Еще десять лет назад люди говорили о «конце истории», имея в виду окончательный триумф либерально-капиталистического политического строя. Сегодня многие считают это понятие слишком упрощенческим. Тем не менее, мы находимся в конце и начале чего-то необычного и примечательного.
Вследствие краха утопических и часто смертоносных убеждений XIX и XX веков (одним из последних эффектных примеров которых является падение коммунизма) и в условиях слабеющей веры в либеральное государство всеобщего благосостояния быстро меняются традиционные взгляды на работу, уход на пенсию, образование, церковь, солидарность и другие общественные институты. Основной движущей силой этого процесса является наблюдающееся сегодня огромное ускорение темпов технологических и экономических перемен. Назовем этот процесс быстрой модернизацией.
Конечно же, обвал во всем мире акций высокотехнологичных компаний в 2000 году слегка остудил воодушевление по поводу «новой экономики», как казалось, формирующейся в «конце истории». Но падение курса акций не должно закрыть нам глаза на тот факт, что наряду с текущей информационной революцией, нам не избежать еще трех волн новой революционной технологии: биотехнологии (включая новые медицинские технологии и генную инженерию, как, например, создание человеческих эмбрионов путем клонирования), нанотехнологии и робототехники. Каждая их них представляет собой промышленную революцию и внесет глубокие изменения в нашу жизнь и образ мышления.
Фактически революция уже началась. Впервые в истории человечества глобальный техно-рыночный порядок преобразует до неузнаваемости мир финансов, бизнеса, политики и даже физиологии. Эта новая техно-рыночная система сформировалась на основе убеждения в важности знаний, новых идей, инноваций и новых технологий, а также более быстрых темпов того, что экономист Джозеф Шумпетер назвал «творческим разрушением».
В результате корпоративный капитализм быстро устаревает, и на смену ему приходит творческий капитализм, в котором предпринимательство, в сочетании с большей степенью готовности к принятию новаторских идей, преобразует мир бизнеса. Внедренческие фирмы, занимающиеся освоением новых видов продукции, превращаются в гигантские компании быстрее, чем когда-либо до этого. Но перед этими молодыми гигантами очень быстро встает угроза конкуренции со стороны еще более новых предприятий.
Возьмем, например, компьютеры. Другим странам потребовалось 15 лет для успешной конкуренции с американской Силиконовой долиной в области полупроводников, но менее пяти лет для конкуренции в области интернет- технологий.
Эта система предоставляет ученым и предпринимателям беспрецедентные финансовые стимулы для более активной разработки новых технологий и личного обогащения таким путем. Но революция приносит преимущества не только элитным кругам, она также сулит реалистичные (неутопические) перспективы лучшей жизни многим людям на планете — и не через 100 лет, а в обозримом будущем.
Мы не просто являемся свидетелями адаптации социальных структур и образа жизни к новым технологиям. Лауреат Нобелевской премии Роберт Фогель утверждает, что новый синергизм между технологическими и физиологическими усовершенствованиями привел к совершенно новой форме эволюции человека, названной им технофизиоэволюцией. Только этим, полагает Фогель, можно объяснить последние тенденции в области продолжительности жизни человека, размера человеческого тела, срока службы жизненно важных органов и хронических заболеваний.
Эти перемены вызывают изменения и в человеческом сознании. Результатом является целый ряд «постутопических» ценностей, среди которых особенное значение имеют индивидуальная свобода и личная ответственность. В этом неутопическом мире индивидуальная свобода является наивысшей ценностью.
Но, как в случае с любыми изменениями такой величины, существуют и сдерживающие факторы. Действительно, сегодня в политике, кажется, доминирует «война образов жизни», возникшая в результате того, что в современном мире основной акцент делается на индивидуальную автономию.
Не так давно такие вопросы, как состояние окружающей среды, баланс между работой и досугом в повседневной жизни, роль брака, аборты и другие семейные проблемы, имели второстепенное значение для политических дебатов, поскольку политики спорили о том, кто и какую должен получать долю национального богатства. Сегодня же именно эти вопросы определяют внутреннюю политику правительства.
Многое из борьбы за новый образ жизни, бесспорно, понимается неправильно, возможно, потому, что дебаты по этим вопросам происходят в упрощенческой форме: антиглобалисты против мультинационалистов, защитники окружающей среды против корпоративных источников загрязнения, мелкие фермеры против агробизнеса и т.д. Но за лозунгами просматривается линия разлома между теми, чья культура позволяет принять изменения, и теми, кто сопротивляется им, придерживаясь традиционных идей о том, как должна быть устроена их жизнь и, следовательно, общество.
Этот конфликт существует во всем мире. Более подготовленным обществам, открывшим свои рынки и принявшим всестороннее универсальное образование, возможно, будет легче справиться с проблемами, вызванными этой революцией. Самый острый конфликт будет наблюдаться в закрытых обществах с репрессивным политическим климатом и культурными барьерами для развития. К таким барьерам относятся: отсутствие информированной и квалифицированной рабочей силы, инстинктивное недоверие и непринятие новых идей и технологий только потому, что они берут свое начало на Западе, неуважение к тем, кто стремится к приобретению новых знаний и эндемическая дискриминация женщин.
Борьба на новый образ жизни породила новых врагов открытого общества, таких, как талибы и «Аль-Каида». Терроризм не случайно процветает в обществах, для которых характерна внутренняя враждебность по отношению к современным ценностям и вере в индивидуальную автономию. И до тех пор, пока будет существовать противостояние этим идеям, будет существовать и опасность насилия.
Для защиты постутопических ценностей в будущем политики (а также генералы и руководители шпионских сетей) не должны стремиться к обеспечению безопасности путем нарушения основных свобод. Такие действия могут привести к ослаблению общественной поддержки и основных столпов постутопического рыночного порядка. При борьбе с такими группами, как «Аль-Каида», они должны понимать, что вовлечены в войну идей, а поэтому единственный способ одержать победу в этой борьбе — это завоевать сердца людей и убедить традиционные общества в преимуществах нового образа жизни.
Ханс БЛОММЕШТЕЙН — экономист Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). В статье выражено личное мнение автора
