Журналист российской газеты «Коммерсант» был избит до полусмерти в ночь на 6 ноября 2010 года возле своего дома.
Преступление, следы которого ведут в околовластные круги, оказалось тестом для российской политической системы, который не был сдан властями.
В то же время «дело Кашина» вызвало спонтанную и невиданную за последние десять лет в России солидарность журналистов. Акция протеста прошла и под посольством РФ в Киеве.
«Украинская правда» (www. pravda.com.ua) пообщалась с Олегом Кашиным во время мероприятий Всемирного дня свободы слова, которые в мае состоялись в Вашингтоне и Нью-Йорке.
...В 2005 году глава Федерального агентства по делам молодежи России Василий Якеменко создал движение «Наши», когда Кремль испугался повторения в России украинского Майдана, и для противодействия им нужно было массовое молодежное движение. «Наши» выросли из движения «Идущие вместе», своеобразного Путин-югенда. До того, как стать «Нашими», они отличились травлей писателя Сорокина. Оно на самом деле немассовое. Мы видим гигантские многолюдные митинги с их участием. Но это просто школьники и студенты из Подмосковья, которых свозят на автобусах в Москву. Еще во время «Идущих вместе» Якеменко стал привлекать в свое движение представителей наиболее агрессивных бригад футбольных фанатов — прежде всего, московского «Спартака». Футбольных фанатов сейчас часто используют для решения бизнес-конфликтов. Существует рынок людей с бейсбольными битами.
— Это движение — «Наши» — не является молодежным крылом «Единой России»?
— Нет, хотя многие их путают. У «Единой России» есть свое молодежное движение под названием «Молодая гвардия», во главе которого — бывший пресс-секретарь Бориса Грызлова. Оно состоит из молодых карьеристов, которые с 20 лет хотят носить галстук и пиджак.
Насколько я знаю, очень многие представители крупного бизнеса вынуждены давать движению «Наши» деньги...
Банкир Юрий Ковальчук —глава банка под названием «Россия». Сегодня он считается наиболее близким к Путину финансистом... Так вот, Ковальчук в последнее время начал скупать крупные медиа. Я не думаю, что это ему лично интересно, и уверен, что это связано с выборами. С самого недавнего времени он владеет частным пакетом «1 канала», который он выкупил у структур Абрамовича. Еще он владеет порталом LifeNews.ru. Также Ковальчук недавно купил и сменил менеджмент в газете «Известия». Еще он владеет телеканалом RenTV. И вроде бы недавно писали, что то ли начались переговоры, то ли уже закончились о покупке телеканала СТС... Выходит гигантская медиа-империя, которой владеет человек из ниоткуда. Таких людей много. Мэрия Петербурга — реально единственный кадровый источник для высшей власти. Настолько, что даже Владимир Чуров, который на елках в мэрии Петербурга играл Деда Мороза, в итоге стал главой российского Центризбиркома. Его преданность лично Владимиру Путину уже входит в легенды.
Опыт Ходорковского настолько испугал старых олигархов, что они не играют роли в политике. Это было бы нарушением какой-то внутренней конвенции. Да, ты можешь покупать какие хочешь яхты, заводы, активы, но не вмешивайся в политику и не посылай своих людей в Госдуму. Сегодня крупнейшими олигархами, по большому счету, являются топ-менеджеры госкомпаний. А сами госкомпании, по-сути, — частные.
Главная внешняя угроза для всех богатых русских людей — это то, что их не будут пускать за границу. У них там счета, у них там дети, недвижимость, у них там жизнь! Поэтому элита жизненно заинтересована в том, чтобы с западным миром у них были хорошие отношения. Потому что отдыхать в Сочи и на Байкале они не хотят.
— Куда движется сегодняшняя Россия? Что это за страна?
— Чем больше я об этом думаю, тем меньше остается альтернатив версии о распаде России. Потому что империи распадаются, а Россия — недораспалась. И как в одной стране могут уживаться мусульманские регионы буквально с шариатом, где есть дневные и ночные губернаторы... То есть официальная власть и люди, которые контролируют город ночью. Где-то это ваххабиты, где-то — бандиты. Прежде всего, это Дагестан, Ингушетия.
Другие, но такого же тренда настроения есть на Дальнем Востоке.
Таких точек напряжения много — где-то сильнее, где-то слабее. Но, думаю, при любом небольшом политическом кризисе конструкция не выдержит, и начнется движение распада. На Сахалине прозябающие в нищете люди задумываются о том, «почему мы отдаем деньги Москве?».
Есть только миф о том, что русские — нация соборности. Нет, у нас как раз гораздо более индивидуалистические люди, чем в Европе или Америке. Например, мы не знаем, как зовут наших соседей по лестничной площадке.
Еще одна особенность России — сильный поколенческий раскол. Даже на уровне товаров потребления на некоторых людей действует реклама типа «советское качество», «вкус, знакомый с детства», а на других —англоязычные этикетки.
Вообще, сейчас в России нет ничего в массовой культуре, что принадлежало бы всем людям. Раньше какой-нибудь фильм Эльдара Рязанова смотрела вся страна. Сейчас нет такого общенационального продукта.
Это выражение — failed state, несмотря на кажущуюся монолитность или силу, к России вполне применимо. Российское государство реально не справляется со своими функциями — вообще ни с какими!
Бедного Лужкова снимали 20 лет. А какого-то губернатора Дарькина на Дальнем Востоке Кремль не сможет снять никогда. Любая крупная отставка регионального лидера больше похожа на спецоперацию — хотя формально президент имеет право их снимать. Так было с Шаймиевым в Татарстане, с Рахимовым в Башкирии.
Кремль не так всесилен, как кажется. Просто его подпирают силовики, играя в свою игру. Подпирают региональные лидеры, играя в свою. А на самом деле, качни конструкцию, она упадет, и никто об этом не будет сожалеть.
У нас есть типичное представление, что «Украина — это слишком неоднородное государство, и как было бы клево, если бы она раскололась, и восток ушел бы к России, а запад — куда хочет». Но, мне кажется, Россия гораздо более склонна к расколам, чем Украина. Украина как нация состоялась. Львов, Одесса, Харьков — это одна страна.
Если брать мой случай, то не было ни одного журналистского расследования по моей истории. Ни один амбициозный репортер не взял, не пошел бы сам расследовать то, что случилось. Просто нет такого рефлекса у людей.
Некоторые журналисты в России называют себя расследователями. На самом деле, у них есть друзья в ФСБ и в милиции, которые им сливают материалы. Это не расследование, это компроматная журналистика. Очень развита паркетная журналистика, когда ты больше зависишь от пресс-службы какого-то ведомства, о котором он пишет, чем от своего главного редактора. Поэтому ты — пиарщик.
Российская журналистика находится в кризисе, и низкое ее качество — это следствие удушения свободы в начале 2000-х. Но, думаю, если бы сейчас исчезли идеологические департаменты Кремля и началась тотальная свобода, никакого расцвета бы не было. Потому что просто нет кадров.
Молодежь, которая приходит в профессию, уже с самого начала уверена, что надо работать так, как работает «Российская газета» или газета «Известия». В конце 80-х, когда создавался «КоммерсантЪ», туда не брали журналистов с опытом работы в советских газетах. Я думаю, рано или поздно не будут брать на работу журналистов с опытом работы в нулевые годы.
Я сам родом из Калининграда. С помощью интернета там собрали митинг в 10 тысяч человек, из-за которого потом губернатор ушел в отставку. Поэтому интернет уже работает. Даже не блогосфера, а вКонтакте, там гигантские группы, по сотне тысяч человек. Как раз недавно появились группы в поддержку Путина, Медведева. Я думаю, вКонтакте тоже будет активно использоваться как платформа на выборах.
