Осенью прошлого года общественность Украины отметила 200-летие Ивана Вагилевича и Маркияна Шашкевича — основателей «Руської трійці». В столице Прикарпатья, откуда происходит Иван Вагилевич, к юбилею планировали установить памятник «Руській трійці». Мысль вызрела еще в 2008-м, но идея и сегодня витает в воздухе из-за банального недостатка средств.
Между тем, в Ивано-Франковске еще в июне 2011-го провели общественные слушания и выбрали среди шести проектов два самых удачных — авторства Владимира Довбенюка и Степана Федорина. Определились также с местом установления памятника — в небольшом скверике («правое крыло» которого славится тем, что там есть памятник Адаму Мицкевичу) в исторической части города, позади медицинского университета. Мнения неравнодушных иванофранковцев сразу разделились, потому что проекты памятников этих двух победителей выполнены в абсолютно разной стилистике — Владимир Довбенюк предложил классическую манеру, а Степан Федорин — модерн. Проект Федорина раскритиковали, назвав его «троицу» «марсианами на канализационном люке». Но, по словам автора, характер монумента заимствован из западноукраинских икон. «Движения и жесты «Руської трійці» обоснованы, — объясняет скульптор Федорин. — Иван Вагилевич и Яков Головацкий больше путешествовали, собирая разные поговорки, рассказы, выражения. Маркиян Шашкевич занимался литературным творчеством. Поэтому Вагилевич и Головацкий изображены в движении, а Шашкевич стоит. По замыслу, Иван Вагилевич будет держать самую большую заслугу «Руської трійці» — альманах «Русалка Дністровая». На постаменте будет вычеканен девиз троицы: «Світи, зоре, на все поле, поки місяць зійде». Как говорит соавтор проекта Владимир Гайдай, в ночное время памятник будет подсвечиваться. «Это подчеркивание той звезды, которой были во время романтизма представители «Руської трійці», — объясняет художник.
Пока горожане дискутировали, в горисполкоме собрали авторитетную комиссию, которая все же выбрала победителя: 76 против 20 голосов получил проект Владимира Довбенюка. Памятник трем зачинателям новой украинской литературы в Галичине по версии Владимира Довбенюка стоит 100 тысяч. Если не ставить фонари. Стоимость кованых фонарей — еще 100 тысяч. Существенно удешевить проект позволит изготовление памятника из гранитной крошки и покрытие бронзой, как рассказал нам главный историк Ивано-Франковска на общественных началах и автор самой идеи установления памятника «Руській трійці» Богдан Гаврылив. «Еще задолго до объявления результатов и даже до заседания комиссии я провел социологический опрос — интересовался мнением и специалистов, и простых людей, показывая им каждый из шести эскизов. Большинство выбрало проект Владимира Довбенюка», — делится своими мыслями Гаврылив. К 200-летию Шашкевича и Вагилевича памятник «Руській трійці» в Ивано-Франковске так и не появился. Следующий «датческий» повод — в октябре 2014-го — 200-летие Якова Головацкого.
Леся ТУГАЙ, Ивано-Франковск
ТЕМ ВРЕМЕНЕМ
Недавно известный поэт и общественный деятель, лауреат Шевченковской премии Роман ЛУБКИВСКИЙ направил письма к руководителям Тернопольской и Ивано-Франковской областей, в которых выразил несогласие с сооружением памятников Независимости и «Руській трійці». Что именно вызвало такой шаг, Роман Марьянович рассказал нашему изданию.
— Недавно прочитал в «Дне» публикацию «Нужны ли памятники Независимости в областных центрах? И какие?» (№46-47, пятница, 16 марта 2012 — Т.К.), — рассказывает Роман Лубкивский. — Сначала подумал: «А может, это обычная риторика?» А потом глубже задумался и понял, что к обсуждению этой проблемы нужно привлечь более широкий круг общественности и творческой интеллигенции. Безусловно, памятники Независимости в областных центрах нужны. Даже ввиду того, что нельзя отделять столицу от всего государства. Тем более что очень много государственно-созидательных инициатив возникало в разных местах одновременно в нашей стране. И было бы несправедливо, если бы только столица имела право на памятник Независимости. Другое дело, что такие памятники должны отвечать определенным критериям. По моему мнению, то, что предлагается в Тернополе, — слабенькая копия памятника Независимости на историческом майдане в Киеве. Во-вторых, меня неприятно поразило то, что символ Независимости напоминает журавля. Журавль — это, как правило, аллегорический образ тоски, печали. И здесь еще один возникает вопрос: изображенная птица напоминает тризуб. Я не знаю ни одной страны в мире, где государство позволяло бы модифицировать свой государственный символ.
— А недавно я узнал, что в Ивано-Франковске хотят установить памятник «Руській трійці», — продолжает рассказывать Роман Лубкивский. — Безусловно, это очень важно, но что предлагает авторская группа? Изображаются трое людей: двое сидят, а третий (очевидно — Маркиян Шашкевич) подходит к ним с книжкой в руках. На мой взгляд, это выглядит слишком театрально, искусственно в самом подходе к этому важному образу. Такое впечатление, что вторглось в эту группу больших людей что-то бытовое...
Есть также моменты, когда так называемый культурный китч перерастает в совковую гигантоманию. Недавно нашей общественности пришлось выступить против установления грандиозного монумента на Белой горе около села Подлесье Золочевского района, где родился Шашкевич. Ведь там стоит прекрасный символ — кованый крест, установленный в 1911 году. Сама гора — экологический заповедник, и там нельзя ничего строить. Сам Шашкевич писал с любовью: «Підлисецька горо біла, Як тебе не бачу, Так ми тяжко, так ми сумно, Що мало не плачу»...
Параллельно идут другие процессы. Уже стало нормой устанавливать памятники галушке, салу... Да, можно сказать, что каждый памятник отражает эпоху. Но мы уже пережили эпоху, где ставились карикатурные монументы или карикатурные фигуры выходили на лучшие улицы и площади. Почему же сейчас опять тяготеем к абсурду? Именно поэтому я и написал письма руководителям двух областных советов — Ивано-Франковского и Тернопольского. По моему мнению, нужно наложить определенный мораторий на непродуманное сооружение, ведь памятник Независимости — это памятник не 21-й годовщине, а памятник вечной и священной для нас теме.
Татьяна КОЗЫРЕВА, «День», Львов
