Массовка не желала кормить Кавказ, по старой «памяти» неприязненно отзывалась о евреях, славила Андерса Брейвика и обстреливала петардами полицейский вертолет. Вожди на трибуне, в рамках плюралистичной красно-коричневой идеологии, дискутировали о грядущей России: найдется в ней место Ленину в мавзолее или нет. Врага народа Путина оратор упоминал через запятую с Немцовым, Рыжковым и Чубайсом, и все сходились на том, что пришла пора установить власть русской нации. О том, как будет выглядеть эта власть, ярче других свидетельствовали граждане, вырядившиеся в немецко-фашистскую военную форму.
Одним словом, почти ничего нового по сравнению с ноябрем 2005 года, когда зародился «Русский марш», мы не увидели. Обычный такой национальный позор строился в колонны, размахивал имперскими флагами и коловратами, прятался под масками, осторожно зиговал, расходился. А кроме этого марша 4 ноября в России никаких иных заметных событий не происходит, как ни стараются власти придать данному празднику некие патриотические в хорошем смысле черты, устраивая всякие концерты и хороводы. Впрочем, в Нижнем Новгороде, где в ХVII веке создавалось народное ополчение против оккупантов, полиция терроризировала и винтила иных несогласных, левых и правозащитников, и это было нечто не совсем обычное. Однако в целом День народного единства остался праздником возрождения в РФ идей национал-социализма, и это, кажется, надолго.
Могло ли быть по-другому — вопрос нелепый. Хотя руководство, учреждавшее восемь лет назад новое торжество для новой России, наверняка преследовало иные цели. Подобно Ельцину, президент Путин не любил коммунистов и желал отобрать у них великий Октябрь, учредив нечто идеологически нейтральное, типа третьей редакции михалковского гимна. Кроме того, после Беслана Сурков заговорил про «осажденную крепость», и в этом смысле нетвердо установленный день изгнания поляков из Москвы показался приемлемой датой для всенародного ликования. Наконец, в ноябре 2004 года, когда президент Квасьневский, наплевав на то, что Владимир Владимирович уже дважды поздравил Януковича, начал миротворствовать в Киеве, стало окончательно ясно, каких поляков Минин с Пожарским победили в 1612 году.
Беда, однако, в том, что осажденная крепость — не самое лучшее место для учреждения праздников. И ладно бы, если борьбой с врагами по какому-то историческому недоразумению занято только начальство. К несчастью, немалая часть нашего многонационального народа, пережившего за последние двадцать лет распад империи, две чеченских и две малых гражданских войны, усвоил эту «крепостную» психологию. Оттого и единство получилось такое кривое, и давний триумф ополченцев год за годом оборачивается тоскливыми призывами отгородиться железным занавесом от государств Средней Азии и тоскливыми завываниями «е...ть Кавказ, е...ть!» Оттого и жизнь в России, сверху донизу, пронизана фантомной имперской болью и войной с бесконечными врагами.
В стилистике «Русского марша» устроена внешняя политика, что особенно наглядно проявилось в грузинской бойне. В стилистике «Русского марша» выступает сам нацлидер, призывающий своих сторонников накануне выборов умереть под Москвой. В стилистике «Русского марша» проходил суд над Pussy Riot, с его Трулльским собором и молитвенными стояниями, а прославленный хоругвеносец Симонович-Никшич столь же уместно смотрелся возле здания Хамовнического суда, как и на трибуне «Русского марша». И если на погромный свой праздник в Москве и Питере выходят лишь тысячи соотечественников, это не должно никого обманывать. Поддержка и энтузиазм миллионов им сегодня обеспечены.
Это и есть политическое наследие Путина, о котором заговорили в последнее время, опираясь на недостоверные слухи о болезни президента. Уйдет он завтра или в 2018 году, или гораздо позже, он оставит страну, чуть ли не смертельно зараженную ксенофобией. Страну, в которой самые крикливые представители титульной нации открыто готовятся к гражданской войне и проповедуют религию тотальной ненависти. Подобно своим предшественникам из перестроечных национал-патриотических организаций и их кураторов в ЦК и КГБ, утверждавших, что Россия проживет без всяких там азиатских подбрюший, они уничтожают свою страну, как те разрушали Союз. Не жаль империю, но жалко людей, которым предстоит жить на развалинах России, если эти марши будут разрастаться. Отменить бы праздник, пока не поздно, есть же и другие даты, не столь разъединяющие людей и губительные для государства, как День народного единства.
5 ноября 2012 года, Грани.ру
