«Хочется еще!». Именно такой итог первого развернутого диалога с главным редактором «Дня» Ларисой Ившиной подвели «летнешкольники». Обсуждение взаимно интересных вопросов: о признаках качественной журналистики, актуальном сегодня историческом прошлом и политизированном настоящем, газетных проектах и must-read от Ларисы Алексеевны, — продолжалось два часа, но «аппетит» участников ЛШЖ только рос. Поэтому первое «интеллектуальное взвешивание» можно считать удачным. Его «экстракт» предлагаем читателям.
«РУСЬКИЙ МИР» — ЭТО МЫ»
Алиса ПОЛИЩУК, Киевский национальный университет имени Тараса Шевченко:
— По вашему мнению, качественная журналистика всегда сквозь призму философии? Журналистика — творческая профессия или ремесло?
— Для того, чтобы говорить о качественной журналистике, сначала нужно усвоить ремесло, чтобы потом правильно передать информацию, различить стоящее внимания событие от некачественного, определить свою аудиторию.
Наша аудитория думающая, она требовательная, с определенным уровнем и вкусом, поэтому нужно работать с точными инструментами, не «молотом», а как будто на «молекулярной кухне». К такой журналистике у нас не готовят специалистов. Должно быть виденье, «архитектура» страны, для которой готовят специалистов. Ведь мы не среднестатистическая страна, а довольно оригинальная, которую нужно еще осмыслить. Подать то наследие, которое доходит до уровня Владимира и Ярослава, так, чтобы занять надлежащее место и помнить традиции.
Пользуясь тем, что у нас нет журналистики, которая транслирует такие знания, Россия настроила свои пропагандистские инструменты на захват нашей истории, нашего информационного пространства. У нас много тех, кто не понимает эту доктрину, потому пишут «русский мир» — а это ошибка. Руський Мир — это мы. Кстати, наша книга «Сила м’якого знака, чи Повернення Руської Правди» именно о том, почему мы Русь, а они «русские» — прилагательное. Наша «Сила м’якого знака» была первым противоядием «русскому миру»...
Наши воины мужественные, страна героическая, но политически часто наивная, и потому она не сильная. Нужно это все изменять. В частности журналистикой...
Особенно в это время государство должно было бы обратить внимание на то, что у нас есть территории, не имеющие доступа к информации. На прифронтовых территориях волонтер Анна Домбровская годами распространяет газету «День», а этим должно было бы заниматься соответствующее министерство. Гуманитарный кризис привел нас к этому беспорядку и хаосу, который только усиливает враг. Журналистика может этому помешать, но для этого ее нужно создать и воспитать.
Наша Летняя школа журналистики возникла не как «фокус», а потому, что мы осознавали, как нам не хватает подготовленных за нашим виденьем журналистов. Это те, кто интересуется правильным прочтением истории. Если не дают определенную информацию школы и институты, тогда необходимо ее добрать самому. А вот для этого уже нужен вкус и хороший уровень...
Следует перешивать теорию с практикой, энергией, с живым познанием своей страны. В нашей стране большой дефицит документального кино. Почему историки и журналисты, которые годами сидят в университетах, не могут делать фильмы о важных событиях в нашей стране? Нужно заниматься этим, чтобы росла конкуренция некачественному продукту олигархических каналов...
«НАШИ ЧИТАТЕЛИ БЕЗ ГАЗЕТЫ НЕ ПРЕДСТАВЛЯЮТ СВОЕГО РАЗВИТИЯ»
Александр ШАРИПОВ, Запорожский национальный университет:
— Находясь в Запорожском национальном университете в 2004 году, вы отметили: «Сегодняшняя журналистика находится в довольно сложном состоянии и мы должны признать, что для полноценной свободы слова в Украине нет никаких экономических условий». Какие это условия и созданы ли они по состоянию на 2019 год?
— Это еще и платежеспособность. Представим ситуацию: вы идете мимо киоска и видите большой выбор украинской прессы, выбираете и то, и то, и то... Сегодня практически нет газетных киосков, а если и найдете, то увидите в нем все, кроме газет. Это показатель деградации общества. Когда-то в гротескной форме я выразила желание перенести столицу в Гусятин. Мы написали об этом на первой странице, ведь тогда в Киеве на Крещатике закрывали единственный книжный магазин, а в Гусятине прогрессивный председатель открыл два книжных корнера. Когда по всей стране из книжных магазинов делали «генделики»...
Экономические условия — это материальная поддержка деньгами с разных сторон. С одной стороны, бизнес: создает рабочие места, книжные магазины — все для того, чтобы здесь жилы умные люди. А с другой стороны — человек, который получает ненадлежащую плату и вынужден выбирать между тем, купить пакет кефира или газету. К счастью, у нас есть такие читатели, которые без газеты не мыслят своего духовного, интеллектуального развития. Они говорят, что не могут жить без газеты «День». «Хоть камни с неба», но все равно буду ее выписывать». Но государство здесь ни при чем. Оно не создало инструменты, когда бы рекламодатели «шли валом». Ведь монополия душит все и на рынке, и на телевидении. Активистам сейчас я бы советовала стоять не так перед телеканалами, как перед Антимонопольным комитетом, Национальным советом по вопросам телевидения и радиовещания. Эти ведомства должны выполнять свою работу. Мы им платим налоги, а они не хотят работать. Общественные активисты направляют энергию «в космос», персонализировано атакуя того или другого. Например, они атакуют одного главу областной администрации, кричат, что он негодяй, потому что он был главой администрации при Януковиче. А Януковича поставил Кучма. По такой логикой все, кто были главами администрации, какие — хорошие или плохие? Борьба не должна направляться только на отдельные персоналии...
Не создавались экономические основания для журналистики. Реклама висит на столбах, на деревьях, а она должна быть в газетах, на телевидении! Таким образом сформируется большее пространство для маневра. Представим ситуацию: на вас океазывает давление владелец, а вы с ним не согласны. Вы можете сказать, что вас не устраивают такие правила и пойти в другое медиа качественно делать свою работу. Но на сегодняшний день конкуренции нет.
Стране нужны качественные политические партии, которые формируются, когда у людей есть интересы, убеждения, принципы. Когда нет твердого слова, все сыплется.
Готовы ли мы к демократии? Готовы ли к парламентаризму? Но, с другой стороны, сегодняшние протесты не касаются качества парламентаризма. А все идут в парламент...
«НЕОСТАЛИНИЗМ ПРОРАСТАЕТ НА «БРОШЕННЫХ» КУЛЬТУРОЙ ТЕРРИТОРИЯХ»
— Если народ лишают ценностной памяти, то сложно ли ему согласиться, когда проспект Григоренко переименовывают в проспект Жукова? Его это не волнует. Разве харьковчане смотрели фильмы, читали литературу, имели массовые дискуссии относительно личности Григоренко?
И вот там, где были такие «брошенные» территории, и «прорастает» неосталинизм. Россия этим пользуется, ведь главный принцип Путина, сформулированный его идеологами, — «игра на понижение». Понижение качества, планки. Они захватили в Европе целые «плацдармы» путем такой политики: это «Раша тудей», это когда все покупается и все продается. Кстати, Путин когда-то пошутил: «Ганди умер, и поговорить не с кем». Когда я это услышала, то поняла: это «троллинг» мирового уровня, потому что он показывает: «Вы все — быдло, я вас всех могу купить!». И добивается этого.
Да, в былые времена Советский Союз тоже уважали якобы за освобождение мира от нацизма, однако не следует забывать, какую цену за это отдала Украина. К сожалению, некоторые западные страны этого не помнят. Возможно, наши журналисты достаточно неуверенно освещают этот вопрос. Поэтому отдельная благодарность Тимоти Снайдеру за его выступление в Бундестаге, когда он сказал, что Германия должна каяться не только перед Россией, но и перед Украиной.
Если все эти знания не собирают и не передают студентам, а особенно журналистам, увеличивается риск формирования у молодежи клипового сознания.
Самое главное для вас — самообразование, ведь кто действительно хочет кем-то стать, тому не сможет помешать ничего: ни экономические основания, ни что-либо другое. Но нужно, опять же, представлять себе наглядную картину мира: как нам жить в стране, где к власти могут прийти люди, которые демонстрируют свое откровенное незнание. Если деградация будет продолжаться, мы просто распадемся, растворимся и наше место займут успешные народы, успешные даже в подлости.
Еще один пример, который я очень люблю повторять: у выдающегося спортсмена Ломаченко тренер — его отец. Он как-то сказал в интервью, что когда сын не очень хочет тренироваться, то он говорит ему: «Если ты сегодня этот день пропустишь, то где-то на другом краю света есть парень, который не пропустит, и когда вы вдруг сойдетесь в поединке — он тебя победит!»...
«ОТСРОЧЕННЫЙ ПЛАТЕЖ ЗА ПОРАЖЕНИЕ 1999 ГОДА»
Мария НАУМЕНКО, Нежинский государственный университет имени Николая Гоголя:
— Среди причин поражения Евгения Марчука на выборах 1999 года, кроме фальсификаций и использования административного ресурса, вы называете недостаточный уровень сознания украинского общества. Также вы говорите, что те, кто проголосовал за Кучму, выбрали войну. После поражения в 1999 году вы говорили: «...они победили, но мы были правы». Изменилась ли на сегодняшний день эта ситуация? Но как нам окончить эту войну, с учетом такого выбора после еще 20 лет?
— Вы родились в 1999-м, а я в тот год провела ночь выборов на канале «1+1». Во время, когда все вокруг нас молчали или говорили, что Кучма — «не такой уж и плохой». Я была знакома с Кучмой еще до выборов, знала его во времена премьерства и даже еще когда он был депутатом. Поэтому я видела, что путь, который он избрал, будет очень плохим для страны...
Даже в предисловии к книге «AVE» я цитирую Богдана Гаврилишина, который тоже не сразу, но пришел к пониманию, что так же, как 100 лет тому назад Украина упустила свой шанс с Павлом Скоропадским, в 1999 году нашим единственным шансом был Евгений Марчук. Это факт, и все больше людей в этом убеждаются. В своих мемуарах даже Леонид Кравчук написал, что одной из главных проблем Украины стало неназначение Евгения Кирилловича премьером. Почему такие исторические параллели? Потому что Павел Скоропадский на то время был наиболее готов к управлению Украиной: по воспитанию, уровню образования, по всем базовым показателям. Так и после распада Советского Союза была одна личность, готовая охватить своей компетентностью и уровнем все секторы государственной и общественной жизни. Мне это легко оценить, потому что я тогда была пресс-секретарем в правительстве. Кстати, первой женщиной на этом посту. Идеи Евгения Марчука были изложены в книге «Україна: нова парадигма поступу»: мы могли бы сейчас не просто идти в унисон с Польшей, но и дать фору во многих вещах.
Народ, из-за инерции, влияния России, админресурса, возможно, за деньги, а возможно, по другим причинам повелся и выбрал Кучму. Собственно, они не дали Евгению Марчуку стать президентом. Плюс предательство Александром Морозом «каневской четверки», которая была первой оппозицией. Также велика ответственность медиа. Ведь после 1999-го они все это исказили...
Что мы видим сейчас: собственно, за все эти периоды, разные фигуры во власти — все равно «президентом» у нас остается... Кучма. Процесс, который начался в 1994 году, продолжается до сих пор, просто сейчас он на стадии глубокого кризиса. Если тогда только начиналось создание олигархата, то сейчас он прошел все фазы, научился мимикрировать, преобразовываться, пробивать «головами» возмущенных людей на Майдане «стены», входить через «тайные двери», чтобы опять браться за то же самое... Монополии остаются непреклонными, к созданию рынка земли мы еще не пришли, а Россия, понимая, что происходит, готовилась отобрать Крым. Минские соглашения кто подписал? Кучма. Как вы думаете, это случайное явление?..
В 1999-м, когда я говорила, что мы правы, говорила и Евгению Кирилловичу, что он может быть «спокоен»: его к власти не пустили бы ни при каких обстоятельствах. Ни те, кто извне, потому что они точно понимали, кто способен на настоящие преобразования, ни те, кто внутри, которые в борьбе за власть вообще забыли о государственной работе. Хорошо, что жив остался, хотя серьезные угрозы были... Крым — отсроченный платеж за то поражение. Кстати, в одном из поздравлений на день рождения Евгению Кирилловичу в этом году сказали: «Несмотря на то, что так тогда сложилось, Марчук не обиделся на Украину».
Да, он при всех доступных ему позже возможностях помогал стране. Даже в период, когда он 4 года присутствует в Минске (хотя так же считал, что этот формат — ловушка, «котел» для того, чтобы навязать Украине болезненную травму, которая будет нас постоянно беспокоить и не будет давать никуда двигаться). Потому что, собственно, российский интерес заключается в том, чтобы Украины не существовало как субъекта, как страны, которая может вернуться к своей давней истории и традициям, стать «Британией славянского мира». Я мечтаю об этом и «навязываю» свою мечту всем остальным, ведь это — возможно.
«МОРАЛЬНАЯ СИЛА ПОЯВЛЯЕТСЯ ТОГДА, КОГДА СЛОВА ОТВЕЧАЮТ СМЫСЛУ»
— ...Следует заботиться, чтобы журналистика создавалась людьми небезразличными и не теми, которые поют с чужого голоса, — нужно иметь свой голос. Тема 99-го года для меня осталась определяющей, и именно поэтому в этом году в газете мы сказали, что будем писать и напоминать о 20-летнем выборе 1999 года. Я понимаю, что тем, кто родился в 1999-м, понять это сложно, но разобраться в этом помогают архивные материалы. Можно реставрировать контекст, чтобы понять, что это для Украины был ошибочный путь. Именно тогда наша страна начала путь к Минску. То, что тогда началось, закончилось уже «Минским котлом», Иловайском, Дебальцевым... Есть прямая ответственность конкретных политиков за такой курс, за его поддержку, за конформизм, а журналистов — за сервильность, за то, что молчали, за то, что не переучивались...
Мне кажется, что упадок начинается тогда, когда словам подменивают содержание. А моральная сила появляется тогда, когда слова отвечают смыслу. Если бы все сложилось по-другому, не случилось бы всех этих убийств. Не было бы войны. Тем более, что достижения Евгения Марчука были нивелированы его преемниками. Хотя у него были очень ограниченные полномочия и мало времени, однако он успел привести Украину в Совет Европы. Курс на НАТО, который Евгений Кириллович «протянул» через парламент, был заблокирован Кучмой и Медведчуком после встречи с Путиным. Ратификация «большого» договора с Россией, который подготовил Марчук, — остановлена. Наследие профукали. И это только три штриха...
Недостаточно для победы только наших мужественных солдат на фронте, нам нужно институционно крепкое государство. Для этого необходимы сильные политики, профессиональные журналисты, которые не продаются, не покупаются и уважают себя. Всегда есть «сытые», которые не способны ни на какие подвиги, и есть такие, «не сытые», которые делают большие подвиги. Шанс 99-го года был упущен. И вместе с этим шансом была потеряна идея национального государства, которую видел Евгений Марчук.
Происходит окончательный упадок стратегии кучмовской модели олигархата, поэтому теперь время и шанс новых политиков, которые, возможно, еще не имеют крепкой базы, но уже имеют сверхзадачи. На плечи мало подготовленного поколения ложится задача — создать новую стратегию для украинского государства.
Если Владимир Зеленский надеялся, что можно продолжить все, как раньше, то оказывается, что это невозможно. Нужно абсолютно по-другому действовать. Я считаю, что у него есть творческие наклонности. Например, его речь в Канаде стала для меня неожиданно интересной. В то же время удивляюсь тому, с какой смелостью он взялся за государственные вопросы. В этом случае можно делать так только тогда, когда ты все понимаешь, или когда ты ничего не понимаешь и не осознаешь, куда вообще идешь. Возможно, здесь срабатывает другое обстоятельство: он видел ту квазиэлиту изнутри, в банях и ресторанах, куда его приглашали выступать. Глядя на них, он, возможно, думал, что так нельзя.
Это смелость молодого поколения, которое выросло вне контекста, в котором было старшее поколение. Несмотря ни на что, в советское время мы жили в более интеллектуальном контексте. Разница в том, что сейчас куча возможностей, а раньше многие умные вещи запрещались. Самиздат нас лишь стимулировал искать и познавать. Вам как бы все разрешено, но... не привит вкус. Большинство не понимает, что является настоящим, где его искать и почему это так нужно. Нужно учитывать и инфицирование атмосферой 90-х. В свою очередь — это смесь старой номенклатуры и криминала. Все это лечится «декриминализацией» общества, а именно: культурным ростом, выращиванием настоящей элиты.
«ДЕТИ «МАЛИНЫ»
— У нас на сайте выложенаяработа Варлама Шаламова «Жульническая кровь»: в ней говорится о том, как криминалитет захватывает все пространство, как он насаждает свою псевдокультуру. В книге обвиняется Есенин, который воспевал криминал, облагораживал воров. То есть то, о чем мы сейчас говорим, «ползет» через всю советскую литературу. Я всегда очень советую пересмотреть фильм «Холодное лето пятьдесят третьего...». Он о восстании в лагерях, о том, какая жестокая война шла между политическим и уголовным мирами в лагерях. Если сравнить некоторые исторические факты, то становится понятно, как сюжет фильма перекликается с реальной жизнью. Также я всегда советую также посмотреть сериал «Бригада». По его сюжету тоже можно провести прямые связи. Если первый фильм о поражении политических, то сериал о поражении таких, как Саша Белый — парень, который только вернулся из советской армии. С чем столкнулся Саша с друзьями? Они столкнулись с хищной советской номенклатурой, которая перекрасилась в формате нового государства и начала всех вербовать в «свою веру». Конечно, они пытались ей сначала противостоять, но потом переняли ее же методы. Это и привело к жестокой войне, в результате которой банды погибли, а выжили только те, кто пошел на службу в номенклатуру...
На этом выросло целое поколение, которое не представляет, что могут быть благородные люди. И к чему здесь такие личности, как Елена Отт-Скоропадская (беседа проходила в день 100-летия гетьмановны и, собственно, с этого и началась. — Ред.)? Есть у Владимира Короленко повесть «Дети подземелья». Так вот, наши дети — «дети «малины». Еще в 1995 году я сказала, что не для того мы убегали из концлагеря, чтобы попасть в криминальную, воровскую «малину». А мы и попали. Почему? Потому что ослушались. И вот через столько лет блуждания среди «трех сосен» мы до сих пор не видим пути...
«НАШ ПУТЬ ОДИН — ВЫРАСТИ»
Василий СЕМЕНЧЕНКО, Нежинский государственный университет имени Николая Гоголя:
— В 2016 году в газете «День» была громкая статья «Есть ли национальный характер у национального союза журналистов?». Это было уже 3 года назад, как вы считаете, на каком этапе украинская журналистика сейчас? Наступила ли ремиссия болезни сервильности и конформизма отечественных масс-медиа?
— Друзья, то, о чем мы сейчас говорим, должно быть в общенациональной трансляции! Ведь без каких-либо «скидок» я даю вам сложную историю, которую всем нужно знать.
...Так сложилось, что, когда все идут «в ногу», газета «День» — «не в ногу». Ведь я очень сомневаюсь, что владельцы каналов запрещают ставить в бегущую строку, например, информацию о столетии со дня рождения Елены Отт-Скоропадской. Горизонт этих медийников просто не доходит туда. Им это не интересно, ведь это не является частью их мира.
За их журналистику я не ответственна, я ответственна за свою. Именно поэтому мы говорим, что создали здесь у себя «мини-государство», а-ля «Лихтенштейн». Мы хотим и предлагаем иное виденье: через фотовыставки, Летнюю школу журналистики, книги...
В Запорожье благодаря удивительному Виктору Костюку, а также еще несколько школ и вузов самостоятельно распространяют наши ценности. Следует всем приобщаться к качественному и правдивому, которое «тянет» общество за «уши» из «болота». Ведь союзники Москвы — это не только те, кого называют промосковскими, а те, которые работают на понижение стандартов в Украине и не дают возможности роста обществу. Наш путь один — вырасти!
Чтобы изменить экономическое и социальное положение, нужно изменять наше сознание, над ним работать. Для этого нужно вырастить профессиональных журналистов. Мы вносим свои «капельки» в это дело. Внесешь капельку — и раствор уже изменяется.
Евгения ШЕВЦОВА, Одесский национальный университет им. И. Мечникова:
— Все инициативы «Дня» — плоды ваших стараний, вашей фантазии, желания сделать наше общество лучше, более образованным. Есть ли у вас любимый проект? И почему именно он?
— Вот «дерево» (Лариса Алексеевна показывает на Дерево проектов газеты «День» и улыбается. — Авт.), все его «плоды» мои любимые. Каждый проект имеет свою направленность и значение для меня. Не могу сказать, что Летняя школа журналистики не мой любимый проект, ведь я вижу яркие и ясные «плоды».
Мы своими скромными усилиями пытаемся что-то наверстать и показать, что журналистика может быть другой. Когда мы начали поднимать исторические темы, то, представьте себе, в медиа их не было вообще! Именно поэтому «Украина Incognita» — глобальное русло, важный проект. Если человек ничего не хочет читать и не видит смысла в больших текстах, то он может взять в руки наш фотоальбом, посетить нашу выставку и посмотреть на снимки, которые обращаются к душам людей. К тому же у нас есть прекрасные карикатуры Анатолия Казанского, которые опередили время.
Наши публикации были первыми среди первых, раскрывшими правдивые данные о голодоморе-геноциде в Украине. Наш уважаемый коллега Джеймс Мейс — святое имя. Имя, которое не почтено так, как следовало бы, поэтому мы создали Премию имени Джеймса Мейса.
«БЕСПАМЯТНОЕ СУЩЕСТВО — ЭТО БЕЗЗАЩИТНАЯ ЖЕРТВА»
Ольга ВАЛЬКЕВИЧ, Национальный университет «Киево-Могилянская академия»:
— С начала существования газеты какие были константы, определившие вектор общественной и общественной позиции газеты «День»? Например, как вы сразу определили виденье украинско-российских отношений?
— Вероятно, определились тем, что, не полагаясь на школу и учебники, еще в детстве я прочла много исторической литературы. Это имело большое значение, чтобы вот так отразиться на курсе газеты через 30 лет. Не сразу влияет то, что происходит сегодня, оно может проявиться и через 50 лет. Но оно будет иметь значение...
Во вступлении к книге «AVE» я пишу о том, что Гетману Скоропадскому упрекали в лояльном отношении к России. На самом деле причина была в другом. Он не считал, что украинцы чем-то хуже, чем россияне. В его картине мира не было места второсортности.
А я никогда не чувствовала себя провинциалкой. Если и употребляла это слово, то вкладывала в него только позитивный смысл...
Со временем, когда уже начались отношения между Россией и независимой Украиной, я видела, как в украинском парламенте принимали Ельцина. Даже руховцы воспринимали как вождя. Для меня это было большой неожиданностью. Я не считала, что мы должны воспринимать Ельцина как «царя-освободителя». Ведь точно видела, что Россия опять возьмется за свое. Немного приведет свои дела в порядок, а затем опять возьмется за Украину. Для этого не нужно быть Кассандрой. Необходимо просто знать историю и учиться у умных людей. А такие люди были! В частности те, кто поднимал восстание в Воркутинском лагере, лидеры Норильского восстания. Они были нашими героями, а медиа вообще никогда об этом не писали. Поэтому между нами значительно больше пропасть, чем можно себе представить.
Страна, которая забывает таких людей, как Петр Григоренко, впускает в свой дом очень опасные явления. Потому что эти «вирусы» идут на места, которые освобождаются от памяти о героях. Недавно Жириновский в одном из интервью сказал: «Мы же вас в 90-х почти отпустили просто так». Это ужасно, но он прав. Они нас отпустили, а мы этим не воспользовались. Еще при Ельцине был первый захват Крыма, а в украинской политической памяти это не отразилось. Журналистика этого не помнит. Беспамятное существо — это беззащитная жертва. Она будто сама искушает себя завоевать. И со стороны за этим наблюдать больно. Поэтому ты подаешь знаки об опасности, говоришь: «Слушайте, смотрите, следите!». Когда начались события, которые предшествовали расстрелам на Майдане, мы в газете писали: «Если вы — таким способом (!) — будете снимать Януковича, на Донбассе будет прямое путинское правление». Но тогда на наши предупреждения никто не обратил внимания. Инфопространство не отреагировало никак...
«ПРЕЖДЕ ВСЕГО БЕРИТЕСЬ ЗА СЛОЖНЫЕ КНИГИ»
Елизавета ВОРОБЬЕВА, выпускница 9 класса Киевской специализированной школы № 118 «Всесвіт»:
— Я читала, что с детства вы все свободное время посвящали чтению книг. Какую литературу можете посоветовать будущему журналисту, конечно, кроме библиотеки газеты «День», которая, очвидно, на первом месте?
— Я начала в свое время с... Шекспира — в очень раннем детстве. Потому что мне понравился формат книги. Я взяла ее в библиотеке, потащила домой, едва управившись с таким тяжелым грузом. Раньше я услышала по радио, что Шекспир — это вообще что-то невероятное. Можете себе представить мое чувство, когда я развернула книгу, а там было написано «Генрих XVIII». Хроника». Я начала читать и поняла, что... ничего не понимаю. И тогда у меня возникла очень важная для моей дальнейшей жизни фраза: «Это не Шекспир виноват». Конечно, через годы Шекспир пришел. Кстати, книга «AVE» начинается с цитирования Шекспира. И во владениях Генриха XVIII я побывала на экскурсиях... Какая из этого мораль? Нужно очень вовремя повышать планку для себя и говорить: «Да, я этого не понимаю, но придет время — постигну» и браться «штурмовать» литературу, которая тебе кажется сейчас момент недоступной. Прежде всего беритесь за сложные книги...
А теперь я очень люблю мемуарную литературу. Всегда читала разные интересные переписки исторических личностей. Также для понимания советского и постсоветского мира важные книги Авторханова (кстати, они были любимыми у Рейгана), Шаламова,. А вообще для понимания России я начала с «Философических писем» Чаадаева. Петр Чаадаев — великий вольнодумец, и, собственно, он сказал о России — «загадка» русской души — тысячелетнее рабство. Все то, что нужно понять сразу...
