На прошедших выборах село Череваха избрало себе нового главу. Ею стала бухгалтер Софьяновского лесничества Валентина Ивановна Чернышен (на фото), жена главного лесничего. Хоть и с преимуществом всего в 40 голосов, но выиграла у мужа, занимавшего эту должность полтора созыва и был местным жителем, а она — человек новый.
И за месяц-полтора сделала в Черевахе своеобразную «культурную революцию». Отремонтировала автобусную остановку, которая давно светила ободранными стенами, и помещение местного отделения связи — пока что сверху, а внутри пусть почта позаботится. Поравняла ямы на дороге, ведущей к селу. Убрала «эвересты» мусора около местной школы — одних отходов от сожженного брикета вывезли восемь машин! В ближайших планах — и ремонт клуба, который находится в откровенно жалком состоянии, и дороги по центральной улице, и строительство спортзала для школы, а в будущем — детсада, «так как дети на дороге играют»... А в день, когда православные люди отмечает память Георгия Победоносца, в Черевахе впервые в истории прошел праздник села. Службу в местной Святогеоргиевской церкви отправляли аж восемь батюшек, жители отметили лучших хозяев, самую певучую семью, самого старого жителя и супругов, которые дружно прожили в паре почти 60 лет... Как говорят, ничего чрезвычайного, а для людей — праздник... К празднику в местной школе по инициативе Валентины Ивановны был открыт музей истории села. А с понедельника должны разбирать покосившийся забор около сельсовета и ставить новый, а вскоре — заняться этим же около школы...
Так как немало ее коллег и за всю каденцию не могут выполнить даже половины предвыборных обещаний, то энтузиазм молодого председателя вызвал во всяком случае интерес. Почему она, имея гарантированную работу (что для этой местности — важный элемент банального выживания), да и благополучного в карьерном плане мужа, сменила спокойную размеренную жизнь на «служение обществу»? На первый взгляд никогда не скажешь, что Валентина Ивановна Чернышен почти всю жизнь прожила по лесам, вдали от цивилизации, что умеет принять роды у коровы (чем уже занимается и в Черевахе), собаке сделать кесарево сечение, а как хозяйка — управлять целой свадьбой. Знает и как печку растопить, и как огород обработать. А производит, возможно, впечатление рафинированной городской барышни со всеми соответствующими этому образу признаками: модные туфельки на шпильке, маникюр, прическа, костюм хоть деловой, но юбка — почти мини... Роста невысокого, хрупкая, а голос далеко не руководящий. А намоталась же за мужем по лесным «гарнизонам», потому что оба по образованию — лесоводы. Лет шесть работали в лесничестве в Чекалино в Тульской области (учились в России, потому что там можно было поступить без денег...). Потом перебрались на родину Саши, в село Берестяное Киверцивского района, и восемь лет жили на хуторе в Лопатине.
— Держали и по две, и по три, и по четыре коровы. Правда, две принадлежали Сашиным дедушке и бабушке, но мы за ними ухаживали. Были у нас свиноматки, козы, индюки, гуси... Жили в лесу, поэтому врачей к детям (их у Чернышеных трое.— Авт. ) и ветеринара к скотине вызывали только в крайнем случае. Сама всему научилась.
Было, что пришлось ей принимать роды у домашней собаки. Никак не могла разродиться, а хозяйка никак не решалась сделать скальпелем надрез... Операцию все же провела, но спасти животное уже не удалось. Но такой жизненный опыт тоже формировал характер! Поскольку жили сами, без соседей и мамы под боком, то как хозяйка научилась готовить совершенно все: и паску испечет, и столы для ста человек на свадьбе накроет (и этим когда-то пришлось заниматься). А два года назад Чернышена перевели главным лесничим в Софьяновское лесничество.
— Иногда шутим: пусть бы выделили нам два вагончика для проживания, чтобы их цеплять к машине и переселяться, куда скажут. Потому что мебель, которую из России привезли, еще одного переезда не выдержит...
Софьяновка — когда-то благополучное село, в котором была отдельная колхозная бригада, — сейчас такой себе хуторок из трех десятков домов и полсотни жителей. Только до трассы — киевско- варшавской «бетонки» — семь километров лесом. А еще кусок дороги в Маневичи, куда Чернышены ежедневно возят детей в школу и садик, да в Череваху, где теперь работает мама.
— Едем с детьми. Если не утром, то вечером дорогу переходит косуля... — подмечает один из романтичных признаков нынешнего бытия Валентина. Но хвастается стиральной машиной-автоматом, водоснабжение к которой организовал муж: собственно, в глуши такая вещь для хозяйки незаменима. Не держат теперь Чернышены ни корову, ни свинью, ни даже курицу. Нет времени. Да и негде в Софьяновке (как и в Черевахе) выпасать скотину. Лес преимущественно хвойный, грунты песчаные.
— Здесь земли только для тех, кто не хочет работать. Не грунты, а золотой песок! — говорит новая череваховская «председательша».
Можно всю Череваху обойти, и почти никого из коренных жителей не найти. Нет, конечно, вас заведут в одну или две семьи самых первых переселенцев из соседнего села Городка, от которого, как утверждают, и произошла Череваха. Но бытует и другая версия: якобы в давние времена какая-то пани выселила из своего имения гулящих девчат. Они были беременны, а по-местному — «череваті». Слово «череватая» впоследствии трансформировалось в Череваху. Однако череваховцы придерживаются другого объяснения.
— Здесь есть река Черевашка, которая и дала название селу. Хоть она сейчас — небольшая канавка, но впадает в Днепр! — с гонором объяснили женщины из сельсовета, правда, впоследствии мы уточнили, что посредником между Черевашкой и «Днепром могучим» является Стохид...
— Когда-то любила свои родные Козлиничи, а теперь люблю Череваху, — говорит Мария Феодосиевна Гусарчук, к которой мы зашли как к хозяйке самого старого в селе колодца. — Родители не раз спрашивали: деточка, и куда тебя занесло?! Видите, какие у нас земли: не грунты, а настоящий пляж!
О своем колодце хозяйка говорит, что вода в нем «вкуснее, чем маневицкое пиво». А выкопали его, по преданиям, еще царские солдаты в Первую мировую войну. Вкопана в него металлическая труба, через которую из источника вода поступает. Однако и дна нет!
— Покойный свекор опускал на шнурках туда носилки, так они утонули и где-то исчезли, наверх не поднялись. Даже в самую сильную жару в колодце есть вода. Правда, в один год немного надрезали верх трубы: воду видно, а не идет. А еще у нас вон там, где стояла колхозная ферма, есть источники. Два уже заилились, а третий нет. От них, говорят, берут начало оконские источники, — Мария Феодосиевна хоть и «не коренная», но хочет отметить, что Череваха — не совсем «простое» село, как иногда в районе о нем рассказывают...
«Простенькое», мол, потому что давно приказал жить колхоз, который и на этих неблагодатных землях все же обеспечивал работой селян, так как кирпичный завод («А глина же какая!») люди разобрали по кирпичику... Кроме двух лесничеств (Череваховского и Софьяновского), на территории сельсовета никаких предприятий нет. Люди жили и живут из леса, село словно в его плену. Где бы ни стал, везде лес виден. Хаты даже под древними дубами (их здесь целая дубрава), которые, по легендам, помнят еще Северина Наливайко... Череваха — это своеобразная грибная столица. Здесь, как уже мало где на Волыни, родят и белые грибы, и почти истребленные с целью наживы (было, что цена за килограмм доходила до 22-х гривен) лисички, которые теперь из Волыни прямой наводкой едут в Европу. Какой уже заядлый грибник муж нынешней череваховской «председательши», но и он был поражен, когда в первый же год работы в Софьяновке нашел в один день 260 белых грибов. А на следующий — еще 300! Говорил, что сто белых на одном месте (это при таком стаже работы в лесу) еще не видел.
— Когда-то выхожу из дома — а он возле указателя «Череваха». Едет машина, останавливается, люди выходят. «О, Череваха! — читает мужчина. — Это то село, где грибы косами косят!» За ведра — и в посадку, что возле нашего дома. И что вы думаете: за 20 минут вышли с полными ведрами! Я не выдержала и говорю: «Простите, а нельзя ли посмотреть, что вы там косами накосили?» Правда, они брали все грибы подряд, а мы — только белые, — говорит заведующая череваховского клуба Людмила Ефимовна Оксенюк. Она со смехом вспомнила эпизод после совещания в райцентре. «Когда появятся грибы, вы мне, — говорит один из областных начальников, — много не пишите. Только три буквы «г» — и я буду знать, что в Черевахе уже «грибы гребут граблями!»
Однако в прошлом году грибы в этих краях были, может, с неделю, летом, а осенью и шляпки не показали. Нынче череваховцы еще надеются на милость природы и «грибные» заработки. Потому что грунты такие, что не родит ни ячмень, ни пшеница, а если с десяти соток возьмешь пять центнеров ржи, то это очень хороший урожай. Не особенно родит и картошка. Нет надежды и на «молочные» или «мясные» заработки: в соснячке скотина не напасется. И даже климат не такой, как в ближних Маневичах! Село в своеобразной яме, поэтому если зимой в райцентре было минус 26, то в Черевахе или Софьяновке — уже минус 31.
Несмотря на природные и экономические катаклизмы, в Черевахе красивые дома. Правда, почти не цветут цветы (и песок, и холодно), но около одного дома мы все же увидели роскошный, как по местным меркам, цветник. Это дом еще одной череваховской знаменитости — бывшего фельдшера Марты Дмитриевны Радчук, которую прозывают «диагностическим центром». Как определит болезнь, так и компьютер не нужен.
— Если пьяница в новом селе или городе ищет сначала «точку», то я заглядываю через заборы, где красивые цветы, — признается она. А вырастить цветы на «пляже» — дело непростое. Муж, Никита Автономович, шутит, как возрадовался, когда копал колодец и на четырехметровой глубине выкопал глыбу чего-то такого, что заставило подумать: золото нашел! Находку изучали геологи аж в Ивано-Франковске, однако золотом она и не пахла, а был это не особо ценный минерал.
Таким образом, периода золотой лихорадки Черевахе пережить не удалось. Поэтому люди полагаются на собственные силы. Они, как говорит Валентина Ивановна Чернышен, «хотят, чтобы в селе хоть что-то было». Чтобы была и работа, и клуб, и детский садик, и спортзал в школе. Сейчас она сумела приобщить к «эре» восстановления села местных жителей. Не секрет, что многие держатся за биржу, чтобы иметь гарантированные выплаты без труда. Им и дает банку с краской и щеточку — красить, например, забор (так называемые общественные работы). Потому что это же для села, а сами работники сельсовета рай для Черевахи никогда не создадут.
— Возможно, сначала нашу новую «председательшу» не все и воспринимали. Голоса же поделились почти поровну. Если бы со стороны предыдущего председателя был хоть малейший толчок, могли бы и за него проголосовать. Но теперь даже те, кто за нее не голосовал, говорят: хорошее начало! Говорю искренне, потому что уже пенсионерка и ни от кого не зависима! — рассуждает Марта Дмитриевна.
— Очень хочу добиться, чтобы люди для начала хотя бы побелили свои заборы. Краска недешевая, а сделать же это можно! И ничего, что когда-то дождь смоет. Так красиво, когда улица сияет светом! — делится еще одной рабочей «мечтой» череваховская «председательша».
На каком уровне произойдут перемены в Черевахе — только на уровне «марафета» или изменится стиль жизни в целом — покажет время.
