Избрание Виктора Януковича четвертым Президентом Украины может вызывать и надежды, и мрачные предчувствия. Последние пять лет западные правительства были разочарованы «оранжевым» руководством, которому не хватало единства и возможности решать избранные им амбициозные задачи. Янукович ставит перед собой менее амбициозные задачи, и остается надеяться, что они более реалистичны. Но если он считает, что Украина может присоединиться к Европе, не перенимая ее ценностей, он ошибается. Если он считает, что Украина может быть нейтральной и полагаться на саму себя, он столкнется с миражом, а не усилением национальной безопасности. Задача политики Запада должна заключаться в том, чтобы помочь Януковичу самому прийти к этим выводам.
Реализм относительно Януковича требует реализма относительно Украины. Это уже не та страна, какой она была в 2004 году, не говоря уже о 1991 годе.
Цинизм отображает «измену» Майдану, которую чувствуют десятки тысяч протестовавших на майдане Незалежности, которые не за то, чтобы Украина присоединилась к Европе (не говоря уже о НАТО), а за то, чтобы она наконец имела лидеров, которые бы руководили в интересах страны, а не ради своих собственных. Большинство тех, кто голосовал за Януковича, ожидают от него немногого — они хотят стабильности, а не репрессий. Кроме того, у них значительно более сильное ощущение того, что они могут и должны достичь сами. Они не страдают от мифов, которые до сих пор мешают ясному мышлению на Западе.
Первый из них заключается в том, что Украина — это две страны, скрывающиеся в одной. Хотя здесь имеют место серьезные региональные разделения, но приравнивать их к этнолингвистическим разделениям равнозначно попаданию в ловушку. Украина является не столько этнически разделенной страной, сколько смешанной. Несмотря на все свои ошибки, второй президент Украины понял, что этнолингвистическая терпимость страны была ее силой. Языковая политика третьего президента Виктора Ющенко отошла от этой силы и дала российским пропагандистам карту, которая никогда не была эффективной. Идентификация в украинском государстве растет во всех регионах страны. В статье Адриана Каратницкого приводятся данные опроса института им. Горшенина, согласно которым 87,5% населения считают Украину (7,5% — Россию) своей родиной. 75% считают, что все украинцы должны изучать украинский язык. Подавляющее большинство населения считают, что Украина должна быть унитарным государством (60%) или федеральным (20%), и только 7,6% считают, что Украина и Россия должны иметь общее правительство. Существует лишь два фактора, которые делают разницу между Львовом и Донецком еще большей, чем между Массачусетсом и Миссисипи: слабые институты и большая геополитика.
Второй возрожденный с победой Януковича миф — это то, что Украина вернется в Россию. Она не способна это сделать: как отмечал раньше недавно назначенный министр иностранных дел Украины Константин Грищенко, если политическая культура России определяется властью, то украинская политическая культура — недоверием к власти. Это отличие не потеряно у большинства граждан страны.
За последние пять лет она развилась из виртуальной демократии в незрелую и, несомненно, циничную демократию. Президент, который начнет реинтеграцию с Россией, столкнется с большим сопротивлением этого большинства, в большинстве департаментов украинского государства, которые связывают свое будущее с Европой, в министерстве иностранных дел и вооруженных сил, которые твердо избрали евроатлантическую ориентацию. Такому курсу будет оказывать сопротивление большинство промышленных групп и даже российские бизнесмены, которые работают в Украине и видят в европейском рынке свое будущее, а в российско-белорусско-казахском таможенном союзе — дорогу в никуда.
В то же время здесь есть и основания для плохих предчувствий. Президент Янукович должен будет поделиться властью для того, чтобы ее использовать. Но грамматика и синтаксис создания коалиции в украинском парламенте ставит личные интересы и деньги выше принципов и политиков. В Верховной Раде одобрен закон, который помог создать коалицию, несмотря на партийную дисциплину и избирательные мандаты, противоречащие рекомендациям Венецианской комиссии.
...Первый визит Януковича в Брюссель следует приветствовать. Еще важнее тот факт, что он назвал «ключевым приоритетом» соглашение об ассоциации и зоне свободной торговли с Европейским Союзом. Отказ от членства в российско-белорусско-казахском таможенном союзе является свидетельством его серьезности, но ему, как и многим его сторонникам, свойственен двойной подход к ценностям Европейского Союза. Задача ЕС заключается в том, чтобы показать, что эти ценности в действительности имеют практическое значение. Они встроены в политическую и деловую культуру, институционализированы в судах, чтобы служить закону, а не власти; в рынке, чтобы предоставлять выбор покупателям и продавцам; в полиции, чтобы защищать, а не преследовать граждан; в бюрократии, чтобы она была подотчетной, а не хищнической, а также в контрактах, которые обязательны для выполнения. Отсутствие этих условий не только гонит зарубежных предпринимателей из Украины, но и подавляет украинских и обедняет государство. В некоторых частях бывшего Советского Союза, США и Европы крупные энергетические компании охотно идут на то, чтобы удовлетворить капризы и варварские аппетиты политической власти в обмен на исключительное финансовое вознаграждение. Но они и не могут действовать иначе, а малый и средний бизнес, продуцирующий большую часть торгового оборота и прямые иностранные инвестиции, не могут вообще выдержать таких рисков. Будет ли подписано соглашение об ассоциации или нет, Украина не приблизится к стандартам ЕС, если не сможет приблизиться к европейским ценностям. Но пока ЕС не предоставит четкой перспективы интеграции — зоны свободной торговли и безвизового режима, а также реалистичной долгосрочной надежды на членство — обоим: сигналу и посланцу доверять не будут.
Президент Янукович отложил в сторону цель — присоединение к НАТО. Однако Украина должна все-таки решить вопрос отношений с Альянсом, а НАТО, соответственно — вопрос отношений с Украиной. Слишком долгое время аргументы о НАТО были аргументами о расширении. Однако создатели национальной безопасностной системы Украины давно поняли — еще задолго до того, как Украина подумала о членстве, — что отношения с НАТО были инструментом защиты ее независимости. До 1997 года масштаб и глубина сотрудничества между НАТО и Украиной, очевидно, превышала уровень сотрудничества Альянса с любым другим партнером. Задолго до того, как были выражены намерения относительно членства, украинский оборонный истеблишмент осознал, что сотрудничество с НАТО предоставляет не только эффективные средства укрепления национальной системы безопасности, продвижения оборонных реформ, усиление свободы действий страны, но и позволило Украине отойти от ее постимперского прошлого и принимать участие в международных делах.
Украина слишком уязвима, чтобы быть нейтральной, к чему стремится Янукович. Несомненно, в данный момент также уязвимым является вступление в НАТО. Вполне возможно, что за последние два года лидеры Украины усилили уязвимость страны, не говоря о расколе, резко и преждевременно отмечая эту цель. Но пока Украина привязана к евроатлантической системе, для нее намного менее вероятно стать «мостом» между США, Европейским Союзом и Россией, чем жертвой их вражды. Украина не наделена таким же «геополитическим рогом изобилия», как Швейцария, Ирландия или Австрия. Ее валовой национальный доход на душу населения составляет от 1/20 до 1/35 по отношению к нейтральным странам Европы. Она не является членом Европейского Союза (подобно государствам или ЕС, не находится де- факто под зонтом НАТО), и только что начала развивать гражданское доверие и дисциплину, не говоря уже о профессиональных вооруженных силах и службе безопасности, что в вышеназванных государствах воспринимается как данность.
Представить, что оборонное сотрудничество с Россией поможет достичь таких же целей, — вершина наивности. Более того, ошибочно считать, что участие в Европейской безопасностной и оборонной политике заменит сильные безопасностные отношения с НАТО и США. Если ослабеет импульс в этих отношениях, то пострадает безопасность Украины и Европы. Если США не предоставят жизнеспособности этому процессу, то он перестанет вдохновлять и защищать.
Понимает ли это сам Янукович? Будучи премьер-министром при Кучме, он был архитектором меморандума между НАТО и Украиной относительно стратегических авиаперевозок, а также поддерживал План действий относительно членства, против которого он в настоящий момент выступает. На недавней пресс-конференции в Брюсселе он пообещал продолжать реализацию существующих программ сотрудничества между НАТО и Украиной, и сохранить партнерство между Киевом и Альянсом.
Как он будет реагировать, если возникнет угроза этим целям? За 12 дней до инаугурации Януковича Сергей Нарышкин, глава администрации российского президента Дмитрия Медведева, подал будущему президенту список требований, который включал ограничение разведывательных связей с НАТО и возвращение российской Федеральной службы безопасности в Крыму. Было бы странным, если бы в этом списке не было требования относительно ограничения оборонных связей с Грузией. Если Янукович воспримет эти требования, то начнется разрушение доверия, на котором основываются отношения между НАТО и Украиной. Если, как он дал понять, президент хочет продолжить аренду российского Черноморского флота после 2017 года на основе «пакета» экономических уступок, а не юридически обязующих и реализующих гарантий, то пострадают отношения с НАТО и безопасность Украины.
Трезвый интерес Запада и реалистично небольшие надежды оправдывают теплые поздравления Януковича со стороны Брюсселя и Вашингтона. Но при наилучшей воле Запада и мира, новому руководству будет трудно реализовать свои цели. И не потому, что цели являются неискренними, а потому, что они противоречат стилю правления и экономического менеджмента, который стал свойственным для Януковича и его близкого окружения. Их интересы и инстинкты не были возобновлены после пятилетнего действия реальностей европейской интеграции, трансформации глобальных энергетических рынков, ужесточения российской политики и демократизации украинской жизни. Когда реальность вступает в конфликт с этими инстинктами, как это и произойдет, при этом кривая усвоения уроков будет расти или падать?
Часть ответа зависит от Запада: от практических стимулов до интеграции, чем от риторики и заклинаний, от ощутимых мер по укреплению безопасности, чем расписание расширения, от строительства сетей и отношений с той частью Украины, которую исключила и оранжевая революция. Но это будет главным образом зависеть от украинцев: от их возможности адаптироваться и повторно доказать, что «Ще не вмерла Україна».
Статья опубликована в рамках ряда публикаций On Wider Europe немецкого фонда им. Джорджа Маршалла и печатается с незначительными сокращениями при согласии автора. Перевод Мыколы СИРУКА, «День»
Джеймс ШЕРР — директор программ России и Евразии Королевского института международных отношений (Chatham House).
