Руководитель Центра геополитических экспертиз экспертно-консультативного совета по проблемам национальной безопасности при Государственной Думе РФ, доктор политических наук Александр ДУГИН является основателем российской геополитической школы. Он является автором монографий, учебников и статей по геополитике. В материале,подготовленном Центром геополитических экспертиз и предоставленном «Дню», российский эксперт рассказывает об отличиях между партиями «правой» и «левой» ориентации, которые участвуют в политической борьбе в России, и о том, действительно ли «правым» является Союз правых сил.
— В ваших трудах вы часто говорите о том, что в России нет не только внятной (озвученной) идеологии, но происходит и постоянная путаница с политологической терминологией. В современной политике принято оперировать с такими понятиями, как «правые» и «левые». Перед началом предвыборной гонки имеет смысл в этом разобраться. Кто такие «правые» и «левые» и как нам — избирателям отличить одних от других?
— В отношении деления политических сил на «правые» и «левые» путаница существует не только у нас, но и в западном мире. Причина этой путаницы в том, что «правых» и «левых» можно определять в двух довольно различных сферах — в политико-культурной и в экономической. Часто «правые» и «левые « в экономическом смысле отнюдь не совпадают с «правыми» и «левыми» в политико-культурном смысле. Это и ведет подчас к парадоксальным ситуациям и вульгарной путанице. На культурно-политическом уровне «правыми» являются те силы и партии, которые настаивают на сохранении национальных, политических и государственных традиций, свойственных конкретному народу, конкретному обществу. «Правые», таким образом, совпадают с консерваторами в культурно- политическом смысле. «Правые» отстаивают преемственность прошлому, считают необходимым любой ценой сохранить самобытность и идентичность той исторической общины, от лица которой они выступают — будь то государство, нация, этнос или политическая система. Перед Октябрьской революцией классическими «правыми» были монархисты, сторонники православного государства и противники привнесения в Россию чуждых ее истории западных культурно-политических ценностей. В этом смысле «правыми « можно было бы назвать и коммунистов-консерваторов периода перестройки, которые настаивали на сохранении советских государственно-политических традиций вопреки «западнической» ориентации радикальных реформаторов.
«Левыми» на том же культурно-политическом уровне будут те движения и их идеологи, которые, напротив, стремятся уйти от национальных, политических и государственных традиций, чтобы организовать общественно- культурный строй на совершенно новых, небывалых основаниях, скопированных где-то в другом месте или просто придуманных. Причем эти «левые» политико- культурные проекты преобразований часто строятся на отрицании правых традиционных принципов. Если у «правых» во главе угла стоит сохранение старого, то «левые» стремятся это старое уничтожить, сломать; если «правые» хотят обеспечить своей нации самобытность и историческую преемственность с поколениями предков, то «левые» настаивают на отказе от этой самобытности, на смешении и переделке всех национальных, социальных, религиозных и идеологических устоев и т.д. В этой сфере «левые» — всегда ориентированы на снятие, размывание или даже разрушение тех естественных исторических границ, которые составляют неповторимость каждого народа и каждого государства. У истоков «левых» политических учений всегда лежит желание «универсализма», желание уравнять все политико-социальные проявления наций, привести их к общему знаменателю.
— Название либеральной партии Союзом Правых Сил — это ошибка или что-то еще?
— Нет не ошибка. Если мы перейдем к чисто экономическому уровню, мы увидим, что здесь существуют совершенно иные определения. «Правыми» в сфере экономики называют те партии, которые стоят за полное превосходство частной собственности и принципа частного владения над собственностью коллективной — государственной, национальной, общинной, профсоюзной, семейной и т.д. Самым полным выражением «правой» экономической доктрины является лозунг «абсолютно свободного планетарного рынка», законы которого не знали бы ни государственных, ни национальных, ни религиозных границ. Именно такое социальное устройство виделось как идеал для отцов-основателей «либерализма» от Адама Смита до фон Хайека и Милтона Фридмана. Лозунгом всех экономических «правых» всегда было слово «приватизация». Экономические «левые» прямо противоположны экономическим «правым». Здесь «левые» ратуют за превосходство различных коллективных форм собственности над частными. Причем формы эти могут весьма различаться — от анархистских проектов примата сельско-общинной и профсоюзной собственности до общенациональной или государственной собственности некоторых тоталитарных режимов социалистического типа. Как бы то ни было, «левые» всегда стоят за «обобществление», «национализацию», «коллективизацию» и т.д. Итак, мы получили не двухполюсную схему — «правые» — «левые», а четырехполюсную, где определение специфики каждой идеологии происходит в соответствии с ее предпочтением отдельно в сфере политико-культурной и в сфере экономической. Таким образом, теоретически мы можем себе представить все четыре варианта сочетания терминов «правые» и «левые» на политико- культурном и экономическом уровнях. Именно такое положение дел мы встречаем и в реальной политической картине обществ.
— Какое Ваше отношение к сильно полевевшему в экономической своей части этим мартом СПС?
— Очень простое и конкретное. Сегодня в России сложилась такая ситуация, что в политике те, кто отрицают национальные ценности, историческое социальное и политическое своеобразие России, не критически превозносят запад, обречены на маргинальность, провал и небытие. В этом огромное достижение правления президента Путина, который снял табу с национальной идеи и остановил разрушительный процесс политической русофобии. Теперь признаваться в любви к России уже не постыдно. Но одного этого недостаточно: мы должны учитывать истории политических партий и отдельных политиков. Рассматривать не только их личную биографию, но и эволюцию их политических взглядов. Это в начале 90-х биография была у всех одинаковая — школа, комсомол, партия, трудовой стаж. За постсоветское время большинство политиков имело возможность объявить то, во что они верят и доказать делами насколько это вера сильна. Поэтому одними словами нас уже не купишь.
Если вы были за великое государство, господа политики, за империю (пусть и называвшуюся тогда СССР), то с вами один разговор. Против — другой. Если даже вы переменили позицию осмысливая ошибки прошлого — извольте подробно описать этот процесс, привести аргументы, принести в конце концов извинения за собственные заблуждения перед народом и страной. В противном случае это будет чистое надувательство и горячие патриотические речи потеряют всякий смысл. Надеюсь, что больше Россию не проведешь: наш народ сможет выбрать на этот раз, используя свой ум, свою логику свое внимательное отношение к тому, чем дышит грядущая власть. Те, кому мы вверяем свою волю, обязаны эту волю воплощать в жизнь. Как показывают соцопросы, Россия все больше осознает себя как нация патриотов, как общество граждан, всей душой болеющих за Россию, желающих ей процветания и величия. Вот в таком ключе и надо проводить национальную экспертизу партий и политиков. Как понимают они Россию и что готовы для нее сделать? Что уже для нее сделали? Вот от этого-то все и будет на этот раз зависеть.
