БОМЖ-ДВОРЯНИН
Вокруг седобородого бездомного мужчины, которого часто можно видеть на железнодорожном вокзале в Черновцах, в молодости крутилось много красивых женщин. Его жизненным принципом была поговорка: «Джентльмен начинается с лакированных ботинок и опрятных ногтей». К тому же, как оказалось, его предки были дворянами, а отец и мать служили в коннице легендарного Котовского. Наверное, именно гены благородного происхождения не позволяют ему рыться в альтфатерах. В отличие от сотоварищей, он не падок на дармовую выпивку. Впрочем, спиртного он с середины 80-х не употребляет вообще. Все его имущество — это спортивная сумка с легкой сменной одеждой и архивом семейных фотографий. Его мечта — устроиться в дом престарелых.
64-летний Владислав Кукиль внешне не похож на человека без определенного места жительства. Обычно он ночует в поездах или на вокзалах. «Как пенсионер, я имею возможность бесплатно ездить. Мне негде ночевать, вот я и путешествую по железной дороге то на восток Украины, то на запад», — говорит он. Иногда оформляется на лечение с диагнозом «туберкулез», которым заболел еще в 55-м, в колымских лагерях. Ни одного родственника у этого человека в Украине не осталось. Единственная дочь, с которой еще в начале 90- х переписывался, живет в Иркутске. Но недавно в Донецке в троллейбусе он потерял ее адрес вместе с паспортом. Связь с последней родной душой таким образом была потеряна. Теперь по требованию правоохранителей он предъявляет давно просроченное временное удостоверение.
В жизни пришлось испытать немало: работал и в геологоразведочной экспедиции, и золото вымывал, и у токарного и фрезеровочного станков подрабатывал.
— Родом я из Луганщины, — рассказывает Владислав. — У моего деда по материнской линии, Феодосия Богуславского было дворянское имение в Харьковской губернии. Дядя Константин Богуславский давно выехал в Чикаго. Мы переписывались определенное время, но впоследствии и с ним связь потерялась. Отец с матерью в свое время воевали в коннице Котовского. Нас, детей, в семье было пятеро. Теперь, кроме меня, не осталось ни одного. В советские времена переехал жить в Черновцы, где у меня была жена и сын. Так случилось, что после пребывания в зоне я вернулся на Буковину, где, как оказалось, меня никто не ждал. Сын погиб (утонул или утопили — точно не знаю), а бывшая жена, как только я появился на пороге, сразу закричала, что вызовет милицию. Дом, принадлежавший когда-то моим родителям, она продала. Мне удалось прописаться без права проживания в селе Долиняны Хотынского района, где на мое имя поступает пенсия в размере 8 гривен.
Мой собеседник рассказал, что бывают времена, когда за три дня он съедает только один пирожок. «Я уже привык, — смеется В.Кукиль, — это у меня считается сытным обедом. Иногда подойду к автомобилю, с которого разгружают хлеб, и предлагаю помощь за буханку хлеба. Иногда на вокзале компания пригласит пообедать». Но чаще всего он ходит голодный, потому что разыскивать бутылки в ящиках для мусора считает унизительным. Так же, как и попрошайничать.
Недавно Владиславу повезло: на вокзале его встретила девушка, студентка медакадемии, которая оказалась неравнодушной к судьбе бомжа с благородной внешностью. Выслушав повесть о его жизни (о своей болезни он умолчал. — В.Е. ), она ответила:
— Сто процентов, что вы больны хроническим бронхитом. Восемьдесят — туберкулезом. Вот вам две гривни. Идите и обследуйте легкие. Ваше счастье, если у вас обнаружат какую-то болезнь. Тогда в больнице у вас будет крыша над головой и питание. После рентгена Владислава Кукиля направили в город Вижницу на лечение. О своей мечте ему пока придется забыть: врач, обследовавший его, сообщил, что перед оформлением в дом престарелых придется по меньшей мере два года лечиться. На что, разумеется, у него нет средств.
Поэтому нашему герою не остается ничего иного, как опять вернуться в железнодорожный вагон. В свое теперешнее «дворянское гнездо».
БУТЫЛОЧНЫЙ БИЗНЕСМЕН
45-летний Сергей из тех людей, которых у нас называют бомжами. На вопрос «Где ты живешь?» он, как правило, отвечает, что в саду или на десятом этаже девятиэтажного дома, то есть в лифтовом техпомещении. Основное занятие — сбор стеклянных или пэт-бутылок и макулатуры, которые сдаются в приемные пункты Черновцов. На лето он даже «поселился» вблизи пункта приема стеклотары — отпала надобность далеко ходить. Вокруг его пристанища много фруктовых деревьев, поэтому и говорит, что живет в саду.
— Три ватных одеяла, а когда дождь — еще и клеенка, и нет проблем. Летом не беда, хуже в холодное время. Но и тогда есть много вариантов, где примоститься.
О том, как он оказался без крыши над головой, Сергей рассказывает без колебаний.
— Жил я с женой долгое время, родилось двое детей. Чтобы прокормить семью, я отправился на заработки в Молдову. Домой приезжал по субботам. Как- то, освободившись раньше, вернулся в пятницу и дома застал жену с любовником. Простил, но спустя некоторое время, приехав еще в четверг, натолкнулся дома на нового «друга семьи». Потом развелись. Однажды, переходя улицу, попал под машину. Пока три месяца пролежал в больницах, жена меня выписала. Теперь я без паспорта и без жилья. В паспортном столе все отказывают: «Зачем тебе паспорт, ты же его потеряешь». Вот сегодня опять туда пойду, возможно, что-то и решится.
«Мусорный бизнес» для него стал обычным делом после того, как, рассчитавшись из аварийно-коммунальной службы, не получил денег. Невыплаты объяснялись отсутствием идентификационного кода. Документы — паспорт, свидетельство о рождении, заграничный паспорт («...ездил в Польшу, где отсидел в тюрьме за контрабанду») — все сгорело с легкой руки одного из коллег. А жить на что-то надо... Вот и стал Сергей постоянным посетителем черновицких мусорников-альтфатеров, названных в народе «зелеными магазинами».
— Очень хороший «подъем» на бумаге, — раскрывает он свои бизнес-секреты. — Но бумага должна быть не прессованной. Лучше всего — картонка, потому что тяжелая. В приемнике вторсырья за нее по 15 копеек за килограмм дают. Иногда, если хорошо «порысачишь», то и 3 — 5 гривен можно заработать.
Оказывается, территории города четко разделены между «бутылочниками». На каждой работает своя «бригада». Сергей утверждает, что особенно четко ощущалось деление несколько лет назад, а теперь наступает беспорядок.
— Мусорки, находящиеся в «ведомстве» какой-то группы, стали часто посещать «залетные» лица. Начинается «беспредел». Поэтому мне рано приходится выходить на поиски, иначе может кто-то опередить, тогда придется самому лезть в чужие альтфатеры.
На вопрос, какую самую большую сумму удавалось получить за сданный товар, Сергей задумался. И ответил, что памятным для него остался день, когда сразу получил семь гривен.
«Но ведь это стыдно ходить и копаться в альтфатерах на глазах у других людей», — продолжаю разговор с Сергеем.
— С презрением на нас смотрит разве что предприниматель или имеющий деньги. Другие никак не реагируют. О каком презрении может быть речь, когда я сам часто вижу, как пенсионеры выносят на мусорник полведра мусора, а возвращаются с полным. То есть они с нами на одной ступени. А детей сколько бегает. Вон вчера у меня палку чуть не украли. Иногда работа у людей по хозяйству подворачивается. Скосить траву или хворост собрать. Работаю, в основном, за еду и сто граммов, потому что платят неохотно. Но в стакан я себе не очень позволяю заглядывать. Хотя убежден, что лучше водки выпить, чем наркотики принимать, как кое-кто из моих знакомых.
Вчера случилось событие, которое может повлиять на дальнейшую судьбу «бомжевания» Сергея: в онкобольнице, куда он обратился, ему пообещали, что, возможно, возьмут на работу сторожем. Здесь и переночевать найдется где. И, возможно, прописку, в которой ему отказывают из-за отсутствия паспорта, со временем дадут...
Такие две непохожие жизненные истории. Сколько их еще таких ходит и путешествует по Украине? О скольких еще разбитых человеческих судьбах мы не знаем и никогда, скорее всего, не узнаем.
