Неопровержимым является тот факт, что пока существует проблема, вокруг нее будут происходить дискуссии. Это подтверждают и наши читатели, от которых мы продолжаем получать письма с изложением разных точек зрения на языковые проблемы. Именно поэтому «День» решил продолжить полемику по вопросам возрождения и использования украинского языка в нашем государстве. Сегодня своими мыслями — во многом дискуссионными — делится читатель из Киева Юрий Стадниченко.
«Борцы» за признание в Украине русского языка вторым государственным объясняют свои претензии тем, что «двуязычие на Украине сложилось исторически». И при этом упорно избегают дискуссии о сущности этой историчности. Миллионы граждан нашего государства верят в то, что нет никакой разницы, на каком языке разговаривать людям в стране, на каком языке общаться; считают, что непризнание вторым государственным русского языка, который миллионы и украинцев, и русских, и людей других национальностей в Украине называют родным, является нарушением прав человека. Хотелось бы обратить внимание этих соотечественников на тот факт, что жесткая конкуренция в мире существует не только в областях экономики, политики, науки, высоких технологий, культуры и т.п., но и в области языковой. Сейчас языком «номер один» в мире, безусловно, является английский. А приблизительно до 70-80 годов ХIХ века такую роль играл немецкий.
Почему разные страны отчаянно стараются сделать так, чтобы как можно больше людей в мире знали язык народов этих стран? А потому, что при условиях успешного решения этого вопроса открывается мощный информационный канал, очень и очень эффективное средство влияния на сознание граждан других стран, а значит — и на политические, экономические и прочие процессы в мире. Чтобы убедиться в справедливости этого утверждения, достаточно сравнить уровень влияния на сознание наших граждан средств массовой информации России и тех стран-соседей, которые находятся за западными границами Украины. Например, в том, что такая огромная масса украинских граждан благосклонна к России и крайне предубежденно относится к Западу, бесспорно, немалая заслуга российских СМИ.
Впрочем, подобные формы конкуренции языков являются нормальными, общепризнанными, то есть цивилизованными. Потому как при таких формах распространения языков люди, овладевающие иностранными, с одной стороны, приобщаются к интеллектуальным достижениям других народов, а с другой — не теряют, не забывают родной язык, который остается для них доминирующим в мышлении, общении, чтении и т.п.
Но совсем по-иному — путем насильственным, нецивилизованным — действуют на захваченных территориях завоеватели. Они прибегают к тому, что в науке известно под названием «лингвоцид» (в дословном переводе с греческого — «языкоубийство», в более мягком варианте — лишение народов родного языка). При лингвоциде вслед за потерей языка порабощенный народ непременно теряет и другие, присущие исключительно ему, признаки — свои обычаи, обряды, традиции, песни, музыку, танцы и т.п., а самое главное — свою ментальность, свое мировоззрение, мировосприятие, то есть все то, чем он и отличается от других народов, то, что, собственно, и составляет его уникальность, неповторимость. В науке такой процесс определяется термином «этноцид» — не физическое, а этническое уничтожение народа, его денационализация. «Денационализация, — говорил Михаил Драгоманов, — это опустошение духа». И еще более радикально высказывался полтысячелетия назад Николо Маккиавелли: «Если хочешь уничтожить народ, — советовал он своему патрону Медичи, — отбери у него его язык». А термина «этноцид» вы не найдете ни в одном словаре советских времен — знает кот, чье сало съел.
В результате осуществления лингво- и этноцида наступает ассимиляция — «слияние одного народа с другим путем усвоения его языка, обычаев и т.п.» («Словарь иностранных слов», Государственное издательство иностранных и национальных словарей, М., 1949). Но настоящего, глубинного слияния не происходит, оно имеет преимущественно поверхностный характер. Поэтому немало обрусевших граждан других национальностей, ощущая свою неполноценность по сравнению со «старшим братом», стараются выглядеть россиянами больше, чем сами россияне.
Для чего это нужно? Для того, чтобы оторвать порабощенный народ от его исторических корней, сломить гордый дух нации, превратить ее в аморфную, не способную дать отпор и отстоять собственные интересы массу, переориентированную на интересы завоевателя. Такая масса перестает быть хозяином в собственном доме. А начинается это с лишения народа родного языка.
Не хочу в очередной раз перечислять многочисленные указы и постановления, которыми, начиная с 1720 года, дискриминировался в России украинский язык. Приведу лишь некоторые высказывания русских и советских деятелей, которые безоговорочно свидетельствуют о грубом, циничном и пренебрежительном отношении как к украинскому языку и украинскому народу, так и к другим языкам народов бывшей Российской империи и СССР.
«Конечной целью просвещения всех инородцев, которые проживают в пределах нашей Отчизны, безусловно, должно быть обрусение», — писал в 1870 году министр образования России граф Д. Толстой. Стало быть, все народы, кроме россиян, — инородцы, а их исторические земли — «в пределах нашей Отчизны»!
«Скорее бы все мы заговорили по-русски!» — Никита Хрущев, первый секретарь ЦК КПСС, 60-е годы ХХ века. Улавливаете «преемственность поколений и связь времен»?
Какие успехи имела эта «воспитательная работа»? Непревзойденно, на мой взгляд, высказался по этому поводу наш современник, футболист Андрей Канчельскис. Он родился в Украине, играл за киевское «Динамо» и донецкий «Шахтер», со временем подался в английский «Манчестер Юнайтед» и выступал за сборную... нет, не Украины, а России. Почему именно России, объясняет он сам: «Мой отец — литовец, моя мать — украинка, но я всегда ощущал себя русским». То есть отождествляет себя с людьми третьей национальности, к которым этнически не принадлежит.
Его коллега Сергей Юран (родился на Луганщине, играл за киевское «Динамо», позже — за несколько иностранных клубов, включая московский «Спартак», и... за сборную России ): «С хохлами у меня свои счеты».
Иметь таких, которые «всегда ощущают себя русскими», «имеют свои счеты с хохлами», «не объясняют никому, что они не русские», не могут припомнить ни одной фамилии современного украинского писателя, изрывают в клочья флаг нашего государства, — заветная мечта русского шовиниста.
Какие выгоды из этого имела, имеет, а если языковая ситуация в Украине кардинально не изменится, будет иметь и в дальнейшем Россия? Впечатляющие! Напомню высказанное в свое время утверждение выдающегося русского культуролога и философа Льва Гумилева: «Половина интеллектуальных достижений России — заслуга выходцев из Украины»! Но ведь интеллектуальный потенциал Россия высасывала и до сих пор высасывает не только из Украины. Для России это ценнее природных богатств, поэтому она и занималась русификаторством.
Тот комплекс неполноценности, подхалимства перед «старшим братом», который образовался благодаря русификации, крайне отрицательно отражается на состоянии экономики, темпах развития государства, укрепления его могущества. Мы калькировали, обезьянничали русские реформы. Это, с одной стороны, — отставание в темпах реформирования, с другой — повторение чужих ошибок. Мы избавились, да еще и на унизительных условиях, от ядерного оружия — стратегического и тактического, получили позорно малую часть Черноморского флота, за бесценок отдали уникальные стратегические самолеты, на пороге празднования десятой годовщины независимости не решили проблему поставок энергоносителей из альтернативных источников и до сих пор крепко сидим на одной «дружественной трубе»... Россия прекрасно осознает: до тех пор, пока у нас будет сохраняться это пресловутое двуязычие, до тех пор она будет извлекать из этого огромную выгоду. Потому что благодаря этому обескровливается наше государство и укрепляется их.
Уникальность каждой нации непременно отражается на образе ее жизни. Например, и Соединенные Штаты Америки, и Великобритания, и Швеция, и Германия, и Япония, и Южная Корея, и много других стран живут по законам рыночной экономики. Тем не менее функционирование этих законов в любой из стран имеет свои особенности, связанные с ментальностью того или иного народа. И до тех пор, пока мы не возвратим себе родной язык, а с ним в полном объеме и свою ментальность, мы не выработаем пути своего развития, не предстанем перед миром могущественным, демократическим, цивилизованным государством. «Идеи развития, — утверждает политолог Владимир Полохало, — украинская политическая элита не выдвигает. Даже больше, на сегодняшний день в украинском обществе вообще нет консолидирующих идей» («День» от 31.05.2000). Причина понятна: денационализированный народ, народ с обезображенной ментальностью, и это вполне естественно, не может иметь консолидирующих идей и выдвигает достойную себя элиту. Стоящие же идеи развития, выдвигаемые отдельными гражданами, ни сам народ, ни его элита не воспринимают — болото их просто засасывает, поглощает.
