Дональд Рамсфельд, министр обороны США, недавно сказал следующее о войне против терроризма администрации Буша: «В этой войне некоторые из решающих битв, возможно, происходят не в горах Афганистана или на улицах иракских городов, а в отделах новостей Нью-Йорка, Лондона, Каира и т.д. Наши враги, в отличие от нас, хорошо приспособились к ведению войны в эпоху средств массовой информации».
Хорошие новости заключаются в том, что Рамсфельд начинает осознавать, что в борьбе с терроризмом невозможно одержать победу исключительно военной силой. Плохие же новости состоят в том, что он все еще не понимает «мягкую силу» — способность получить желаемое путем привлечения на свою сторону, а не путем принуждения. Как прокомментировал речь Рамсфельда журнал «Экономист», «до недавнего времени он открыто считал такой акцент на «мягкой силе» мягким подходом — частью попустительства терроризму со стороны «старой Европы».
Сегодня Рамсфельд, наконец, осознает важность покорения сердец и умов людей, но, по словам «Экономиста», «добрая часть его речи была посвящена тому, как посредством хорошо продуманной пиар-кампании Америка может победить в войне пропаганды». Другими словами, обвиняя средства массовой информации в проблемах Америки, Рамсфельд забыл первое правило маркетинга: плохому товару не поможет даже самая лучшая реклама.
Недоверие Рамсфельда к европейскому подходу в какой-то степени оправдано. Европа использует привлекательность своего Союза для достижения желаемых результатов точно так же, как США действуют, как если бы их военное упреждение могло решить все проблемы. Но неправильно чересчур полагаться исключительно на жесткую или мягкую силу. Способность эффективно сочетать их является «умной силой».
Во время холодной войны Запад использовал жесткую силу для сдерживания советской агрессии и мягкую силу для подрыва веры в коммунизм по ту сторону железного занавеса. Это было «умной силой». Чтобы быть умными сегодня, Европа должна инвестировать больше жесткой силы в свои ресурсы, а Америка должна уделять больше внимания своей мягкой силе.
Во время первой каденции президента Джорджа Буша госсекретарь США Колин Пауэлл понимал и обращался к мягкой силе, в то время как Рамсфельд, когда его спросили о мягкой силе в 2003 году, ответил, что не знает, что это такое. Это незнание обошлось очень дорого. К счастью, в свою вторую каденцию, при Кондолиззе Райс и Карен Хьюз в госдепартаменте США, а также вследствие подрыва репутации Рамсфельда в результате ошибок, которые в частном секторе привели бы к увольнению или отставке, Буш выражает все большую озабоченность относительно мягкой силы Америки.
Конечно, мягкая сила не является панацеей. Например, мягкая сила не принесла успеха в попытке убедить талибов прекратить поддержку «Аль-Каиды» в 90-х годах. Для разрыва этой связи потребовалась жесткая военная сила. Точно также северокорейский диктатор Ким Чен Ир любит смотреть голливудские фильмы, но это едва ли повлияет на его решение относительно прекращения программы разработки ядерного оружия. Такой выбор будет определяться жесткой силой, особенно если Китай согласится на экономические санкции. Мягкой силы не будет достаточно и для того, чтобы остановить ядерную программу Ирана, хотя легитимность нынешнего многостороннего подхода администрации Буша может помочь привлечь другие страны в коалицию для изоляции Ирана.
Но другие цели, как, например, распространение демократии и защита прав человека, легче достигаются при помощи мягкой силы. Принудительная демократизация имеет свои пределы, как США убедились на примере Ирака.
Это не означает, что Пентагон Рамсфельда несовместим с понятием мягкой силы. Иногда считается, что военная сила синонимична жесткой силе, но этот же ресурс может иногда способствовать увеличению мягкой силы. Хорошо управляемая армия может иметь привлекательную силу, а военное сотрудничество и обучающие программы могут способствовать установлению транснациональных сетей, увеличивающих мягкую силу страны. Впечатляющая работа американских военных в предоставлении гуманитарной помощи после цунами в Индийском океане в 2004 году помогла восстановить привлекательность Америки и увеличила ее мягкую силу.
Но неправильное использование военных ресурсов может также подорвать мягкую силу. Советский Союз обладал огромной мягкой силой в годы после Второй мировой войны. Но их привлекательность как освободителей была разрушена тем, как они впоследствии использовали свою жесткую силу против Венгрии и Чехословакии.
Жестокость и безразличие к принципам «справедливой войны», таким как дифференциация и пропорциональность, могут также подорвать легитимность. Эффективность первоначального американского военного вторжения в Ирак в 2003 году вызвала восхищение в глазах некоторых иностранцев. Но эта мягкая сила была подорвана неэффективностью оккупации, плохим обращением с заключенными в «Абу-Грейб» и политикой задержания без слушаний в суде в Гуантанамо, начало которой положил Рамсфельд.
Надо отметить, что никто не ожидает, что мягкая сила может подействовать на таких людей, как Мохаммед Атта или Осама бен Ладен. В таких случаях необходима жесткая сила. Но сегодняшняя террористическая угроза не является столкновением цивилизаций Сэмюеля Хантингтона. Это — гражданская война внутри самого ислама между большинством нормальных людей и небольшим меньшинством, желающим заставить других принять высокоидеологическую и политизированную версию их религии. Мы не сможем одержать победу, если ее не одержат умеренные мусульмане. Мы не сможем одержать победу, если количество людей, завербованных экстремистами, не будет меньше числа экстремистов, сдерживаемых и уничтожаемых нами.
Рамсфельд, возможно, понимает этот расчет, в принципе, но его слова и действия показывают, что он не знает, как решить эту задачу на практике. Сделать это — и таким образом оказаться в состоянии одержать победу в этой войне — невозможно без мягкой силы.
Джозеф С. НАЙ — заслуженный профессор Гарвардского университета и автор книги «Мягкая сила: средства для достижения успеха в мировой политике»
