Небольшая Чехия сегодня задает темп европейским процессам, которые способны помочь справиться с тоталитарным грузом не только Украине, но и России. Чешские власти в очередной раз «достают» Москву. Теперь — готовностью разместить у себя американскую РЛС. Раньше вместе с западными союзниками они пустили под откос планы создания в Праге цитадели российского шпионажа: Служба внешней разведки (СВР) пыталась компенсировать крупные потери своих позиций в соседней Австрии. А в 90-е годы при чешском содействии сорвалось превращение кровно близкой Москве Словакии в «клин» для расчленения геополитических порядков НАТО, а заодно в базу российских систем ПВО и радиоэлектронной разведки. Госсекретарь США Мадлен Олбрайт называла Словакию «черной дырой в расширяющемся альянсе».
Но для режима в нынешней России все это — почти мелочи в сравнении с процессом, который вновь оживился по всей Центральной Европе и в котором чехи выступают авангардом. Речь идет о ликвидации многообразного наследия коммунистической системы, которую центральноевропейцы официально считают преступной, а в России принято теперь трактовать как «сложный и неоднозначный этап отечественной истории».
Положение Украины уже тогда было не сторонним. Еще Петр Шелест, в то время глава ЦК Украины, особо ратовал за подавление любыми средствами «Пражской весны», не без оснований опасаясь попадания искр бунта из тогдашней ЧССР на западноукраинскую почву. Генерал Иван Тенищев — один из руководителей оккупации ЧССР, а позднее командующий Центральной группой войск, говорил нам, что НАТО, вразрез со всеми версиями прикрытия, «ни за что не вторгнулось бы в мятежную страну». Даже командующий европейскими силами НАТО в те дни демонстративно отправился в отпуск. Западу было не в первой сдавать Чехословакию на съедение тоталитарным монстрам. Дескать, «послевоенные границы в Европе незыблемы».
Тогда самыми рьяными противниками ввода советских танков в мятежную Чехословакию была горстка московских диссидентов. Другой наиболее непримиримой группой «сопротивления» оказались русские жены граждан Чехословакии, скрывшиеся от советских дефицитов и успевшие вполне насладиться благами реального социализма.
Так что, «искры самостийности» являлись серьезной заботой Кремля. Теперь они снова проскакивают, терроризируя Москву уже через Украину. Попытки законодательно закрепить люстрацию в Украине после оранжевой революции 2004 года основаны именно на чешском опыте. Пример Чехии, как и другого лидера декоммунизации, — Польши, особенно актуален для Украины, если она ставит задачу возвращения в Европу. Хотя новый этап декоммунизации набирает силу также и в других бывших советских сателлитах — Германии и странах Балтии. Создаются специальные оргструктуры, принимаются законы, публикуются крупные массивы информации о коммунистической власти и ее функционерах, политики профилируются на антикоммунизме.
В унисон с этими реформами США, как миссионер свободы в новой Европе, актуализировали темы борьбы с коммунизмом и победы в холодной войне. За открытием в минувшем июне мемориала жертвам коммунизма в Вашингтоне, где присутствовал президент Буш, последовали инициативы конгресса по «продвижению демократии» по всему миру. С критикой «марксистской системы», которая разрушила не только экономику и экологию, но и «привела к болезненному распаду человеческого духа», в мае выступил Папа Римский Бенедикт XVI. Борьба на европейском театре ведется и светскими, и духовными силами.
Декоммунизация дает возможность людям узнать о себе историческую правду и укрепить власть сообразно новому статусу своих стран, одобренному большинством, — членов ЕС и НАТО, включая весь спектр экономических и силовых структур. Кадры, которым предстоит заполнить соответствующие национальные квоты и включиться в орбиту западных союзов, должны быть искренне лояльны и привержены западным ценностям. Их необходимо также избавить от давления Москвы, сохранившей значительную агентуру и сети влияния со времен Варшавского договора, которые по сей день используются.
Выяснилось, что одной только люстрацией и прокурорскими расследованиями эту проблему не решить. По образцу денацификации в Германии, люди должны увидеть механику бывшего режима — идет ли речь о внутренних репрессиях или внешней экспансии. Тогда они будут выбирать не просто между партиями, харизматическими персонами или крикливым пиаром, а между политической сутью будущей власти. Сегодняшние выборы в Европе, включая Украину, сильно идеологизированы. Вовсю идет размежевание на два лагеря.
Чехия выделяется в бывшем соцлагере как масштабами люстрации, так и фактологической глубиной. Отчасти это — результат перверзии коммунистов. В 1968 году их изгоняли как часть пришедшей к власти реформаторской силы. Теперь — как основу силы реакционной, активно сотрудничающей с Москвой. «Человеческое лицо» сменилось советской гримасой. После 1968 года из КПЧ исключили треть членов, большинство из них потеряли работу. Были выброшены на улицу и тысячи беспартийных, которые на «аттестационных комиссиях» осуждали вторжение армий Организации варшавского договора (ОВД). Союз писателей и Институт философии Академии наук, были закрыты. Работы лишились 20% сотрудников аппарата профсоюзов, 40% хозяйственных менеджеров и половина журналистов. Всего через пристрастную проверку на лояльность прошли 5 млн. из 14 млн. граждан ЧССР.
Чешская специфика состоит в том, что коммунисты-реформаторы приняли на себя удар репрессий после августа 1968 года, заслужив ореол борцов и мучеников. Их представители были среди инициаторов знаменитой «Хартии-77». Но на руинах «социализма с человеческим лицом» укрепились и глубоко пустили корни обновленная номенклатура и разветвленный политический сыск, сконструированный по указке Москвы.
Еще в 1991 году в пределах Чехословакии, коммунизм был объявлен вне закона. Официальная норма с тех пор гласит: «Коммунистическая партия Чехословакии была организацией преступной и достойной осуждения, также как и другие организации, основанные на ее идеологии, деятельность которых была направлена на лишение людей их прав и на удушение демократии».
140 тыс. человек, сотрудничавших с режимом в 1948—1989 годах, почти сразу заполучили разные категории запрета на работу в госорганах, включая управление железными дорогами, руководящих постах в финансах, науке, СМИ. Подобная судьба постигла и тех, кто учился в Высшей школе КГБ или Дипакадемии в Москве. Так команда президента Вацлава Гавела трактовала внешнюю угрозу национальной безопасности.
Первой профессиональной группой, подвергшейся проверке на сотрудничество с госбезопасностью, стали журналисты. Союз добровольно опубликовал списки агентов СТБ (аналог советского КГБ). В последние годы не было ни одного случая, когда действующий журналист был бы уличен в сотрудничестве с бывшей коммунистической госбезопасностью. Время от времени такие скандалы потрясают германскую прессу.
С 1993 года была запущена система люстрации, сперва временная, но несколько лет назад переведенная в бессрочный режим. Через ее фильтры к настоящему времени прошло более 370 тыс. человек.
В 2002 в Чехии — опять же единственной среди бывших соцстран — были опубликованы официальные полные списки штатных и разномастных внештатных сотрудников госбезопасности (до этого многие имена циркулировали неофициально). При этом налажен почти неограниченный доступ граждан к досье спецслужб.
Однако до сих пор все эти усилия оказывались неубедительными. Ведомство по документации и расследованию коммунистических преступлений инициировало уголовные процессы в отношении 190 лиц, причем осуждены были в итоге не более 20 — 30% избирателей отдают предпочтение коммунистам, которые имеют сильную фракцию в нижней палате парламента и пытаются отыграть ключевые посты в правительстве. Они стремятся протащить установки марксизма-ленинизма, активно сотрудничают с Москвой и завели тесные отношения с родственными силами за рубежом, в первую очередь в России. КПРФ регулярно выступает с разного рода объединительными проектами, касающимися не только самих компартий, но и «братских стран и народов». Не исключено, что российское руководство использует подручных зюгановцев для расширения собственного влияния в бывшем соцлагере и за его пределами. И поскольку среди лидеров чешских коммунистов выявляются все новые агенты СТБ, а КПРФ вообще не скрывает своих связей с российскими спецслужбами, то на повестке оказалась еще одна версия «руки Москвы».
Молодежные организации, журналистские союзы и творческая интеллигенция Чехии ответили серией публичных инициатив по противодействию коммунистической опасности. А политики повели процесс декоммунизации вглубь. Несколько месяцев назад начали раскрывать содержимое 200 мешков с оперативными документами военной разведки. Их удалось заполучить лишь в 2004 году — столь хорошо они были припрятаны «старыми» сотрудниками, уже собиравшимися их ликвидировать. Были обнаружены и документы, доказывающие сотрудничество чешской и российской военных разведок, по крайней мере, до середины 90-х.
В прошлом году был поднят вопрос об удалении из МВД остающихся там бывших сотрудников СТБ. Как заявил сенатор Яромир Штетина, член комитета по иностранным делам, обороне и безопасности, председатель комиссии по изучению конституционности Компартии Чехии и Моравии: «Настало время завершить начатое в «бархатную революцию». Мы должны довести до конца декоммунизацию в отношении агентов СТБ так же, как в Германии была завершена денацификация в отношении гестаповцев».
В мае 2007 года чешский парламент одобрил создание Института по изучению тоталитарных режимов по образцу аналогичных центров в Германии и Польше. Он должен объединить архивы всех подразделений СТБ, охватив периоды как нацисткой оккупации, так и коммунистического правления. Несколько недель назад ответственным за создание этого Института правительством назначен историк Павел Жачек — один из студенческих лидеров в бархатную революцию и нынешний директор архива служб безопасности при МВД. Через полгода он займет официальный пост директора новой структуры.
Итак, декоммунизация, одолев этап раскрытия секретных досье, обретает в Чехии концептуальную и политическую направленность. Очень скоро она обещает добраться до «настоящей» информации (до сих пор циркулировали многочисленные поделки от Горбачев-фонда) о деятельности СССР в Чехии и ОВД, упрятанной в российских архивах. С такими требованиями уже не раз выступали представители Польши и балтийских республик. На этом же в последнее время настаивает и глава германского ведомства по делам «штази» Марианна Биртлер, доселе державшаяся в стороне от темы КГБ в Германии. Чехия, по словам лидеров нового этапа восстановления исторической правды, обещает присоединиться к этим усилиям. Со своей стороны, она предъявляет нелицеприятные для Москвы разработки по оккупации 1968 года, политическим репрессиям, а также участию ЧССР в тайных операциях СССР по всему миру.
Для современной России наследие «реального» социализма — не тяжкое бремя отринутого прошлого, а собственная «противоречивая» история и опасный ресурс современной практической политики. В этом смысле ее пути расходятся с бывшим соцлагерем все дальше. Так что взаимопонимания с Москвой по части информациоонного обеспечения декоммунизации не будет.
Доказательств на этот счет более чем достаточно. К примеру, с месяц назад начальник Управления регистрации и архивных фондов российского ФСБ Василий Христофоров подтвердил на пресс-конференции, что «документы, в которых речь идет о сотрудниках и лицах, оказывавших им содействие, а также формах и методах работы не будут рассекречены никогда. Такова практика архивов любой спецслужбы».
Опыт новой Европы говорит о том, что эффект декоммунизации определяется решительностью и полнотой ее проведения. Вопреки увещеваниям либеральных (а тем более левых) политиков и многих дипломатов, поэтапность в таком деле себя не оправдала. Она дала возможность прежней номенклатуре спрятать концы в воду и надежно устроиться в новых реалиях. Бизнес Чехии битком набит бывшими чекистами, и это серьезно сказывается в политике и госуправлении, несмотря на то, что напрямую туда им путь заказан.
Провести водораздел между старым и новым в Украине будет еще сложнее — слишком тесно переплелись интересы и конфликты части элит, бизнеса, спецслужб и церквей с российскими. Ожесточенности добавляет то, что в Украине решается задача геополитического расклада сил во всей Европе: усилит ли она коалицию стран НАТО или зону безопасности, которую формирует Россия. Поэтому, чтобы избежать политической перверзии, борьба с советско-коммунистическим наследием должна вестись всеми имеющимися средствами и обрести масштаб первостепенной национальной задачи.
