Среди домов, поднимающихся на улице Победы в селе Голоскив на Хмельнитчине, один недавно разваленный. В соседнем с этим самым, разваленным, — скорбная женщина в черном платке. На улице тихо, словно на кладбище. Село еще не опомнилось от страшного бедствия, словно сдвинутый с горы камень, потянувшее за собой другие, не менее драматические события.
УБИЙСТВО
Под вечер Мария Мамчур вернулась с прополки подсолнуха на полях местной агрофирмы «Маяк». Николая, своего мужа, дома не застала. Его велосипед, удочки были на месте, а Николай как в воду канул. Чуть дождавшись утра, побежала к местной гадалке (?! — Ред. ). Та раскинула на карты, после чего сказала, что мужа своего она найдет, притом неживого.
На крики Марии сошелся весь Голоскив. Сельский председатель Андрей Нестеров позвонил по телефону в Летичевский райотдел милиции, а село ринулось на поиски Николая Мамчура. Пока прибыли из Летичева правоохранительные органы, Николая нашли. За километра три от Голоскива. Лежал в мешке на дне ямы, выкопанной в придорожной лесополосе: голова, руки, ноги — все отдельно...
Николая Мамчура, работавшего сторожем в агрофирме, село уважало. Невысок ростом, худощав, не по годам бойкий, он, как убеждают, при жизни даже мухи не обидел. Во всяческие споры не встревал никогда, уступал, лишь бы только не допустить конфликта. Дескать, будь по-вашему. Не то что его сосед Д., который, как видели люди, накануне среди бела дня вывозил со двора какой-то мешок на велосипеде.
ПОГРОМ
Взяли на допрос и жену Д. Как будто бы в тот день, когда был убит Н.Мамчур, она ездила в Хмельницкий и в скором времени возвратилась домой. После допроса жена подозреваемого в убийстве была госпитализирована в кардиологическое отделение больницы. Опять же, в Хмельницком.
А в Голоскиве распалялись страсти, выходили из берегов, словно речка во время наводнения. Село жаждало мести, расправы на месте, но в добротном доме, откуда ранее вывели в наручниках подозреваемого в страшном убийстве, никого не было. И эта самая страсть человеческая вышла из берегов да и выплеснулась на пустующий дом Д. Палками, дубинками били окна, двери, бросали тяжелые камни на крышу...
Убитая страшным горем Мария Мамчур, ясное дело, не принимала участия в этом погроме и не смотрела в ту сторону. «Уже потом мне люди рассказали: кое- кто увидел свои вещи в этом доме. Этот — велосипед, тот — плащ... Но никто не взял «назад» то, что у него некогда было украдено», — говорит вдова.
САМОУБИЙСТВО
Жену подозреваемого в убийстве Николая Мамчура похоронили на кладбище в Хмельницком. В Голоскив она уже не вернулась, даже мертвой. В кардиологическом отделении на третьем этаже городской больницы ходила, говорят, словно неприкаянная. А на девятый день после наглой смерти Мамчура пошла по лестнице на четвертый этаж здания больницы, а потом выбросилась из окна. В Голоскиве можно было услышать различные версии о мотивах этого самоубийства. «Она сама себя наказала», — уверена Мария Мамчур. А кто-то предполагает, что покойная унесла с собой некую страшную тайну...
Похоронив свою мать, сын и дочь Д. приехали из города в Голоскив. Сельский председатель Андрей Нестеров показывает заявление, с которым они к нему обратились. Объяснив, что не имеют никаких претензий к голоскивчанам «по поводу повреждения дома и остального имущества...», просили принять «решение о сносе отцовского дома». В этом же заявлении они отказались и от приусадебного участка. «А потом наняли бульдозериста и экскаваторщика. Стояли, пока те не совершили разрушительное дело», — припоминает А. Нестеров. И еще заявили, что уже никогда в Голоскив не вернутся.
Автор этих строк по понятным причинам не стал добиваться встречи с авторами заявления. Можно себе только представить настроения людей, которым пришлось на такое осмелиться, а потом смотреть, как под бульдозером падает крыша дома, в котором они росли.
ЗЕМЛЯ
Там, за домами, между узкими межами — огороды. Едва ли не все содержание и смысл сельской жизни. Под обильными июльскими дождями разогналась вверх ботва картофеля, растет свекла для скота.
Больше пространства — больше и урожай. Вдова ищет причину, по которой укорочен век ее мужа: «Случилось как-то, сосед сказал отодвинуть забор, так мой отодвинул в нашу сторону сантиметров на двадцать. Как-то надо было заехать трактором, чтобы пропахать, да он не разрешил. Ай, говорю своему, пускай так и будет. Приедут дети, заступами откопают».
Сельский председатель Андрей Нестеров вспоминает: «Как- то не поделили межу. Так я ходил с землеустроителем — все перемеривали. Но ведь это еще в прошлом году было. А этой весной после трактора тот Д. вышел — пометил межу половой...» Сельчанин, участвовавший в поисках исчезнувшего Николая Мамчура, а в погроме участия не принимавший, не может понять: «Они все время ниткой мерили свои огороды...»
Следствие с выводами не спешит. В Летичевской райпрокуратуре отмечают неоднозначное поведение подозреваемого: то выгораживает себя, то соглашается, что заслуживает наказания. Мол, не совсем понятны мотивы убийства. Разрабатываются ли какие-то другие версии? Упоминают о тайне следствия. Еще требуется установить, за чьей межей произошло убийство.
Предполагается, что подозреваемый долго вынашивал свое злое намерение против соседа... Однако факт: в конце второго тысячелетия в Голоскиве на Хмельнитчине произошли события, драматичнее тех, которые легли в основу повести «Земля» незабываемой Ольги Кобылянской. Напомним: осенью 1894 года в селе Дымка на Буковине младший брат убил старшего, чтобы самому получить в наследство отцовскую землю...
КОММЕНТАРИЙ
Александр ПЛЮЩ, кандидат психологических наук, старший научный сотрудник Института социальной и политической психологии АПН Украины:
— Индивидуализм, который традиционно приписывается украинцам, может быть основой свободы лишь при наличии ответственности за свои действия. Это требует взаимовыгодного сотрудничества. То, что творится сейчас в нашей стране — есть проявление линейного мышления, стремления к выгоде, культа силы. Можно говорить о том, что общество берет пример с власти, которая на деле исповедует такие же принципы. Причем этот тип мышления будет преобладать до тех пор, пока единственной реальной силой в обществе будет государство. Отсюда происходит отношение субъекта к позиции собственного «я» как к истине в последней инстанции. Вместе с тем в таких актах проявляется общая неудовлетворенность граждан жизнью. Если наш человек, даже не совсем обоснованно, считает что-то своим, он любое возражение по этому поводу воспринимает как покушение на свое «я». Главная проблема — отсутствие понятия о взаимовыгодном партнерстве. Это долгий и трудный путь, который мы должны пройти. А чтобы начать действовать по-новому, мы должны начать по-новому мыслить.
Александр МИХЕЛЬСОН, «День»
