3 августа 1990 г., когда Верховная Рада УССР уже провозгласила Декларацию о государственном суверенитете Украины (это произошло 16 июля того же года) и в Украине шла тяжелая борьба между сторонниками сохранения советской сверхдержавы и патриотическими, руховскими силами, призывавшими к свержению «империи зла», сенат Польши осудил акцию «Висла», признав, что в ней «применен присущий тоталитарным режимам принцип коллективной ответственности». Это было не только декларацией чести и совести поляков, но и моральной помощью в сложное время украинскому народу, который готовился окончательно сбросить с себя коммуно- московское иго и использовал Постановление сената в своей борьбе за государственную независимость.
Как председатель Комиссии по иностранным делам Верховной Рады, я готовил заявление нашего — тогда еще формально советского — парламента, в ответ на постановление сената Польши. В этом заявлении говорилось: «Верховная Рада УССР выражает уверенность, что благодаря общим усилиям украинцы и поляки преодолеют последствия трагического прошлого и положат начало новому этапу в отношениях между нашими народами и государствами». Это было еще за год до провозглашению украинской государственной независимости, но мы воспринимали постановление сената Польши как документ, который предвидит государственные отношения между украинцами и поляками.
Мы тогда считали и теперь так считаем, что акция «Висла» была санкционирована центральными советскими политическими органами. Коммунистическое правительство Польши имело благословение на это преступление сталинской Москвы, которая после войны и особенно в 1947 году выносила удары со стороны Украинской Повстанческой Армии и занималась депортацией сотен тысяч галичан и волынян в Сибирь. Принудительное переселение 150 тысяч украинцев Закерзонья с их исконно этнических территорий на земли Северной и Западной Польши было, кроме всего прочего, поддержкой сталинской политики, стремившейся подрубить украинство, распылить нацию, которая во время и после Второй Мировой войны вела вооруженную борьбу за свою державу.
Украинская Повстанческая Армия, созданная как отпор украинского народа гитлеровским оккупантам, прославленная героическими боевыми действиями против большевистского порабощения Украины, воевала и на территории оккупированной немцами Польши, и тогда, когда Польша вынуждена была стать вассалом Москвы. В этой партизанской войне было пролито немало невинной украинской и польской крови.
Армия Крайова и УПА не сумели объединиться, хотя отдельные их совместные акции были. Вооруженное противостояние патриотически настроенных украинцев и поляков во времена Второй Мировой войны и после нее было самой ужасной ошибкой обеих сторон, но было бы еще худшей ошибкой, если бы они сегодня поддались нашептываниям дьявола мести и своими сумасшедшими действиями подрывали колоссальные достижения взаимопонимания, единства между украинским и польским народами, между нашими государствами.
То, что коммунистические польские правители ненавидели УПА, можно понять, но невозможно постичь тех польских патриотов, которые, пролив свою кровь за национальную суверенность своей страны, выборов у прислужников Москвы современную демократическую Польшу, неспособны отдать должную честь украинским воинам, умиравшим за ту Украину, которая сегодня является самым большим другом Польши, ее опорой на Востоке.
Великий стратег украинско-польского взаимопонимания Ежи Гедройц, один из первых инициаторов празднования 50-й годовщины акции «Висла», писал: «Судьбы украинского и польского народов в веках переплелись, образовав неразрывный узел. Это века неизмеримо кровавые, обозначенные казацкой войной, уманской резней, обоюдными бойнями во времена последней войны, заканчивая операцией «Висла» («Культура», № 1, 1995). Как видим, Гедройц причислял Акцию «Висла» к наиболее тяжелым трагедиям общей украинско-польской истории. Но он же понимал, что враждебные украинско-польские отношения никогда, ни разу не принесли пользы ни польскому, ни украинскому народу, а все победы той или иной стороны были вредны, почти гибельны для обоих народов. Гедройц заложил основы новой польской политики относительно Украины, которая начала реализоваться постановлением сената Польши относительно преступности акции «Висла».
Украинцы в Польше не были удовлетворены постановлением сената об акции «Висла», в которой упоминание об УПА читалось как оправдание промосковскому польскому режиму. Они собирались на веча и конференции, обсуждали это преступление и справедливо требовали, чтобы и сейм Польши признал акцию «Висла». Юрий Рейт и Мирон Кертичак обратились к главе Сейма Вьеславу Хжановскому с Петицией по делу ликвидации последствий акции «Висла». В этом обширном документе представлен глубокий анализ акции «Висла» и предложен ряд правовых положений, на основании которых польское государство должно возместить переселенцам потерю их имущества, возвратить на родные земли тех, кто этого пожелает. Господин Вьеслав Хжановский ответил украинцам приблизительно так: «Я передаю вашу Петицию на рассмотрение сеймовой Комиссии общественной политики и в Комиссию национальных и этнических меньшинств». Там эта Петиция находится по сей день без ответа.
Государственные деятели Украины тоже говорили о необходимости осуждения акции «Висла» со стороны сейма Польши. 13 января 1993 г. Леонид Кучма (тогда премьер украинского правительства) в разговоре с премьером польского правительства Анной Сухоцкой ставил вопрос о признании сеймом Польши преступного характера акции «Висла». Пани Сухоцка вспоминает: «Я премьеру (Кучме) не сказала, что правительство осудит акцию «Висла». Я сообщила, что польское правительство будет объективно выяснять дело акции «Висла», и того же требуем от пана премьера по отношению к тому, что происходило с поляками на Волыни, Западной Украине». За годы, минувшие после этого разговора, произошло все, чего тогда требовала пани Сухоцка от пана Кучмы. Украинская сторона покаялась за резню поляков на Волыни, посодействовала восстановлению кладбища «Орлят» во Львове, отдала польским общинам в Украине десятки римокатолических костелов, которые теперь уже отстроены и сияют крестами.
Современные взаимоотношения Украины и Польши отличаются пониманием обеими сторонами той правды, которую высказал еще Тарас Шевченко, а потом повторил Юзеф Пилсудский: упадок Польши — это, в то же время, упадок Украины, и наоборот. Немало уже достигнуто в сферах политического, экономического и культурного сотрудничества, создано настроение добрососедской дружбы, которое доминирует в среде украинских и польских интеллектуальных элит. Нечто большее, чем сотрудничество ощущаем в миротворческой службе украинско-польского батальона в Косово, в деятельности наших представителей в Парламентской Ассамблее Совета Европы, в общей и повсеместной поддержке Украины, оказываемой нам поляками в инстанциях Европейского Союза и НАТО.
Украина преисполнена благодарности к польским политикам, которые сделали больше всего для того, чтобы общеевропейский парламент и парламенты отдельных стран признали Голодомор в Украине 1932—1933 гг. геноцидом, организованным коммунистической диктатурой СССР против украинского народа.
Общественность Украины и общественность Польши только что пережили общую большую радость по случаю получения права провести в 2012 г., совместно на стадионах Украины и Польши европейский футбольный чемпионат.
Но, прочитав в «Газете Выборчей» за 27 февраля этого года о том, что комбатанские круги Польши планируют построить в Варшаве «макабричный памятник» жертвам УПА, я подумал, что кровожадный упырь прошлого оживает и стремится умертвить все, что достигнуто словом и делом мыслящих, выдающихся украинцев и поляков.
Я вспомнил, как Ежи Гедройц отвечал ученику украинского лицея из Белого Бора в 2000 году на вопрос о том, возможно ли выстроить между украинцами и поляками объединение наподобие польско-немецкого единства. Редактор «Культуры» сказал: «Я убежден, что такое объединение состоится на основе общего интереса. Оно создается с большими трудностями, потому что общество еще помнит резню на Волыни. Но это должно пройти. Возьмите немецкий пример. Море крови было значительно большее, но однако дошло до сотрудничества с немцами. Почему не может так произойти в отношениях с украинцами? Тут действуют взгляды психологические. Поляки имеют комплекс неполноценности относительно Запада, и комплекс превосходства относительно Востока, что затрудняет урегулирование этих отношений». Думаю, гениальный Гедройц слишком обобщил, ведь 150 выдающихся поляков, а среди них первый премьер новой Польши Тадеуш Мазовецкий, бывший министр иностранных дел Бронислав Геремек, Богумила Бердиховска и многие другие политики, журналисты, общественные деятели, подписавшие заявление против упомянутого памятника — это люди, в которых не было и нет комплекса превосходства относительно Украины. Они также помнят Волынь, как мы помним Кодню, пацификацию, Березу Картузскую, украинские села, сожженые фольскдойчерами польского происхождения, помним лагерь в Явожно, где 3870 невиновных узников-украинцев погибали от пыток и голода, помним Павлокому, но что с того? Память дается умным людям в первую очередь для того, чтобы признать свои грехи и не совершать в будущем того, что было варварским и преступным. Из обоюдных исторических, мстительных жалоб и упреков, из ненависти и слепого ожесточения к другому народу мы не построим счастья для своей нации, а только разбередим раны, которые уже начали заживать.
Нам трудно считать патриотами Польши тех поляков (к счастью, их немного), которые неспособны поставить современные общие украинско- польские интересы выше своих заскорузлых в ненависти к Украине жестоких взглядов. Их постоянные обвинения Украинской Повстанческой Армии как якобы фашистской военной организации воспринимаются нынешними коммунистическими силами в Украине, как аргумент против нашей государственности, как агитация за возврат нашего народа назад, в бездну неволи, где мы уже были свыше трехсот лет. Уже однажды польская шляхта толкнула нас в объятия «старшего» брата, так хотят ли настоящие патриоты Польши в начале XXI века повторить «подвиг» своих недальновидных предков из 1654 года?
Мы отмечаем 60-летие акции «Висла» не для того, чтобы заново обвинять поляков, и не для того, чтобы требовать от польской стороны извинения (эти извинения, пусть не в прямой форме, но звучали уже из уст польских политиков, в частности, в слове президента Александра Квасневского), а для того мы собрались, чтобы ясно осознать, какую беду нам и полякам может накликать злобная память квазипатриотов. И какие действительно новые, жизнеутверждающие перспективы дает нам настоящая национальная память, которая не идеализирует свой народ, а отрицает и отбрасывает его ошибки во имя его же мудрого и великого будущего.
Это еще один случай сказать нам: прощаем и просим прощения. Это также случай поклониться украинской общине в Польше, тем переселенным единоязычным братьям нашим, которые нашли в себе силы учредить на новом месте свои хозяйства, построить свои храмы, свои школы, и тем мужественным характерам, которые, невзирая на препятствия, вернулись в свои родные края.
Во время моего пребывания на должности посла Украины в Варшаве, я часто сталкивался со случаями, когда польская власть не только не помогала, но и препятствовала возвращению украинцев из прибалтийских воеводств в южные регионы, где жили их родители. Я хотел бы снова, уже от имени президиума Украинского всемирного Координационного Совета, обратиться к польским должностным лицам, чтобы они содействовали всем, кто хочет вернуться на ту землю, где стоят кресты над могилами их предков. Ликвидация последствий акции «Висла» не закончена, а добрая воля правительства Польши, направленная на окончательное завершение ликвидации этих последствий, будет работать на глубокое, нерушимое украинско-польское единение.
26 июня 2001 года во Львове Папа Римский Иоанн Павел II говорил: «Пусть, благодаря очищению исторической памяти, все будут готовы ставить то, что объединяет, выше того, что разделяет, чтобы вместе строить будущее на основании взаимоуважения, братского сотрудничества и подлинной солидарности».
