Впоследнее время почему- то так повелось, что признаком развитости города являются не его исторические памятники или здания, а тот факт, много ли в городе супермаркетов и заведений фаст-фуда. Вот у нас в Кременчуге нет «МакДональдса», и друзья, которые приезжают, например из Харькова, очень удивляются этому. И смотрят на местных жителей как на дикарей, которые живут в пещерах и едят мамонтов, а не сандвичи или гамбургеры. А если серьезно, так вот у нас в городе утверждено строительство этого выдающегося заведения. В городском парке культуры. Пришлось прочитать увлекательную статью в местной газете, что владельцы обещают отремонтировать фонтан в парке, осовременить его. Ну хорошо, хотя я никогда не слышала, чтобы авторы подобных проектов обещали, например, вырубить вокруг строительства все деревья. И все бы было хорошо, если бы не тот факт, что будет стоять «МакДональдс» напротив памятника, или мемориала под названием «Вечно живым», который посвящен жертвам концлагеря. Метров пятьдесят, может, немного больше.
...Огромное сооружение. Семь бронзовых фигур. Последние минуты перед казнью. Слились воедино скорбь, ненависть к врагу, непреклонное мужество, вера в Победу. В центре скульптурной композиции — прямо и гордо стоит красноармеец. Тесно прижавшись к нему плечом, молодая женщина прикрывает собой маленькую девочку. Красноармеец поддерживает своего товарища, который пытается из последних сил подняться, чтобы встретить смерть стоя...
Когда во второй половине сентября 1941 года в Кременчуге наступили черные дни оккупации, в бывших военных казармах фашисты организовали два лагеря смерти для советских военнопленных. Помещенных там пленников враги использовали для строительства деревянного моста через Днепр. Бывшие заключенные свидетельствуют о том, что во всех лагерях гитлеровцы сознательно истребляли военнопленных. Фашисты держали их в холоде, морили голодом, подвергали пыткам, проводили массовые расстрелы. В лагерях свирепствовали тиф, дизентерия и другие инфекционные заболевания. Смертность доходила до 200—300 человек в день. За время оккупации гитлеровцы уничтожили 50 тысяч военнопленных...
Но это только история. Сухие факты, которые нас никто не заставляет помнить. Или еще чего, — уважать. Мы хорошо знаем, что у нас в стране демократия, и право выбора есть у каждого.
Я не против цивилизованности, современности, модернизации. Не против заведений быстрого питания, пиццерий или суши- баров. Но ведь необходима какая- то мера. Свое место и свое время. И уважение.
Как-то я читала статью Пауло Коельо о его путешествии в Ливан. Он побывал там сразу после опустошительной войны. И вот прогуливаясь по разрушенным улицам Бейрута со своей знакомой, которая рассказывала, что город уже разрушали семь раз, писатель как будто шутя, но вполне серьезно спросил, почему город не перенесут в другое место, вместо того, чтобы восстанавливать его вновь и вновь. Женщина ответила: «Потому, что это наш город. Потому, что тот, кто не чувствует уважения к родной земле, земле, где похоронены его пращуры, будет навечно проклятым...». Конечно, я бы не была такой категоричной, но за город, который не уважает свою историю (и это речь идет о событиях, которые происходили не во времена трипольцев, а 60 лет назад) становится очень страшно. Как человек, который не уважает родной земли, может уважать себя? Джеймс Мэйс часто заканчивал свои статьи чем-то наподобие «остается только молиться». Мудрый человек. Остается только прислушиваться.
