С Вадимом Свириденко мы общаемся в здании Федерации футбола Украины. Он только что с тренировки, которая проходила на стадионе имени Банникова. Неделю назад на этом стадионе состоялись футбольные соревнования «Кубок непокоренных». Это инициатива Вадима, участие принимали получившие ранения ветераны и военные из разных областей. Для Свириденко, который почти полтора года работает Уполномоченным Президента по вопросам реабилитации участников антитеррористической операции, получивших ранения, контузию, увечья или какие-либо заболевания во время участия в АТО, развитие ветеранского спорта является основным приоритетом.
История Вадима довольно известная. Его мобилизовали в августе 2014-го, он стал медиком 128-й отдельной горно-пехотной бригады ВСУ. В феврале 2015 года в одном из боев под Дебальцево, когда военных на блокпосту «Балу» пытались вывести из окружения, получил ранение. Эвакуационная команда попала под обстрел террористов, уцелевшие военные перебрались на грузовик «Урал», а тот натолкнулся на мину. Вадим три дня — в 20 градусов мороза — скрывался без еды. Три его раненые побратима замерзли, он сам получил тяжелые обморожения. 20 февраля попал в плен «ДНР». В Донецке ему оказали первую медицинскую помощь и как тяжелораненого передали украинской стороне. В ожоговом центре в Киеве Вадиму ампутировали кисти рук и стопы ног. Но мужчина научился ходить на протезах и пользоваться искусственными руками, которые ему сделали в США.
Еще Вадима знают по многочисленным победам на международных соревнованиях. Он дважды принимал участие в Марафоне морской пехоты, который проводится в Вашингтоне, в частности в 2016-ом стал призером. В сентябре 2017 года на «Играх непокоренных» (Invictus Games), международных соревнованиях для военных или ветеранов, которые получили ранения, получил «бронзу» в гребле на тренажерах. «Шел на «серебро», но протез расстегнулся и вылетел», — улыбается Вадим.
Вообще, в том году Украина впервые приняла участие в этих соревнованиях, организованных принцем Гарри. Напомним, что тогда они проходили в Торонто, 15 участников из Украины получили 14 медалей. Мировые медиа облетела фотография, на которой Гарри фотографируется с украинскими спортсменами.
Главный редактор «Дня» Лариса Ившина прокомментировала это так: «Принц Гарри из Виндзоров и «Непокоренные» из Мономахов».
Собственно, с «Игр непокоренных» мы и начали разговор с Вадимом Свириденко. Также говорили о реабилитации военных в Украине и Америке и о том, чему мы уже научились в этой сфере.
«ПРИНЦ ГАРРИ — ПРИМЕР ЧЕЛОВЕЧНОСТИ, ВОСПИТАННОСТИ, НЕБЕЗРАЗЛИЧИЯ»
— «Игры непокоренных» — это тоже будто реабилитация, — говорит Вадим. — Это международный проект, там соревнуются в шести видах спорта, спортсмены разделены на категории в зависимости от своих возможностей. Каждый выбирает свои виды спорта — можно выбрать до трех, и показывает результаты. Главное даже показать не столько результат, сколько свою непокоренность. Что ты пересилил сам себя и живешь полноценной жизнью.
Не забывайте, что принц Гарри, который организовал «Игры непокоренных», сам является военным, был ранен. Он видел других ребят с ранениями. Существует восстановление в спорте, так почему бы не сделать такое международное мероприятие, когда приезжают военные из разных стран и стимулируют друг друга, а государства потом создают новые программы. Это замечательный замысел, и нам еще нужно развивать такие национальные проекты.
— Кстати, следили ли вы за свадьбой принца Гарри и Меган Маркл?
— Обязательно. Я тоже небезразличен к его судьбе, потому что он действительно изменил нашу жизнь. И какое у него будущее, не прекратятся ли «Игры непокоренных» — это для меня очень важно. Поэтому смотрели, отслеживали — интересно, да и вообще это всемирное событие. Это такой пример человечности, воспитанности, небезразличия, когда человек хочет приносить пользу обществу на мировом уровне.
«БЛАГОДАРЯ СОРЕВНОВАНИЯМ У НАС РАЗВИВАЕТСЯ СПОРТИВНОЕ ПРОТЕЗИРОВАНИЕ»
— Помимо «Игр непокоренных» вы принимали участие в Марафоне морской пехоты...
— Да, дважды.
— Во второй раз бежать марафон было легче?
— У нас была цель пробежать десять километров. Надо было показать Украину с наилучшей стороны. Поэтому мы должны были бежать все десять километров, показать лучшее время. Бежать было приятно. Это очень большое мероприятие, туда приходят ветераны, родственники погибших, это память. И когда ты бежишь, а на футболке написано Ukrainian army, все понимают, что ты представляешь украинскую армию, а в Украине сейчас идет война, есть ветераны, раненные, погибшие. И когда это видят — подходят и благодарят, что воевал за свою родину.
Благодаря таким соревнованиям у нас хорошо развивается спортивное протезирование, наконец на это выделены средства. Вместе с Министерством социальной политики мы подготовили законодательные акты, и теперь ребята могут проводить спортивное протезирование за счет государства.
— Как игры могли повлиять на развитие протезирования?
— Понимаете, у нас есть много ребят, которым нужны протезы, и из-за этого начало развиваться обычное протезирование. Но о спортивном речь не шла. Пару лет назад, когда мы вернулись из Америки, показали, что такие протезы есть. Волонтеры начали закупать их ребятам, мы начали принимать участие в марафонах как за рубежом, так и в Украине — например, у нас Евгений Коваль организует соревнование по кросфиту «Игры героев». Обычные протезы не предназначены для такой нагрузки. Поэтому заговорили о создании спортивных протезов. А для этого нужно было и изменить законодательство, и обучить наших протезистов. Приезжали протезисты из Нидерландов, из «Отобо» (известна немецкая фирма. — Авт.), сейчас они проводят семинары для наших специалистов. Минсоц уже выделил средства, чтобы за счет государства делали спортивные протезы. Но это работа нескольких лет.
Мы сделали шаг вперед в развитии ветеранского движения. Ребята, которые получили ранение, стали на протезы, в колясках — они непокоренные, они хотят жить, заниматься спортом и работать. И спорт является движущей силой для всего этого.
По моему мнению, поскольку я сам проходил реабилитацию и сегодня активно занимаюсь спортом, вообще спорт для ребят, которые получили ранения и хотят дальше жить активно, — это наиболее эффективно. Так они проходят как физическое, так и психологическое восстановление.
«В США РЕАБИЛИТОЛОГИ НИКОГДА НЕ ОТКАЗЫВАЮТ ЧЕЛОВЕКУ»
— В Украине появляются соревнования для ветеранов. Вы вспоминали «Игры героев», еще есть «Сила нации». Этого достаточно?
— Еще есть национальный этап Invictus Games, хотим развивать соревнования по футболу. 9 июня будем проводить регату, планируем провести в Украине марафон, очень хотим развивать хоккей на колясках и вообще создать Национальный совет спортивной реабилитации защитников Украины. Так будет называться наш общественный союз, который сейчас на подходе. Он объединит ассоциации по многим видам спорта — зимним, летним, силовым, по легкой атлетике. Это делается, чтобы мы могли сделать качественный и большой проект и устраивать соревнования по разным видам спорта среди ветеранов. Это есть среди направлений реабилитации, важных для Президента Украины.
— Можно ли выделить виды спорта, которые используются для реабилитации чаще?
— На сегодня виды спорта, которыми занимаются ветераны, — командные, как футбол, волейбол сидя, баскетбол на колясках, если говорить об одиночных — стрельба из лука, дамба на тренажере, толкание ядра. Видов много и не надо делать преграды. В американском реабилитационном центре нет слова «нет». Если боец подходит и говорит: «Я это делал, я это хочу», американский реабилитолог отвечает «ок». Они никогда не отказывают человеку. Или мы можем сделать это сразу, или подумаем и спустя некоторое время сможем сделать. В США прилагают максимум усилий, чтобы восстановить человека, реабилитировать для жизни, для семьи.
«НАМ НУЖНО ОТКРЫВАТЬ РЕАБИЛИТАЦИОННЫЕ ЗАВЕДЕНИЯ ДЛЯ ВСЕХ»
— Читала в одном из ваших интервью, что по крайней мере пару лет назад в Украине было иначе. Когда вы приехали в госпиталь в Америке, то удивились, потому что там попросили самостоятельно надеть протез, почему в Украине не научили.
— Когда в Украине мне сделали протезы для рук, то не рассказали, как ими пользоваться. Это большой недочет. Протезы делают, но мало где есть терапевты, реабилитологи, которые могут научить ими пользоваться. Когда я приехал в Америку, показал, что у меня такие-то протезы. Говорят: «Снимай». Я снял. Говорят: «Надевай». А я не умею. Мне показали, я научился этому за три минуты. Это работа реабилитологов, называется occupational therapy. Еще есть physical therapy (физическая реабилитация. — Авт.). Такие специалисты учатся несколько лет, для этого есть специальная программа, это недешево, но система работает и развивается.
Думаю, нам не надо придумывать что-то новое, а просто взять мировые наработки и воплотить. Это нужно не только АТОвцам, но и другим людям, которые попали в аварии, имеют определенные заболевания. При каждой больнице должно быть отделение реабилитации.
Вообще, нам нужные центры комплексной реабилитации. Также — для психологической реабилитации, для военных такой уже появился в Клеване Ровенской области. Государство вложило туда около 25 миллионов гривен, и он работает эффективно. Работа проводится колоссальная, и есть позитив от ребят — они видят результат и восстановление.
В Ирпене есть небольшой реабилитационный центр для людей с ампутациями. Но, опять-таки, это именно для военных. Нужно создавать такие заведения для всех. Это развивается, но небольшими шагами. Много ведомств этим занимаются, но реабилитолога не научишь за один день. Однако к нам едут из-за границы, мы едем учиться за границу и создаем новую систему обучения.
«ГЛАВЫ ОБЛАСТЕЙ ДОЛЖНЫ СОЗДАВАТЬ УСЛОВИЯ ДЛЯ ВЕТЕРАНСКОГО СПОРТА»
— Вы работаете Уполномоченным Президента по вопросам реабилитации участников АТО почти полтора года. Что назовете своими основными достижениями за это время?
— Во-первых, скоро выйдет закон по реабилитации для АТОвцев. Без этого мы вообще не можем развивать реабилитацию, потому что должны быть прописаны все протоколы. Законопроект пройдет Верховную Раду, будут изменения, дополнения, но документ уже прописан. Создание реабилитационного центра в Клеване — это достижение не только нашего Офиса, над этим работало много ведомств. Создание центра в Ирпене.
Вообще, есть указ Президента о создании реабилитационных учреждений по всем областным центрам. И, кстати, сейчас вышел указ Президента о реабилитации через спорт. Главы всех областей должны создать условия, чтобы ветераны тренировались и восстанавливались. Как люди с тяжелыми ранениями, так и те, кто просто вернулся из АТО. Речь идет о создании спортивных залов, бассейнов, о том, чтобы были тренеры, специалисты.
— Кстати, о тренерах. Такому человеку тоже нужны специальные навыки, чтобы учитывать психологические моменты и т.п. У нас есть профессиональные тренеры?
— Специальные навыки нужны. В прошлом году, когда мы готовились к «Играм непокоренных», с протезами были я, другие ребята, и сначала тренеры немного нас боялись. Волновались, как нас тренировать, много читали, учились. Результат есть.
«КАК ПОКАЗЫВАЕТ ПРАКТИКА, ВОПРОСАМИ ВЕТЕРАНОВ ДОЛЖНО ЗАНИМАТЬСЯ СПЕЦИАЛЬНОЕ МИНИСТЕРСТВО»
— Планируется, что в 2019 году в Украине появится Министерство по делам ветеранов. Вы приобщены к его созданию?
— В парламентском комитете по делам ветеранов координируют этот вопрос. Проводятся рабочие столы, нарабатываются концепция, стратегический план. Надеюсь, с 2019 года действительно будет такое министерство, благодаря которому мы сможем эффективнее помогать ветеранам по юридическим, медицинским, спортивным вопросам и т.п.
Сегодня в Украине есть более миллиона ветеранов. Это не только АТОвцы. Это и «афганцы», и ветераны других войн. Как показывает практика, их вопросами должно заниматься специальное министерство. Мы изучали американский, канадский, хорватский опыт. Вот хорваты только через несколько лет по окончании войны (Хорватская война закончилась в 1995 году. — Авт.) создали Министерство по делам ветеранов. На то время у них очень плохо решались вопросы помощи ветеранам, среди них было много самоубийств. Благодаря профильному министерству они создали результативную систему помощи. Поэтому, думаю, нам это тоже нужно.
— Что касается самоубийств. Недавно главный военный прокурор Анатолий Матиос сообщал, что, по данным официальной статистики, с начала боевых действий на Донбассе совершили самоубийство по меньшей мере 554 военных. Это много. Насколько это серьезная проблема?
— Где-то есть недоработка, это показывает, что нужны реабилитационные центры, масштабная психологическая помощь военным, которые вернулись с Донбасса. Кстати, сегодня открыт еще один реабилитационный центр при Министерстве обороны — во Львовской области, в Тисовце. В этом комплексе также тренируется Олимпийская сборная Украины. Теперь ребята, которые вернулись из АТО, могут с семьями пройти там реабилитацию. Буквально пару дней назад вернулся оттуда (беседуем 30 мая. — Авт.), тогда там проходили реабилитацию 60 человек со своими семьями. Там работают психологи, есть физическая реабилитация. Сейчас строится бассейн, все сделано качественно.
«ПОСЛЕ РАНЕНИЯ БЫЛО ОЩУЩЕНИЕ, ЧТО ВЕСЬ МИР ПРИШЕЛ КО МНЕ»
— Даже когда у нас появятся самые современные специалисты и центры, очень важно отношение общества в целом. А есть такие проблемы, когда, например, ветеранов боятся принимать на работу.
— На сегодня не очень и боятся. Например, скоро должен выйти закон, по которому, если ветеран хочет восстановиться в армии или после травмы не хочет уходить из армии, по его возможностям ему предоставляют определенную должность. Затрагивается вопрос о том, чтобы восстанавливать ребят, которые не хотят в армию, но стремятся найти себя в обществе. Существует много проектов, в частности по созданию бизнеса. Хочется, чтобы было больше финансовой помощи, так как в настоящий момент брать кредит под высокие проценты — опасно. Считаю, что для ветеранов здесь должны быть особые условия.
— Само отношение людей к ветеранам как оцениваете?
— Случаи бывают разные. Не скажу, к сожалению, что все в Украине поддерживают украинскую армию. Но большая часть благодарит за то, что боролись за страну. Видим, как люди помогают ветеранам. Когда я получил ранение, было ощущение, что весь мир пришел ко мне. Ко мне шли украинцы со всего мира: из всех городов Украины, из Америки, Канады, Португалии, Испании, Италии, Японии, уже и не помню все страны.
«Я СВОЙ НОМЕР ТЕЛЕФОНА НЕ СКРЫВАЮ»
— Вы поддерживаете отношения с ветеранами из других стран?
— Когда я встретил тех, с кем проходил реабилитацию в Америке, на соревнованиях, — это были дружеские объятия. Мы списываемся в «Фейсбуке», отслеживаем жизни друг друга. Мой физиотерапевт все время спрашивает, чем может помочь, как мои дела. Я ездил на большие конференции, где принимали участие 16 стран, участники союзов ветеранов — там все обмениваются опытом, и очень приятно, когда к украинцам подходят, приветствуют, спрашивают, как ситуация в стране, как можно помочь. Мировое сообщество тоже небезразлично.
— Вы рассказывали журналистам, что на должность Уполномоченного вас предложили друзья-ветераны. Сейчас они часто обращаются к вам за помощью?
— Почти ежедневно. Нам звонят, на «Фейсбуке» есть моя официальная и частная страницы — пишут туда. Я свой номер телефона не скрываю, думаю, среди ветеранов найти его очень легко. Если я сам не решу вопрос, скажу, кому нужно позвонить, чтобы получить, например, юридическую помощь. Мы пишем чрезвычайно много писем в Минобороны, Минсоцполитики, Нацгвардию, чтобы решить проблемы ребят.
— Насколько трудно общаться с государственными структурами? Ведь там много бюрократии.
— Там тоже есть небезразличные люди, которые пытаются помочь. Некоторые вопросы невозможно решить быстро, потому что нужны изменения в законодательстве. Иногда на это нужно и полгода. Но нам идут навстречу. Еще не было такого, что я пришел в какое-то ведомство, а мне сказали: «Иди отсюда, ничего для АТОвца делать не будем». Все выслушают и думают, как помочь.
«МЕНЯ НЕ БОЯТСЯ ОСТАВИТЬ ДОМА ОДНОГО»
— Читала, что когда вы проходили реабилитацию в Америке, вас учили шить...
— Я шил бумажники, сумочки. Там есть специальные конструкторы, ты берешь иглу и работаешь. Когда нужно отрабатывать моторику, пользование протезами, дают трудные задания. И когда ты выполняешь их, более легкие упражнения даются проще. На реабилитации в Америке заданий было очень много. Еще, например, приготовить себе обед. Там есть специально адаптированные кухни — кстати, сейчас в Украине по госпиталям тоже такие есть.
Люди, которые получили травму, по американской системе реабилитации обязательно должны приготовить себе что-то — кто что хочет. Я готовил отбивные, сырники — там даже не знали, что это такое. Другие ребята и борщи готовили. Это правильная система восстановления человека. Когда такой человек попадает домой, то не боится. Навыки срабатывают. Помнишь, что было трудно, но ты это делал и можешь. Меня не боятся оставить дома одного, не боятся, что я буду голоден, не справлюсь и т.п. Это практика, наработка, учеба, небезразличие. Но терпения нужно набраться всем: и тому, кто учит, и тому, кого учат.
— Сколько времени сейчас тратите на спорт?
— Честно, не так много, потому что много работы. Но спорт не бросаю, пытаюсь бегать вечером, пресс покачать. У меня дома есть небольшой спортзал. Хотя бы 15 минут, но пытаюсь уделить. Если уже хочу бегать, то пытаюсь пробежать от трех до пяти километров.
Нам нужно создавать адаптивные спортивные залы, потому что зимой много не побегаешь. Сейчас ставится вопрос о создании таких залов — не только для ветеранов, а чтобы там могли заниматься в целом люди с инвалидностью, особенно дети.
— Знаю, что вы увлекаетесь садоводством. Расскажете об этом?
— И раньше любил садоводство. В Америке, чтобы получить протез, не достаточно сказать «я хочу». Нужно объяснить, зачем это тебе нужно. Есть много видов протезов. Если я занимаюсь садоводством, нужен особый протез с особыми насадками. Поэтому я сказал американцам, что занимался этим, показал фотографии, на которых работаю в саду. Правда, уже поломал этот протез, сейчас он в ремонте. Это техника, она ломается.
— В целом как часто вам нужно менять протезы?
— В Украине работают над тем, чтобы и ремонтировать, и делать протезы. Мои протезы могут служить от месяца до 20 лет, в зависимости от того, как ими пользоваться, проводить профилактику, мелкий ремонт.
Мировое протезирование двигается вперед. Когда в последний раз ездил в Америку, увидел, что там уже и культеприемники не используются. Протез пристраивается к кости, есть специальные адаптеры. Это снижает себестоимость протеза и делает дешевле обслуживание.
— Все-таки если сейчас нужно установить современный протез, скажем для спорта, придется делать это за рубежом?
— Можно и в Украине. На сегодня прописано: если есть двойная, тройная ампутация, то можно поехать за границу, но при условии, что в Украине такое никогда не делалось. Мы очень хорошо продвинулись вперед, делаются современные протезы, но нужно больше практики и наработок.
