В ООН надеются, что в начале ноября все же состоится очередной, уже пятый по счету раунд неформальных переговоров между Марокко и Фронтом ПОЛИСАРИО, уже 35 лет представляющим сампровозглашенную Сахарскую Арабскую Демократическую Республику в Западной Сахаре (САДР), которую Рабат считает своей неотъемлемой частью. Личный представитель генсека ООН Кристофер Росс был преисполнен оптимизма на прошлой неделе, когда вояжировал между Марокко, Алжиром и Мавританией — главными участниками этого на данный момент замороженного конфликта.
Может возникнуть вопрос, а какое нам дело до этого, казалось бы, экзотического конфликта, о котором разве что единицы за пределами региона имеют какое-то представление? Собственно, такой взгляд и позволил мировому сообществу ждать все 35 лет, что все как-то там уладится. Между тем в последние годы ситуация существенно изменилась из-за, прежде всего, глобализационных процессов, активности в регионе Магриба экстремистских группировок, заинтересованных в создании пояса нестабильности в Северной Африке от Атлантики до Красного моря, и, наконец, из-за экстраполирования многими странами, в первую очередь экс-советскими республиками, «западносахарской проблемы» на собственные.
Небольшой экскурс в историю. До 1976 г. Западная Сахара являлась колонией франкистской Испании. Резолюции ООН требовали ее деколонизации, а Совет Безопасности удержал Испанию и Марокко от вооруженного конфликта. В конечном итоге, вместе с Мавританией они подписали соглашение о прекращении испанского владычества и разделе территории (государственные границы в Северной Африке, как можно увидеть на карте, начерчены под линейку — таковы последствия колониализма). Но сделку не признал Алжир, поддержавший созданный двумя годами ранее студентами в Марокко «Народный фронт освобождения Сегиет-эль-Хамра и Рио-де-Оро» (ПОЛИСАРИО), который начал вооруженную борьбу против марокканских и мавританских войск. Мавритании хватило на несколько лет, чтобы после военного переворота отказаться от претензий и, более того, признать самопровозглашенную САДР. А поддержка ПОЛИСАРИО со стороны Алжира — признанного тогда флагмана национально-освободительного движения под антиимпериалистическими и антиколониальными лозунгами — обеспечила ему симпатии во многих странах «третьего мира» и движении неприсоединения: так, в целом, САДР признали несколько десятков стран Африки и Латинской Америки. США и СССР воздерживались от конфронтации в «западносахарской проблеме», но, безусловно, имели соответствующие симпатии и сотрудничество, включая военное, с Марокко и Алжиром.
В конечном итоге, в 1991 г. удалось добиться прекращения боевых действий между Марокко и ПОЛИСАРИО, была основана миссия ООН по проведению референдума в Западной Сахаре (MINURSO), на который согласились обе стороны. Однако идея оказалась мертворожденной ввиду неспособности договориться тех, кто имел право голосовать. ПОЛИСАРИО настаивает, что это 160 тыс. «коренных сахарцев», сегодня проживающих в четырех лагерях в Тиндуфе на территории Алжира (спор за него, к слову, тоже едва не привел к полномасштабной войне в 1960-х гг.), а не 250 тыс., как они считают, марокканцев, проживающих в Западной Сахаре и составляющих 85% населения. Рабат, в свою очередь, доказывает, что пользоваться старой, еще испанской переписью нецелесообразно, ведь население региона всегда составляли кочевые племена, активно мигрировавшие по всей Северной Африке. Таким образом, все попытки договориться об организации плебисцита потерпели неудачу.
В 2007 г. король Марокко Мохамед VI выдвинул предложение предоставления Западной Сахаре самой широкой автономии в пределах королевства. Следует заметить, что на то время произошли коренные перемены в самом королевстве. С конца 1990-х гг. король начал масштабную демократизацию страны — прежде всего, осуществил разделение полномочий между ветвями власти, благодаря чему усилилась роль парламента и правительства; децентрализацию управления, обеспечение гражданских и политических прав и свобод, для чего была создана независимая Комиссия по равенству и воссоединению, расследующая все случаи нарушений прав человека и возглавляемая коммунистом — многолетним политическим заключенным. Королевство ожидает статуса привилегированного партнерства с ЕС, на который приходится 60% торговли, и признано стратегическим партнером НАТО. Между тем медленно, но систематически беженцы в Алжире перебираются обратно в Западную Сахару. Более того, уже два десятка бывших главных должностных лиц ПОЛИСАРИО и САДР отреклись от прежних взглядов, перебрались в Марокко и стали активными адвокатами королевского плана широкой автономии. Если раньше отчеты правозащитников касались преимущественно нарушений, допущенных марокканской стороной, то теперь все чаще сообщают о систематических нарушениях прав человека и репрессиях со стороны ПОЛИСАРИО в лагерях беженцев.
Что же предлагает Мохаммед VI? Практически полное самоуправление Западной Сахары: собственные законодательная, исполнительная и судебная власти, местные правоохранительные органы, собственный бюджет и налоговая политика. Автономия получает в распоряжение все доходы от эксплуатации местных ресурсов, а это 25% мировых запасов фосфатов (кстати, технологии обработки этого типа фосфатов известны украинским и российским специалистам, отсюда заметное внимание России к региону); богатейшие рыбные запасы и обнаруженные легкодоступные залежи нефти и газа на Атлантическом побережье, залежи урана и золота. За собой королевство оставляет вопросы обороны, внешней политики, национальной безопасности, верховенство власти короля, национальную валюту, флаг и гимн.
Заметные перемены произошли и во внешнем мире. Многие государства, которые когда-то признали и открыли у себя посольства САДР, отменили свое решение. Так, когда-то активно на стороне ПОЛИСАРИО выступала Югославия, но ее наследница Сербия отозвала признание — разумеется, из-за проблемы Косово. На очередной Генассамблее ООН традиционно принимается резолюция с поддержкой «права на самоопределение народа Западной Сахары», но в последние годы число государств, воздерживающихся от голосования, значительно превышает голосующих «за». Так, все государства экс-СССР, на территории которых появились самопровозглашенные республики, не голосуют за эту резолюцию: Грузия, Молдова, Азербайджан. Не голосует и Украина. Зато голосуют «за» Россия и Армения. В конце сентября на встрече в Алжире о «фактическом взаимном признании независимости» объявили представители САДР и Южно-Осетинской республики. Спецпредставитель южноосетинского президента назвал это «африканским прорывом» и заявил, что скоро «лавинообразный процесс признания» будет ждать не только Южную Осетию и Абхазию, но и Приднестровье, и Нагорный Карабах. И отметил, что его принятие в Алжире весьма показательно накануне первого визита в эту страну президента Российской Федерации Дмитрия Медведева.
Словом, ключ к урегулированию застарелого конфликта лежит в отношениях Марокко и Алжира, относящихся друг к другу с огромным, мягко говоря, недоверием, что не исключает и наихудшего варианта развития событий, учитывая усиленную модернизацию и перевооружение армий двух стран. Как описывает апокалиптический сценарий марокканский эксперт Мохамед Шаркуи, «в случае военного конфликта последствия будут катастрофическими: обе страны окажутся разрушенными, ослабленными и, вероятно, распадутся, а экстремистские группировки сполна воспользуются ситуацией».
