В саду Сегейды тоже лежали кучи сгнивших яблок. Преклонный возраст (с 30-го года рождения) не позволяет вывезти добро на рынок, где его охотно купили бы голодные на витамины горожане, а предприимчивых людей урожай волынских садов привлекает почему-то мало. В конечном итоге, мало заботятся теперь о садах и сами люди.
— Ездил по питомникам, за свои деньги покупал саженцы. В руках привозил по 10 — 20 штучек... Никто мне никогда ни копейки не компенсировал! Директор школы только часто повторял: «Зато будет, Харитон Сергеевич, добрая о тебе память!» А я просто люблю это дело.
Поэтому, куда бы не бросала его судьба, везде оставлял после себя если не парк, то сад: в Омельно (бывших Макаревичах) Киверцивского района, в Рудниках Маневицкого... В Копилли только год учительствовал, а сад заложил. Позвали вести уроки в Затурцивскую школу-интернат, обсадил, озеленил и ее. А территорию Затурцивской общеобразовательной школы жители поселка и сейчас считают местом прекрасного отдыха.
— Часто говорят люди: шли возле школы, через ваш дендрарий, и вас вспоминали! — для Харитона Сергеевича такие слова приятно слышать.
Отдав этой школе несколько десятилетий, Сегейда вложил душу и в ее озеленение. Закладывая дендрарий, решил собрать если не уникальные, то редкостные породы деревьев. И собрал! Один перечень чего стоит: растут кедр сибирский и сосна крымская, лиственница европейская и сибирская, сосна Леймотова (у нее колючки — букетиками), береза черная и дуб красный, пихты и туи нескольких видов... В питомнике в селе Павловка, что в Иваничевском районе, нашел канадские ели. Очень редкостные и красивые, их и там было несколько экземпляров. «А вам дадим саженцы, — сказали ему. — Потому что у вас, чувствуем, они вырастут».
Сколько живет, никогда, даже на праздник, не срубил ель.
— Они для меня, как живые. А иногда лучше некоторых людей...
Харитон Сергеевич так говорит, потому что сквозь годы болит случай, когда повел одного человека в школьный дендрарий... А был май, ели как раз пустили голубые побеги...
— Я спросил его, как тебе эта красота? А он ответил: «Красивая была бы на Новый год!» — «И ты бы срубил? Рука бы поднялась?..» — «Запросто!»
Так же «запросто» чья-то рука уничтожила в дендропарке канадские ели. Срезали нагло перед Новым годом верхушки... Из трех, которые росли двадцать лет, одна осталась. И Сегейда нечего сделать не мог, Сегейда, который встал перед трактором и не дал корчевать сад на родительском хуторе (приехал даже тогдашний директор затурцивского совхоза, чтобы сказать: «Думал, что вы, Харитон Сергеевич, более прогрессивный человек!»).
— В парке любил работать с детьми. Игру придумал: будто я — лесничий, а они — лесники и должны лес сберечь, землю украсить...
Уже будучи на пенсии, Харитон Сергеевич получил приглашение вести уроки рисования (кроме того, что хороший был историк, еще и неплохой художник) в соседней, Манькивской школе. И здесь он уже воплотил свою мечту, к которой, по-видимому, подсознательно шел всю жизнь. Так же, как обычно делал раньше, разбил перед школой дендропарк, так же искал редкие деревья. Заложил аллеи: еловую, березовую... Радовало, что школу построили на пустыре, и мог планировать, как хотел. Но уже давно мечтал о собственном лесе! И двадцать соток земли засадил сосной, березой, дубом, елью, грабом, орешником...
— И что вы думаете? Прошло лет десять, а люди в мой лес ходят за грибами. Так и называют: Харитонов лес!
При таких вечных хлопотах, потому что в свои парки, сады и лес вынужден наведываться, чтобы не пришли в упадок, у Харитона Сергеевича есть еще одно увлечение: коллекционирует бумажные деньги. О происхождении многих банкнот уже забыл: все же в районе знали о его хобби и несли, и везли деньги со всего света. Доходило до анекдота. Затурцивские бабушки доставали из укромных мест старые царские деньги, приносили и просили: «Директор, поменяйте на рубли, потому что говорят, вы меняете!» Диву даешься, в каких тайниках держали люди банкноты, которые когда-то были целым состоянием! Большая коллекция у Сеге йды царских денег, есть деньги Центральной Рады, «деникинки» и «керенки», грубые на ощупь петлюровские гривни, первые советские, довоенные и деньги войны. Только тут подержали мы в руках «червонцы» и поняли, почему их так назвали. Есть деньги кайзеровской Германии и есть деньги, выпускавшиеся в Рейхе и ходившие только на территории оккупированной Украины. Украинское у них только название и строка внизу на купюре: «Подделка денежных знаков карается тюрьмой». По банкнотам можно изучать как историю денег, так и историю мира, а также развитие экономики: например, на деньгах социалистического Вьетнама изображен был советский трактор... Привозили Сегейде деньги и из Бразилии, которые передал ему (узнав о таком увлечении)... бразильский генерал. Ради коллекции Харитон Сергеевич откладывал собственную учительскую зарплату, поэтому советские денежные реформы отображены у него существенно. Купюры новенькие, из банка. Кассир когда-то, откладывая по его просьбе купюры определенного номинала, сказала: «Были бы вы моим мужем, я бы вас за такое хобби убила!»
Нет в коллекции Сегейды только... долларов. Харитон Сергеевич смеется:
— Это потому, что они у людей все время в ходу!
А на вопрос, какие же деньги из коллекции ему наиболее дороги, отвечает также со свойственным ему юмором:
— Самые лучшие — украинские, но их из-за небольшой пенсии всегда нет.
