Оружие вытаскивают грешники, натягивают лука своего, чтобы перестрелять нищих, заколоть правых сердцем. Оружие их войдет в сердце их, и луки их сломаются.
Владимир Мономах, великий князь киевский (1113-1125), государственный и политический деятель

Для «галочки» и на экспорт

Почему украинская наука не может влиять на развитие экономики
1 декабря, 2004 - 20:33
ДЛЯ УЧЕНЫХ УЖЕ СТАЛО ДОБРОЙ ТРАДИЦИЕЙ ЕЖЕГОДНО ВЫХОДИТЬ НА УЛИЦУ И ТРЕБОВАТЬ У ВЛАСТЕЙ ХОТЯ БЫ «ПРОЖИТОЧНОГО МИНИМУМА» ДЛЯ НАУКИ. НА ФОТО — 2003 ГОД, СОТРУДНИКИ НАНУ ВЫШЛИ ПОД ЗДАНИЕ КАБИНЕТА МИНИСТРОВ / ФОТО НИКОЛАЯ ЛАЗАРЕНКО / «День»

В украинской науке довольно давно заметны кризисные процессы. Скудное бюджетное финансирование, которое позволяет ей только выживать, а не развиваться, «утечка мозгов» как за рубеж, так и внутри страны, разрушение научных школ, «старение» научного сообщества... Это далеко не полный перечень проблем, с которыми сталкиваются ученые в последние годы. О возможных путях выхода из кризиса, о том, чем украинская наука и общество могут помочь друг другу, «День» поинтересовался у директора Центра исследований научно-технического потенциала и истории науки им. Г. М. Доброва НАН Украины, доктора экономических наук Бориса Антоновича МАЛИЦКОГО.

ОБ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОМ РЕСУРСЕ И «ПРОЖИТОЧНОМ МИНИМУМЕ» НАУКИ

— Как вы в целом оцениваете нынешнюю ситуацию в украинской науке?

— Нынешняя ситуация в украинской науке такая же, как в обществе. Ученые стремятся выжить любой ценой в условиях жесткого финансового дефицита, когда бюджетная поддержка науки обеспечивается по остаточному принципу, а заказы на выполнение НИОКР (научно-исследовательских и опытно- конструкторских разработок. — Ред. ) со стороны отечественных предприятий незначительны.

Одним из способов выживания является переориентация отечественных ученых на выполнение зарубежных заказов на НИОКР. На сегодняшний день масштабы этого участия таковы, что можно сказать: половина научного потенциала Украины работает в основном в интересах зарубежных заказчиков. Трудно найти другую страну, которая бы так бездарно растрачивала свой драгоценный интеллектуальный ресурс. С другой стороны, этот факт свидетельствует о высоком мировом авторитете украинских ученых, о том, что они в состоянии успешно конкурировать на европейском и мировом научно-исследовательском рынке.

— Насколько отечественные научные исследования конкурентоспособны в мире?

— Даже в тех неблагоприятных условиях, в которых находится наша наука, ученые добиваются хороших результатов мирового уровня. Вот только несколько примеров. Нашими специалистами в области информатики создана новая модель нейронной ассоциативной памяти, которая сейчас используется для разработки отечественного нейрокомпьютера. Учеными-механиками разработана принципиально новая технология подземной дегазации, которая позволяет на новой, более эффективной и безопасной основе добывать два энергоносителя — уголь и газ. Высшую международную оценку в прошлом году получили работы отечественных астрономов в области фундаментальных исследований нутации Земли. Украинские геологи с помощью оригинальных технологий смогли выявить десятки перспективных для разработки нефтегазовых полей. Материаловедами впервые в мировой практике разработана технология сваривания давлением толстостенных труб и цельного проката с нагревом электродугой, управляемой магнитным полем. Украинские ученые сохраняют свои позиции и по ряду направлений химической науки, биологии, генной инженерии. Эти и другие результаты работы украинских ученых говорят о больших возможностях отечественной науки, которые должны быть в полной мере использованы в интересах страны.

— В соответствии с законом, на науку должно выделяться 1,7% ВВП, но пока этот показатель составляет около 0,4%...

— Кроме упомянутого Закона о научной и научно-технической деятельности, было принято еще с десяток государственных документов, включая несколько Указов Президента, в которых фигурировала цифра 1,7% ВВП для финансирования науки. Однако эти, казалось бы, обязательные для всех директивы ни разу не были учтены в бюджетах страны.

Следует вначале объяснить, что собственно означает эта цифра — 1,7% ВВП. Дело в том, что это тот минимально необходимый уровень финансирования науки страны, при достижении которого она (наука) в состоянии реализовать свою экономическую функцию, то есть влиять на развитие экономики на инновационной основе. При меньших объемах финансирования, в частности, при сложившихся в Украине — до 0,4%, наука может выполнять только определенную социокультурную функцию. Как правило, страны с таким уровнем вложений в собственную науку становятся донорами интеллектуального потенциала для инновационно развитых стран.

— Опишите, пожалуйста, вероятные сценарии развития научной сферы в зависимости от уровня бюджетного финансирования.

— Нашим институтом действительно разработаны такие возможные сценарии развития научной сферы в зависимости от инвестиций в науку, они представлены правительству страны, а также опубликованы. Но, видимо, есть смысл сказать не о возможных сценариях, — они и так достаточно прозрачны, а о тех главных преградах, которые мешают отечественной науке стать одним из главных источников экономического развития страны.

Это, во-первых, доминирование в нашей экономике отраслей с низким уровнем добавленной стоимости. Известно, что такая экономика в принципе не может востребовать научные результаты и высокие технологии, — они ей просто не нужны. Например, в базовой отрасли нашей экономики — металлургии — уровень добавленной стоимости в произведенной продукции даже не дотягивает до 20% — той нормы налога, которая, можно сказать, незаконно взимается с покупателя. Конечно, металлургия — это важная отрасль. Но экономическая эффективность этой отрасли, как и большинства других отраслей с низким уровнем добавленной стоимости, во много раз меньше, чем в наукоемких отраслях. Поэтому в нашей структурно-деформированной экономике складывается ситуация, когда каждая единица прироста ВВП требует возрастающих затрат. Экономика стремится как бы работать сама на себя.

Ориентируясь в основном на развитие добывающих отраслей, Украина в принципе не сможет достичь хотя бы минимальных для ЕС показателей ВВП на душу населения — 10-12 тыс. долл. США в год. Для этого нам пришлось бы увеличить, например, производство металла минимум в десять раз, что практически нереально и, кроме того, аморально по отношению к будущим поколениям украинцев: природные богатства принадлежат не только ныне живущим.

Во-вторых, реализованная в Украине модель экономической реформы, которая в основном сводилась к перераспределению накопленного национального богатства, превращению общенародной собственности (пусть даже во многом в виртуальном смысле) в частную собственность незначительного количества людей. Самыми главными и ясно видимыми результатами такой реформы можно считать четкое разделение населения страны на бедных (большая часть) и богатых (небольшая часть), становление «всенародной» теневой экономики (для большинства граждан это стало единственным способом выживания), массовую распродажу за рубеж национального богатства страны. Такой способ построения экономической жизни страны ничего общего с созидательной экономикой не имеет. В таких условиях наука и инновации до полного передела собственности и установления частного контроля над природными ресурсами не нужны в принципе.

В-третьих, в стране, к сожалению, на очень низком уровне находится исполнительская дисциплина. Даже на государственном уровне сплошь и рядом игнорируются законодательные установки.

Об оптимистичном варианте развития отечественной науки можно будет говорить тогда, когда будут устранены эти системные преграды на пути перехода Украины к новой модели экономического развития — инновационной. Только такая модель в наше время в состоянии обеспечить и материальное благополучие граждан, и социальную устойчивость общества, и достойное, равноправное вхождение Украины в Европу. Большая наша ошибка в том, что, перейдя от социализма к капитализму, мы не учитываем, что вместе с нами одновременно сейчас в капитализм ринулись еще три миллиарда людей — граждан многих стран мира, которые последней волной переходят к рыночной экономике. Но капитализм — это прежде всего конкуренция. А для того, чтобы выдержать конкуренцию с этими тремя миллиардами, не говоря уже о тех миллиардах людей, которые живут в устоявшемся капитализме, нам нужно опираться на современные источники экономического развития — знания, высокие технологии, информацию. Поэтому сейчас интеллектуальный ресурс так высоко ценится в мире, он намного дороже любых материальных ресурсов.

ПРЕСТИЖ ПОДОРВАН: КТО ВИНОВАТ

— На Западе значительное количество исследований финансируется частным сектором; в бюджетах коммерческих компаний крупные средства выделяются на научные исследования, в том числе фундаментальные. К примеру, многие миллиардеры из списка самых богатых людей мира журнала «Форбс» либо заработали свои капиталы на высоких технологиях, либо вкладывают в них деньги. Что необходимо (и можно ли) сделать для привлечения частных инвестиций в украинскую науку?

— В Украине только-только стали появляться ростки высокотехнологичного предпринимательства. Украина располагает большими потенциальными возможностями для обеспечения экономического роста не на единицы процентов, а в разы за счет использования новых знаний и технологий. Только один пример. Мы, как уже неоднократно отмечалось в прессе, занимаем четвертое место в мире по числу классных специалистов в области информационных технологий. Но этот потенциал сейчас в значительной мере используется в основном в экономических интересах зарубежных стран. Страна только на этом теряет миллионы долларов в год.

Я вынужден констатировать, что появившиеся в стране новые собственники пока что озабочены только тем, как бы не потерять необычно легко доставшееся им бывшее народное достояние. У них есть большие пробелы не только в технологической культуре, но и в общей культуре поведения в обществе. Украинский бизнес должен стать более социально-ориентированным, — таким, в частности, как в развитых капиталистических странах. А это произойдет тогда, когда каждый бизнесмен поймет, что ему гораздо выгоднее делать инвестиции в знания и технологии, в процветание национальной экономики, а не в покупку зарубежных королевских резиденций или футбольных команд. Кстати, доминирование сырьевой направленности нашей экономики легко увидеть и по названию наших футбольных команд: «Шахтер», «Металлург» и др.

— Не так давно Институт социологии НАН Украины проводил исследование престижа науки в обществе. Результаты, насколько известно, зафиксировали весьма неприятные тенденции по сравнению, скажем, с 70—80-ми годами прошлого века. К примеру, доверие к ученым значительно ниже, чем доверие к астрологам. Каким образом, на ваш взгляд, можно поднять престиж профессии ученого?

— Я не думаю, что в действительности наш народ, который своими знаниями и трудом создал лучшие в мире ракеты, самый большой в мире самолет, выдающийся танк Т- 34 и другие высокотехнологические шедевры, сыгравшие огромную роль в победе над фашизмом, а также дал миру выдающихся музыкантов, спортсменов, врачей, ученых и других талантливых специалистов, народ, который создал в прошлом веке лучшую систему образования, вдруг напрочь потерял свою мировоззренческую ориентацию и свою традиционную веру в рациональную ученость поменял на сомнительные верования. Вместе с тем, нельзя закрывать глаза на то, что в стране очень мало сегодня делается для поднятия престижа науки и знаний. В то же время усиливается по многим направлениям негативное воздействие на мировоззрение людей, навязываются сомнительные истины и всячески пропагандируется их ценность для удовлетворения меркантильных интересов.

Причин такого состояния нашего общества много. Они имеют разный характер: экономический, социально-психологический, политический, глобальный и др. Но я хотел бы обратить внимание на роль в этом деле науки. К сожалению, некоторые ученые, особенно те, которые «остепенились» на волне всеобщей «прихватизации», а также представители общественных и гуманитарных наук, мотивированные не сугубо научными, а личностно корыстными интересами, подрывают устоявшиеся веками нормы и ценности научной этики. В частности, немало обществоведов, которые в прошлом насаждали в обществе известные идеи, сейчас с не меньшим усердием пропагандируют идеи, совершенно противоположные прежним. Видимо, делают это они также успешно, если судить по тому, что сейчас, как и в прошлом, они удостаиваются государственных наград и званий, берут от общества все, что брали в прошлом, и даже больше.

— Что вы можете сказать о проявляющейся на фоне падения престижа научной степени тенденции к увеличению количества т.н. «академий», «институтов» и, соответственно, количества «докторов» и «кандидатов наук»?

— Что касается падения престижа научной степени, то я думаю, что факты как раз свидетельствуют об обратном. Очень многие в нашей стране хотели бы получить ученую степень, но не все, правда, хотят взбираться для этого «по каменистым тропам науки». Некоторым удается получить степень, скомпилировав чьи-то труды, другим — купив диссертацию, третьим — стать академиком в силу своей принадлежности к власти и т.д. Следует признать, что во всем этом сложном и важном процессе формирования интеллектуального потенциала нации постепенно размывается критерий научности. Поэтому качественное обновление научных кадров страны возможно лишь при утверждении в научном сообществе строгих норм научной этики. Т.е. все в этом деле зависит, прежде всего, от принципиальности и ответственности самого научного сообщества. Власть должна только создавать нормальные условия для работы ученых.

ВУЗОВСКАЯ ГИГАНТОМАНИЯ

— Насколько известно, в Украине существует проблема «старения» научного сообщества, постепенного разрушения, «умирания» научных школ. Как можно привлечь в науку молодежь, обеспечив преемственность поколений, и остановить такое явление, как «утечка мозгов»?

— Действительно, проблема структурной деформации научных кадров, в том числе и разбалансированности разных возрастных групп в украинской науке все более обостряется. В результате более чем двукратного сокращения численности научных кадров за годы независимости Украины возрастная структура изменилась таким образом, что существенно уменьшилось количество более молодых ученых, особенно возрастной группы 35-45 лет. И сама проблема деформации возрастной структуры заключается не в том, что в нашей науке много ученых старшего возраста, а в максимальном оттоке из этой сферы исследователей, находящихся в более молодом возрасте. Это очень негативное явление, поскольку нарушается принцип преемственности поколений.

Эту проблему нельзя решить простым сокращением из штатов институтов пенсионеров. Нельзя ее решить также путем раздувания численности аспирантов. Сейчас в Украине численность аспирантов возросла примерно до 25 тыс. чел., что вдвое больше, чем в советское время. В этих условиях даже невозможно обеспечить качественное научное руководство таким количеством аспирантов: для этого не хватает докторов и опытных кандидатов наук, не говоря уже о предоставлении им необходимой научно-экспериментальной базы.

Аспирантской гигантоманией страдает в основном вузовская система, где в последнее время серьезная работа по повышению научного уровня подготовки специалистов подменяется стремлением получить национальный титул, не адекватно имеющимся в вузе возможностям увеличивать численность аспирантуры и докторантуры, создавать научные журналы при фактическом отсутствии для этого научной базы, а также неустанно расширять прием студентов на коммерческих началах.

Ситуация осложняется тем, что за последние 10-12 лет количество вузов выросло на порядок. Естественно, что за такое короткое время невозможно было качественно подготовить необходимое количество преподавателей, создать хотя бы минимально отвечающую требованиям классических университетов научную базу. Государство фактически не контролирует качество подготовки вузами специалистов и не уделяет внимания решению проблемы развития вузовской науки. При том, что в высших учебных заведениях сосредоточено две трети всех отечественных кандидатов и докторов наук, на проведение научных исследований из государственного бюджета выделяется средств намного меньше, чем, скажем, на обеспечение охраны высших чинов государственной власти.

Стране нужны университеты, которые в состоянии гармонизировать учебно-педагогическую и исследовательскую работу. Сейчас таких университетов осталось буквально единицы. И это должно вызвать серьезную озабоченность общества, властей и всего профессорско-преподавательского состава.

— Существует ли системная программа построения в Украине так называемого общества знаний? Есть ли у Украины потенциал для того, чтобы превратить нынешнюю сырьевую экономику в высокотехнологичную?

— По количеству всевозможных государственных программ Украина, вероятно, лидирует среди многих стран, применяющих программный метод управления. Некоторые из государственных документов нацелены как раз на создание модели инновационного развития страны как необходимого условия построения общества, основанного на знаниях. Еще в 1999 году была принята Государственная концепция научно-технического и инновационного развития Украины. Этому также посвящен ряд законов, в частности об инновационной деятельности. На протяжении последних лет проводится большое количество научных форумов по этой проблематике, в том числе состоялись уже четыре президентские конференции по вопросам утверждения инновационной модели развития экономики Украины. Принята соответствующая стратегия развития Украины на ближайшие десять лет. Защищаются по этой теме диссертации, издаются монографии и статьи.

Словом, проведена и проводится большая работа, но она пока имеет исключительно бумажный характер. В настоящее время на стадии завершения находится разработка нового государственного документа «Инновационная модель структурной перестройки экономики Украины». Он как раз содержит в себе необходимые меры, средства и конкретные ориентиры для превращения нынешней сырьевой экономики в высокотехнологическую.

Украина, несмотря на огромные потери интеллектуального ресурса, которые она понесла за последние годы, все же сохранила потенциал для осуществления таких важных преобразований. Но я хотел бы подчеркнуть, что в этом вопросе мы не должны уповать только на власть, хотя от нее очень многое зависит. Новое общество может возникнуть только при огромном усилии всех его членов, всех граждан страны. И, несомненно, учитывая, что создаваться новое общество должно на основе резкого возрастания масштабов производства и скорости распространения научных знаний и новейших технологий, особенно должна возрасти роль ученых, педагогов, всех тех людей, которые своей деятельностью способствуют социальному прогрессу на научной основе.

Константин ЗОРКИН, «День»
Газета: 
Рубрика: 




НОВОСТИ ПАРТНЕРОВ