И очевидцы рассказывают, что это было настоящим спасением для евромайдановцев, ведь волынская погода в это время года досаждает не так морозом, как большой влажностью и слякотью, от чего еще холоднее. На площади установили столики с чайниками, которые украсили евросимволикой. Желающих согреться было так много, что не успевали заваривать чай и кофе... Горячие напитки людям разливал сын владельца компании Олега Бровина — Виталий. Сам Бровин, как и его компания, является на Волыни достаточно успешным бизнес-проектом. То есть поддержка Евромайдана не была ему экономически выгодна, однако...
— Олег Вячеславович, Вы не были против, чтобы Ваши заведения закрылись на два часа, чтобы работники также смогли проявить свою позицию на Евромайдане. Но Вы еще и не возражали против того, что там был и Ваш сын... Не каждый бизнесмен, даже финансово поддерживая, как говорят, «революцию», пойдет на то, чтобы на митинге присутствовал и его собственный ребенок... По крайней мере так в нашем Луцке.
— Я своего ребенка никуда не посылал. Мой сын — современный молодой человек, он такой же, как и присутствующие на Евромайданах. Виталий такой же работник нашей компании, как и все другие, и я горжусь тем, что он поддержал своих коллег, и вместе с ними вышел на луцкий Евромайдан. Это было его решение. Относительно того, что наши заведения приостановили свою работу на определенное время, чтобы дать людям возможность проявить свою гражданскую позицию, то это получилось и спонтанно, и закономерно. Я каждый день прохожу через луцкий Евромайдан, но не все работники (а их у нас более 300) имеют такую возможность. В одном из заведений и зашла речь об этом. Я кого-то спросил: «А почему же вы тогда не на Евромайдане?»... «А что, можно?». «Если вы этого хотите и вы к этому готовы, то можете закрыть заведение и пойти поддержать своих друзей, высказать и свое мнение...» Мои работники идею восприняли с радостью, продумали, когда лучше закрыть заведения, сами дальше все организовали. И плакаты, и флаги... И все пошли на площадь! Я этим очень горжусь, потому что сам прошел и 1991 год, и 2004 — этапы у развития Украины как государства. Я убежден, что нынешние «майданы» — это место, где украинское население перерождается в граждан, в нацию.
Но я абсолютно не политик, к политике не имею никакого отношения и не хочу иметь. Однако я имею собственную гражданскую позицию, которая, так случилось, совпала с позицией моих молодых по возрасту работников.
— Вы — успешный человек, Ваша компания — известная и популярная. Поэтому закономерно могут возникать вопросы: а чего, прошу прощения, ему еще не хватает, он же имеет бизнес...
— То, что Украина должна быть в Евросоюзе, что она исторически была Европой, только в свое время нас оттуда вырвали, для меня однозначно. И мы вернемся туда, где были. То, что сейчас происходит в Украине — это возможность, в первую очередь для молодежи, выразить доверие или недоверие власти, выразить свою позицию. Мой же бизнес не связан с властью, мы работаем в наших маленьких центрах, мы просто кормим людей. Хотя и здесь могут «приплести» политику...
Мои работники не приглашали и прессу на площадь, чтобы потом написали, что «ГРАНД ПЕРСОНА» там была... Они были там как граждане. А что чаем и кофе напоили, то это же для людей. Наверное поэтому к нам — особое внимание, потому что я читаю разные отзывы о тех, кто поддерживает Евромайданы. Кто там на каких машинах ездит с европейской символикой и т. п. Вроде бы на революцию революционеры должны ехать только в поездах! Мои работники лишь выразили свою личную позицию.
— Что Вы думаете о вероятном или не вероятном европейском пути Украины?
— Я убежден, что Украина в Европе будет. Вот когда она туда дойдет, этого не знаю... Но чем быстрее она начнет туда двигаться, тем короче будет путь. Я смотрю на современную молодежь и понимаю, что когда в Украине начнут внедрять европейские ценности, она их воспримет, и когда будет жить по ним, то и Украина будет другой. И я за такую Украину: демократическую, европейскую. Я бываю в Луцке на Евромайдане, но не задерживаюсь там. Я знаю, о чем, собственно, там ведут речь. И не хочу, чтобы меня «лепили» к политикам. Я не политик, я скорее общественный деятель. Вот как гражданин и разговариваю с молодежью в первую очередь о национальном сознании, понимании себя как нации. Мне это больше импонирует, чем разговаривать о политике. Потому что когда человек будет осознавать себя принадлежащим к определенной нации, он по-другому осознает и политику.
