Эпоха, когда Европа могла полагаться на Америку для ведения войны или установления мира и демократии на территории сопредельных стран, осталась в прошлом. С расширением Европейского Союза и, как показал недавний кризис с российским газом, к таким странам сегодня относится не только Украина, но и Грузия. Действительно, как и Украина, Грузия сегодня проходит тест на демократию, который Европа не может позволить себе игнорировать.
Грузия была первой постсоветской страной, предпринявшей «цветную революцию» и, таким образом, продемонстрировавшую с достоинством и зрелостью выбор своего народа в пользу демократии и европейских ценностей. Флаги Европейского Союза, развевающиеся на всех государственных зданиях в Грузии с тех пор, сигнализируют естественную связь, такую же древнюю, как и история страны, которая для древних греков была неотъемлемой частью известного им мира. Прометей, Медея, амазонки и Ноев ковчег в соседней Армении — Европа наших мифов начинается здесь.
Со своей историей, культурой и традициями, включая критический, независимый и даже бунтарский дух в бывшем Советском Союзе, Грузия, казалось бы, является идеальным кандидатом на успешную демократизацию. Поэтому еще большее беспокойство вызывает то, что демократизация в Грузии терпит неудачу.
Казалось, все начиналось хорошо. Политические реформы, приватизация, антикоррупционные меры, поиск новых лидеров с репутацией, незапятнанной компромиссами с предыдущим режимом, и осуществление проевропейской внешней политики не встречало сопротивления. Но с тех пор тоталитарное мышление вновь проявилось в лидерах, которые утверждая, что представляют волю большинства, постепенно прибирают всю власть к своим рукам.
Подобно древнегреческой гидре, политическая элита Грузии никогда не прекращает умирать и возрождаться. Те же люди и методы правления, против которых выступали участники «революции роз» в ноябре 2003 года, вновь оказались у власти, используя свои личные связи, простирающиеся за границы Грузии, а также свое огромное богатство и отточенные навыки политического манипулирования и интриг.
Это имеет мало общего с сущностью демократии, которая заключается не только в избирательных урнах, но и в разделении власти. Правительство вмешивается в дела парламента, который в свою очередь старается управлять деятельностью правительства вплоть до (как это было в моем случае) назначения послов и определения их повседневных обязанностей. И, наконец, что более серьезно, судебная система пока что не является независимой, что подрывает власть закона и таким образом отпугивает столь необходимые частные инвестиции.
Грузинская демократия существует в умах людей, но не в реальной жизни: простые граждане по-прежнему считают политику грязным делом, предоставляя поле действий тем, кто должен был давно уйти на покой. Но надежда на демократию по-прежнему сильна среди грузинского народа, представителей гражданского общества и средств массовой информации.
Сегодня Европа должна сделать все для того, чтобы эта надежда не угасла. США уже сделали все возможное, чтобы поддержать политическую стабильность в Грузии со дня обретения ею независимости. Надо отметить, что стабильность не всегда отождествлялась с демократией во время правления Эдуарда Шеварднадзе — бывшего министра иностранных дел Советского Союза, свергнутого с поста президента в результате революции роз. Но американцы щедро финансировали поддержку демократических идей и лидеров. Хотя фонд, за которым стоит финансист Джордж Сорос, и не фабриковал революцию роз, как утверждают российские националисты, он создавал, поощрял и поддерживал условия, необходимые для установления демократии.
Но для того, чтобы укрепить демократию, Грузии сегодня требуется поддержка другого рода, которую может предоставить Европа. Модели политического равновесия, функционирования системы правосудия и демократии на местах должны вдохновляться европейскими примерами, которые ближе грузинской реальности, чем англосаксонские модели американского типа.
Нежелание Европы предоставить такую поддержку будет невыполнением ее основных обязанностей в отношении страны — небольшой, средиземноморской, гибкой, с древними историческими традициями — где у демократии гораздо больше шансов на успех, чем в Украине, на огромной территории которой все еще сохраняется советский менталитет, не говоря уже о Средней Азии. Действительно, отказ поддержать непрочную демократию в Грузии скорее всего замедлит прогресс демократии в Украине, в Беларуси и даже в самой России.
Это явно поднимает ставки. Россия хоть и не отказываясь от своих имперских устремлений и методов доминирования, тем не менее свыкалась с мыслью о неизбежности демократии, хотя бы в окружающих ее странах. Но это нерешительное принятие определенной нормальности в отношениях с соседями всегда находилось под угрозой внезапного прорыва известной своей иррациональностью российской «державы» — агрессивное поведение, возвеличивающее государство и доказывающего свою силу, пользуясь слабостью других.
Именно это является ключом к пониманию недавнего кризиса с российским газом. Также определенно и то, что любой признак отступления от демократии в Грузии и других постсоветских государствах только укрепит неоимперские амбиции России. Обязанностью Европы является убедить Россию, что надежды на возврат к прошлому нет. Европа должна взять на себя эту роль не только для того, чтобы обеспечить независимость поставок энергоносителей в будущем, но и продемонстрировать, что европейские ценности свободы, демократии и справедливости имеют реальную силу.
Чтобы преуспеть, Европа должна иметь необходимый инструментарий: крупный полугосударственный фонд для содействия распространению европейских ценностей и поддержки политических реформ, университет для подготовки будущих руководителей новообразованных демократий, а также полицейские силы и армию судей и магистратов для того, чтобы вдохнуть жизнь в наследуемые другими странами европейские модели.
Но самое главное — Европе необходима твердая вера. Если Европа сегодня не может убедить себя, что ей не безразлично будущее ее соседей, у кого останется вера в Европу завтра?
Саломе ЗУРАБИШВИЛИ — бывший министр иностранных дел Грузии и лидер одной из оппозиционных партий
