Отношения прессы и власти на пространстве СНГ никогда не были особенно дружественными. Амплитуда конфронтации колебалась от тотального контроля, как недавно в Туркмении или у ее соседей, до большей свободы в Украине и Молдове. Тем не менее, у наших северных соседей в Москве пространство, отведенное властью для журналистов, сокращается буквально на глазах. Термин «суверенная демократия» сейчас в российской столице не слишком в моде, но это не мешает реализовывать на практике его положения. В первую очередь — в отношении средств массовой информации.
В середине декабря прошлого года разразился скандал, когда журналистку Наталию Морарь, которая возвращалась из командировки, не пустили в Россию. Так как она гражданка Молдовы, то ей предложили вылететь в Кишинев. Как сказала Наталия Морарь в интервью радиостанции «Эхо Москвы»: «...пограничники сообщили: «Вам въезд на территорию Российской Федерации запрещен». Когда я спросила — кем, мне сказали, что из главного управления Федеральной службы безопасности (ФСБ) пришла бумага». Полковник запаса ФСБ, депутат Государственной думы Геннадий Гудков объяснил газете «Новые известия», что «это происходит в случае, если человек подозревается в том, что он активный организатор поставки наркотиков или участвует в финансировании терроризма, либо стимулирует какую-либо другую подрывную деятельность против государства». Наталия Морарь училась в Московском университете, имеет вид на жительство и легально работает в журнале The New Times. Никаких претензий у властей к ней не было. Против нее не возбуждалось уголовных дел, в поставках наркотиков замечена не была, порочащих связей с террористами из «Аль-Каиды» и родственных организаций не имела, большими финансами для поощрения подрывной деятельности против государства Российского, судя по всему, не располагала. Скорее всего, как сказал Геннадий Гудков, «видимо, она кому-то чем-то не нравилась».
На прошлой неделе скандал вокруг Наталии Морарь получил свое продолжение. Она вышла замуж за российского гражданина и тоже журналиста Илью Барабанова и прилетела в Москву, по месту жительства мужа. На первый взгляд — обычная история, но только если речь не идет о неугодных «перьях». Пограничники в аэропорту Домодедово стали стеной. Неважно, что российский закон не разрешает разъединять семьи, гораздо важнее то, что космическая держава обиделась на журналиста. Да так, что не может толком объяснить, на что, собственно, такая обида.
Есть все основания полагать, что проблемы Наталии Морарь начались тогда, когда она опубликовала на страницах The New Times несколько журналистских расследований. Жанр этот в России весьма опасный. Мы уже знаем, чем для Анны Политковской такие расследования закончились. Видимо, чашу терпения ответственных и серьезных людей переполнили публикации «Черная касса» Кремля» и «Плата за лояльность». В первом материале речь идет о том, что во время кампании по выборам в Государственную думу все партии были поставлены в полную зависимость от некой «черной кассы»: то есть ни одна партия не могла без согласования с Кремлем привлекать спонсоров для финансирования избирательной кампании. Более того, спонсоры получали указания, кому и сколько денег давать. При этом лояльность по отношению к Кремлю не гарантировала получения средств. Финансовую удавку на себе почувствовали не только оппозиционные партии, что было бы неудивительно, но и кремлевские проекты типа «Справедливой России», ЛДПР и коммунистов. К тому же миллионные средства наличкой хранились во Внешэкономбанке, который не занимается коммерческой деятельностью, не имеет лицензии и не проверяется Центральным банком. Контроль «черной кассы» осуществляет очень узкий круг лиц, которым, по слухам, руководит заместитель главы администрации президента России Игорь Сечин.
В публикации «Плата за лояльность» и последующей за ней «ВЦИОМ. Часть 2» рассказывалось, как под непосредственным руководством заместителя начальника управления внутренней политики президентской администрации Алексея Чеснакова формулировались вопросы с целью получения «правильных» ответов и формирования негативного отношения респондентов к тем или иным политическим партиям. Говорят, что руководитель ВЦИОМ Валерий Федоров имел большие проблемы со своими кураторами после публикации Наталии Морарь и составил на нее «бумагу» в ФСБ. Исключить такого нельзя, но вряд ли известная организация сдвинулась бы с места ради не очень крупного чиновника. Видимо, журналистка задела кого-то посильнее. На пресс-конференции в журнале The New Times высказывалось мнение, что таким важным человеком оказался генерал Александр Бортников из управления «К» Службы экономической безопасности (СЭБ) ФСБ, упоминаемый в публикации «С «ДИСКОНТом» по жизни»: о том, как высокопоставленные российские чиновники, близкие к контролируемым Кремлем нефтяным компаниям и руководству Службы экономической безопасности ФСБ, отмывают деньги через российский банк «Дисконт» и австрийский Raiffeisen Zentralbank Oesterreich. Именно этот генерал, по мнению редакции журнала The New Times и самой Наталии Морарь, является инициатором запрещения для нее на въезд в Россию. Через нее наказывается и само издание.
Представляется, что журнал и его журналисты стали разменной монетой в сложной игре вокруг Владимира Путина и Дмитрия Медведева. Не случайно, что первый скандал вокруг Наталии Морарь произошел буквально сразу после назначения преемника. В спецслужбах очень многие чрезвычайно недовольны кандидатурой, выбранной ВВП. Будущего президента сразу стали подставлять, на белые одежды либерала посыпались комья скандалов. Накануне визитов Медведева в Европу создавался негативный фон в чувствительной для его собеседников в западных столицах сфере. И вот буквально накануне голосования — новый скандал. Заместитель главы президентской администрации Игорь Сечин звонит главному редактору журнала The New Times Ирене Лесневской и интересуется, что там с журналистами происходит. Он, видите ли, не в курсе. Ни того, что произошло сейчас, ни того, что было в декабре. Если ему не доложили, то у него плохие помощники, а если знал, то... это уже называется по-другому.
Скорее всего, в верхних эшелонах российской власти противоборствующие группировки действуют совершенно автономно и исключительно в собственных интересах. Все активнее идет размежевание на людей Путина и людей Медведева. Процесс этот, в первую очередь, затронул спецслужбы. Очень многие там опасаются резких перемен и посылают в такой форме сигнал будущему президенту. Заодно демонстрируется сила и возможности. Медведев говорил в Красноярске о верховенстве законов — вот ему в доходчивой форме и показывают, что закон о запрещении разделения семей написан не для управления «К» Службы экономической безопасности ФСБ.
