Последние две недели в России практически каждый день проходят акции и одиночные пикеты в поддержку Надежды Савченко и других политзаключенных, а также против войны в Украине. Участников акций задерживают, судят, выписывают огромные штрафы и заводят против них уголовные дела. В автозаки пакуют и молодых, и людей в возрасте. Активисты рискуют здоровьем, работой, финансами и даже свободой. Но их это не пугает. Они выходят снова и снова. Говорят, что не выходить — это поступать против своей совести.
Для нас, украинцев, важно знать, что в России есть такие люди, а еще более важно знать, кто они и что помогает им преодолевать страх. Это те «свои», которые дают надежду и повод для оптимизма. Те, которые уже «научились не бояться» — как призывал «узник Кремля» Олег Сенцов. «День» пообщался с россиянами, которые не хотят молчать и так быть сопричастными к преступлениям путинского режима.
«В РОССИИ УЖЕ СТЫДНО ОСТАТЬСЯ ВНЕ АВТОЗАКА»
Елене Захаровой 66 лет, живет в Москве. В прошлом — концертмейстер балета в Киргизском оперном театре, преподаватель музыки, этики и азбуки нравственности в школе в Подмосковье. Сейчас — на пенсии. Если вы следите за московскими акциями в поддержку политзаключенных, против войны в Украине и оккупации Крыма, то, вероятно, видели на фотографиях и в видеосюжетах Елену Захарову. Она — постоянный участник таких пикетов. Говорит, что не выходить на них — стыдно.
«Мы стали выходить против войны два года назад, сразу, как все началось. Раньше я выходила только на митинги и шествия. Против войны в Чечне раза три выходила. Потом, когда зеленые уроды полезли в Крым и началась истерика «Крымнаш», вышла одна на пикеты. Стояла на Манежной площади или поблизости, у станций метро, у министерства обороны. 15 марта 2014 года прошел первый Марш против войны с Украиной, потом, 21 сентября 2014 года вышли тысяч 50 людей — для Москвы это мало, но настроения в обществе формирует ТВ, к сожалению, — рассказывает Елена Захарова. — Со временем я познакомилась со всеми, кто выходит постоянно — их не очень много, у всех статьи и штрафы. Ильдар Дадин, вы знаете, сидит. Он был на Майдане, с ума сходил от этой войны, в суд приходил с украинской символикой, получил три года. Ира Калмыкова убежала от уголовки, Владимир Ионов у вас сейчас, в Украине, тоже от уголовки пришлось бежать. Я бы тоже хотела побывать в Украине, но уже, наверное, не выпустят».
Елена, начиная с 4 марта, каждый день выходила с друзьями на акции в поддержку Надежды Савченко. 8 марта этого года Елена снова приняла участие во флешмобе и была «запакована» в автозак вместе с другими активистами, провела сутки в отделении милиции. Результат — суд и штраф. «У меня около полумиллиона штрафов, я их не плачу. Будут снимать пенсию, но это такая мелочь по сравнению с тем, что происходит в Украине», — размышляет Елена Захарова.
«Для меня и моих друзей ничего важнее Нади сегодня нет. Мы очень волнуемся за ее здоровье, — продолжает Елена Захарова. — 8 марта мы договорились выйти на Триумфальную площадь в Москве, назвали это флешмобом и были уверены, что без плакатов нас не заберут. Когда я выходила из метро, увидела толпы полицейских, даже с собаками были. Только мы взялись за руки, они стали грубо выдергивать мужчин. Люди пытались сцепиться, но они же сильнее.
Я побежала к автозаку и стала орать на полицейских, меня трясло, я понимала, что стыдно уже не только жить в России и молчать, а и остаться вне автозака. Может, нервы сдали, мне 67 скоро. У меня три статьи за полгода, нельзя было так делать, четвертая точно была б уголовной, но вот так. Нас развезли в разные ОВД. В Тверском было 13 человек. Двух с инвалидностью и одного члена избирательной комиссии отпустили со статьями, а нас, оформив по статье 20.2. ч. 5 — участие в митинге (!), отправили в разные ОВД до суда, на сутки. Суды шли до девяти вечера. У всех по две статьи: сопротивление полиции и участие в митинге. Штрафы по 16—21 тысячи рублей. У меня на суде было два защитника, я сказала все, что думаю — с Конституцией в руках, в желтой кофте, голубом шарфе, со значком-трезубом. Получила штраф одну тысячу и 20 тысяч рублей. Уголовки, значит, пока не будет...».
«Мне страшно то, что происходит в Украине, я с ума схожу от этих смертей защитников Майдана, Донецкого аэропорта... Очень было тяжело, когда все начиналось и украинцы думали, что мы все против них. Первое время — «Крымнаш», «Лугандон», захват, «Новороссия» и прочее — была эта отвратная эйфория у населения. Плевали, обзывали, посылали нас, тех, кто выходил на акции протеста. До сих пор платные провокаторы, НОД, СЕРБ (группа из Днепропетровска) приходят по субботам на Манежную площадь и устраивают скандалы.
Хотя народ, то есть, население (в России народа почти нет), в последнее время спокойнее относится к нам. Но это изменение настроения идет, мне кажется, не от понимания ситуации, а от страха за свое благополучие, что тоже противно, — продолжает Елена. — Почему так легко зомбировать россиян? Мы думаем и говорим об этом постоянно. Неестественный отбор в течение почти ста лет, рабская психология, большая зависимость от материального. Пропитые мозги, непривычка думать, анализировать, отвечать за себя и страну. Почему у вас этого нет? Да, конечно, есть у кого-то, но нашлись приличные люди, много приличных людей, которые повели и ведут. Корни в истории. Ее надо изучать. Надежды на возрождение и процветание России у меня и многих моих друзей нет, будет что-то другое. Жалко детей...»
«СТРАХА ВЫХОДИТЬ И ВЫРАЖАТЬ ГРАЖДАНСКУЮ ПОЗИЦИЮ — НЕТ»
8 марта на одиночный пикет в поддержку Надежды Савченко на улицы Калининграда вышел и 28-летний Олег Саввин. «Я проводил одиночный пикет в поддержку незаконно удерживаемой в российском СИЗО пленницы Надежды Савченко», — написал Олег в тот день в соцсетях.
Олег может многое рассказать про свой опыт хождения на акции протеста в России. Кто следил за новостями, помнит, как 11 марта 2014 года ранним утром возле здания ФСБ в Калининграде появился флаг Германии. Его вывесили трое активистов — Михаил Фельдман, Олег Саввин и Дмитрий Фонарев. Как они потом объяснили суть акции, она была не о Германии и не о том, чтобы Калининград стал ее частью, а об Украине. Флаг Германии в Калининграде вывесили, когда в Крыму и на Донбассе вовсю поднимали на флагштоки российские флаги. И эта акция была против поддержки российскими властями событий на востоке Украины. Саввин тогда был обвинен в «хулиганстве по мотивам политической ненависти» и приговорен к году и месяцу лишения свободы, которые отбыл в СИЗО, и был освобожден в зале суда.
«Когда мне было 16 лет, я приехал буквально на пару дней на еще первый Майдан в Киеве — в 2004 году. Меня вдохновила солидарность людей, которые туда вышли, в отстаивании своих прав, да и сами идеи. Мне всегда хотелось, чтобы и в России люди доросли до такой гражданской сознательности, не боялись публично выходить и выражать свою гражданскую позицию, — рассказывает Саввин. — Сейчас уже трудно сказать, когда у меня был первый пикет, но с 2008 года я активно участвовал в уличных протестах. А в 2010 году был на массовом протестном митинге в Калининграде — собралось 10—12 тысяч человек, и на известной «мандариновой ярмарке», когда люди организовались через соцсети и вышли с протестной акцией-перфомансом.
После этого местные власти сильно испугались новой волны протестов, здесь стали проходить учения ОМОНа, завезли водомет. И была дана команда задерживать всех протестующих, которые собираются в количестве больше трех участников. А я тогда познакомился с гражданскими активистами, и мы выходили на площадь без какой-либо атрибутики, просто обсудить актуальные вопросы, но нас все равно задерживали регулярно, практически каждую неделю. Однако мы боролись с полицией в судах. Украину же я всегда последовательно поддерживал, потому что верил, что именно украинцы подадут пример россиянам, как нужно бороться за свои права и преобразовывать свою страну».
Не бояться и выходить на акции протеста — крайне важно, уверен Олег Саввин. «Кремль привык никого ни о чем не спрашивать и говорить за всех, заявляя о своей всенародной поддержке. За меня говорить не нужно, я сам выхожу и публично выражаю свою гражданскую позицию. До того, как произошла аннексия Крыма, и до моего уголовного преследования (за акцию с флагом Германии. — Авт.), я также следил за тем, как развивались события на Майдане, сопереживал, писал слова поддержки и не раз выходил у нас на акции солидарности. Думаю, уголовное преследование — это месть еще и за это».
Страха выражать публично свою гражданскую позицию уже нет, особенно после года в СИЗО, признается Олег. «Нужно бороться с произволом и отстаивать свои права, — убежден активист. — Не факт, что это повлияет на что-то в нынешних российских реалиях, но так, по крайней мере, совесть будет чиста. Ведь неизвестно еще, что хуже — распевать дифирамбы и панегирики Путину, или отмалчиваться.
Подверженность влиянию пропаганды — одна из основных проблем российского общества, считает Олег. «А ведь ненависть к Украине и украинцам тут сознательно нагнетается, как у Оруэлла. У большинства я лично наблюдаю отсутствие критического и аналитического мышления, им проще впитывать пропагандистские штампы с «голубых экранов», нежели думать своей головой. Трудно сказать, почему так происходит. Не ценят россияне в основной своей массе права человека, права гражданские и политические, не хотят перемен, боятся. Одни — «за Путина», другие запуганы. И это печально», — говорит активист.
«Из-за пропаганды украинская тематика сейчас многими стала восприниматься с агрессией. Некоторые люди перестали выходить на митинги после нападений на акции в поддержку Украины осенью. Но недавно вышло столько людей, сколько было в прежние времена, присоединились новые, — подытоживает Олег Савин. — Мне чем уже не грозили «поновороссившие», даже пристрелить обещали. Но я все равно выхожу и буду выходить».
