На прошлой неделе специальная комиссия ООН обнародовала отчет по итогам расследования убийства экс- премьера Ливана Рафика Харири. В нем говорится о том, что Сирия оказывала на Ливан значительное давление, что привело к обострению политической обстановки в стране. Это в свою очередь создало условия для убийства Харири, который в то время был лидером ливанской оппозиции. Сирия выступила с критикой в адрес доклада ООН. Как заявил представитель Сирии в ООН Фейсал аль-Микдад, документ «противоречит фактам и реальному положению вещей».
Со времени убийства бывшего ливанского премьера Рафика Харири прошло чуть больше месяца. Ситуация в стране с тех пор стала крайне напряженность — на улицы вышли десятки тысяч людей, выступавшие за вывод сирийских войск. Западные масс-медиа сразу охарактеризовали ливанские события как «кедровую революцию». В арабских экспертных кругах это обозначение народных выступлений в Бейруте не прижилось. Насколько такое название соответствует существующим в Ливане реалиям?
Как известно, символом Ливана является кедр, изображенный на флаге страны (правда, в самом государстве их осталось не так и много). Наиболее ожесточенные критики названия «кедровая революция» настаивают на его некорректности, поскольку на просирийских выступлениях в Бейруте также развевались флаги с национальной символикой, а потому, дескать, их мероприятия с неменьшей уверенностью можно назвать «кедровыми». В арабских масс-медиа можно чаще встретить другие названия ливанских событий — «интифадат истикляль» (восстание за независимость) или «сирийско-ливанский кризис». Правда, и об их соответствии сути ситуации в Ливане не существует однозначного мнения. Во-первых, независимость не является эксклюзивным стремлением только ливанцев. А во- вторых, кризиса как такового в межгосударственных отношениях между Сирией и Ливаном нет.
Есть ли вообще основания называть эти события «революцией»? Вряд ли. Раскол ливанского общества произошел на почве разных взглядов на отношения с соседней Сирией — в частности, выводу сирийских войск, а также вопросу о продлении полномочий президента Эмиля Лахуда. Убийство Рафика Харири крайне обострило общественный конфликт. Стоит отметить, что до сих пор ни ливанский парламент, ни президент, ни правительство не требовали вывода сирийских войск. Их присутствие в Ливане узаконено общеарабским мандатом и регулируется двухсторонними соглашениями между Бейрутом и Дамаском. В соответствии с постановлением арабского саммита, состоявшегося в Эр- Рияде 16 октября 1976 года, сирийский военный контингент составил основу межарабских сил сдерживания, перед которыми ставилась задача разъединить противоборствующие стороны в ливанской гражданской войне и обеспечить возвращение страны к миру. Однако выполнение этой задачи затянулось до 1990 года, когда война в Ливане наконец закончилась. Все эти годы Дамаск содействовал не только прекращению кровопролития в Ливане, но и налаживанию диалога между непримиримыми сторонами внутреннего ливанского конфликта.
При этом следует отметить, что ливанское руководство, включая покойного Рафика Харири, традиционно выступало за интеграцию Сирии и Ливана. В опубликованном пять лет назад программном заявлении нового ливанского правительства Харири, в частности, отмечалась необходимость «дальнейшего укрепления связей между обоими братскими народами». Хотя в то же время некоторые оппозиционные депутаты ливанского парламента в достаточно категорической форме поставили вопрос о целесообразности дальнейшего пребывания сирийского военного контингента (в то время около 30 тыс. человек) на территории Ливана.
Второй проблемой, вызвавшей нынешний кризис в Ливане, стали дискуссии вокруг вопроса о продлении полномочий президента Лахуда на три года. Отношения между ним и покойным Харири были довольно сложными. Иногда подковерная, иногда открытая борьба продолжалась между двумя лидерами все четыре года второго премьерства Харири вплоть до октября 2004 года, когда глава правительства, имея поддержку в парламенте, все же демонстративно покинул свой пост. Непосредственной причиной его отставки стало продление при поддержке Сирии на три года срока президентского правления Лахуда. Несмотря на требования оппозиции, рекомендации демократических стран, он не отказался от такой пролонгации.
Характерной чертой нынешней ситуации в Ливане является неуклонный рост политической роли мусульманской общины и соответственно ослабление христианской. В известной степени это объясняется количественным перевесом мусульманской части населения над христианской (40% христиан и 60% мусульман, при этом шииты составляют 2/3 всех мусульман). Упования Джорджа Буша на «честные, прозрачные и демократические» выборы в Ливане в его понимании, скорее всего, не оправдаются, поскольку именно «Хезболла», а не оппозиция пользуется поддержкой подавляющего большинства населения Ливана, и потому она может завоевать значительную победу на предстоящих парламентских выборах. И только существование конфессиональных квот при выборах в парламент не позволит «Хезболле» получить как минимум 30—40% депутатских мандатов, а ее лидеру Хасану Насралле стать президентом Ливана. В условиях огромного влияния «Хезболлы» в ливанском обществе все интриги вокруг вывода сирийских войск не будут иметь никакого значения для изменения в расстановке политических сил внутри Ливана в прозападном направлении.
Одной из причин раскола ливанского общества является неполное выполнение Таифских соглашений. Эти соглашения предусматривают, в частности, создание высшего совета по отмене конфессиональной системы в Ливане, что должно было произойти еще в 1992 году. Но этого не случилось по сей день, главным образом, благодаря усилиям тех, кто сегодня относит себя к оппозиции. Каждая революция несет определенные изменения в общественно- политической жизни того общества, где она происходит. Могут ли ливанские оппозиционеры называть себя революционерами, если они выступают за консервацию архаичной конфессиональной системы, которая, собственно, и является основной причиной всех ливанских кризисов?
Вызывают удивление требования оппозиции об отставке президента и практически отсутствие критики в адрес парламента, хотя Ливан — это парламентская республика, в которой парламент выполняет основную роль в политической системе страны (избирает президента и премьер-министра), тогда как президент выполняет практически только протокольные функции. Влияние президента на правительство номинально. Это, кстати, довольно часто демонстрировал Харири, принимая некоторые решения и предпринимая некоторые шаги, не советуясь с Лахудом.
Практически все прежние внутриполитические кризисные явления в Ливане связаны с иностранным вмешательством, как со стороны соседних стран, так и со стороны западных. Американская стратегия в отношении Ливана заключается в том, чтобы добиться вывода сирийских войск, разоружения «Хезболлы», заставить Ливан согласиться на сепаратное мирное соглашение с Израилем. Удастся ли этого достичь? У самих ливанцев целостной позиции (как на уровне всего общества, так и на уровне руководства страны) нет. Дальнейшее развитие ситуации в Ливане накануне парламентских выборов в мае этого года трудно предсказать. По мнению некоторых аналитиков, страна стоит на пороге новой гражданской войны. Многое будет зависеть от того, удастся ли поддерживать диалог между оппозиционными и провластными политическими силами.
