Совершенно незамеченной, наверное, из-за новогодних и рождественских праздников, прошла недавняя годовщина события, важнейшего не только для украинской правовой системы, но и для всего нашего общества — отмены смертной казни. Ожесточенный характер дискуссии о том, вызвано ли это было необходимостью (а дискуссия эта не прекратилась даже теперь), подтверждает это.
Однако дело, конечно, не в праздновании годовщин, тем более, большинство граждан Украины, выступавшие против отмены смертной казни, едва ли согласятся, что здесь вообще есть, что праздновать. Важным является другое: какие последствия будет иметь для страны не только отмена смертной казни, как таковая, но и тот способ, которым воспользовались сторонники такого решения для того, чтобы провести его в жизнь.
ПРАВОВОЙ ЛАБИРИНТ
В силу разных причин (перечислять их, наверное, не имеет смысла, хотя большинство из них, вероятно, были политического, а не юридического свойства) вопрос о существовании смертной казни не был вынесен на рассмотрение парламента, чтобы внести изменения в Уголовный кодекс в обычном порядке. Сторонники отмены этого вида наказания воспользовались другим юридическим механизмом — обратились в Конституционный Суд, который должен был принять решение: соответствует ли существование смертной казни нормам Конституции Украины? Судьи, как и положено, дело рассмотрели и огласили своё решение: нормы УК, предусматривающие применение смертной казни, противоречат целому ряду конституционных положений. Это значит, что они признаются несоответствующими Конституции и теряют свою юридическую силу с момента принятия решения Конституционного Суда.
Такой «новогодний подарок» от КС страна приняла легко и как- то не задумалась о последствиях. Через некоторое время депутаты приняли изменения и дополнения к УК, заменив смертную казнь пожизненным заключением.
Вскоре начался процесс пересмотра дел тех осужденных (это — убийцы, ведь в последние годы существования смертной казни она могла применяться только за убийства при отягчающих обстоятельствах), кого приговорили к расстрелу, но не успели привести приговор в исполнение. И по отношению ко многим из них было избрано наказание в виде пожизненного заключения.
ПОСЛЕДСТВИЯ
Получилось, что в судьбы конкретных заключённых, ожидавших приведения в исполнение смертных приговоров, вмешались три инстанции: Конституционный Суд, вынесший решение о неконституционности смертной казни, парламент, заменивший её на пожизненное заключение, и Верховный Суд, пересматривавший конкретные приговоры. Как водится в нашей стране, о том, чтобы согласовать последствия их действий, никто не подумал. В результате ситуация возникла парадоксальная, правда, таковой она кажется только до тех пор, пока не подумаешь, чем всё это может закончиться.
До всех описанных выше событий максимальным сроком лишения свободы в нашей стране были пятнадцать лет, а если смертная казнь заменялась лишением свободы в порядке помилования — двадцать лет. Если же суд приходил к убеждению, что преступление и сам преступник представляют исключительную опасность для общества, то звучал приговор к расстрелу.
После того, как оказалось (благодаря решению КС), что смертная казнь не может применяться, так как противоречит Конституции, максимальной мерой наказания осталось лишение свободы сроком на пятнадцать лет. Двадцатилетнее заключение допускалось только как замена смертной казни, а раз её теперь нет, то и заменять нечего, и применять двадцатилетнее заключение нет законных оснований.
Такое положение просуществовало недолго, всего несколько недель, пока не были приняты изменения к УК, вводящие пожизненное заключение. И с теми, кто совершит убийства после того, как начала действовать эта норма, вопросов не возникнет. А вот с уже осужденными и с теми, чьи дела пока не рассмотрены судом, но чьи преступления совершены еще до вступления в силу изменений к УК, всё гораздо сложнее.
Дело в том, что существует такое юридическое понятие, как действие закона во времени. Правила простые: если закон устраняет ответственность или смягчает наказание, он имеет обратную силу, то есть распространяется на преступления, совершённые до его принятия. Если же, наоборот, уголовная наказуемость каких-то действий новым законом вводится или наказание за них ужесточается, то закон этот действует только по отношению к преступлениям, которые совершены после его вступления в силу.
Теперь посмотрим, что получается с так называемыми «расстрельными» делами.
Когда КС принял решение о неконституционности смертной казни, ни о какой обратной силе в такой ситуации говорить вообще не приходится. Это ведь не «рядовые» изменения к УК, здесь совершенно другая правовая природа изменений: по сути, признано, что смертная казнь с самого начала (во всяком случае, с момента вступления Конституции Украины в силу) вообще не имела права на существование. Что же имело? То самое пятнадцатилетнее (максимум!) лишение свободы. Ведь более сурового, но не связанного со смертью наказания тогдашний закон не предусматривал...
Потом принимаются поправки к УК, вводящие в качестве высшей меры наказания пожизненное заключение. И депутаты, голосуя, наверное, искренне полагали, что вводят его «вместо смертной казни». На самом деле — ничего подобного, поскольку, во-первых, смертная казнь, как выяснилось, вообще нелегитимна, а во-вторых, ко времени внесения изменений уже несколько недель (после решения КС) не существовала.
Вот и получается, что введено пожизненное заключение не «вместо смертной казни», а в дополнение к существовавшим ранее видам уголовного наказания. И, следовательно, речь ни в коем случае не может идти о «смягчении» наказания (со смертной казни), наоборот — имеет место его ужесточение (с прежнего максимума — пятнадцати лет заключения).
А теперь вернёмся к тем правилам действия закона во времени, о которых говорили выше. Действие закона, ужесточающего или устанавливающего наказание, не распространяется на те деяния, которые были совершены до его вступления в силу. Зато распространяются на них любые изменения, облегчающие судьбу виновного.
Впрочем, вторая часть уже не имеет особого значения, потому что после решения КС исполнить уже вынесенные смертные приговоры было нельзя. Однако парадокс заключается в том, что теперь к тем преступникам, которые были приговорены к смертной казни (а это значит, что суд счел: пребывание столь опасных для общества людей на свободе, даже после длительного лишения свободы, всегда будет опасно для окружающих), невозможно применить и «нововведенные нормы», предусматривающие пожизненное заключение. Самое суровое, возможное для них наказание — это «конституционные» на то время пятнадцать лет лишения свободы.
ЧТО В ИТОГЕ?
В результате складывается ситуация, которая заслуживает самого пристального анализа с нескольких сторон.
Во-первых, нужно задать вопрос: как же это получилось, что несмотря на всё вышеописанное, смертные приговоры, которые не были исполнены, в массовом порядке заменялись на приговоры к пожизненному заключению? Ведь пересмотром дел занимались опытнейшие судьи. А для любого юриста принципы действия закона во времени — это не какие-нибудь «правовые тонкости», это азы, которые преподают на первом курсе юридических вузов... Неужто забыли? Вряд ли. Значит, просто не удосужились подумать и проанализировать правовую ситуацию, пристально всмотреться и увидеть, что она отличается от той, которая бы сложилась, если бы в УК просто были бы внесены изменения, «в один день» заменившие расстрел на пожизненное лишение свободы.
А правосудие, осуществляющееся «ничтоже сумняшеся», вряд ли может довести до добра. Для любого судьи, рассматривающего любое дело, всесторонний анализ не только конкретных доказательств, но также и норм самого закона, — это важнейшая обязанность. К сожалению, она не всегда выполняется должным образом, но это — тема отдельного разговора. По тем же делам, где речь идет о человеческой жизни или навсегда отобранной свободе, отмерять нужно не семь, но семьдесят раз... И если этого не было сделано по целому массиву дел — происшедшее вдвойне печально и говорит, увы, не в пользу отечественной правовой системы в целом.
С другой же стороны... Повторим: к смертной казни, как правило, приговаривали тех, чье пребывание в обществе, даже через много лет, суд считал опасным при всех условиях. Достаточно вспомнить хотя бы убившего более пятидесяти человек Анатолия Оноприенко, да и других, вероятно, не менее жестоких убийц...
Теперь тот способ, к которому прибегли инициаторы отмены в нашей стране смертной казни, привел к тому, что, придерживаясь закона, их придется выпустить на свободу. Даже если заменять им смертную казнь на максимально возможные пятнадцать лет заключения (а делать это, видимо, все-таки придется), то свидетелями их освобождения мы окажемся уже довольно скоро. Дело в том, что срок наказания исчисляется с учетом предварительного заключения. Убийцы обычно находятся под стражей с момента задержания до самого суда, а следствие по таким делам, особенно многоэпизодным, может длиться довольно долго. Так что пятнадцать лет лишения свободы нужно исчислять не с момента провозглашения приговора, а с момента ареста...
Таким образом, если руководствоваться законом (а мы стремимся к статусу правового государства), тот же Оноприенко выйдет на свободу, когда ему будет лишь слегка за шестьдесят. Это — возраст еще вполне дееспособный, а что означает для него способность к действию, Оноприенко доказал своими деяниями по всей Украине...
Но главное — даже не Оноприенко (его делом, как достаточно «громким», мы воспользовались для иллюстрации). Кроме него (и почти одновременно с ним) на свободу, очевидно, выйдут десятки, если не сотни, людей, совершивших не менее жестокие преступления и для общества вряд ли менее опасных. А это уже серьезно...
И хуже всего, что правовыми средствами ситуацию, вероятно, уже не удастся исправить. Решение КС окончательно и обжалованию не подлежит, и нарушение основного принципа, согласно которому ужесточающий наказание закон не имеет обратной силы, для государства, стремящегося стать правовым и демократическим, является совершенно недопустимым. Если же на это пойти, в дело могут вмешаться международные правозащитные организации со всеми неприятными для Украины последствиями...
Думаю, не ошибемся, если скажем, что в результате всего этого в отечественной правовой системе возникла серьезная коллизия.
Почему так произошло? Прежде всего, потому, что часть «прогрессивно настроенных» народных избранников, зная о том, что подавляющее большинство населения Украины не поддерживает отмену смертной казни и, вероятно, не желая нести политической ответственности за такое решение, предпочли переложить её на Конституционный Суд. Последний политической организацией не является и об ответственности здесь речи идти не может. Однако вопрос, отменять ли смертную казнь, изначально был более политическим, нежели правовым (как и всякое, впрочем, решение, относительно которого свое мнение имеет почти каждый гражданин страны). А такие вопросы должны всё же решаться в парламентском зале... Как вмешательство политическими методами в правовой спор, так и обратный процесс вряд ли может привести к чему-нибудь положительному. Вопросы таким образом едва ли решишь, зато вот новые, куда более серьёзные проблемы создаются сплошь и рядом.
Депутатам же можно посоветовать только одно: обращаясь в Конституционный Суд за решением своих политических проблем, не вредно бы обращать внимание, во-первых, на мнение народа (в конце концов, именно в этом и состоит принцип демократии), а во- вторых, прежде, чем подписывать конституционное представление, анализировать, к каким правовым последствиям для всей юридической системы страны (а в конечном итоге — для населения) может привести удовлетворение заявленных требований. Ведь среди тех, кто инициировал процесс по делу о конституционности смертной казни, были и те, кто снискал первоначально политический капитал именно на юридическом поприще. А неумение или нежелание оперировать элементарными правовыми понятиями и прогнозировать юридические последствия, увы, только говорит о профессионализме, причём, понятно, не с лучшей стороны.
