После прошедших недавно выборов в Косово лидер Демократической партии Хашим Тачи заявил о предстоящем провозглашении независимости этого края от Сербии после 10 декабря. При этом очередной раунд переговоров между Белградом и Приштиной, как и следовало ожидать, закончился провалом. Следствием происходящих событий явилось усиление напряженности вокруг сербских анклавов, особенно на северо-западе, в районе Косовской Митровицы. Сербы ожидают нападений и погромов, а албанские боевики не очень-то и скрывают, что готовятся отстоять свою независимость вооруженным путем, задевая при этом и другие государства. В начале ноября произошло крупное столкновение албанских боевиков с силами безопасности Македонии. Террористов возглавлял Лирим Якупи по прозвищу Нацист, недавно сбежавший из заключения. В ходе антитеррористической операции македонского спецназа удалось ликвидировать группу боевиков в 30 человек и захватить большое количество оружия и боеприпасов. После разгрома у села Бродец боевики обещали вернуться для «защиты каждой пяди албанской земли».
В очередной раз подтверждается данное Черчиллем определение Балкан как мягкого подбрюшья Европы. Почти 200 лет полуостров является очагом больших европейских кризисов. Две балканские войны в начале ХХ века стали прелюдией к Первой мировой войне, а завершилось столетие сильнейшим вооруженными конфликтами в Боснии и Герцоговине и Косово. И вот опять мир стоит перед очередным серьезным балканским испытанием. Только в отличие от предыдущего противостояния, которое все-таки имело локальный характер, нынешний конфликт имеет все шансы взорвать установившийся мировой порядок.
ПЛОХОЙ ПРИМЕР
Проблема непризнанных территорий является производной от противоречия между принципом нерушимости границ и правом наций на самоопределение. Если развод происходит по взаимному согласию, как между Чехией и Словакией, Сербией и Черногорией, то противоречия экономического и гуманитарного характера разрешаются мирно. Возникающие государства получают признание и вступают в международные организации. Не очень ясно, как поступать, если против отделения территории имеются возражения. Если буквально следовать принципу нерушимости границ, то США до настоящего времени были бы частью Великобритании, а Нидерланды — Испании. Самым опасным в конфликте вокруг Косово является то, что провозглашение его независимости может стать прецедентом в отношении других территорий, ждущих решения своих проблем, и запустить дезинтеграционный поток во многих государствах.
В Сербии есть другой автономный край — Воеводина, в котором живут венгры, хорваты, словаки, немцы, сербы. Там есть и около 100 тысяч украинцев. События в Косово подогревают местный сепаратизм. Отделение Косово спровоцирует население Сербской Краины Боснии и Герцоговины на присоединение к Сербии, что грозит повторением конфликта конца прошлого века. И это еще не все проблемы Балкан. В западной части Румынии, южной части Болгарии и северной части Греции тлеют угли венгерского и турецкого сепаратизма соответственно. К тому же, лидеры косовских албанцев не скрывают, что хотят создать Великую Албанию. А это ведет к глобальной перекройке границ Сербии (за пределами Косово в ее южной части проживает почти 100 тысяч албанцев), Македонии, Черногории и Греции. Трудно представить, что все эти государства согласятся с такими изменениями — и в первую очередь с сокращением своей территории.
Но Балканами дело не ограничится. Проблемы сепаратизма есть во многих европейских странах. Бельгия стоит перед превращением в конфедерацию, что достаточно быстро приведет к ее разъединению. В Испании растут сепаратистские настроения в Басконии, что затрагивает и Францию, и Каталонию. После последних выборов в Шотландии уже говорят о десятилетнем сроке на развод с Англией. И даже в США вспомнили, что Техас около 150 лет назад был независимым государством. Что уже говорить о проблемах курдов на Среднем Востоке, уйгуров в Китае и непризнанных территорий на пространстве СНГ?! Мир все больше заболевает вирусом сепаратизма, и пока никаких средств, кроме политических, не выработано, чтобы остановить эту эпидемию.
СЛОЖНАЯ ИГРА
Понятно, что возможная независимость Косово и Метохии не является внутренним делом Сербии и косоваров. Конфликт стал точкой противоборства больших политических игроков: США, Евросоюза и России. При этом речь идет не только о международной проблеме, она накладывается на внутренние сложности заинтересованных сторон. В Вашингтоне проблемы Косово, как Ирак и Ближний Восток, преломляются через все обостряющуюся борьбу республиканцев и демократов в связи с приближающимися президентскими выборами. Буш и его окружение поставили на независимость Косово в надежде на решение трех проблем. Во-первых, получить новые военные базы в весьма сложном, но географически и стратегически очень удобно расположенном регионе в связи с предстоящим выводом большей части американских войск из Германии и Великобритании. Вблизи Приштины уже есть американская военно-воздушная база, и сейчас ведутся работы по ее расширению. Кроме того, Косово представляет ровную местность, пригодную для прохождения больших групп механизированных соединений в направлении Греции, Болгарии и далее на юг полуострова. Что также повышает стратегическую ценность этой территории.
Во-вторых, Евросоюз далеко не един в отношении независимости Косово. Очень настороженно, если не сказать больше, к ней относятся Испания, Румыния, Греция, Кипр и Словакия — по понятным причинам. Отсутствие единства в Европе также на руку администрации Буша, так как в определенной степени позволяет сделать Балканы «американским регионом». В европейских структурах не прочь возложить на Вашингтон бремя поддержания порядка в таком взрывоопасном районе. К тому же, и речи быть не может об участии европейских военных в балканском конфликте в какой-либо форме, кроме как по мандату ООН. А вот до этого очень далеко. Цель США на данном этапе — минимизировать участие европейских государств и структур в разрешении конфликта. И это администрация Буша будет выдавать за свою дипломатическую победу, в чем она сейчас очень нуждается.
В-третьих, ослабление Сербии и усиление ее европейской ориентации, что должно привести к вытеснению России из региона, — такая цель занимает не последнее место в перечне приоритетов американской дипломатии. В качестве утешительного приза Москве предлагается участие в ПРО против Ирана. Денег на эту систему Конгресс все равно не выделил, ее разработка и развертывание переместилось в отдаленное будущее.
Москва оказалась в двойственном положении. Быть защитницей славянских братьев очень выигрышно во внутриполитическом аспекте. К тому же, проявить твердость в антиамериканском противостоянии также полезно по тем же причинам. Заодно можно значительно ослабить западные устремления Белграда. Впрочем, как показывает история, на длительную сербскую благодарность России рассчитывать не приходится. Любви между двумя столицами особой никогда не было, и в Белграде нет пророссийских сил, которые бы стремились к сближению с Москвой. На данном этапе интересы сошлись, но ненадолго.
Угрозы Москвы в случае признания независимости Косово пересмотреть свое отношение к непризнанным Южной Осетии, Абхазии и Приднестровью не следует рассматривать как реальные. Типичным примером может являться телемост Москва — Баку с участием главы комитета Совета Федерации по вопросам СНГ Вадима Густова, который прошел 20 ноября. Сенатор заявил, что проблема Косово принципиально не отличается от проблем Приднестровья, Абхазии, Южной Осетии и Нагорного Карабаха. Тем самым вроде бы декларируется право на признание независимости, а в будущем и присоединение некоторых из них к России. Но это не более чем пробные шары. Если бы в Кремле могли осуществить сказанное, они сделали бы это вне всякой связи с Косово.
Активизация политики в отношении непризнанных государств может в перспективе обернуться негативными последствиями. Ведь нет никакой гарантии того, что официальное признание Россией независимости Абхазии и Южной Осетии получит международную поддержку, и еще более проблематичным выглядит возможное включение этих территорий в состав России. Пойдя на такой шаг, Москва рискует потерять Грузию на очень длительный срок. Более того, признание в отношении спорных грузинских территорий не обойдет стороной и Нагорный Карабах. Размораживание этого конфликта грозит полной переориентацией Азербайджана в западном направлении. Уже сейчас отношения Москвы и Баку весьма прохладные, их дальнейшее обострение слишком дорого может обойтись России в Закавказье. К тому же, Москва такими действиями сделает блокаду Армении полной и не оставит Еревану ничего другого, как перейти на противоположную сторону и самому искать выход из столь отчаянного положения. Другими словами, признание независимости Абхазии и Южной Осетии совершенно не в интересах Москвы, и она на это в ближайшей перспективе не пойдет.
Есть и внутренние тормоза. Выступление Вадима Густова вызвало неоднозначную реакцию в Казани. Депутат законодательного собрания Республики Татарстан Разиль Валеев заявил: «Если Карабах отторгнется от Азербайджана, то татары задумаются о независимости от России… Мы же неглупые люди и думаем над вопросом: если абхазам, осетинам, армянам Нагорного Карабаха или русским Приднестровья можно, то почему нам, татарам, нельзя?» Между прочим, Татарстан уже добился от Москвы довольно больших прав и пытается получить еще больше. Это вызвало болезненную реакцию в соседней Башкирии. В Уфе считают, что и им можно рассчитывать на подобное. И Поволжьем дело не ограничивается. Поджигая бикфордов шнур сепаратизма в СНГ, Москва может взорвать собственный дом.
При таких обстоятельствах Кремль вполне устроит замораживание косовского конфликта и сохранение статус-кво максимально долго. Не спешат и европейцы. «Косово должно обрести независимость, однако это не может быть несогласованная односторонняя декларация. Это должно быть решение, принятое в координации с международным сообществом», — выразил общее мнение ЕС глава британского МИД Джим Мерфи. Навряд ли с этим согласятся в Вашингтоне. Сложная игра продолжается.
