Смерть Папы Иоанна Павла II не была неожиданной, и о невероятном влиянии, которое он оказал на современный мир, будут высказываться и давать комментарии все, кто считает, что у него есть что сказать об этом. Прежде чем объяснить один из наименее известных аспектов учения Папы, следует сделать ударение на том, что один из комментариев, который мы неоднократно сейчас слышим, основан то ли на тупости, то ли на отсутствии понимания — чем же является католическая церковь: обвинение Папы, что он был и остается консервативным, — это нонсенс.
Несомненно, Иоанн Павел II был консерватором, когда он говорил о католической догме, но католическая церковь основана на десяти заповедях и догмах, которые не подлежат изменению. Отношение с верой и правдой к тому, что является основой учения Католической церкви, нельзя считать признаком консервативности.
С другой стороны, Иоанна Павла II называли консерватором, поскольку он был против абортов и некоторых других прогрессивных идей. Но если вам нужен Папа, который признает аборты, тогда вам нужна другая Церковь. Некоторые вещи, некоторые ценности, которые составляют как веру, так и членство в католической церкви, не являются ни консервативными, ни либеральными, ни прогрессивными; они фундаментальны, непоколебимы и неизбежны.
У Папы Иоанна Павла II была особая задача, которую он решал на протяжении всех своих почти 27 лет папства: он прошел через все изменения в учении и поведении католической церкви, которые были начаты на Втором Ватиканском соборе более 40 лет тому назад. Перед этим католическая церковь потеряла почти два столетия (XVIII и XIX), поскольку она отказывалась признать тот факт, что мир изменился, проблемы социального и экономического характера вышли на передний план и наступила современность.
Только после Второго Ватиканского собора в Церкви начали происходить изменения, и влияние Иоанна Павла II на этот процесс было невероятно огромным. Один из вопросов, на которые церковь не смогла ответить удовлетворительным образом на протяжении почти трех столетий, касался ее отношения к экономике и обществу. Церковь всячески пыталась не выражать однозначного одобрения капитализма.
После того, как Папа Лев XIII впервые в своей известной энциклике Rerum Novarum в 1891 г. сказал, что существуют такие люди, как рабочие, а также имеются различные социальные проблемы, Папа Пий XI в другой энциклике в 1931 г. Quadrogesimo Anno попытался показать, какой экономический подход должен соответствовать принципам веры. Он предложил корпоративную систему, и некоторые из его последователей говорили о «третьем пути» между капитализмом и социализмом. Единственная страна, которая с некоторым, хотя и довольно сомнительным успехом, ввела в действие такие экономические принципы, была Португалия времен Салазара.
Поэтому, когда сотню лет спустя после Льва XIII Иоанн Павел II издал свою энциклику Centesimus Annus, никто не ожидал, что впервые в истории Церковь одобрит экономику свободного рынка и капитализм. Но слова Папы ясны и не оставляют никаких сомнений. «Оказалось так, что на уровне отдельных наций и международных отношений свободный рынок является наиболее действенным инструментом по использованию ресурсов и эффективному реагированию на потребности. Но это справедливо только в отношении тех потребностей, которые являются «платежными», до тех пор, пока они наделены покупательной силой, и относительно только тех потребностей, которые являются «товарными», до тех пор, пока за них могут назначить удовлетворительную цену». Но Папа добавил: «Однако существует множество человеческих потребностей, которым на рынке нельзя назначить цену».
В этой энциклике также содержалось второе фундаментальное заявление относительно идеи прибыли. «Церковь подтверждает легитимную роль прибыли, как свидетельство того, что бизнес функционирует хорошо. Когда фирма получает прибыль, это значит, что факторы производства были употреблены надлежащим образом и соответствующие потребности людей были удовлетворены надлежащим образом».
И снова Папа сделал оговорку: «Но прибыльность не является единственным показателем благосостояния фирмы. Возможно и такое, что финансовые счета будут в порядке, но в то же время люди — которые являются наиболее ценными активами фирмы — будут испытывать унижение и их достоинство будет попираться. И, кроме того, что это должно считаться недопустимым с моральной точки зрения, это, в конечном счете, окажет негативное воздействие на экономическую эффективность фирмы».
Иоанн Павел II не являлся последователем неолиберализма. Для него рынки и прибыли являлись не решением человеческих проблем, но механизмом, который следовало использовать для моральных целей. В действительности, мы зачастую забываем о том, что рассуждения Адама Смита и Герберта Спенсера очень похожи. Они оба — два величайших мыслителя, которые предложили идею свободного рынка — также были нравственными философами.
Для них, как и для Иоанна Павла II, свободный рынок и прибыли представляли собой способы улучшения человечества. Они также были в некотором роде наивными, например, когда Спенсер надеялся, что богатые граждане будут автоматически являться хорошими гражданами и поэтому будут считать естественным для себя помогать тем, кто не преуспел, как они. Иоанн Павел II, возможно, также был наивным, но только до определенного предела.
Все зависит от нашего представления о человеческой природе. Если мы верим, как это делает Католическая церковь, что человеческие существа несут в себе первородный грех, но способны к совершенствованию, что человеческие существа могут понять, что такое добро и зло, и могут сделать свой выбор между ними, поскольку у них есть свобода воли, то одобрение свободного рынка можно понять, и это не является наивным. Издав такую энциклику, Иоанн Павел II продвинул учение Католической церкви от средних веков к современности.
Начатые Папой дебаты о связи, существующей между свободным рынком и моральными проблемами, остаются незаконченными. Устранение сопутствующих капитализму злоупотреблений и укрепление его для блага общества и моральных норм человечества — все это еще требует своего решения. Иоанн Павел II имел смелость поднять фундаментальные вопросы, на которые нужно дать ответы. Станем ли мы задавать их в отсутствие его руководства и побуждений с его стороны?
Марцин КРУЛ — декан факультета истории Варшавского университета, занимает там кресло Эразма и является издателем Res Publica, ведущего польского журнала для интеллектуалов.
