На сегодня написано много книг об Отто фон Бисмарке-Шенхаузене, князе, политике, государственном деятеле, первом канцлере Германской империи. За дипломатию Realpolitik и сильное управление его прозвали железным канцлером. И, казалось бы, уже нечего прибавить о роли архитектора объединения Германии в 1871 году и канцлера объединенной Германской империи с 1871 по 1890 год. Однако это удалось сделать американскому историку Джонатану Штайнбергу, опубликовавшему в этом году книгу под названием «Бисмарк: Жизнь». Этому ученому удалось написать первоклассную биографию, в которой сочетается стандартное историческое повествование с интригующими деталями о Бисмарке как личности.
Штайнберг показывает, как созданный Бисмарком политический климат в Германии, в котором культивировалось уважение к авторитаризму, отвращение к компромиссу и реакционный антимодернизм, привел к катастрофическому курсу страны в последующие годы после отхода Бисмарка от власти. Как отмечается в рецензии на книгу в журнале Foreign Affairs, автор биографии непрямо проливает свет на перспективу авторитарных режимов в современную эпоху. И он обращает внимание на то, что проблема не в характере поднимающихся классов, а в готовности господствующей элиты ослабить свою власть.
Бисмарк родился в семье юнкеров — наследников рыцарей-завоевателей, основавших свои поселения на землях к востоку от Эльбы. Он получил хорошее образование, был находчивым и умным, но не интеллектуалом. Как и у многих юнкеров, политика Бисмарка была реакционной. Он был антидемократом, антисоциалистом, антикатоликом и антисемитом.
Бисмарк впервые поднялся на высокое место во время революции 1848 года, когда националистические и демократические восстания бросили вызов политическому статус-кво в Европе. Как новый член ландтага он решительно защитил стремление монархии сохранить неограниченную исполнительную власть. Отчасти благодаря его маневрированию в это время и позже династия пережила смуту и продолжала править еще семь лет — период, в течение которого Пруссия объединила вокруг себя Германию и превратилась в индустриальное и военное государство.
Успех немецкой экономики, развитие которой началось по европейским стандартам поздно, привел к экспансии трех групп: буржуазии, среднего и рабочего класса. Эти группы бросили вызов доминированию юнкеров через католическую Центристскую партию, разные либеральные партии и Социал-демократическую партию. В конечном итоге, после поражения Германии в Первой мировой войне эти партии ликвидировали империю и объявили республику. Но играя отдельно с каждой из этих сил и избирательно делая политические уступки, Бисмарку удалось держать их в страхе на протяжении десятилетий.
В рамках тогдашней немецкой политической системы монарх, то есть кайзер, назначал канцлера — главу правительства. Существовал двухпалатный парламент с мощной нижней палатой — рейхстагом, в которую избирались депутаты путем всеобщего избирательного права для мужчин. Именно здесь новые социальные силы в Германии могли выразить свою обеспокоенность. В течение двух десятилетий канцлер Бисмарк подчинялся непосредственно суверену, а не широкой общественности. Но ему было необходимо согласие большинства в рейхстаге, чтобы принять бюджет и другие законодательстве акты.
Политика в рейхстаге была реальной. Монархия не могла рассчитывать на автоматическую поддержку своей политики. Она проигрывала время от времени битвы и была вынуждена пойти на компромисс с фракциями парламента. Невзирая на эти ограничения, Бисмарк превосходил всех своих конкурентов как во внутренней, так и во внешней политике, практикуя стиль политики, аналогичной использующейся в нынешних конкурентных авторитарных режимах.
ПОДАВЛЕНИЕ И КООПТАЦИЯ
Стратегия Бисмарка заключалась в ослаблении своих оппонентов через авторитарное подавление путем создания временных политических коалиций для принятия необходимого ему законодательства. Умелая реализация этой стратегии позволила ему сохранять контроль над законодательной деятельностью на протяжении 20 лет, несмотря на отсутствие парламентского большинства и растущую мощь среднего и рабочего класса.
Его любимым приемом было правило: разделяй и властвуй. Он по очереди обращал свой гнев на католиков, либералов и социал-демократов.
Первый из этих маневров, Kulturkampf 1870-х годов, был направлен против трети прусского населения — католиков. Бисмарк видел католиков и духовенство как потенциальную пятую колонну, которой могли бы манипулировать католическая Австрия и Ватикан. Ему удалось принять сильные антиклерикальные меры с обеспечением поддержки консерваторов и либералов. Это работало некоторое время, но в конечном итоге сила Центристской партии продолжала расти, и многие ее лидеры пришли к убеждению, что конституционная демократия будет защищать их интересы лучше, чем монархия.
После Kulturkampf пришла очередь принятия антисоциалистических законов. После двух неудачных попыток покушения на кайзера в 1878 году Бисмарк сумел убедить консерваторов и либералов принять ограничения на быстрорастущее социалистическое движение, запретив социалистам публиковаться и собираться. Сохраняя давление на лидеров рабочего класса, Бисмарк пытался заручиться поддержкой самих работников, спонсируя массив пионерского законодательства в области социального обеспечения — медицинское страхование (1883), страхование от несчастных случаев (1884) и пенсии (1889). Он был среди первых, кто понял, что авторитарные режимы могут себя узаконить, подняв своих граждан из бедности и дав некоторым из них защиту от экономической неопределенности. И здесь эта стратегия также сработала в краткосрочной перспективе, но позже потерпела крах. Со временем количество социал-демократов продолжало увеличиваться, и они стали самой большой политической партией Германии в 1912 году. А в 1890-м, после отставки Бисмарка, рейхстаг признал антисоциалистические законы недействующими.
Что касается либералов, то Бисмарк неоднократно искал их помощи в борьбе против католиков и рабочих, но по большей части его отношения с ними колебались от теплых до холодных, в частности относительно вопроса о свободной торговле (которую они поддерживали, а он был против). А под конец своего срока он также обратился против них, используя в качестве оружия рост антисемитизма. Как и многие юнкеры и консерваторы, Бисмарк отрицал модернизм и капитализм, считая их еврейским заговором с целью захвата власти и нарушения естественного порядка в обществе. В течение третьей четверти века такого рода антисемитизм набирает обороты в Германии. Бисмарк не поддерживал это движение, но он был рад воспользоваться этим, позволяя нападения на выдающихся еврейских либералов для ослабления либерализма как политической силы.
Успех Бисмарка во внутренней политической борьбе позволил ему оставаться у власти Рейха и вести внешнюю и промышленную политики, обеспечивавшие статус Германии как великого государства. Его пример, казалось бы, показывает, что нелиберальная политика может достичь результатов, соответствующих или превышающих результаты либеральных политических институтов в других странах Запада, и его современники приняли это к сведению, сделав «революцию сверху» привлекательным вариантом для других диктаторов в отличие от так называемой нынешней китайской модели.
УСТОЙЧИВ ЛИ КОНКУРЕНТНЫЙ АВТОРИТАРИЗМ?
Многие амбициозные политики в развивающихся странах, например Владимир Путин в России и Уго Чавес в Венесуэле, приняли некоторые аспекты демократических политических систем, позволяющих существование партий, выборов, конституций и тому подобное, в то же время преследуя своих оппонентов и находя способы сохранения власти в собственных руках. Все это может завершиться политической нестабильностью, которую пережили во время «арабской весны» Тунис, Египет и Ливия. До такой практики скатываются даже некоторые демократические страны с такими лидерами, как Виктор Орбан в Венгрии и Реджеп Тайип Эрдоган в Турции, которые используют власть для создания препятствий своим политическим соперникам. Между тем некоторые относительно стабильные авторитарные режимы, например, Китай, Малайзия, Сингапур и Вьетнам частично обязаны успехом способности повышать благосостояние своего населения. Независимо от того, понимают они это или нет, все эти режимы идут по стопам Бисмарка.
Понятно, что поднятие населения из бедности — это хорошо. Во второй половине XIX века, когда Германия стала экономическим и военным гигантом, стандарты жизни в ней заметно выросли и она превратилась в мирового лидера в области науки, искусства, техники и образования. Но создав мощное и авторитарное государство для достижения своих целей, Бисмарк затормозил политическое развитие общества. Посредством непрерывных и бесстыдных манипуляций парламентом, подавления новых динамичных политических сил, нетерпимости ко всем независимым источникам разведки и власти он отнял у Германии именно то, что ей было необходимо для успешного управления в долгосрочной перспективе: хорошо развитую парламентскую традицию и надежные политические партии, способные обеспечить эффективное руководство.
Конкурентные авторитарные политические системы, такие как гибрид немецкой имперской монархии и парламентского правления, могут содержать зернышко будущей демократии. Однако для того чтобы это произошло, элиты, которым выгоден конкурентный авторитаризм, должны быть готовы позволить избирательному процессу играть свою роль до конца. Они должны признать потерю контроля над результатами выборов, необходимость честно конкурировать с новыми уполномоченными политическими силами и перспективу в конечном итоге раздела или даже потери власти. Желание местных элит справиться с неопределенностью действительно конкурентной политики станет решающим фактором в установлении того, окажется ли конкурентный авторитаризм промежуточной станцией на пути демократического развития и безопасным домом для автократов, подчеркивается в Foreign Affairs.
