Во внутренней политике России Владимира Путина все больше авторитаризма, а во внешней — агрессии. Глобальное влияние Китая, похоже, растет с каждым днем. А на Ближнем Востоке маячит перспектива конфликта с Ираном. Журнал Foreign Policy обратился к Збигневу Бжезинскому, бывшему советнику президента США по вопросам национальной безопасности, автору книг и статей и признанному внешнеполитическому гуру, с просьбой поделиться своим видением этого опасного нового мира.
— Президент России Владимир Путин намерен сохранить власть на долгие годы и даже сравнил себя с бывшим президентом США Франклином Рузвельтом. Следует ли Западу опасаться российского президента и какую линию поведения в отношении Путина должны выбрать Соединенные Штаты?
— Нет, я не думаю, что Запад должен опасаться Путина, даже если он выглядит не самой привлекательной фигурой. По сути, он является российским самодержцем в эпоху существенной трансформации геополитической позиции России и ее национальной идентичности. Запад должен четко определять свои интересы и твердо стремиться к их реализации. Необходимо пресекать любые попытки восстановления имперского характера России и, когда это только возможно, сотрудничать с русскими по вопросам, представляющим обоюдный интерес.
— Продолжит ли расти влияние России на Европейский Союз? Не раз звучали мрачные предупреждения о зависимости стран-членов ЕС от российских энергоносителей. Является ли это, по вашему мнению, угрозой и может ли Европа оторваться от российских энергоносителей?
— Можно говорить о потенциальной угрозе в долгосрочной перспективе. Пока это еще не угроза. Если Европа и Соединенные Штаты не сделают совместно того, что нужно для увеличения диверсификации доступа к энергоносителям, то Европа может стать политически уязвимой. Именно поэтому Западу важно иметь доступ к энергоресурсам Каспийского моря и Центральной Азии. Именно поэтому Запад должен продвигать такие проекты, как трубопровод «Набукко» через страны Юго-восточной Европы в Центральную Европу.
— Ситуация в Ираке с каждым днем выглядит все более мрачно. Если Соединенные Штаты сумеют в ближайшем будущем выйти из Ирака, то должны ли они последовать советам тех, кто предлагает занять позицию невмешательства в дела Ближнего Востока?
— Соединенные Штаты обязаны иметь отношения одного рода с Египтом и другого — с Сирией. Они обязаны иметь отношения одного рода с Саудовской Аравией и другого — с Ираком. Думаю, что следует рассматривать Ближний Восток, учитывая всю сложность геополитического ландшафта, и соответствующим образом выстраивать политику.
— Что вы думаете о предстоящей конференции о мире на Ближнем Востоке, особенно в свете недавних ударов Израиля по Сирии? Может ли, по вашему мнению, быть достигнут прогресс?
— Прогресс на предстоящей конференции может быть достигнут только в том случае, если Соединенные Штаты четко и ясно изложат минимальные требования возможного соглашения. А именно: никаких прав на возврат, подлинный раздел Иерусалима, четкая демаркация границ с взаимным обменом населения и демилитаризация палестинского государства.
— Вы оправдывали решение о поддержке моджахедов в Афганистане, принятое в годы администрации Картера, на том основании, что поддержка джихада имела ключевое значение для разгрома Советского Союза. Но разве Советский Союз не рухнул бы по внутренним причинам экономического характера? Стоило ли поддерживать движение, благодаря которому подняли голову Талибан и «Аль-Каида»?
— Постановка вопроса совершенно неправильная. Советы разгромили Афганистан, и именно это впоследствии породило Талибан. Благодаря поддержке афганского сопротивления, целое поколение афганцев поддерживает Америку, и они по-прежнему на нашей стороне. Если бы мы не поддержали афганцев, то оказались бы в крайне затруднительном положении.
— Вы и многие другие критики политики администрации Буша в отношении Ирана считаете, что США должны взаимодействовать с Ираном. Но похоже, что на каждом шагу «ястребам» иранского режима удается перехитрить так называемых прагматиков. Например, Мадлен Олбрайт, будучи государственным секретарем в администрации Клинтона, делала все возможное и невозможное, чтобы достучаться до бывшего президента Ирана Мохаммада Хатами, и ничего не добилась. Получается, что «взаимодействовать» не так просто?
— В годы администрации Буша и даже Клинтона — обе отвергали попытки умеренных иранцев наладить с нами некий диалог — было продемонстрировано, что брань в их адрес или угрозы свергнуть режим малопродуктивны. А война с Ираном, инициированная Соединенными Штатами, станет для США исторической катастрофой, в свете которой Ирак покажется довольно мирным футбольным матчем. Да, это возможно. Но не скажу, что вероятно.
— Экономика Китая быстро растет, и соответственно расширяется его влияние в мировой политике. Так ли плохо, если Китай станет региональным гегемоном в Азии? Или Соединенным Штатам и их союзникам нужно искать способы противодействия китайцам?
— Не думаю, что все азиаты хотят находиться под китайской гегемонией, но Соединенные Штаты очевидным образом заинтересованы в том, чтобы Китай занимал свое место в глобальной иерархии, причем одно из ключевых. Не в интересах США повторять совершенную в 1914 г. ошибку, которая привела к столкновению, породившему Первую мировую войну. Китай должен быть интегрирован в систему. Это также означает, что у него есть право играть в ней достойную роль.
Збигнев БЖЕЗИНСКИЙ, бывший советник президента Джимми Картера по вопросам национальной безопасности, профессор внешней политики США в Школе фундаментальных международных исследований при Университете им. Джона Хопкинса, советник и попечитель Центра стратегических и международных исследований.
