Г.Неверов (День, №239, 27 декабря 2000 г.) предложил всем нам новогодний подарок в виде радикального средства решения всех проблем нашего и мирового образования путем отмены традиционного дневного обучения в классах школ и аудиториях вузов и перехода на домашне-интернетное, точнее — экстернатно-дистанционное. Его статья весьма экспрессивна и содержит немало интересного. Например, указание о важности учета в образовании факта появления новых и глобальных информационных средств типа Интернета.
Но в ней упущены другие процессы и явления, которые, между прочим, гораздо влиятельнее того же Интернета.
Выживание человечества и решение целого сонма всеобщих проблем ставит перед образованием новые задачи формирования человека не столько грамотного и национально-сознательного, сколько «ответственного» в глобально-планетном смысле.
Одновременно быстро углубляется разрыв между заложенными в нас генетическими программами реакций на себе подобных и окружающий мир (основами индивидуального поведения и действий), идеально приспособленными для стадных, родоплеменных и примитивных тоталитарных обществ, и новыми нормативами жизни, и эффективной жизнедеятельности в современных демократических или демократизирующихся обществах. Рамки статьи не позволяют продолжить перечень мировых явлений и тенденций подобной важности (в данный момент их число уже превышает десяток), поэтому сосредоточимся на том, стоит ли верить Неверову?
В его оценке роли учителей и их «качества» — по моему мнению, ни в коем случае. Ведь наиболее активно акцентируемое уважаемым оппонентом положение сводится к запрету на общение подростков и молодежи с учителями (небольшую часть последних он считает полезными лишь для младших школьников) на основании того, что менее процента учительского и преподавательского корпуса являются «выдающимися». Вместо этого предлагается …сидение перед экраном компьютера и работа с теми материалами, что введены (или будут введены кем-то) в базы данных.
Нет ничего проще, чем последовать такой схеме аргументации и продолжить изложение на субъективно-эмоциональном уровне, заменив его критические существительные и прилагательные на положительно-хвалебные. Откажемся от этого из уважения к весьма квалифицированной аудитории «Дня». На этом пути читатели не получат достойной их фактической информации, той, на основе которой они сами придут к определенным выводам.
Напомним забывчивым факты — в СССР роль учителя была сведена к роли динамика-живоговорителя, обязанного утром 1 сентября говорить то-то и то-то, а 13 декабря — другое, так как все было расписано в программах и типовых рабочих планах. Учитель подвергался большому риску, если пытался проявить творчество и индивидуальность. Для минимального экспериментирования требовалось получение кучи разрешений в пирамиде управления, вершина которой достигала идеологического (трижды священного!) отдела ЦК КПСС.
Почти четыре поколения наших учителей подверглись жуткой силе зомбирования. Удивительны не их недостатки, корни которых тянутся из «светлого прошлого», а их самоотверженность и качество работы в условиях, которые ни в коем случае (уровень оплаты, информационное обеспечение и т.п.) нельзя считать гуманными и нормальными. Не пора ли нашим высшим руководителям отказаться от ошибочных телодвижений типа введения 12-балльной шкалы, затрудняющей работу учителя, и, не имея нужных финансов, хотя бы предоставить необходимую СВОБОДУ ДЕЙСТВИЙ И ТВОРЧЕСТВА воспитателям и учителям? Не лучше ли было вложенные в «проект 12 баллов» средства потратить на представление учителям данных о всех новостях их наук за 90-е годы? Это факт — почти все учителя не имеют доступа к научно-популярным зарубежным журналам (наших-то многотиражных давно нет), а подписка на российские или исчезла, или сократилась в несколько тысяч раз по сравнению с 1980 — 1990 гг. (если верить официальным данным).
Учитель — совершенно и целиком незаменимая профессия. Более того, его роль во времена Интернета станет еще важнее, а количество учителей — больше. Чем более развита современная страна — тем большая в ней доля учителей и преподавателей в составе активного населения, тем большая часть валового национального продукта уходит на первичную подготовку молодежи (от рождения до входа в рынок труда) и непрерывное обучение остальных граждан. И это не чье-то субъективное мнение, а сухие данные мировой статистики за последнюю треть ХХ ст.
Учитель — незаменим, так он был и всегда будет (такова природа наследственных программ формирования детей и молодежи) тем внешним раздражителем, на который сильнее всего реагирует мозг и психика ученика или студента.
Роль учителя в ближайшие десятилетия только возрастет, так как Интернет и другие псевдо-панацеи востребуют дополнительные когорты воспитателей и учителей для спасения душ детей и коррекции их поведения и деятельности. Это становится очевидным, если вспомнить и применить краткую и точную формулу Ф.Бэкона «Знание — сила».
Но производительной силой являются не разрозненная и хаотическая информация из сайтов Интернета, а систематизированные знания и построенная на них компетентность. Это слишком смелая гипотеза — представить себе каким именно образом постоянное общение с экраном позволит исключить учителя, консультанта или наставника в процессе получения массы профессий — от хирурга или работника социальной службы до дипломата или космонавта.
Если вести серьезный разговор о первичной и о непрерывной подготовке новых поколений, то быстро станет очевидным факт — Интернет и иже с ними будет лишь вспомогательным средством, до разумного использования коего человеку еще шагать и шагать. Нет пока в мире примеров того, что появление в классе пары компьютеров на 2,4,5 или 10% повысило качество обучения и уровень итоговой компетентности выпускников. Если бы тут все было так просто, весьма компьютеризированная и интернетизировання школа США уже лет пять была бы лучшей в мире. Пока же она выглядит бледнее среднего и далеко уступает школам тех стран, где понятие «учитель» трактуется с большой буквы (во всех возможных смыслах), а Интернет — лишь важное вспомогательное средство, нужное скорее студентам, ученым-исследователям и части активного населения.
Обратимся к фактам об экстернате. Автору данной статьи не попадались точные данные научных исследований того, какой процент молодежи определенного возрастного интервала по-настоящему предрасположен к данному способу обучения, т.е. — восприятия, переработки и усвоения информации с целью формирования системной и прочной компетентности. Можно сделать лишь весьма приближенные косвенные выводы из 150 лет существования заочного обучения. Но эти выводы малоутешительны — не все на это способны. И даже не 95% (индикатор Неверова), а гораздо меньше. Вполне возможно — часть от 5%, так как над включением именно этого уровня рекомендованного экстерната в документы нашего Министерства образования и науки думали не дилетанты, а специалисты, обладающие очень большим опытом в данной области.
Неважное изучение учеников и молодежи (занимается этим еще одна маловостребованная наука — педология) свойственно нам гораздо больше, чем развитым странам Запада. Выявленные факты заставляют задуматься: в богатой Западной Европе, издающей ежегодно до полусотни книг на каждого гражданина, чтение для молодежи не вошло в первую пятерку ее занятий в свободное время. У нас же — еще хуже, ведь и читать-то нечего (в направлении самообучения).
В заключение автор предлагает и Г.Неверову, и всем желающим «из укрытия» понаблюдать за действиями подростков и молодежи, добравшихся до Интернета. Цель — установить объем того времени, которое они добровольно и без принуждения тратят на деятельность, подпадающую под понятие «самообучение», а не «развлечение». Не навязывая лично мной полученных данных, уверяю Вас — Вы получите ну очень интересные данные и массу импульсов для размышлений и действий.
Пока же подчеркнем еще один из тех многих новых всемирных факторов, о существовании которых шла речь выше — впервые в истории человечества Интернет и другие информационные средства создали для старшего поколения угрозу потери возможности контролировать доступную детям и молодежи информацию. Без нашей немедленной и правильной реакции на нее мы рискуем потерять шансы на систематичность обучения новых поколений, на формирование компетентных, высокоморальных и ответственных граждан. Устранение Учителя из системы образования и замена его вакуумным или жидкокристаллическим дисплеем породит толпы хаотически информированных беспомощностей, способных лишь возбуждать септюм (центр «системы удовольствия» в нашем мозгу) при помощи массы Х-сайтов Интернета или продуктов неглубокой переработки маковой соломки. P.S. Константин КОРСАК, кандидат физико-математических наук, доцент, директор Киевского института образовательной политики, экс-представитель Украины в Комитете по образованию Совета Европы (1993—1995 гг.).
