21 июня наша газета опубликовала статью «Депутатская кровь» об инциденте с дракой в крымском парламенте. Материал содержал, кроме прочего, и такой абзац, в котором автор описал то, что видел сам: «Приглашенный на сессию (не депутат, но, как утверждают, коммунист) директор Феодосийской табачной фабрики Анатолий Ситков, секретарь Феодосийского горкома партии, встретил в коридоре депутата А. Рябкова и после короткой борьбы сильно ударил его в лицо. Позже в интервью корреспондентам Анатолий Ситков скажет, что таким образом он хотел призвать депутата к порядку». Но не все, как оказалось, согласны с таким изложением инцидента. Поскольку по факту избиения депутата ГУ МВД Украины открыло уголовное дело и ведет следствие, не будем раньше времени делать выводы. Для полноты и объективности картины публикуем письмо А. Ситкова в редакцию нашей газеты и точку зрения противоположной стороны — рассказ о событии самого депутата А. Рябкова. Выводы пусть читатели делают сами…
Анатолий СИТКОВ , генеральный директор ОАО «Феодосийская табачная фабрика»:
— Уважаемый главный редактор! Я, Ситков Анатолий Иванович, помощник народного депутата Украины В. М. Кучеренко, постоянно приглашаюсь на пленарные заседания Верховной Рады АР Крым. То, что происходило на моих глазах 20 июня с.г., трудно поддается описанию. Попытки членов правительства — депутатов Верховной Рады АРК — блокировать трибуну и президиум привели к тому, что по вине и.о. министра экономики депутата Г. В. Говорущенко в зале заседаний возникла драка. Во время выступления с бокового микрофона председателя Счетной палаты АРК депутата Н. Н. Горбатова и. о. вице-премьера правительства депутат А. П. Рябков дважды вырывал у него и разбил микрофон, согнул металлическую стойку микрофона. Попытался это хулиганство предотвратить депутат Верховной Рады АРК Ю. В. Тарабрин, но депутат А. П. Рябков дважды ударил своего коллегу в грудь, а когда возвратился в зал заседаний, сел позади него и еще раз ударил его в спину, провоцируя драку.
Находясь рядом, через проход между креслами в зале, я подошел к Рябкову со словами: «Как же вам не стыдно, как вы себя ведете! Это позор! Посмотрите на себя, какой у вас вид! Он глянул на меня снизу вверх и резко ударил кулаком в левую скулу. Получив удар, я мгновенно среагировал в целях самозащиты и отошел от него. А. П. Рябков встал с кресла и потребовал от меня выйти из зала для разговора. Я вышел, зная, что у двери стоят милиционеры, которые остановят разбушевавшегося хулигана-депутата в ранге вице-премьера. Я обратился к дежурившим милиционерам — старшим сержантам А. П. Пастухову и И. А. Шевко — со словами: «Приведите в порядок этого человека. Посмотрите, как он себя ведет! Он же в нетрезвом состоянии!». Меня перебивает Рябков и говорит: «Я — депутат ВР АРК, арестуйте его, он меня ударил!». Я видел, что он прикладывает платок к носу и вытирает кровь. Милиционеры молча слушали, и в этот момент Рябков неожиданно сильно бьет меня в челюсть. Со словами: «Так что же здесь творится? Депутат избивает на глазах милиции!» я вернулся в зал, прижимая платок ко рту, так как из десен сочилась кровь. Рябкова отвела в сторону группа его сторонников, выскочившая из зала. Этот эпизод был четко показан по НТВ, а я дал интервью по радио.
Но то, что я прочитал в газете «День» в статье Н. Касьяненко, глубоко возмутило меня своей необъективностью и нечестностью… На основании изложенного прошу вас поручить автору статьи уточнить обстоятельства инцидента и дать в газете соответствующее опровержение. В противном случае я вынужден буду защищать свою честь, достоинство и деловую репутацию в судебном порядке…
Александр РЯБКОВ , заместитель председателя Совета министров Крыма, депутат Верховной Рады Крыма:
— Несмотря на то, что со дня той сессии прошло уже больше 20 дней, я помню все в подробностях. Депутаты нашей фракции были возмущены тем вероломством, которое применил Леонид Грач и народные депутаты Украины, сформировавшие фракцию «Трудовая Украина», которая начала действовать силовыми методами. Как известно, некоторые депутаты были вынуждены участвовать в сессии под силовым давлением. В зале сессии находились неизвестные нам люди, что подтверждают видеосъемки. Когда Леонид Грач умышленно не обратил внимания на наши вполне законные требования по повестке дня, когда мы поняли, что результат сессии уже предрешен, у нас не оставалось иного выхода как препятствовать незаконному выступлению председателя Счетной палаты Николая Горбатова, на что депутаты, естественно, и только депутаты, имеют право. Таким же способом, как Горбатов завладел микрофоном, им же попытался завладеть и я, с целью обратить внимание спикера на его незаконные действия и принудить его соблюдать регламент. Иначе мы предвидели угрозу того, что будут приняты незаконные решения.
С депутатом Ю. В. Тарабриным у меня не было конфликта, во всяком случае в отношения между депутатами присутствующие в зале приглашенные не имели никакого права вмешиваться. По самому развитию событий в тот день в парламенте, понятно, что конфликт был спровоцирован спикером Леонидом Грачом и инициаторами переворота — фракцией «Трудовая Украина» и ее киевскими покровителями. Они ведь не могли предположить, что мы будем спокойно взирать, как нас обводят вокруг пальца, применяя второй комплект карточек, фальсифицируя голосование и не считаясь с нашими правами, ведь за нами тоже стоят интересы избирателей. Мы должны были найти адекватный ответ на эту жесткую попытку давления и подкупа.
Но когда я сел на свое место в середине зала, то вдруг почувствовал, что кто-то ударил меня сзади по голове. Я обернулся и увидел совершенно незнакомого мне человека, который оказался секретарем Феодосийского горкома компартии и директором табачной фабрики Ситковым. Когда я возмутился его действиями, он попытался оказать на меня и иное давление: грубил, обзывал, а потом стал приглашать в коридор поговорить. Когда мы вышли в коридор, он сразу замахнулся, чтобы ударить меня, что видели многие мои свидетели, я увернулся от его удара и после этого попытался ударить его несколько раз, но он успел нанести мне несколько ударов в лицо, после чего я вынужден был обратиться в больницу. В газете «День» ситуация в зале сессии в тот день описана вполне правдиво, хотя, конечно, уследить за всем и конкретные действия всех описать было невозможно.
Примечательно, что в письме Ситкова, кроме прямой лжи, содержится и оговор в мой адрес по поводу того, что я, якобы, был нетрезв. То, что это не так, говорит даже тот факт, что никто, кроме Ситкова, ничего подобного не говорит: просто он таким способом пытается обелить свое нападение на меня. После того злополучного дня я вынужден был 21 день лечиться и только вчера вышел на работу. Кроме того, как меня проинформировал заместитель начальника ГУ МВД Украины в Крыму Николай Агеев, милиция по факту избиения депутата возбудила уголовное дело против гражданина Ситкова, поэтому он, конечно, стремится оправдаться, ведь потеря здоровья была у меня, а не у него.
С другой стороны, то, что делают депутаты в зале, — это их дело. У нас, кроме прочего, есть обязанность перед избирателями не допустить любыми средствами принятия незаконных решений, но кто дал право НЕДЕПУТАТАМ в зале заседаний воздействовать на них путем не только угроз, но и словесного давления или даже побоев? Кто дал право спикеру впускать в зал заседания посторонних людей, которые, как говорят, были боевиками и должны были оказывать давление на депутатов? Избиение депутата в зале заседаний — это серьезное преступление, которое не сойдет безнаказанно ни Ситкову, даже если он секретарь горкома Компартии, ни спикеру Грачу, даже если он секретарь рескома Компартии. Не те времена…
КОММЕНТАРИЙ РЕДАКЦИИ
Кто виноват в той ситуации, которая сложилась в зале заседаний крымского парламента на июньской сессии? Мы стремились как можно более адекватно просто описать ситуацию, происходящую на глазах нашего корреспондента. Расставит, надеемся, точки над «і» следствие, которое начато в Симферополе. О его результатах сообщим. Мы только можем твердо заявить: по нашему мнению, избиение любого человека — преступление. И не только избиение, но и попытка любыми средствами воздействовать на депутатов и принимаемые ими решения, а тем более прямо в зале заседаний — недопустимо ни при каких обстоятельствах. Разве не так?
