Премьер-министр Италии Сильвио Берлускони посетил Санкт-Петербург для встречи со своим российским коллегой Владимиром Путиным. Сильвио поздравил друга Владимира с прошедшим днем рождения, и как писала газета La Republica, по этому случаю «привез с собой в Россию хорошее вино». Хотя визит был объявлен как частный, стороны особое внимание уделили строительству газопровода South Stream (Южный поток). Об этом два премьера в режиме совместного телемоста говорили с премьер-министром Турции Реджепом Эрдоганом.
Результатом переговоров стало согласие Турции на проведение геолого-изыскательских работ на трассе газопровода в ее территориальных водах и исключительной экономической зоне в Черном море. Длина подводного участка составляет более 900 км. В строительстве предполагается участие российского Газпрома и итальянской компании Eni S.p.A. — Ente Nazionale Idrocarburi, Государственное нефтепромышленное объединение. Газопровод South Stream, мощностью 47—63 млрд. куб. м газа в год, должен пройти из России через Черное море в Болгарию, а далее двумя путями: Сербия—Венгрия—Австрия и Греция—Италия. Первая ветка должна быть введена в 2013 г. Во время недавнего визита президента России Дмитрия Медведева в Белград, были подписаны соглашения о присоединении Сербии к South Stream и строительству газового хранилища «Банатский двор».
С декларациями об ускорении строительства спешат все стороны. Такое впечатление, что Москва, Рим и Анкара все по своим причинам хотят уверить весь мир в том, что очень скоро газ поступит на юг Европы. «Сильвио ставит перед нашими компаниями очень сложную задачу по «Южному потоку». Он говорит, что «Южный поток» должен быть построен быстрее, чем «Северный поток» по дну Балтийского моря, — сказал во время телемоста Владимир Путин. — Это мы действительно можем сделать, потому что у нас есть уже опыт строительства «Голубого потока» (Blue Stream) на территории Турции. И там мы тоже работали все втроем. То есть, у наших компаний уже реально производственный опыт есть. Это большая фора в этой работе».
Насчет Blue Stream Путин привел не самый удачный пример. Газопровод до Турции длиной 390 км и объемом 16 млрд. куб. м газа в год строился почти пять лет и был запущен в 2003 г. Сроки ввода в эксплуатацию пересматривали, как минимум, четыре раза. Строительство South Stream даже технологически несравненно сложнее Blue Stream, не говоря уже о его протяженности — более 3 тыс. км, а хотят его построить гораздо быстрее. При этом, нет проектной проработки всей трассы в Черном и Адриатическом морях, и сухопутного участка на Балканах и Австрии. Болгария, с некоторых пор, сильно охладела к своему возможному участию в South Stream и в связи с этим трасса выглядит несколько виртуальной.
Вторая проблема еще более сложная и важная — финансирование проекта. Пока сметная стоимость определена в 15—20 млрд. евро. Аналитик компании East European Gas Analysis Михаил Корчемкин замечает, что Газпром и его партнеры должны построить 11,8 тыс. км новых газовых магистралей, более половины из которых будут пролегать по территории России». По его словам, затраты на South Stream от российского берега до Италии и Австрии составят примерно 30 млрд. дол., половину из которых оплатит Газпром. Но это не все. Потребуется еще 22—25 млрд. дол. на сооружение газопроводной системы от Бованенково (Ямало-Ненецкий автономный округ) до Черного моря. С учетом 6 млрд. дол. на участие в строительстве Прикаспийского газопровода, а без него газа для South Stream может просто не хватить, вся эта затея обойдется Газпрому по самым скромным подсчетам 46 млрд. дол. К тому же первоначальные сметы обычно увеличиваются минимум в два раза. Так что о рентабельности проекта для России говорить не приходится. Как при этом будут себя чувствовать другие проекты не очень понятно. Добыча газа в России имеет устойчивую тенденцию к падению и без разработки новых месторождений сложно будет уже в 2014 г. выполнять экспортные обязательства. А на освоение новых месторождений в высоких северных широтах Газпрому нужно гораздо больше средств и немедленно.
В этих условиях газопровод Nord Stream по дну Балтийского моря длиной 1223 км, объемом 55 млрд. куб. м газа в год и три раза пересмотренной в сторону увеличения сметой около 7,4 млрд. евро, по данным Газпрома на 2008 г., выглядит весьма дешевым. Хотя и на его пути есть весьма сложно преодолимые пороги. Пока разрешение на прокладку дала только Дания, ожидается, что ее примеру последует в скором времени Финляндия. Весьма скептически к проекту относится Швеция. Но главная проблема в основном потребителе газа по Nord Stream — в Германии. Из-за новых правил установлена рентабельность в 5% из запланированных 9,5—12%. Из-за этого весь проект Nord Stream становится просто невыгодным. Кроме того, потребление газа в Европе падает, и когда оно начнет увеличиваться предположить очень сложно. Газопроводы можно проложить, вложить в них массу денег, но кому потребуется такое количество газа остается большим вопросом. Наверное, из-за этого разрешение на прокладку пока Берлин не дал.
Лихорадочная активность и спешка вокруг South Stream при неясной коммерческой выгоде может иметь только одно основание — политическую целесообразность. Причем для всех трех участников телемоста она своя.
Турция за согласие на проведение геолого-изыскательских работ на трассе добилась от России участия в прокладке нефтепровода Самсун—Джейхан с черноморского на средиземноморское побережье. Тем самым шунтируется российско-болгарский проект нефтепровода Бургас — Александруполис. Турецкий нефтепровод России невыгоден, так как Анкара не хочет играть роль пассивного транзитера, а хочет нефть покупать на входе и продавать на выходе. Тем самым Москва фактически отрезается от европейских рынков. К этому нефтепроводу в будущем планируется подключить иракскую нефть из Курдистана и тогда объем ее покупок в России еще больше упадет.
Однако Москва идет на все коммерческие и финансовые издержки ради привлечения Турции к проекту South Stream. Возникает впечатление, что у тандема Медведев — Путин одна, но пламенная страсть — любым способом, пусть и в ущерб Газпрому, удушить столь ненавистный им проект европейского газопровода Nabucco. Тем самым закрепить монополизм в поставках газа в Европу и довести свою долю в европейском газовом балансе до 33%, вместо сегодняшних 25%. С вытекающими отсюда политическими выгодами. Как говорит немецкая пословица, der Wunsch ist der Vater des Gedankens — желание — отец мысли, но для Кремля это стало аксиомой.
Второй важный политический фактор — изменение роли Турции в Азово-Черноморском регионе, на Ближнем и Среднем Востоке. Прорыв в отношениях Турции с Арменией, пусть пока он и остается только декларацией о намерениях, улучшение отношений Анкары с Тегераном и Дамаском вписывается в новое направление российской политики после войны с Грузией в прошлом году. Подталкивая Анкару и Ереван к сближению, в Москве тем самым стараются укрепить свои позиции в отношениях с Азербайджаном. Баку крайне негативно относится к договоренностям Турции и Армении, считая, что они происходят за его счет. Очевидно, что Кремль разменивает свои до недавнего времени близкие отношения с Арменией на гораздо более предпочтительное потепление с Баку. Это дает возможность Москве закрепиться на западном берегу Каспийского моря и увеличить свой контроль над трассами поставок энергоресурсов из Центральной Азии в Европу. Этому должен способствовать и быстро построенный газопровод South Stream.
Еще один фактор — более дальний, но не менее важный. Несмотря на все усилия, России не удалось стать главным переговорщиком на Ближнем Востоке. Чтобы как-то ослабить доминирующую роль США в этом процессе, вероятно, было принято решение поддержать претензии Анкары на роль посредника в арабо-израильском споре. Судя по улучшению отношений Турции и Сирии, а они были весьма холодными до недавнего времени, если не сказать больше, в некоторых арабских столицах такая роль Анкары может встретить поддержку. Хотя один Дамаск ничего не решает, и вряд ли, например, Египет позитивно отнесется к турецким претензиям.
Второе плечо этого политического рычага — активность Турции в Иране и Ираке. У этих стран есть общая проблема — курдский сепаратизм. Но не только. Анкара готовится заполнить политический вакуум после планируемого ухода американцев из Ирака и создать для Багдада альтернативное направление поставок нефти и газа, чтобы ослабить зависимость от напряженного положения в Персидском заливе. Угрозы Тегерана в случае военного конфликта перекрыть поставки нефти через Ормузский пролив рассматриваются в Багдаде, как весьма серьезные. Тем более что такие прецеденты, пусть и кратковременные, уже были во время ирано-иракской войны в 80-е годы.
Заинтересованность Берлускони носит весьма личный характер. Ему нужна поддержка Путина из-за своих внутриполитических проблем. Как пишет испанская газета El Pais, итальянский премьер, убежден в существовании заговора против него и попросил помощи у спецслужб «дружественной страны, не являющейся членом ЕС». Как утверждают в окружении итальянского премьера, Берлускони обратился к Путину с просьбой о предоставлении информации о коммунистическом прошлом президента Италии Джорджо Наполитано. Как будто итальянские спецслужбы еще чего-то о своем президенте не знают.
Понятно, почему спешит Берлускони, над ним нависают суды, а для Москвы излишняя торопливость может обернуться по известной русской пословице.
