На днях лента «Когда этот ветер стихнет» одержала победу в номинации «Лучший документальный студенческий фильм» на престижном Международном фестивале документального кино в Амстердаме (IDFA). Фильм рассказывает о четырех крымскотатарских семьях и вызовах, с которыми они столкнулись после оккупации полуострова Россией. Картина создана при поддержке Польского Института Киноискусства, «Белсат» и киностудии «Эверест».
Над фильмом работала украинско-польская съемочная группа: режиссеры Тарас Дронь и Анела Астрид и оператор Александр Поздняков. Все трое — недавние выпускники Киношколы в Лодзе. С темой начали работать сразу после Революции Достоинства. Финансовое вознаграждение (пять тысяч евро) обещают отдать героям фильма. После завершения фестивального турне картина должна появиться и на широком экране в Украине и Польше.
Для Тараса Дроня «Когда этот ветер стихнет» — это уже четвертый фильм, но первый полнометражный документальный. Сейчас он заканчивает сценарий для полнометражного художественного фильма и готовится к питчингу Госкино.
— Тарас, как проходила работа над «Когда этот ветер стихнет»? Трудно ли было работать в условиях оккупации?
— Сначала мы долго общались с переселенцами из Крыма, которые вынуждены были начинать свою жизнь с нуля на новом месте. Но в конечном итоге поняли, что самое интересное происходит в самом Крыму.
С каждым выездом на полуостров становилось все интереснее. Понимали, что никакого разрешения на съемку мы не получим, поэтому работали неофициально. Чувствовали, что за нами следят, придерживались требований конспирации. Во время последних двух поездок технику и материалы пришлось переправлять на полуостров и назад отдельно от съемочной группы. Однако до непосредственного контакта с органами власти дело не дошло.
О проекте знал очень узкий круг — только нескольких человек. Обратились за помощью к Мустафе Джемилеву. Понимали, что подвергаем риску не только себя, но и прежде всего людей, которых снимаем. В фильме их имена не фигурируют. Сейчас мы находимся в постоянном контакте с этими людьми — пока у них все хорошо.
Фильм не является политически заангажированным. Мы говорим о людях, об их повседневной жизни, о мелочах, которые изменились в их жизни в течение последних лет. Съемка продолжалась более года. За это время у одного из наших героев родился ребенок, другой, дедушка — умер. Нервы, депрессия, обустройство в новых условиях — эти люди пережили немало. В то же время в каком-то смысле они стали сильнее. Все это переплетено через призму историй четырех семей.
Мы встретили людей, которые умеют и плакать, и смеяться. Они очень открыты и откровенны, а потому интересны. Они не жалуются, чтобы жаловаться, но понимают, что столкнулись с ситуацией, на которую теперь не могут повлиять. Кто-то пытается как-то переосмыслить ее, смириться, справиться, другие не знают, как жить дальше. Одни решили выехать на материковую часть Украины, другие остались. У каждого своя правда.
Что думает старшее поколение, которое пережило депортацию? У них есть свой особый взгляд на нынешние события. Как живут те, кто был оставлен родственниками и оказался в одиночестве. Что чувствует мужчина, который после 25 лет, прожитых бок о бок с женой, больше не может увидеться с ней? Из-за определенных принципов он не хочет оставлять дом, а семья не имеет возможности приехать к нему, потому что возвращение грозит трагическими последствиями. На протяжении года этот человек проходит через разные этапы, переосмысливает свои отношения с родными, начинает видеть ситуацию совсем по-другому.
Этот фильм — в большей степени поэзия. Мы сфокусировались прежде всего на человеческих эмоциях. Они являются универсальными, доступными любому человеку, независимо от национальности и даже мировоззрения. Любовь, попытка дать лучшую жизнь своим детям, иногда и ценой определенных жертв — все это вещи, которые будут понятны каждому.
Хотелось бы, чтобы о людях, которые остались в Крыму, не забывали — эту тему следует постоянно поднимать.
— В последние три года наблюдаем всплеск интереса к документалистике в Украине. Каким вы видите значение документального кино для нашего общества сегодня?
— С его помощью мы можем рассказать миру об Украине. Украинцы, как и каждая нация, имеют свой, отличающийся от других народов, темперамент — мы любим и ненавидим по-своему. И документалистика должна об этом рассказывать. Документальное кино — это всегда правда, и в этом его ценность. В значительной мере именно благодаря документалистике Украина стала интересной миру — кто эти люди, почему они вышли на Майдан, за что воюют на востоке? Когда же Украину знают и уважают, это открывает нам новые пути к сотрудничеству в самых разнообразных областях.
— Режиссер-документалист Алексей Радинский, один из победителей фестиваля Docudays, считает, что в Украине в настоящий момент параллельно развиваются два антагонистичных направления документального кино: условно национально-патриотический, который, по его мнению, предлагает зрителям «простые выводы», и «критическая документалистика». Согласны ли вы с такой оценкой, и какое из двух направлений ближе вам?
— Мне кажется, стоит искать третье, которое объединило бы два упомянутых. И в первом, и во втором подходах есть своя правда. Кино помогает людям сплотиться. Видим, как американцы пропагандируют свою страну с помощью фильмов — едва ли не в каждой картине присутствует американский флаг. Это формирует нацию , и мы также не должны этого бояться.
В нашем фильме мы не задеваем политические и другие причины ситуации, которая сложилась, не ищем виновных. Не потому, что боимся этого, — просто у нас другая цель. Кроме того, это оттолкнуло бы того зрителя, который уже имеет на эти вопросы свои ответы. Зато исследуем человека.
По моему мнению, документальное кино не должно быть отображением событий, это — задача журналистики. Для нашего жанра интереснее внутренний конфликт, то, что происходит внутри человека. В моем предыдущем фильме речь шла о войне, но собственно войны, выстрелов, взрывов в нем не было. Что происходит с человеком, когда его брат лежит в госпитале в плену без ноги? Через его внутренний мир я пытался рассказать об украинцах.
У такого кино всегда будет перспектива, потому что внутри каждого человека есть вещи, общие для всех. Среда, внешние условия хотя и влияют на них, но по сути являются второстепенными. Рассказывать о таких вещах — задача документального кино.
— Имеет ли кинодокументалистика шанс на широкий прокат в Украине?
— Я убежден, что документальное кино должно идти в ногу с художественным. Что касается меня, то именно в документалистике я черпаю определенную «энергию правды», которую потом можно использовать при создании художественного фильма.
Мне кажется, что украинцам в целом не хватает культуры хождения в кино — ее нужно воспитывать. Кинопоказы обеспечивают финансовую поддержку кинопроизводства. Кроме того, когда ты понимаешь, что люди готовы платить, чтобы увидеть твой фильм, это — всегда мощный фидбек.
Если зрители собираются в одном зале, это приводит до определенному новому уровню общения, который превосходит общение виртуальное. Это очень важно. Кино — это эмоция. Когда человек приходит в кинотеатр, он может получить такую порцию эмоций, которой в реальной жизни ему пришлось бы ждать месяц. Здесь ты можешь поплакать, посмеяться, найти и переосмыслить что-то в себе. Это эссенция из звука и картинки, которая способна сильно повлиять на человека.
