Можем поздравить друг друга: Путин в глазах украинцев стал меньшим злом, чем Навальный. По крайней мере, в глазах определенной части украинских граждан как либеральных, так и националистических взглядов. Что интересно: и первые, и вторые обвиняют Навального (и как реального политика, и как своеобразный символ новой генерации в русском политикуме) в том же: что он считает украинцев и россиян одиним народом, то есть является империалистом. Но что более интересно: в действительности так оно и есть, по крайней мере, сам Алексей Навальный в прошлом году обнародовал свою позицию на всю Украину в одном из популярных телевизионных ток-шоу.
Вывод по этому напрашивается двойной: 1) пусть уже лучше Путин... мы по крайней мере знаем, чего от него ожидать... так как с этими, молодыми и энергичными, не избежим беды; 2) в России не с кем иметь дело, кроме нескольких либералов, да и то либо украинского происхождения, либо как-то связанных с Украиной жизненными обстоятельствами.
Как по мне, такие установки создают одну из самых больших геополитических угроз для Украинского государства и его перспектив.
Прежде всего тем, кто утверждает — пусть уже будет Путин... — стоило бы задуматься о неизбежной возрастной ротации российских политических элит. Возрастной — а одновременно в силу этого и ментальной, мировоззренческой. Уже сегодня в некоторых поступках Владимира Путина и его команды аналитики видят признаки «брежневизма». Собственно, дело не только в поведении «национального лидера», главное заключается в том, что кремлевская стратегия сегодня выглядит прямым продолжением (иногда на пародийном уровне, так как прежней силы Москва уже не имеет) стратегий эпохи Брежнева: использование экспорта сырьевых ресурсов как главного экономического двигателя; попытка создать вокруг России зону государств-сателлитов, которые во всем будут оглядываться на Кремль; заигрывание с автократическими режимами исламского мира и попытки их использования в противостоянии с Западом; ресталинизация идеологии и культурной жизни; ориентирование во внутренней политике на лозунг «стабильность прежде всего» и т. п. А такие стратегии неизбежно приведут, вслед за консервированием на более-менее длительное время, к тяжелому социально-экономическому и политическому кризису в России.
И при этом власть не перейдет, условно говоря, от «генерации Путина» к «генерации Медведева» — так, как в свое время не перешла от «генерации Сталина» (от которой он, собственно, на то время остался один) к «генерации Молотова». Дело в том, что ни Молотов с Булганиным, ни Черненко с Гришиным и Щербицким не были самостоятельными деятелями: они представляли собой исполнителей приказов «сверху», так же, как и Медведев с Шойгу. А поэтому переход власти состоится к «генерации Навального» (пусть даже к этому моменту он будет сидеть за решеткой или уйдет из политической жизни). Со всеми специфическими чертами и «мухами в голове», присущими этому первому в России поколению политиков, которые росли в условиях многопартийности и свободы слова (которые в 1990-х были реальными) и которых советская система в лице комсомола и пионерии «прихватила» уже во времена перестройки. И если уже сегодня претенденты на роль украинской политической элиты не начнут напрямую, через головы кремлевской власти и старших поколений российских деятелей «наводить мосты» к этой генерации, она, скорее всего, продолжит путинскую политику относительно Украины, а то и попробует действовать еще агрессивнее.
«...сегодня, к сожалению, даже такие «зубры» российского правозащитного движения, как Валерия Новодворская, допускают грандиозные ляпсусы относительно Украины из-за неинформированности и отсутствия прямых контактов с украинскими коллегами (между прочим, такие контакты и тесное сотрудничество были неоспоримым фактом во времена классического диссидентского движения в СССР в 1960—1980-е годы). Неужели уроки истории никого не учат?»
А относительно того, что Алексей Навальный считает украинцев и россиян одним народом. Прошу прощения, но так же — при разных социологических опросах — считает и около трети украинских граждан. Вот где главная проблема и главная опасность! Так же считает и известный русский писатель достаточно-таки либеральных взглядов Б. Акунин (он же при рождении Григорий Шалвович Чхартишвили), полагая, что принципиальной разницы между восточными славянами нет. Могут ли иначе считать люди, выкормленные на телевизионном и газетном (и даже «научно-книжном») московском пайке? Вот недавно в России якобы серьезные научные институции на основе анализа генетического материала «доказали», что украинцы в своей массе однородны с россиянами — кроме галичан, поскольку последние генетически являются... татарами. К несчастью, Навальный и русские деятели его возраста и направления порой читают не только детективы Б. Акунина, но и «научные» книги подобного рода...
А теперь относительно диалога и сотрудничества.
По результатам парламентских выборов 1994 года в Украине и в 1995 году в России стало ясно, что в обеих странах сформировались своеобразные «красные полосы», абсолютное большинство избирателей которых поддерживали коммунистов и тяготели к восстановлению СССР. Но вот что интересно: в Украине это были преимущественно русскоязычные области с большим, чем средние показатели, числом этнических россиян, а в России — наоборот. Воронежская область, Кубань, Дальний Восток и т. п. Иначе говоря, те регионы, где этнические украинцы либо их потомки, записанные «казаками» или «россиянами», составляли значительную часть населения и где социокультурные «следы» украинства в виде фольклора, типа ведения хозяйства и бытовых традиций были ощутимы. Автор этих строк писал в «Дне» еще в канун выборов 1998 года: нужно контактировать и взаимодействовать правоцентристам и либералам обеих стран, чтобы помогать друг другу; россиянам следует еще до начала официальной избирательной кампании поработать в «красной полосе» Украины, и наоборот. Понятное дело, на основе полного равноправия государств и народов. Какое-то число избирателей авторитетные люди, которые приехали «из самой Москвы», в Украине бы переагитировали, а в России гости из родины борща и галушек также имели бы шанс достучаться (хотя бы на этнографической почве) до сердец части русифицированных и ассимилированных украинцев. Но политики в обеих странах занимались другими материями...
А теперь этот фактор уже мало действует; последний раз он сработал во время выборов в Верховную Раду 2002 года и в Государственную Думу 2003 года. Потом наступили другие времена с другими политическими закономерностями, на которые оперативно откликнулся Кремль. Он сразу же понял опасность того, что путинские идеологи назвали «помаранчевой чумой»: единение в борьбе за свободу не на этнической, не на партийно-идеологической, а на национальной, то есть на гражданской и культурной почве. Были созданы «черные списки» украинских политиков и общественных деятелей, чтобы сделать невозможным их приезд в Россию и оградить социально активный сегмент российского общества от непосредственных контактов с ними. Опять-таки, украинские политические деятели даже не пробовали обойти эти запреты (например, посылать молодых активистов и ученых, не «засвеченных» в списках) вместо себя, чтобы упорно и стабильно работать с российской оппозицией. Снова не сложилось — и теперь имеем то, что имеем.
А между тем реальная почва для сотрудничества с российской оппозицией существует, и это зафиксировал опрос, результаты которого только что обнародовал Всероссийский центр исследования общественного мнения (русская аббревиатура ВЦИОМ). Так вот, россиянами («русскими») считают тех украинцев и белорусов, которые проживают в Российской Федерации много лет, только 44% опрошенных; и только 29% респондентов считают, что Украина — это в целом также Россия. И это вопреки круглосуточной обработке мозгов, которая ведется властью! Можно вполне мотивированно допустить, что подавляющее большинство потенциального электората политиков «генерации Навального» — именно среди таких российских граждан, поэтому волей-неволей, а Навальный и К? должны будут считаться со своими избирателями (ведь даже при условиях недемократического правящего режима определенные возможности для проведения своих кандидатов в те или иные представительские органы существуют). Поэтому непростительный грех не воспользоваться такой ситуацией и, во-первых, найти способы напрямую (прежде всего через Интернет) работать с более-менее свободными от имперских и советских стереотипов россиянами, во-вторых, выйти непосредственно на лидеров этой генерации. Так, вести с ними диалог будет сложно, но еще сложнее будет строить украинскую политику в будущем, если сейчас не вести такой диалог. Так как сегодня, к сожалению, даже такие «зубры» российского правозащитного движения, как Валерия Новодворская, допускают грандиозные ляпсусы относительно Украины в результате неосведомленности и отсутствия прямых контактов с украинскими коллегами (между прочим, такие контакты и тесное сотрудничество были неоспоримым фактом во времена классического диссидентского движения в СССР в 1960—1980-е годы). Неужели уроки истории никого не учат?
И будет лучше, если такое серьезное дело возьмут на себя не украинские политические партии, а общественные движения и инициативы, на которых не висит груз прошлых ошибок и глупостей и которые могут быть более гибкими и динамичными в своей деятельности. Разумеется, такое дело должен был бы поддержать и отечественный бизнес — без требований лоббирования его интересов в России, но ради создания атмосферы взаимопонимания и плодотворного диалога на стратегическую перспективу. Так, «коллективный Навальный» может иметь ошибочные представления относительно Украины — но что сделали мы все, чтобы эти представления стали правильными?
