«День» обычно избегает критических оценок конкретных
публикаций конкретных журналистов в конкретных изданиях. Но интервью ведущего
программы «Погляд» (ТРК «Эра» — УТ-1) Юрия Нестеренко, опубликованное недавно
в газете «Кiевскiй телеграфъ» словно учебное пособие по вопросу амбиций
и истинного профессионализма в журналистике. К тому же, Юрий Нестеренко
явно не страдает отсутствием уверенности в собственной значимости. Поэтому
нам показалось возможным в качестве еще одного взгляда на проблему и еще
одного приглашения подключиться к дискуссии и нашим читателям, опубликовать
отклик на это интервью обозревателя «Дня» Валентина Пустовойта.
Я вам не как-либо что,
а что-либо как!
Свирид Петрович Голохвастов
(собственной персоной)
Право, господа, ну так же нельзя!.. Или все-таки можно?
Послушайте, цитирую дословно: «... Ни в одном государственном органе, ни
в одном институте власти нет ни одного человека, о чьих поступках в тот
или иной период времени мне не было бы известно». Каково, а? Звучит? Звучит!
Да разработки антикоррупционных подразделений СБУ, возглавляемых матерыми
полковниками, просто возня в детском песочнике по сравнению с недреманным
оком тележурналиста Юрия Нестеренко, ведущего программы «Погляд».
« ...В тех или иных противоправных деяниях замечены 70
народных депутатов различной партийной принадлежности». Замечены кем? Ведущим
программы «Погляд»? Или теми, кому заниматься этим положено по долгу службы
и от кого журналист об этом узнал (как это обычно и бывает в практике коллег,
специализирующихся на криминальной тематике)? Но тогда не надо так уж надувать
щеки и присваивать себе чужие лавры. Потому как информация о злоупотреблениях
высоких сановников иногда добывается оперативными работниками с риском
не только для своей карьеры...
И это не единственные перлы, выданные маститым студентом-заочником
Института журналистики в интервью газете «Кіевскій телеграфъ» (№25, 2000
г.). «...Я слышал, что Сева Могилевич — мой друг и заказал материал о себе»
(речь идет об интервью Нестеренко с Могилевичем. — В.П. ). Тот, кто употребил
в данном случае слово «друг», явно хотел заронить зерно мании величия в
душу телеведущего «Погляда». Но его на мякине не проведешь: «Ничего подобного,
он авторитет мирового масштаба, серьезная фигура — мне просто интересны
такие люди». Интересно, в каком смысле употреблено здесь слово «авторитет»?
Если в том, в каком оно употребляется в материалах на криминальную тематику,
то следующий пассаж, безусловно, достоин цитирования: «Мы открыты для сотрудничества
со всеми, кто отстаивает государственные интересы, кому это небезразлично,
сотрудничаем и с таможней, и налоговой милицией». Учитывая, что отстаивание
государственных интересов не может быть безразлично таможне и налоговой
милиции хотя бы потому, что они для того и созданы, то кого имел в виду
журналист? Севу Могилевича? Но «авторитет», как называет его Нестеренко
в интервью, во всяком случае в его газетной версии (см. «Столичные новости»
№5,6 за этот год), не столько выдает себя за поборника государственных
интересов, сколько рассказывает, как в различных странах, где ему довелось
жить и работать, государственные институты, вставляя палки в колеса, в
конце концов выталкивали его из тех сфер бизнеса, которыми он занимался,
в те сферы, которыми он сейчас занимается. Безусловно, Могилевич патриот
в том смысле, что прекрасно помнит, что родился и вырос в Киеве. Но прежде
всего, что бы там о нем не говорили, — бизнесмен.
«А купить меня очень сложно (сложно, но не невозможно?
— В.П. ) — я не могу работать на кого-то, делаю только то, что мне
нравится.» Ну, последнее утверждение годится разве что для аудитории, составленной
сплошь из наивных слушательниц подготовительного отделения Института журналистики,
не представляющих размеров инвестиционной емкости телевизионных проектов.
Но свобода творчества — любимый конек всех, кто выдает себя за ланселотов
от журналистики. И наш герой затрагивает эту тему еще раз. Упомянув, что
один политик называет его украинским Доренко, Нестеренко поправляет: «Нас
нельзя сравнивать». И поясняет: «...Так как ТРК «Эра» вещает на государственном
канале, а не на коммерческом, как ОРТ, такой свободы, как у Доренко, у
меня нет. Остается одно утешение — возможность говорить правду». Интересно,
как это ему удается, не имея свободы? Наверное, дело мастера боится. Правда,
другой Мастер когда-то сравнил писателей, утверждающих, что могут творить
вне свободы слова, с рыбами, утверждающими, что могут жить без воды.
Дальше, чтобы не утомлять читателя, несколько цитат прокомментирую
бегло.
По поводу того, что его считают «специалистом по черному
пиару» (кстати, этот эвфемизм, родившийся недавно, чаще всего используется
как облагораживающий флер для деятельности, имеющей старое, простое и,
главное, ясное название — «очернительство»). «Черный пиар в отличии от
белого — опасный вид журналистской деятельности, так как существует судебная
машина, иски, способные поставить на колени любое средство массовой информации
(естественно, при определенной политической заинтересованности истца).»
Сетование на наличие «судебной машины» в устах ведущего программы, очевидно
призванной отстаивать верховенство права, достаточно забавно, учитывая,
что «судебная машина» — это то, что претворяет писанные на бумаге законы
в жизнь.
О том, что Леонид Кучма еще в 1998 г., отвечая на вопрос
Нестеренко о феномене Лазаренко, ответил, что задумывается над проведением
референдума по поводу, в частности, депутатской неприкосновенности: «Но
из администрации Президента тут же перезвонили моему руководству с указанием
не пускать материал в эфир. В этот день, запомнившийся мне до мелочей
, я осознал крайне принципиальную вещь: что я уважаю нашего Президента
, но не люблю подхалимов» (выделно мною. — В.П. ). Ну что же,
Леониду Кучме даже ради воспитания у одного тележурналиста уважения к высшему
должностному лицу государства и презрения к подхалимам стоило дважды побеждать
на президентских выборах!
«Я — агент национальных интересов, но работаю сам на себя.»
Первое утверждение дискутабельно, потому как весь вопрос в том, что понимать
под национальными интересами. Ну, а что касается второго, то все, выше
процитированное, по-моему, яркое тому подтверждение.
Закончу тем, с чего интервьюируемый начал: «Мой взгляд
на жизнь: всех врагов надо мочить в сортире. Путин этот тезис озвучил,
но я это знал и до него...» М-да... Жаль, что российский президент Владимир
Путин не знал, что озвучивает «тезис», уже известный украинскому журналисту
Юрию Нестеренко. Может, опасение быть обвиненным в эпигонстве уберегло
бы его от этого не самого интеллигентного высказывания. Впрочем, подозреваю,
что все же пальма первенства принадлежит Путину. И если Нестеренко захочется
продублировать неудачное поведение Путина еще в какой-нибудь резонансной
ситуации, то можно обратиться к гибели атомохода «Курск». Правда, учитывая
соотношение возрастных и, главное, личностных масштабов, вместо Баренцева
моря и домашняя ванна сгодится. А подходящее плавсредство можно подобрать
в «Детском мире» возле станции метро «Дарница».
«А мочить мне все равно кого: криминального авторитета
или народного депутата». Ну, тут уж, как говорится, no comments!
P.S. Обозначив в сегодняшней публикации проблему, мы
предлагаем читателям «Дня» и коллегам высказать свое мнение о первопричинах
падения профессионализма отечественных СМИ и отечественных журналистов.
Как вы считаете, какой период стал «критическим» для новейшей украинской
журналистики периода независимости? Когда «планка» качества, которую журналисты
ставят себе, начала неуклонно опускаться вниз? Что было тому конкретной
причиной: изменения в политической атмосфере страны, отсутствие реформ
в журналистском образовании, недостатки законодательства по СМИ, отсутствие
личностей, способных объединить вокруг себя журналистское сообщество?..
Или, может, причины совсем в ином — в чем именно?
Ждем ваших писем, звонков
в адрес отдела СМИ и общественного мнения, телефон 414-91-26,
e-mail «Дня»:
master@day.kiev.ua.
