Год назад в Украине произошли события, которым было суждено не столько повлиять на ход исторического процесса в государстве, сколько отрицательно отразиться на судьбах миллионов наших граждан.
Это не были события исторического значения уже хотя бы потому, что на протяжении года, который прошел с момента «революции», в Украине не состоялось никаких по-настоящему глубинных социально-политических трансформаций, которые указывали бы на то, что общество оказалось на качественно новой стадии своего развития. Не изменилась система государственного управления, не претерпели изменений отношения между ветвями власти, не было сделано ничего в направлении либерализации развития экономики, особенно в сфере налогообложения.
Год назад украинское общество на самом деле жило в ожидании перемен. Потребность двигаться вперед путем социального и экономического прогресса была и всегда будет оставаться неотъемлемой особенностью развития любого общественного организма. Иван Франко называл это «поступом» («прогрессом»).
Лагерь «сине-белых» понимал необходимость действовать в существующих внутренних и геополитических реалиях эволюционным путем, предлагая обществу изменения, которые можно было обеспечить путем усиления экономического потенциала Украины.
В этих наших действиях не было противоречия между европейским выбором Украины и усилением экономического сотрудничества с Россией. А именно такое разногласие старалась найти в наших действиях тогдашняя оппозиция.
В конце концов, о наших целях наиболее красноречиво свидетельствовала предлагавшаяся нами политреформа, решение об имплементации которой было принято год назад при очевидном противодействии нынешних руководителей государства. Политреформа однозначно приблизит Украину к европейской, а не какой-то другой модели государственного управления, содействуя быстрому экономическому росту государства. Именно она станет залогом реальной украинской революции.
Однако «помаранчевой» оппозиции требовалось одного — власти. Притом власти абсолютной. Для тех, кто получал ее, вопрос личного обогащения терял значение, превращался в само собой разумеющийся штрих. События минувшего года доказали это с такой очевидностью, что дискутировать на тему высокого призвания новой власти «служить народу» было бы просто пренебрежением к этому народу.
Чтобы прийти к власти, оппозиционерам были нужны неординарные события. Им была подброшена идея использования грузинского опыта доставки в столицу как можно большего числа людей, против которых власть не отважится применить силу, и закрепления в массовом сознании ощущения, что революция — этот праздник общего братства с элементами риска во имя святого дела — демократии. Поводом для организации «Майдана» должны были стать массовые нарушения избирательного права, без которых сценарий передачи власти «народному президенту» под давлением «революционных масс» не мог быть реализован в принципе.
На организацию таких событий нужны были деньги. От кого — не имело значения. Вице-премьер Роман Бессмертный подтвердил это в недавнем интервью настолько же откровенно, насколько и цинично.
Но с народом Украины сыграли плохую шутку: ему пообещали справедливость, а наградили всеобщим хаосом. Новая власть взялась не за ослабление налогового давления, которое содействовало бы созданию новых рабочих мест, не за сокращение бюрократического аппарата — эффективный путь к сокращению расходной части бюджета. Она взялась за перераспределение собственности в свою пользу.
Что было потом — все мы знаем: раскол общества, перманентные кризисы, падение темпов экономического роста, общее разочарование в возможности власти изменить что-то к лучшему.
Последнее, по моему убеждению, является наиболее негативным результатом прошлогодних событий. Сегодня люди в большинстве своем настолько утратили веру во власть как таковую, что мобилизовать их на новый гражданский порыв будет чрезвычайно тяжело. В этом смысле моральные потери обошли стороной лишь наших приверженцев — электорат Партии регионов. Именно наши сторонники не поверили в пустословные обещания «помаранчевых». Тот, кто знает цену труду, не доверяет политическим шоуменам.
Итак, что же реально получил украинский народ вследствие революции? Не исключено, что единственное — может, немного большую свободу слова, хотя мои посещения регионов, встречи с журналистами как-то не прибавляют в этом плане особого оптимизма.
А может, больше выиграл Запад, который после прихода к власти революционеров, получил в Украине свой новый форпост демократии на постсоветском пространстве?
Думаю, что и это не так. Экономически ослабленная и расколотая пополам Украина после изменения власти стала менее стабильной. А нестабильные партнеры Западу не нужны.
Бесконечная проевропейская и пронатовская риторика нового украинского руководства и откровенно антироссийские высказывания представителей высшего эшелона нынешней власти обострили отношения между Киевом и Москвой, что абсолютно нам не нужно. Это подтолкнуло Россию к поиску новых путей сохранения своего влияния, и она их находит, но это не идет, к сожалению, на пользу экономике Украины.
События годичной давности еще раз заставляют всех вспомнить об опыте истории: революции — реальные или спровоцированные — не наилучший способ решения проблем социального развития. Максим Горький писал: «Революции нужны для того, чтобы развенчать революционеров».
Поэтому, говоря о годовщине событий на Майдане, я не советовал бы никому из нас — ни «помаранчевым», ни «сине-белым» — эксплуатировать эту тему. Власти это не нужно, так как сделанное за год пестрит большим количеством ошибок. Оппозиции — также, потому что мы не заинтересованы ни в ухудшении ситуации в государстве, ни в дальнейшей эрозии общественного мышления.
Майдан, безусловно, войдет в нашу историю. Вопрос лишь в том, как. Как иллюстрация периода разочарований и неуверенности, или как прелюдия к по-настоящему революционным переменам, которые могут состояться весной следующего года.
