Коалиционное правительство премьер-министра Японии Синдзо Абэ приняло решение о «переосмыслении» послевоенной японской конституции. В соответствии со статьей 9 конституции, подготовленной американскими юристами в 1946 году, когда Япония была под оккупацией союзников, Япония отказывается от «войны как суверенного права нации и угрозы или применения вооруженной силы как средства разрешения международных споров». Новая интерпретация позволит Японии использовать военную силу в поддержку союзника, если японская безопасность находится под угрозой.
Абэ выбрал «переосмысление» конституции, потому что ее пересмотр потребует одобрения двух третей японского парламента. Учитывая, что большинство японцев все еще испытывают аллергию на военную силу, обеспечение необходимого количества голосов было бы невозможно.
Переосмысление почти наверняка приведет к протестам со стороны Китая и Южной Кореи против возрождающегося японского милитаризма. Поскольку Абэ является националистским внуком бывшего премьер-министра, который был когда-то арестован как военный преступник, и потому, что он заплатил общественную дань воинам, погибшим за императора во Второй мировой войне, эти протесты могут показаться разумными.
Пауза Абэ с японским пацифистским консенсусом не вызывает сомнений. Но обстоятельства, при которых Япония будет использовать силу, настолько ограничены, что возрождение милитаризма все еще очень далеко. Более тревожным является влияние на японскую демократию: выборным органам власти не так просто изменить смысл конституции без того, чтобы получить поддержку в парламенте.
Однако существует странное противоречие в национализме Абэ. Конституционный пацифизм был частью послевоенного порядка, введенного Соединенными Штатами во время оккупации, и в значительной степени поддерживался японским народом, который устал от войны. В отличие от Германии, в Японии не было Гитлера или нацистской партии, на которые можно было бы свалить зверства в военное время. Послевоенные реформаторы верили, что то, от чего надо было очиститься, — это особая форма японского милитаризма, которая коренится в поклонении императору, традициях самураев, авторитарном «феодализме» и так далее.
В восстановлении Японии после 1945 года многими вещами можно восхищаться по сей день: демократией, правом женщин голосовать, земельной реформой, свободой слова. Но лишение суверенного права Японии на использование военной силы имело одно главное последствие: японская безопасность была практически полностью в руках американцев, понижая Японию до статуса вассального государства. Именно поэтому главной целью националистически настроенных японских лидеров, начиная с дедушки Абэ, Нобусуке Киши, стало возвращение полного японского суверенитета путем пересмотра статьи 9.
Это не было возможно, когда Киши был премьер-министром в конце 1950-х. Японцы не были готовы к этому, Киши запятнал свой послужной список в качестве министра боеприпасов. Мечта Абэ состоит в том, чтобы восстановить сейчас и продолжить в будущем некоторые аспекты старой Японии, дискредитированные японским военным поведением, например, патриотическую гордость, более централизованную роль императорского института и даже переосмысление самих военных записей Японии.
Отсюда — его дань храму Ясукуни, где поклоняются душам императорских солдат, в том числе печально известным военным преступникам. Многие азиаты, и среди них некоторые японцы, видят в этом признак нового милитаризма. Абэ хотел бы, чтобы это рассматривалось как попытка восстановления международной репутации Японии как «нормальной страны». Но идеи нормальности Абэ еще не разделяют большинство японцев, не говоря уже о других азиатах.
Противоречие в национализме Абэ заключается в следующем: он говорит о восстановленном суверенитете и патриотической гордости, но не сделал ничего для того, чтобы дистанцировать Японию от послевоенного доминирования США. Наоборот, его интерпретация конституции подразумевает помощь США в военном поддержании порядка в Восточной Азии.
На самом деле то, что, кажется, руководило усилиями Абэ даже больше, чем желание пересмотреть послевоенный порядок в Японии — широко распространенное опасение роста регионального доминирования Китая. Беглый взгляд на японскую прессу или даже некоторые книги, которые убрали высоко на полки в японских книжных магазинах, показывает, насколько напуганы японцы. Все в Токио говорит о китайской агрессии в Восточном и южнокитайском морях.
Тогда переосмысление Абэ на самом деле не является радикальным отходом от послевоенного решения. Растущая мощь Китая на самом деле усилила японскую зависимость от США в целях ее безопасности. Основное беспокойство Японии заключается в том, что США не может пожелать себе риска войны с Китаем из-за территориальных споров в Восточно-Китайском море. Чего больше всего боятся, в дополнение к подъему Китая, это возможного ослабления власти США.
Японско-американский союз является раздражающим для китайцев, которые хотели бы, чтобы США ушли с дороги для того, чтобы стать доминирующим игроком в Азии. По крайней мере, так говорят в обществе. На самом деле китайские отношения могут быть более сложными и менее унифицированными, чем они кажутся.
Действительно, Китай сталкивается с довольно жестким выбором. Либо он должен жить с продолжающимся Pax Americana в Азии до тех пор, пока оно длится, либо столкнуться с более независимой, вооруженной ядерным оружием Японией. В частности, многие китайцы по-прежнему могут предпочесть первое.
Это может показаться наиболее стабильным решением. На самом деле это является реальной опасностью. Нужно отметить, что военное присутствие США все еще наводит определенный порядок, с которым большинство партий может жить; но оно рискует перетащить крупнейшую в мире военную мощь на мелкие региональные конфликты — это перспектива, которая должна бы нас встревожить спустя столетие после 1914 года.
Проект Синдикат для «Дня»
