Является ли польское общество «современным»? Это проблема не только каждого конкретно взятого польского обывателя, национальной экономики, финансов, вооруженных сил, сельского хозяйства, науки, СМИ, политических стратегий и поведения в контексте ЕС. А еще, как выясняется, и религии, и социально-культурных ценностей, сотрудничества регионов и мегаполисов, а также десятки других не менее важных «и».
Как отмечают польские эксперты, политологи, практики и аналитики в триаде: общество-государство-экономика наиболее «современным или модернизированным», как ни парадоксально, оказалось в первую очередь общество. И это, возможно, не вопреки, а благодаря его нетрадиционности, которая усилила духовную поддержку людей в самих себе... Отсюда поразительно быстрое (по сравнению с элитой) «изучение и обучение» правилам нового мира простыми поляками.
По мнению Ядвиги Станишкис — социолога, профессора Варшавского Университета, которая конкретно изучает динамику изменений в Европе после падения коммунизма и глобализации:
«Модернизация» происходит на фоне распада коллективных ощущений смысла и порядка. Неадекватность «реалистичной» традиции в болезненном приспособлении к сети структур современного мира и ее систематической дезорганизации в контексте секулярных процедур ЕС, постепенно разъедает существующие основы польского общества. В такой ситуации поверхностный индивидуализм и изобретательность позволит выжить в качестве отдельных личностей и семей. Что автоматически еще не означает одновременно развитие Польши в целом, как современного субъекта, который находится в мировой нумерации».
Как считает аналитик, «модернизация требует новых инновационных институтов, способных аккумулировать индивидуумы для развития; преобразование системы образования в соответствии с лучшими мировыми конструкциями (Финляндия, Южная Корея) для обучения создателей, а не только исполнителей. Очень важно возродить идею-утопию о возможности сочетания экономической свободы на основе справедливости и уважения к человеческому достоинству. Это почти невозможно, однако сложность такого задания может стать здоровым вызовом для молодых поляков, которое задержало бы их здесь, в Польше, не только ради себя, а ради всего польского...»
«Тема чрезвычайно широкая, но я ограничусь проблемами образования, — говорит Антони Дудек, политолог и историк, профессор Ягеллонского университета. — В ее случае (но это может быть использовано и в других сферах), мы можем говорить о модернизации количественной и качественной. Что касается количественной, то за 20-летний период в этой сфере Польша добилась невероятного успеха. Количество студентов увеличилось почти в пять раз. Намного хуже дела с модернизацией качества, потому что уровень среднего выпускника колледжа, по сравнению с выпускником времен ПРЛ (Польской Республики Людовой или ПНР. — Авт.) значительно снизился. У меня такое впечатление, что была надежда на вечный двигатель, мол, изнутри ничего не изменится.
Почему? С одной стороны, имеем молодых людей, которые, ясное дело, не будут специально бороться за повышение порога трудностей ради получения диплома. Остаются научные кадры, то есть, профессура. Однако оказывается, что профессура, невзирая на стандартные сетования, относительно низкого общего уровня студентов, сама не заинтересована в изменении системы, поскольку это будет дополнительной работой для нее. Импульс, основанный на внедрении в вузах эффективной конкуренции может прийти только извне, но, по-видимому, ситуация еще не созрела к тому, чтобы кто-то предпринял шаг в этом направлении.
Помню, генерал Ярузельский сказал в 1987 году: «Сковородка, на которой мы сидим, пылает», а через два года произошли большие изменения. В настоящее время сковорода, на которой сидит Дональд Туск, не является достаточно горячей, и пока она не раскалится, до тех пор он и его преемники не будут пытаться изменить что-либо действительно важное либо в высшем образовании, либо в другой сфере».
«К сожалению, в Польше существует очень неэффективная, очень закрытая политическая сцена, без подпитывания новыми плюралистскими концепциями. Новым людям, новым идеям очень трудно пробиться на эту сцену, хотя она и «инвалидная». Более того, у нас до сих пор существует «инвалидное» и неэффективное «государство общего благополучия», — отмечает Ришард Бугай, экономист, в 80-х годах активист, один из основателей профсоюза «Солидарности». С февраля 2009 года — советник президента по экономике.
«Независимо от того, что случится с рецессией, трудно ожидать, что следующий год будет периодом быстрого роста и стабильности в мировой экономике. Польша теряет традиционные элементы существующей конкуренции. Я имею в виду цену труда и своего рода ренту экологическую. Они связаны с требованиями ЕС к Польше и являются очень суровыми. Я думаю, что мы должны подумать над вопросом принятия этих требований. После 2013 года международные инвестиции будут намного скромнее, и это необходимо принимать во внимание, ввиду нынешних инвестиций в инфраструктуру. Мне кажется также, что мы вступаем в фазу явного окаменения социальной структуры, которая приведет к снижению социальной мобильности.
Перед нами стоит большой вопрос относительно формы польской демократии: не стоит ли приоткрыть ворота закрытых структур, и на самом ли деле мы должны предпринять некоторые шаги в направлении менее процедурной демократии. Здесь я перехожу к вопросам, которые не вписываются в мою профессиональную компетенцию, но я бы не игнорировал их. Есть проблема поиска польского места в современном мире. Развивая призыв из стихотворения Герберта «Будь верным иди«(Herbert «Badz wierny idz»), я хотел бы добавить: «Посмотри куда идешь, убедись, что перед тобой, собственно, есть дорога, какова она». Одних декламаций о НАТО и ЕС мало...», — отмечает польский экономист.
«Модернизация, прежде всего, должна интересовать нас, как процесс, происходящий в мире, из которого мы выбираем и укрепляем элементы, отвечающие нашим национальным интересам, — убежден Анджей Зибертович, профессор Института социологии Университета Николая Коперника, бывший советник по вопросам безопасности президента Леха Качиньского. — Но это невозможно без выполнения, по крайней мере, двух условий: постоянного пересмотра наших задач в открытой дискуссии и бескомпромиссного распознавания трендов модернизации. Однако ни одно из этих условий не выполняется.
Польша сегодня до сих пор не достигла возможности автомониторинга собственного состояния. Наше государство не может сделать это по причинам, называющимся структурными конфликтами интересов. Медиа и социальные науки в Польше не воспроизводят карту игры реальных интересов, потому что они сами привлечены в конфликт интересов. Скажем, многие представители СМИ боятся анализировать реальные социальные игры (например, социальные сети), считая, что это будет благоприятствовать одной из политических сил.
Без прорыва блокады возможности государства к самоконтролю на уровне системы, невозможна и модернизация, которая, с одной стороны не была бы хаотической, с другой — не имела бы внешнего структурного насилия.
Так что мы можем сделать? Во-первых, давайте определим, каково реальное состояние разных слоев общества, давайте определим те организации в Польше, которые имеют интересы относительно развития, и те, кто исповедует интересы антиразвития. Тогда рассмотрим такую реконфигурацию существующих групп интересов, чтобы стимулировать развитие, отвечающее национальным интересам. Такого практического подхода, к сожалению, не хватает в современных заявлениях и действиях».
