В начале Юбилейного года Помощник Главы Украинской греко-католической
церкви епископ Любомир Гузарь согласился изложить на страницах газеты «День»
свое видение будущего объединения украинских церквей восточного обряда
и рассказать о некоторых сегодняшних проблемах церкви.
— Преосвященный Владыка! Что вы считаете главным событием
или достижением Украинской греко-католической церкви (УГКЦ) в XX веке?
— Наиболее важными, безусловно, являются события последнего
десятилетия прошлого века, то есть восстановление законного статуса нашей
церкви, восстановление нормальной церковной жизни. Это исторические события.
Мы счастливы также, что в XX веке жили среди нас два великих митрополита
— Андрей Шептицкий и Иосиф Слепой. Не часто в истории случается, чтобы
друг за другом появлялись две фигуры, два Учителя такого масштаба. Усилиями
митрополита Андрея Шептицкого в первой половине XX в. произошло духовное
обновление церкви. Митрополит Андрей создавал этот духовный подъем одновременно
по двум векторам — улучшению литургической и монашеской жизни. Он заботился
не о внешних формах, а о том, чтобы молитва, литургическое общение с Богом
не прерывались с окончанием богослужения, с выходом из храма, а проникали
всю жизнь человека, все его поступки.
Хочу особенно отметить, что митрополит Шептицкий, а затем
Иосиф Слепой последовательно возвращали церковь на Восток, к нашим православным
истокам. Тем самым готовя народ к объединению украинских верующих восточного
обряда. В 1906 году Андрей Шептицкий написал духовенству письмо «Сближаются
времена», в котором призывал к труду приготовления этого объединения. Труду
духовному и научно-аналитическому, который бы объективно освещал проблемы,
причины и возможности объединения. Это было еще до начала в Европе экуменического
движения. Он призывал духовенство к очень важному — «создавать в народе
«желание единства». При этом не признавал лозунга «Объединимся, потому
что мы украинцы!», не считал, что национальность должна «идти впереди Бога».
Но понимал, что Украина намного бы выиграла от объединения церквей.
— Скажите пожалуйста, Владыка, как сегодня обстоит дело
с давним намерением церкви образовать патриархат УГКЦ? Или проблема полностью
закрыта Святым престолом?
— Идея патриархата возникла еще в 30-е годы, ее разработкой
особенно занимался Иосиф Слепой. Пока что Рим действительно отодвинул идею
патриархата на неопределенный срок, — чтобы не входить в конфликт с Московским
патриархатом. Наш долг видим в том, чтобы не допустить смерти идеи, а наоборот,
целеустремленно разрабатывать ее с учетом новых реалий. Мы не за патриархат
любой ценой, ибо сам по себе он ничего не решит. Ведь патриарх — это еще
не значит авторитет, хотя бы потому, что в Украине уже много патриархов.
Надеемся, что наш патриархат в будущем сможет стать инструментом единства
всех христиан восточного обряда. Как-то один депутат ВР спросил, хорошо
ли было бы, если Святая София Киевская принадлежала греко- католикам? Думаю,
что Святая София — это символ Украинской церкви, и поэтому она должна и
может быть передана только единой, объединенной церкви.
— Известно, что сегодня УГКЦ не является однородной,
монолитной и включает несколько групп с различными представлениями о политике
церкви. Это действительно так?
— К сожалению, это действительно так; правда, трудно найти
какой-либо солидный общественный институт, который бы был полностью однородным.
Сегодня у нас два типа разделов. Первый — это разделение согласно ориентации
на Запад или на Восток. «Западники» склоняются к тому, чтобы принять западное
богословие и западную духовность, а от восточного наследства сохранить
только оболочку — церковный обряд. «Восточники» ориентируются на византийско-славянские
истоки. Это не «музейный» подход, а восточное видение христианской жизни,
менталитета. Считаю, что восточная ориентация более целостна, более созвучна
нашему национальному характеру. К тому же она не исключает контактов с
Западом. Контактов, которые ведут к обогащению, а не к бездумному наследованию.
Вспомните, что Анна Ярославна, став королевой Франции, никогда не расставалась
со своим восточным Святым Евангелием. А ориентация исключительно на Запад
может привести к болезненному раздвоению менталитета верующих — думать
по-латински, а молиться по-восточному. Кого больше среди верующих церкви?
Сейчас преобладают прозападные греко-католики, ибо большинство членов церкви
является жителями Западной Украины. Но число сторонников второй группы
постоянно растет.
Кроме этого есть еще одно разделение — уже на четыре группы.
Это верные, которые сохранили церковь во времена преследований. Вторая
группа — это возвратившиеся в родную церковь из православия, в которое
были обращены драматическими обстоятельствами сороковых годов. Третья —
это духовенство и монашество, приехавшие в 90-е годы в Украину из диаспоры,
с Запада. И последняя группа — вновь рукоположенное молодое образованное
духовенство, воспитанное в наше время, в наших духовных учебных заведениях.
Сейчас противостояние между отдельными группами утихло, но не исчезло,
что, конечно, ослабляет церковь. Существует соперничество, а групповые
интересы иногда вытесняют общецерковные. Что касается меня, то в последнее
время я все больше ориентируюсь на молодых.
— В СМИ иногда появляются утверждения, что с 2001 года,
когда совпадут дни празднования Пасхи католиками и православными, церковный
календарь УГКЦ будет базироваться на новом стиле, на Грегорианском календаре.
Это действительно так?
— Нет, наша церковь как жила, так и будет жить по старому
стилю, — вместе с православными.
— Каковы сегодня отношения с католическим духовенством,
ведь в прошлом они часто были отмечены взаимной недоброжелательностью?
— Это тяжелое историческое наследие. До 1939 года католическое
духовенство в Украине состояло исключительно из поляков, литовцев, немцев.
Отношение украинского населения к оккупантам переносилось также на Римско-католическую
церковь. Сейчас ситуация динамично меняется, чему благоприятствует украинский
язык богослужения (вместо латинского) и все возрастающее число католических
священников-украинцев из местного населения. Благодаря тому, что Римско-католическая
церковь последовательно проводит политику духовной подготовки священников
из местных верующих. Инерция, однако, остается, так как осталось немало
польских ксендзов. Есть также случаи отсутствия такта со стороны иностранных
ксендзов и монахов — они иногда забывают, что находятся на земле Украины,
что времена изменились. Но общая политика Святого престола — воспитывать
и использовать местные национальные кадры — приносит свои плоды. Время
работает на нас, хотя ждать не всегда легко.
— Какие проблемы церкви вы считаете наиболее важными
сегодня, в начале нового века?
— Важнейших две — проблема духовности церковной жизни и
проблема единства церквей в Украине. Истинная духовность появляется тогда,
когда христианство становится главной составляющей внутренней, духовной
жизни человека; когда Бог является первым аргументом, первым фактором любого
решения, поступка и при общении друг с другом. А воспитание духовности
в народе Божьем требует воспитания образованного культурного духовенства.
Поэтому возникает нелегкая проблема качества духовного образования, высокоинтеллигентных
преподавателей. Здесь нужно время.
Единство — это проблема, которая очевидно вытекает из первой
и не менее сложна, особенно в отношениях между православными и греко-католиками.
Эти взаимоотношения отягощены тяжелой историей, обе стороны чувствуют себя
обиженными. За последние годы написано много хорошего, мирного, но возьмем
в руки нынешние учебники церковной истории, и из них встанет перед нами
другая правда. Правда односторонняя и неполная, однако каждая сторона считает
ее правдой абсолютной, святой — со всеми соответствующими последствиями.
Так что же делать с прошлым? Это большая проблема. Новейшие мудрецы говорят,
что нужно его преодолеть. Т.е. не отрицать, не искажать и, главное, не
замалчивать. А наоборот, принять, смириться с тем, что оно было; сказать:
«Так случилось. Не будем спорить о том, кто из нас виноват больше, чтобы
не ставить условий нашему желанию помириться».
Но не только прошлое, но и наш сегодняшний день жесток.
По человеческим меркам — нелогичный, а по Божьим — вообще грешный. Как
нам очиститься от этой греховности? Ссылаться на священные каноны, чье
происхождение абсолютно человеческое, хотя они и созданы в рамках церковной
жизни, — это только создавать себе препятствия к возможному примирению.
Требовать, как предпосылку любви, чтобы другой стал таким как я или, что
еще хуже, подчинился мне — это все равно, что заявить о своем полном нежелании
мириться. А это уже в устах христиан просто «взывает к Небу». По моему
мнению, отреагировать на сегодняшние реалии со всей ответственностью мы
можем только одним способом, а именно: признанием того, что дальше так
жить нельзя! Этот вывод должен стать криком нашей души, а не глухим шорохом
пустых слов.
Мне не раз случалось задавать себе вопрос, почему вообще
существует греко-католическая церковь. Ничто на свете не существует без
какой-то причины и без какого-то предназначения. (Даже так называемые новейшие
религии, широко известные как секты, также имеют некоторое предназначение
в жизни человеческого сообщества.) И на Востоке, и на Западе существуют
люди, по мнению которых существование Греко-католической общины во Вселенской
Церкви является только случайным и несчастливым стечением обстоятельств.
И если ее удалось бы стереть с лица земли, то исчезли бы основы для раздражения
крупных церковных центров в их широкомасштабных геополитических выкладках.
А когда автор этих строк деликатно намекнул в Риме и Москве, что поместная
Греко- католическая церковь в Украине могла бы иметь некоторую цель своего
существования и служить сближению поссорившихся христиан, то его слушали
с притворной учтивостью и снисходительной усмешкой.
Такое отношение земных великанов, однако, не отбивает охоту
у нас хотя бы потому, что никто из них так и не изобрел до сих пор христианской
формулы, которая бы сделала межхристианское единство реально возможным.
Весь нынешний экуменизм страдает именно от отсутствия такой формулы или
видения. Приземленность наших «экуменических» формул иногда удивляет, иногда
смешит. А как иначе можно отреагировать на мудрствование о том, что решением
и вершиной экуменизма было бы принятие московским патриархом титула римского
кардинала или, с другой стороны, массовое отречение от целибата со стороны
латинских священников!
Что может на фоне таких глобальных проблем предложить сравнительно
немногочисленная Греко-католическая церковь в Украине? После почти полувекового
гонения и вынужденного молчания наша церковь просыпается к новой жизни.
Но для чего мы существуем? Тот факт, что мы таки существуем, сегодня, слава
Богу, никто уже под сомнение не ставит. То, что мы существовали во времена
гонений, отрицают только крайние идеологи. Но годы катакомбного бытия оставили
свои горькие следы. И сегодня, выйдя из своих катакомб, мы не можем не
спросить: каким был провиденциальный смысл наших потерь и терпения? Если
по воле Божьего Промысла мы были сохранены в истории, если ни одной земной
силе не удалось вычеркнуть нас из Книги бытия, то каково же наше нынешнее
и будущее назначение? Это вопрос не просто социологический, исторический
или политический. Для нас это вопрос также и богословский.
Среди различных возможных ответов бросается в глаза один,
а именно: мы существуем, чтобы помочь делу объединения христиан. Верим,
что именно этот «камень», который так долго воспринимался другими как «камень
преткновения» на пути к христианскому примирению, станет камнем благоприятным
и строительным. Наша церковь может помочь — совместно с другими наследниками
византийско-славянской традиции — создать такое видение единства, в котором
не будет страха одних перед другими, не будет отрицания чьей-то культурной
или традиционной тождественности.
Ведь Украина, а с ней ее церковь, лежит на грани двух миров,
двух больших культур — латинской и византийской. Благодаря своему уникальному
положению украинский народ и его церковь находились в контакте с обеими
культурами, с которыми обменивались своими достижениями и от которых обогащались.
Этим не располагали, например, Русская и Польская церкви. У них церковь,
культура и народность слились в одно неразрывное целое, так что в массовом
сознании трудно себе представить поляка нелатинянина и русского неправославного.
В Украине эти три ценности существуют в различных вариантах. Сегодня можно
быть украинцем православным, украинцем греко-католиком и украинцем латинянином,
не превращаясь во второстепенного гражданина. И это один из тех пунктов,
от которых мы и должны начать свой путь к сближению и примирению.
Таких пунктов немало в других сферах, в частности, в литургической
и богословской. Все это знаки нашей общей принадлежности к киевской традиции,
которые еще ждут трудолюбивых рук, нелукавых сердец и призвания к любви
и добру. Готовность к такому труду, подкрепленная многовековым опытом и
связями, является тем вкладом, который Украинская греко-католическая церковь
может сегодня внести в дело постепенного сближения и окончательного объединения
в одну, святую, соборную и апостольскую Церковь.
Сегодня трудно надеяться на «близость» решения, ситуация
сложная. Православные не готовы идти навстречу, они хотят одного: «Вернитесь
к нам!» В Западной Украине наши взаимоотношения с УПЦ мирные, но мы чужие
друг другу, заметного сближения не происходит. Отсутствует также конкретное,
практическое представление о том, каким должно быть объединение. Что, все
станут православными? Или все станут греко-католиками? Сомнительно, чтобы
настоящее поколение дожило до существенных подвижек в этом деле, но все
мы должны работать, как каменщики Ивана Франко.
Считаю, что единство христиан невозможно, если его будут
обсуждать только на уровне иерархов. Все расколы совершаются епископами
и богословами. Все миряне, противники объединения, получают вдохновение
именно от духовенства, которое использует их невежество и групповые эмоции.
Большая беда как для православной, так и греко-католической церквей — это
отсутствие истинного духовного руководства, мудрых, свободных от политики
пастырей.
Факты указывают на то, что уже сейчас многие желают единства,
хотя духовенство делает все, чтобы не допустить этого. Приведу два примера.
Недавно говорил с иереями Волыни, у которых есть немало доказательств того,
что люди желают здесь одной церкви; особенно православные люди и особенно
интеллигенция. Большинство не понимает ни причин, ни логики расколов —
они кажутся им абсолютно неадекватными драматическим результатам. Я присутствовал
на массовом богослужении, которое провел Папа Иоанн Павел II в Румынии.
Вы бы слышали, видели, как народ скандировал: «Единство! Единство!» В большинстве
своем это были православные. Но здесь недостаточно таких одиночных случаев
— необходимо общее стремление к единству, такое, чтобы народ влиял на епископов
и требовал от них реального движения к единству.
С Его преосвященством
Владыкой епископом Любомиром Гузарем
вела беседу Клара ГУДЗИК, «День»
