В рамках Летней школы журналистики «Дня» состоялась очередная встреча студентов. На этот раз — с известным политтехнологом Олегом Медведевым. Олег — один из немногих политических консультантов, кто открыто может выражать свою позицию, вести публичную дискуссию. Он считает, что ему повезло: «Я знаю много случаев, когда консультанты или политтехнологи работают с клиентами, взглядов которых категорически не разделяют». Консультант Юлии Тимошенко признает ошибки, поэтому не снимает ответственности с их команды за поражение на президентских выборах, но... Опытный политтехнолог отличается интересными взглядами на социально-политическую жизнь Украины.
Олег МЕДВЕДЕВ: — Иногда в жизни так случается, что непосредственная профессиональная деятельность не связана с базовым образованием. По специальности я специалист-международник. Журналистскую школу я прошел, будучи студентом на рубеже 80—90-х гг. в Москве. Моя карьера начиналась в первом частном информационном агентстве Советского Союза «Постфактум», которого, к сожалению, уже не существует. Также работал в газете «Коммерсантъ», которая ныне имеет украинскую редакцию. Потом каким-то образом в Москве меня отыскала Лариса Ившина и открыла перспективу для возвращения в Украину. Благодаря ей состоялась моя карьера в Украине. В Киеве я стал главным редактором газеты «Киевские Ведомости». Три года назад был шеф-редактором группы сайтов «Обозреватель». Последние годы работаю в сфере политических технологий, избирательных кампаний. Единственное, что у меня осталось от журналистики, — это блог на «Українській правді». На большее у меня не хватает времени. Однако я считаю, что это не журналистская работа. Блог — это дневник, где можно писать, не придерживаясь определенных канонов, писать в режиме заметок. Работая в политическом пиаре, я, так или иначе, интересуюсь и наблюдаю за всем происходящим на медиа-рынке. Много времени приходится проводить в общении с журналистами.
Лина ТИМОЩУК, Национальный университет «Острожская академия»:
— Вы совмещаете две сферы деятельности: журналистику и политтехнологии. Как они взаимосогласовываются в вашей жизни?
О. М.: — Я их не совмещаю. Я занимаюсь исключительно политическим консультированием, связями с общественностью в сфере политики. Моя работа касается журналистики лишь тогда, когда это нужно для выполнения моих профессиональных функций как политконсультанта в сфере построения отношений с масс-медиа. Я считаю, что заниматься параллельно профессиональной деятельностью в двух сферах, во-первых, очень трудно, а во-вторых, не очень правильно, потому что, кроме родства этих двух профессий, между ними существуют и определенные противоречия.
Анастасия САМОШИНА, Киевский национальный университет имени Тараса Шевченко:
— В своих материалах на блоге вы часто используете статистику, социологическую информацию. Недавно гостем «Дня» был известный украинский социолог Евгений Головаха, который особо отмечал качество, компетентность и профессиональность информации, транслируемой СМИ. Где вы находите данные, с кем сотрудничаете?
О. М.: — Я очень уважаю господина Головаху как специалиста, он глубокий профессионал, один из лучших украинских социологов. Конечно, те, кто работает в области политического консалтинга, тоже могут заниматься социологией. В политическом консультировании социология играет колоссальную роль. Но с ней нужно уметь работать. Одни и те же цифры можно трактовать совсем по-разному. Поэтому главное для нас — понимать механизмы проведения социологических исследований. Имея большой опыт работы с украинскими социологическими структурами, могу сказать, что следует ориентироваться не на фирмы-однодневки, а на социологические структуры, у которых — немалый опыт работы и соответствующая репутация.
Ольга РЕШЕТИЛОВА:
— А откуда вы берете социологическую информацию, которую используете в своих блогах?
О. М.: — Поскольку я работаю с определенной политической силой, могу отметить, что для собственного пользования мы сами достаточно часто заказываем социологические исследования. Поэтому у меня есть возможность добавлять вопросы, являющиеся предметом моей личной заинтересованности. Мы всегда изучаем гуманитарные настроения людей: их идеологические, языково-культурологические предпочтения.
О. Р.: — По вашим словам, некорректно совмещать журналистскую деятельность с политтехнологией. А насколько корректно быть политконсультантом и выступать экспертом-политологом? Ведь сегодня есть много примеров, когда эксперты должны были быть над процессом, вместо этого, они углублены в политическую жизнь.
О. М.: — Я часто выступаю публично, хотя считаю, что в круг обязанностей политконсультанта это не входит. Политконсультант, скорее всего, должен предлагать политикам, что говорить, чем выступать самому. Обычно когда я выступаю публично, никогда не скрываю, что люди должны учитывать мое сотрудничество с определенной политической силой.
О. Р.: — Обязательно ли политтехнологу разделять взгляды политической силы, на которую он работает?
О. М.: — В неписаном кодексе политических консультантов, политтехнологов есть такое правило, что он не обязательно должен разделять политическую платформу своего клиента или работодателя. Но его прямым профессиональным долгом, независимо от собственного отношения к этой платформе, является обеспечение эффективной агитации политика или политической силы. Каждый выбирает по своему усмотрению. Лично я чувствую комфорт от того, что мне удалось построить свою работу с идеологически близкими мне людьми. Возможно, мне повезло, потому что я знаю много случаев, когда консультанты или политтехнологи работают с клиентами, взглядов которых категорически не разделяют.
Ольга САВЧЕНКО, Национальный педагогический университет им. М. Драгоманова:
— За годы независимости в Украине сформировалось новое поколение политтехнологов. Почему украинские политики пользуются услугами иностранных специалистов?
О. М.: — В действительности, профессия политтехнолога закулисная. Фамилий большинства из них в Украине даже я не знаю. Многие мои коллеги ведут закрытый образ жизни, особо не афишируя свою деятельность, в отличие от меня. Конечно, конкуренция между украинскими и иностранными политтехнологами существует. Но, в любом случае, главную роль играют отечественные специалисты. Просто есть традиция привлекать иностранцев. Честно говоря, я не в восторге от нее. Но я бы не стал преувеличивать роль иностранных консультантов. По крайней мере, сейчас она значительно меньше, чем это было в середине и в конце 1990-х. касательно российских политтехнологов. Не все они сотрудничают с Кремлем. Но есть и такие, которые работают в рамках так называемой управляемой демократии. Их как раз и нужно выталкивать из Украины.
Анна ЩЕПА, Киевский национальный университет имени Тараса Шевченко:
— Приходилось ли вам участвовать в информационном киллерстве?
О.М.: — Я пять лет работаю с Тимошенко. Ее постоянно кто-то хочет информационно убить. Поэтому идет очень изнурительная оборонительная работа.
О. Р.: — Есть украинские партии, которые базируются на идеологии?
О. М.: — Классической идеологической партией в Украине является Коммунистическая партия. Но только формально. Я регулярно читаю «Рабочую газету» КПУ. Почти в каждом номере там подаются публикации Симоненко с проклятиями в адрес крупного капитала, призывами к классовой борьбе. Это значит, что Симоненко призывает украинцев подняться с вилами против собственных партнеров по коалиции. Поэтому декларирование и преданность определенной идеологии для КПУ — это разные вещи. В одной из телепрограмм, где велась дискуссия о памятнике Сталину в Запорожье, какой-то коммунист из Запорожья сказал мне, что если бы Сталин встал, то расстрелял бы всю верхушку Коммунистической партии Украины. Я спросил, почему? А потому, что предали дело рабочего класса и слились с буржуазией.
Идеология партий имеет большое значение, но сегодня конкуренция состоит не в идеологических расхождениях социально-экономических, а в геополитической сфере. То есть пророссийские, проевропейские и т. п. Если говорить об идеологии Юлии Тимошенко, то это, безусловно, партия проевропейская и проукраинская.
А. С.: — Новое избирательное законодательство ликвидирует политические блоки. Как вы можете прокомментировать эту инициативу Партии регионов?
О. М.: — В основном это было сделано против Блока Юлии Тимошенко. Расчет «регионалов» состоит в том, что мы не успеем раскрутить партию «Батьківщина». Но средствами информационной работы и политической рекламы довольно быстро можно установить четкую ассоциативную связь между Юлией Тимошенко и партией «Батьківщина». Последняя никуда не делась, она существует, просто активно не раскручивалась.
В этом законе есть новации значительно хуже. Скажем, территориальные комиссии будут сформированы так, что во всех комиссиях большинство будет иметь привластная коалиция (ПР, блок Литвина, коммунисты). Закон также предполагает запрет самовыдвижения, частичный переход к мажоритарной системе, которая в Украине всегда обслуживала потребности власти. Это антидемократическая норма, существенно ограничивающая возможность новых политических партий принимать участие в выборах. Как много лет назад сказал Хавьер Солана, это не игра по правилам, это игра с правилами.
Рядовые украинцы, к сожалению, всего этого не осознают. Им нравится ситуация, когда есть конкретный округ и конкретный депутат. Но не все видят и понимают, что происходит за кулисами, когда кандидат становится депутатом. Конечно, после такого закона сомневаюсь, что оппозиция сможет на уровне областных, районных или городских советов стать большинством. Поэтому программа-минимум состоит в том, чтобы в каждом из советов создать оппозицию. Даже в таких тяжелых условиях нужно работать на максимально высокий результат.
Лариса ИВШИНА:
— Как можно объяснить то, что многие наблюдатели нахваливали последние выборы, говорили, что мы движемся в сторону демократии и европейских процедур? Но выходит, что выборы все лучше, а результаты все хуже. В чем проблема?
О. М.: — Международные наблюдатели привыкли к тому, что в Украине более-менее нормально прошел третий тур президентских выборов в 2004 году, затем парламентские и местные выборы в 2006-м и 2007 годах. Поэтому они немножко расслабились на президентских выборах 2010 года. Кроме того, их логика заключалась в том, что при власти в Украине находятся те политические силы, которым они доверяют и которых нет оснований подозревать в фальсификации выборов. Но по причине недостаточной осведомленности западный мир проигнорировал тот факт, что на момент проведения выборов Партия регионов была при власти как минимум в десяти областях Украины. Сыграло свою роль и потепление в отношениях между Западом и Россией. Также, по-видимому, они немножко устали от нашей активной демократической возни предыдущих пяти лет, потому захотелось стабильности.
Л. И. — Когда мы говорим о том, что результаты выборов все хуже, это значит, что украинцы не справились с внутренними задачами. Я не хочу обсуждать, кто из украинцев внутренне хуже, все одинаково не справились с задачей. Теперь нужно смотреть на молодое поколение и спрашивать у него: «А вы знаете, как стать другими?»
О. М.: — Любому демократическому обществу свойственно здоровое неудовлетворение избирателей властью. На недавних президентских выборах в Польше была низкая явка. Это говорит о том, что там избиратели также не совсем довольны своей властью. А в тоталитарных и авторитарных обществах люди, напротив, пылко поддерживают действия власти и обычно чувствуют себя счастливыми. По социологическим данным, среди стран СНГ больше всего довольны жизнью жители Узбекистана, Таджикистана, меньше всего — украинцы.
Л. И.: — Украинцы просто имеют высокую планку претензий. У нас мания величия на фоне комплекса неполноценности.
О. М.: — Если мы сохраним в Украине демократию, то сможем работать над своими ошибками, если нет, то не сможем даже вслух говорить о них.
Кристина БОНДАРЕВА, Львовский национальный университет им. И. Франко:
— Недавно в эфире телеканала ICTV Сергей Тигипко заявил, что не собирается отсиживаться в оппозиции — она ему не очень интересна (хотя он и при власти), а сделает все для того, чтобы на выборах осенью попасть в местную власть. С вашей точки зрения, чего не хватило Сергею Тигипко, чтобы победить на президентских выборах? Чего в свою очередь не хватает оппозиции для того, чтобы она была интересной?
О. М.: — Определенной категории людей оппозиция неинтересна потому, что она не имеет власти. Как сказал недавно Николай Томенко, рыба ищет, где глубже, а депутат — где больше. Тигипко относится к такой категории людей. У каждого человека есть выбор. Подавляющее большинство украинских политиков, как ушедшие в прошлое (Виктор Ющенко), так и те, кто при власти (не знаю, посыпают ли они себе голову пеплом), своим поведением между первым и вторым турами сделали все, чтобы Янукович победил. Поэтому они тоже несут ответственность за это. Один из них — Тигипко. От его позиции во втором туре зависел результат этих выборов. Если бы он поддержал Тимошенко, она стала бы президентом, а он — премьер-министром. Тигипко, вероятно, в силу своей биографии (принадлежность к команде Януковича) еще перед вторым туром сделал свой выбор в интересах Януковича. Затем он пошел во власть, поэтому ничего странного в его выступлении нет. Насколько эффективным будет его пребывание при власти, оценит избиратель. Одна серьезная ошибка у него уже есть — причастность к неудачному Налоговому кодексу.
Дмитрий ЧАЛЫЙ:
— Что, по вашему мнению, помешало Юлии Тимошенко победить на президентских выборах? Возможно, были какие-то недостатки в пиар-кампании?
О. М.: — Нет пиар-кампании без недостатков. Наверное, кампания оказалась не настолько мощной, чтобы обезвредить все негативные факторы, которые работали против победы Тимошенко. Самой большой нашей ошибкой было то, что осенью 2008 года Тимошенко не ушла в отставку с должности премьер-министра. Выиграть выборы, находясь в оппозиции, было бы намного легче. Особенно в условиях мирового экономического кризиса. Но решающую роль в поражении Юлии Владимировны сыграл Виктор Андреевич Ющенко. Он якобы очень любит украинскую историю, даже выводит свою родословную от последнего кошевого атамана Запорожской Сечи Петра Калнышевского. Потом он уже начал искать связи с гетманом Иваном Мазепой. На самом же деле я провожу совсем другую параллель — это полковник Галаган, который помог российским войскам обманом взять Запорожскую Сечь, или полковник Нис, который показал Меньшикову, как войти в Батурин. Ющенко и в первом, и во втором туре, как «папа Карло», отработал на победу Януковича. Вероятно, на местных выборах осенью он будет действовать так же.
Юлия ЯРУЧИК, Национальный университет «Острожская академия»:
— В своих публикациях вы много пишете о языковой проблеме в Украине. Сейчас при власти находится много людей, просто не владеющих украинским языком. Янукович в разных регионах говорит по-разному: то по-украински, то по-русски. Обещает повысить статус русского языка. Если бы украинский народ начал массово говорить по-украински, отреагировала бы власть на это?
О. М.: — Если бы в Украине все вдруг заговорили на украинском языке, Янукович не стал бы Президентом. Поскольку любая социология показывает, что существует корреляция между языково-культурной ориентацией людей и их политическими вкусами. В Украине много русскоязычных граждан, благодаря им Янукович и стал Президентом. Я второй раз за последние пять лет подготовил работу под названием «Языковой баланс Украины», результаты которой свидетельствуют о том, что массового перехода наших граждан на украинский язык, к сожалению, нет. Все это отголосок многолетней русификации советской властью. Я родом из Донбасса, который сейчас считается оплотом русскоязычности. Но я еще помню то поколение людей (мне 40 лет), которое не умело говорить на русском. Сегодня граждане не говорят на украинском не потому, что они его не знают или плохо к нему относятся, а потому, что это стало генетической привычкой.
Как решить эту проблему? Если бы в украинской политической, бизнес- и культурной элите был консенсус в вопросе языковой политики, это способствовало бы более массовому переходу людей на украинский язык. Наверное, все видели, как наши сливки власти совпали на день рождения Януковича. Так вот, там не было тех, кто говорил бы на украинском. А граждане подсознательно ориентируются на это. Перспектива такого политического консенсуса существовала в 1990-е годы. Но в 2004-м, когда Кучма позволил Януковичу превратить языковую тему в политическую, такая перспектива была разрушена. Значительная часть политического класса сегодня видит в этом возможность удержаться при власти, и эта часть уже никогда не пойдет на консенсус, который стал бы примером для граждан говорить на родном языке.
Алиса ГОРДИЙЧУК, Национальный университет «Острожская академия»:
— Но у нас и журналисты говорят по-украински с ошибками. Хотя, казалось бы, они должны подавать пример. Проблема в качестве образования?
О. М.: — Я много работаю и с украиноязычными, и с русскоязычными журналистами, так что могу вас утешить: подавляющее большинство украинских журналистов русским владеют хуже, чем украинским. Здесь существует серьезная проблема. Насколько я знаю, на факультетах журналистики учеба ведется на украинском языке, а подавляющее большинство газет в Украине выходит на русском. За год 90% журналов издается на русском языке, а 10% — на украинском. В газетах ситуация лучше. Там 32% — на украинском языке, 68% — на русском.
А. Г.: — Простите, но в вашем блоге я тоже встречала ошибки.
О. М.: — Да, ошибки есть, но я честно сказал, что я из Донбасса (смеется).
Екатерина ЯКОВЛЕНКО, Донецкий национальный университет:
— Как вы считаете, какую роль играет блогерство в журналистике? Учитывая состояние нашей журналистики, не является ли это упрощением деятельности?
О. М.: — Я не считаю, что блогерство мешает профессиональной журналистике. Ничего плохого в том, что журналист может вести профессиональный блог, я не вижу. В чем польза блогосферы? Она пробивает стену цензуры. Стоит только вспомнить историю с венком, который упал на Януковича. Это видео не показали на половине телеканалов, однако на YouTube оно собрало миллион просмотров.
А. С.: — Недавно Первый Национальный и ICTV транслировали фильм о Януковиче «Президент. Начало пути». Смотрели ли вы его? Как можете оценить?
О. М.: — К сожалению, я его не видел. Но могу негативно оценить тот факт, что несколько телеканалов как государственных, так и частных занимаются политической пропагандой.
А. С.: — Во времена Юлии Тимошенко такие биографические телепродукты также имели место...
О. М.: — Разница в том, что биографические фильмы о Юлии Тимошенко показывали во время избирательной кампании на Первом Национальном и региональных телеканалах. На некоторых других телеканалах их демонстрировали на коммерческих началах как политическую рекламу. Бесплатно фильмы о Тимошенко никто не показывал.
Юлиана ЛАВРИШ, Львовский национальный университет им. И. Франко:
— В 90-х годах вы работали московским корреспондентом, директором московского бюро газеты «Киевские Ведомости». Какой видела Украину тогдашняя провластная верхушка России и какой она видит ее сегодня?
О. М.: — Российская политическая элита относилась, относится и будет относиться негативно к независимой Украине. Вы как младшее поколение, наверное, считаете, что украинско-российские конфликты существовали только во времена президента Виктора Ющенко. История украинско-российских отношений началась через несколько дней после провозглашения нашей независимости. В Украину приехали тогдашний вице-президент Александр Руцкой и мэр Санкт-Петербурга Анатолий Собчак. Тогда они заявили: мол, если хотите отделяться, пожалуйста, но без Крыма, Донбасса, потому что это наша территория. Или, например, Борис Ельцин до 1997 года отказывался ехать с официальным визитом в Киев из-за того, что Украина не выполняет определенные политические условия. Приехал лишь на шестом году независимости, в мае 1997 года. Дальше. В разгар конфликта между Дмитрием Медведевым и Виктором Ющенко, когда первый выступил с обращением к гражданам Украины по видеоблогу, я нашел в интернете статью Константина Затулина под названием «По вопросам Украины», написанную в 1998 году. Если из материала выбросить фамилию «Кучма», можно было бы подумать, что она написана в 2007-м или 2008 году о Ющенко. Поэтому полностью допускаю, что вскоре российская власть будет в ссоре и с Виктором Януковичом. Мы же это видим на примере преданного союзника России — Александра Лукашенко. К Беларуси у руководителей России такое же отношение, как и к Украине. Россия не воспринимает независимость ни Украины, ни Беларуси. Финляндия отделилась от России в декабре 1917 года, а в российском политикуме до сих пор есть немало людей, которые не согласны с этим.
А. С.: — Есть ли шанс, что эта ситуация хоть когда-нибудь изменится?
О. М.: — Мы с вами до этого не доживем.
Ирина БОЧАР, Киевский национальный университет имени Тараса Шевченко:
— В своем недавнем интервью «Упадок Европы» Збигнев Бжезинский размышляет над современной геополитической ситуацией в мире. В частности, он высказывает интересное мнение о том, что было бы хорошо, если бы Польша стала неформальным лоббистом стран Центральной и Восточной Европы в Европейском Союзе. Если такое возможно, как вы считаете, посодействует ли это евроинтеграционным устремлением Украины?
О. М.: — Мы все уважаем Бжезинского, любим читать его книги. Но в данном случае он не прав. Советую вам читать Хиллари Клинтон и Барака Обаму.
