась абсолютным примитивом. Бесконечные импровизации привели к появлению отчужденного автоматизированного конформиста или «динамичного» дилетанта и вульгарного релятивиста. В сфере масс-медиа — в первую очередь. С одной стороны, сознание готовят к новейшему мировоззренческому проекту — «абсолютного плюрализма», который вытесняет из сознания саму идею истины как якобы опасную своим фанатизмом, а также основополагающий принцип иерархии ценностей, который опять же якобы создает неравноправие одной ценности перед другой. И это демоническое наступление на человеческий образ и структуру сознания нацелено на глубочайшее порабощение человека. С другой стороны, нечестно воспользовавшись свободой слова, некоторые «столичные» СМИ вполне по-марксистско-ленински, т.е. безапелляционно и напористо, с полным набором демагогии, хотя интеллектуально добротно приправленной, пытаются, во-первых, не допустить понимания украинства, славянских народов, шире — культур, цивилизаций, во-вторых, навязать стереотип своей исключительной роли расставлять акценты относительно всего и всегда. Зло многократно было побеждено правдивым словом. Пропаганда большевизма, нацизма была организована по самым эффективным образцом оккупации массового сознания, но тотально провалилась. Это ожидает, наконец, и либерализм, который породил гротескные и пародийные варианты развития рационализма, просветительского гуманизма и антропоцентризма.
— Но насколько журналистика может быть самодостаточной в своих благородных намерениях, предназначениях для общества? Часто прикрытием для некоторых СМИ является ссылка на категорическую зависимость медиапредложения от спроса...
— Многие ученые и практики делают акцент на том, что масс-медиа — посредник, но это слово однокоренное со словом «посредственность». Поэтому воспринимается как норма деление на «качественную» и «массовую» прессу (кроме Японии). Срабатывает стереотип: основной «массе» будет достаточно «посредственных» фактов, для удовлетворения инстинктов и развлечения. Не потому ли в теориях прессы на первое место поставлена задача «информировать и развлекать»? А как же с «правами человека»? Или же «масса» не заслуживает даже внимания, сочувствия, наконец — любви? Т.е. именно христианского подхода. Если людей трактуют селективно, это не что иное как своеобразный скрытый расизм, который ничем не лучше откровенно афишируемого. Если же мы согласны с информационным апартеидом, то отрекаемся от того, что делает нас людьми. Люди же, одинаковы по своей сущности, все без исключения, заслуживают достойной, осмысленной жизни. Люди не равны политически и экономически, однако эквивалентны морально. Сегодня СМИ демонстрируют навязчивую информационную агрессивность в сочетании с удивительной социальной безответственностью. «Посредникам» не нужны ни думающие люди, ни средства массовой информации, которые бы учили жить достойно, а не только реагировать на жизнь, руководствуясь инстинктами. Постулат «спрос порождает предложение» — капитулянство. В действительности соотношение должно быть обратным: все начинается с предложения.
— Хотите сказать, что сегодня манипуляция стала более изысканной, скрытой и в определенном смысле легализированной общественным мнением, принципом отделения фактов от комментария...
— Вместо моноидеологии марксизма-ленинизма-сталинизма навязывают новую матрицу символов: идеалы — анахронизм, культура, национальная идентификация — трайбализм, ориентир — самый богатый человек Гейтс, а не писатель Маркес, как цинично высказался обозреватель «Радио Свобода» Борис Парамонов. Для таких журналистов не анализ важен, а видение. Они заранее знают обо всем, поэтому нечувствительны к противоречиям и чужим мыслям. Как правило, они оперируют категорическими оценками, а не фактами. Даже больше, мы убеждаемся, как «общественное мнение» может легко скатиться до печально известной «общей воли», «генеральной линии», «народного волеизъявления». Следовательно, так же, как и журналист, каждый реципиент отвечает за информацию, которую организовывает, распространяет и потребляет, за выбор: либо мифа, либо очевидной правды. «Общественное мнение» пока помогает определенным силам лучше руководить ходом мировых процессов на пользу себе и во вред как раз абсолютному большинству народов, не входящих в «золотой миллиард». Журналистика и призвана бороться за человека в человеке.
— А может, оперирование «голыми» фактами часто связано не так с объективностью, как с беспринципностью...
— Как говорил Джузеппе Маццини, совместите факты с принципами — и вот перед вами Вселенная, прекрасная, плодотворная, гармоничная Вселенная, чудо взаимосвязи, где ничто из созданного не бывает потеряно для человечества, где свет надежды зовет человека к действию... Истина содержится именно в принципах, а факты — только символы этих принципов... Есть правда историческая — истина фактов, и есть правда моральная — истина принципов.
— На Западе распространена подготовка потребителя информации к манипулятивному воздействию на его сознание. Это — так называемое медиаобразование...
— Вместо того, чтобы лечить причину болезни, глашатаи медиаобразования переадресовывают свой выбор на «природу телевидения», которое, мол, все превращает в шоу. Медиаобразование напоминает борьбу за нераспостранение ядерного оружия: те, кто его создал и испытал на людях, больше всего настаивают на недопущении к этой технологии других участников мирового расклада сил. Вывод очевиден: если мы хотим спасти верхние пласты журналистики, надо прекратить, а впоследствии и вовсе ликвидировать коммерциализацию и монополизацию духовной сферы. Без ясного христианского (в нашей цивилизации) взгляда на мир, свое предназначение, без иммунитета против очевидного и скрытого зла, без ориентации на идеалы высшего порядка в контексте всего общества все это медиаобразование будет превращаться в очередное «латание дыр», в конечном итоге — самообман. Жизненные ориентиры нужно менять, а не только развивать «критическое мышление», «гражданское воспитание», «понимание медиатекстов, избирательность в просмотре тех или иных программ» и т.п.
— Своим студентам вы часто повторяете, что журналистика является такой, какой является журналист. Что журналист должен знать, уметь и делать, чтобы журналистика исполняла свое настоящее предназначение?
— Несмотря на господствующие в каждую эпоху идеологемы, содержание и призвание его остаются в основном теми же: видеть мир эпически, ставить проблему и аргументировать ее, высказывать и представлять непреходящие ценности, которые должны служить ориентиром для поколений; искать не только свою свободу, но свободу всех, не только свое совершенство, но совершенство всех, причем не с помощью машинерии, а через трактовку народов как групповые души; разгадывать загадки бытия; не заботиться о привилегиях, а добровольно брать на себя благородные обязанности, вплоть до самоотречения; заботиться, чтобы не пострадала ни своя, ни чужая душа, подставлять обществу зеркало, чтобы оно увидело себя не таким, как хочет, а каким является на самом деле, и стремилось развиваться продуктивно, гармонично, достойно; переживая с людьми за состояние дел в обществе; подымать свой голос на защиту обиженных, отрезвлять тщеславных и безумных. Выдающемуся телекомментатору ХХ века Уолтеру Кронкайту принадлежат такие слова: «Успешна та карьера, оглядываясь на которую, можно сказать: «Я изменил что-то к лучшему».
