Виктор Ющенко победил. Половина страны ждала этой победы, надеясь на позитивные изменения в будущем. Те, кто голосовали за Ющенко, по-разному видели эти изменения. Кто-то стремился получить наконец высокооплачиваемое рабочее место, кто- то хотел уже завтра проснуться в Европе с ее благосостоянием и уровнем жизни. Были такие, кто просто боялся потери Украиной независимости... Другая половина страны, которая голосовала против Ющенко, убеждена, что старая прокучмовская элита, сменяя лидера, осталась при власти и объединилась с галицкими националистами. Но эти две части нашего общества и далее остаются объединенными ошибочными ценностями, которые были воспитаны еще в советские времена и в извращенных формах культивировались украинской властью последнего десятилетия. Человек, который утверждает в Львове «если ты не за Ющенко, ты не украинец», не очень отличается от дончанина, убежденного в том, что порядочные люди Ющенко поддержать не могли. Политтехнологи обеих сторон применяли принцип создания врага и победы над ним ради собственного успеха. Чтобы действительно объединить Украину, следует выработать новые общие ценности, альтернативные тем, которые использовались в предвыборной борьбе. Отсутствие у участников кампании ярко выраженной идеологии ставило граждан перед выбором лидеров, которые пользовались только пиар-технологиями, поддержкой внешних сил и опирались на региональные группы. Но Украина не будет прогрессировать, если не трансформируется в общество с четко дифференцированными идеологически общенациональными партиями, которые будут иметь поддержку на всей территории страны и будут нести ответственность за взятые на себя политические обязательства... Сравним себя с другими молодыми обществами — Польши или, например, Израиля. Их партии не опираются на поддержку противоположных внешних сил, не разделены регионально. Конкуренция между партиями ведется в общей системе принятых в обществе ценностей, которых недостает нам.
На последней паре в Институте журналистики Киевского университета, где я иногда читаю лекции, пришлось обсуждать со студентами наше будущее и ориентиры. Основная мысль, которую я пытался донести до слушателей, заключалась в необходимости критического осмысления как нашей жизни, так и жизни наших соседей. Некоторые политики часто ссылаются на пример так называемого «цивилизованного мира». Вот у нас все ужасно и недемократично, а в Америке, или Европе — наоборот. Их оппоненты убеждают, что мир в общем циничный, украинская коррупция не является уникальным явлением, власть в любой стране может не считаться с интересами некоторых слоев общества. Эти две полярных позиции являются глубоко ошибочными, поскольку первая из них унижает украинцев и идеализирует переполненный внутренними конфликтами мир западной цивилизации, а вторая — наоборот, деморализует общество, демонизируя западный мир. Вся предвыборная кампания двух основных конкурентов также состояла в демонизации соперника и введении в сонм святых своего лидера. «Янукович — бандит, насильник и продажный человек», — говорили одни. «Ющенко — американский шпион, националист и бандеровец», — убеждали другие. Общество верило в эти мифы, вера — вот что двигало гражданами на выборах. Журналисты и пиарщики эти мифы поддерживали и скрывали от общества реальные бизнес-интересы различных групп, содержание кулуарных переговоров между Ющенко и Пинчуком, Кучмой и Пинзеником, Тимошенко и Ахметовым, которые велись и ведутся. Верить в мифы всегда легче, потому что тогда не надо спрашивать с себя.
У меня есть друг-журналист — по-еврейски философский и иронический. Он прилетел из Москвы в революционный Киев. Нанял в Борисполе частное такси с оранжевой лентой на антенне. Водитель долго убеждал моего знакомого в том, как хорошо он начнет жить после прихода Ющенко к власти. «Вы думаете, Ющенко наведет порядок? — спросил журналист. — Конечно, хватит нам терпеть бандитскую власть. — Но вы первый пострадаете от наведения порядка. Ведь тогда вам придется в машине поставить счетчик, платить налоги, наконец, сменить автомобиль на что-то более приличное. Но в таком случае вы просто обанкротитесь, и на смену вам придут солидные фирмы». Таксист задумался. Его вполне устраивал статус «черного перевозчика». «Ну и пусть, — уже не так уверенно ответил водитель, — зато дети будут жить в нормальной стране...»
Действительно ли он искренне готов к таким изменениям, и действительно ли такие изменения кто-то будет делать? Мой родственник в Львове несколько раз в неделю ездит в село к отцу электричкой. Он мог бы ехать маршруткой, но это стоит 2 гривни. Электричка также стоит 2 гривни, но кондуктор с удовольствием берет гривню, кладет себе в карман и не выдает никакого билета. Этот львовский кондуктор, как его родственники и знакомые, сочувствовал оранжевой революции и искренне хотел «бандитов посадить в тюрьмы». Он даже не задумывался над тем, что в известной степени и сам является таким «бандитом», который ежедневно обворовывает собственное государство. В сознании каждого, кто стоял на Майдане, «бандитами» были какие-то злые силы, которых вот сегодня хороший Ющенко посадит в тюрьмы и жизнь сама по себе наладится. Кое-кто мечтал также о смене своего мэра, или начальника жэка... Ведь коррупция и «бандитизм» опутали своими корнями не только Печерские холмы, но и сознание каждого из нас. Когда говорят у нас о «люстрации» люди, которые часто не понимают значения этого слова, имеют ли они в виду также необходимость «люстрировать» кондуктора и таксиста, которые не умеют жить иначе? Система ценностей которых съедена коррозией сначала советской, а потом и украинской двойной морали? Серьезные общественные изменения произойдут в нашей стране, если смогут стать точкой отсчета для очищения каждого человека, который приходит в новую власть, и который эту власть поддерживает. Такое самоочищение невозможно без покаяния и изменения принципов, которыми эти политики руководствовались до сих пор. Первый шанс мы имели в 1991 году. «Студенческая революция на граните» действительно была революцией, поскольку изменила некоторые основы общественного строя. Была отменена статья в Конституции, которая определяла монополию Коммунистической партии, а украинские ребята начали служить только на территории Украины.
Сегодняшняя революция еще не привела к последствиям, которые бы изменили строй. И сделать это сейчас значительно сложнее. Худшее из преступлений, которое совершила бывшая украинская власть, состояло в легализации лжи. Инструментом для этой легализации стали в первую очередь электронные средства массовой информации. Власть доказала, что СМИ являются элементами бизнеса и пропаганды, и что тот, кто их контролирует, может диктовать людям и управлять ими. Мы не являемся уникальными в подобных попытках. Крупнейший мировой медиа-магнат Руперт Мердок, который владеет английскими газетами «Таймс» и «Сан», американской телекомпанией «Фокс» и еще сотнями европейских, американских, азиатских и австралийских газет и телеканалов, также убежденный, что медиа могут лукавить и обманывать. Но западные общества не позволяют ему быть монополистом, и даже Буш, которого Мердок поддерживает, не может обеспечить ему монополии. Этим «мы» отличаемся от «них».
Эта убежденность во вседозволенности неправды становится инструментом и некоторых представителей бывшей оппозиции, а теперь уже новой власти. Авторы пропаганды наподобие «пятиминуток ненависти» выпустили джина из бутылки. И вот уже сейчас те, кого они «мочили», так же «мочат» своих конкурентов уже в собственных средствах массовой информации, а скорее — массового пиара. Подменяя информацию пиаром, бывшая власть создала новое поле идеологической борьбы, на котором обречена была проиграть более сильным, более опытным и более эффективным соперникам. Власть (точнее, какая-то ее часть) надеялась на поддержку России. Но сторонники Ющенко развернули невиданную до сих пор пиар-кампанию в западных масс-медиа. Пока власть брала под контроль финансовые потоки и масс-медиа в Украине, команда Ющенко взяла под контроль сознание большинства граждан Европы и США. В информационном обществе контроль над сознанием стоит дороже, чем любые контроли над таможнями и налоговыми. Судьбу выборов в значительной степени и решило это западное общественное мнение. Была бы революция на площади, если бы победу Януковича согласились признать западные правительства? В обществе, которым привыкли манипулировать, побеждают более сильные кукловоды. Именно журналисты могли бы стать инициаторами прекращения общественных манипуляций, но власть, превратив их в пиарщиков, сама загнала себя в тупик. Журналисты отвыкли ставить вопросы. В истории с отравлением Виктора Ющенко никто не поставил логических, казалось бы, вопросов: почему лидер оппозиции встречался с руководителями спецслужб ночью на даче, почему фотографировался с ними, о чем договаривался и тому подобное? Когда мы узнаем, действительно ли кто-то пытался отравить лидера оппозиции, кто это был? Накажут ли его? Вопросов и поводов для журналистских расследований множество.
Впервые общественные манипуляции были использованы у нас во время «дела Гонгадзе». Мы до сих пор не знаем, кто на самом деле и для чего подслушивал Кучму, что произошло с Георгием. Почему власть не расследовала такое резонансное дело? Почему общество согласилось с тем, что собранная таким способом информация может быть предметом для обвинений? Недавно бывшая оппозиция обнародовала пленки неизвестного происхождения о якобы фальсификации выборов. Было ли преступление на самом деле? Если было, то преступников необходимо наказать, доказав их вину, если нет — наказать требуется тех, кто занимается незаконным подслушиванием или фальсификациями чужих разговоров. В этом и состоит перевод конфликта из уголовной плоскости в плоскость права.
... Не уважая себя сами, мы позволяем себя унижать другим и также не требуем от них доказательств. Вспомним громкий скандал с украинскими «Кольчугами», которые мы якобы продали в Ирак. Никто этих «Кольчуг» никогда в Ираке не видел и не доказал нашу вину. Но ни один политик, начиная с главы государства, не требовал извинений перед Украиной за ту неправду, которую распространяли о нас высокие чины других государств. Потому что мы понимаем только язык силы. Власть унижала своих граждан и, соответственно, позволяла, чтобы страну унижали извне. Некоторым представителям такой власти несложно унизиться и еще раз. Для этого достаточно одеть оранжевый щарфик и вовремя перейти на сторону революции. Кто-то сделал это полгода назад, кто-то успевает и сегодня. С такой же усердностью они меняли когда-то красно-синие советские флаги на сине-желтую украинскую символику. Надо ли возражать против этого? Да, если человек был причастен раньше к преступлениям, или если продолжает исповедовать прошлые ценности. Однако нельзя осуждать тех, кто действительно пытается служить не Ющенко, как лицу, а — использовать как возможность изменить страну. Отличить первых от вторых несложно — было бы желание. Сегодня есть другие примеры, когда к люстрации призывают бывшие коммунистические лидеры, агенты КГБ и журналисты, на которых еще недавно держалась прошлая власть. Люстрацию также надо начинать с себя. У нас есть два примера люстрационных процессов. Некоторые восточноевропейские страны запрещали занимать государственные должности бывшим членам коммунистических партий, сотрудникам и агентам спецслужб. Но в таком случае и бывшего коммуниста Ющенко нельзя было бы выбирать президентом. Другие, как, например, Польша, избрали иной путь. Люстрация по-польски — это честность. Политик должен сообщить обществу все детали своей биографии. Если он был агентом спецслужб, он может быть избранным, но должен открыто рассказать о своем прошлом. Большинство польских реформаторов, в том числе из правых партий, также когда-то были коммунистами, не говоря уже о студенческом коммунистическом лидере Квасьневском. Но польский путь также не будет эффективным для Украины, поскольку агентов КГБ среди «демократической оппозиции», к сожалению, не меньше, чем среди бывшей «преступной власти». Поэтому наша честность может состоять только в изменении принципов, а не цвета шарфика.
Изменение ценностных принципов и отказ от манипуляций и противозаконных действий, какими бы благими намерениями они ни мотивировались, — единственное, что может объединить сегодня Украину. Мы должны признать, что разделены сегодня не по партийным, и даже не по моральным принципам, а по территориям и влияниям. Мы стали ареной геостратегической борьбы. На протяжении всей истории украинские лидеры всегда искали для себя внешней поддержки, и именно это отталкивало от них часть собственного общества. По социологическим данным, уже 60% украинцев основной ценностью считают патриотизм, который характеризуется склонностью к украинскому языку и культуре. Эта цифра значительно выросла со времени выборов Кучмы, который делал ставку на совсем другой электорат. Последнего не понял Янукович. Выиграв тактическую борьбу со своими провластными союзниками и, вопреки всем прогнозам, оставшись единственным кандидатом от власти, он проиграл главную игру. Призвав к признанию русского языка государственным, он, конечно, увеличил количество своих сторонников в Крыму, но оттолкнул от себя значительную часть избирателей на западе и в центре. Янукович сделал ставку на поддержку России и не сделал ничего эффективного, чтобы наладить диалог с западными лидерами. Ему казалось, что российские имиджмейкеры и российские певцы гарантируют ему 100% победу.
Что же касается нового Президента, то пока что страна остается разделенной. Ющенко не пользуется авторитетом на востоке и юге. Там формируются и крепнут политические силы, которые будут пользоваться поддержкой населения и, наверное, России. Решение Верховного Суда, которое отменило результаты второго тура выборов, всегда будет давать основания оппонентам Ющенко ставить под сомнение легитимность его победы. У Ющенко, конечно, есть шанс воспользоваться ситуативным большинством в парламенте и максимально быстро предложить принять целый ряд законов, которые бы приблизили наше законодательство к европейским нормам. Он обязан не допустить каких-либо коррупционных проявлений, во всяком случае среди людей из своего окружения, которые получат государственные должности, ему надо опереться на реальных региональных лидеров не только на западе, но и на востоке, в центре и на юге. Ему, наконец, надо прекратить использование пиар-штампов и лукавства. Реальными ли являются эти задачи в условиях, когда его политические и финансовые «спонсоры» ждут дивидендов?
Оранжевые акции протеста имеют шанс войти в историю под названием революции только в том случае, если эта революция станет изменением ценностей как для лидеров, так и для всего общества.
