В двух километрах от станции Киев-Пассажирский несколько неприметных строений, окруженных двухметровым забором из бетонных секций, — это комендантско- диспетчерский пункт Киевской конвойной части МВД. Здесь стоят спецвагоны СТ (Столыпин), предназначенные для перевозки осужденных и подследственных. Вагоны как вагоны, только окон мало. Построены они еще в 60 е годы, многораз ремонтированы. А новый стоит около миллиона гривен ($180 тысяч). Перед загрузкой контингента вагон осматривает конвой: проверяет целостность полов, решеток, замков, стен, проводит дезинфекцию. В первые минуты после погрузки в вагон от хлорки сильно слезятся глаза и сильно щиплет в носу. Внутри вагон выкрашен в темно-зеленые тона, царит полумрак. Норма загрузки — 80 человек. Внутри вагон немного напоминает купейный, так как боковых мест нет, — вместо них проход, по которому всегда прохаживается вооруженный пистолетом конвоир. Так как вместо стены решетка, он может постоянно наблюдать за тем, что делается в любом «купе».
Загружаются осужденные, не ступая на платформу. По команде: «Первый — пошел; второй — пошел…» один за другим перескакивают со своими котомками разновозрастные мужчины прямо из железного фургона в тамбур вагона. Мелькают ватники, пальтишки, иногда спортивные костюмы. Места в вагоне распределяет начальник караула. Сначала по режимам: строгий, усиленный, общий, а также: больные отдельно от здоровых, подследственные — от осужденных мужчины — от женщин, а VIP-персоны едут в отдельном «купе». В каждом «купе» по три полки с обеих сторон. Начальник караула — старший прапорщик. До 1992 года он работал регулировщиком радиоаппаратуры на крупном предприятии в Киеве. После того как завод остановился, ему пришлось искать новую работу. С тех пор он на этой хлопотной должности за 390 гривен (около 72 долларов), плюс надбавки, плюс командировочные.
Но вот загружены 43 человека осужденных, и мы из Киева в 21 с минутами отправляемся в Житомир через Коростень, Казатин, Новоград-Волынский и Бердичев. В каждом из этих городков «Столыпин» «принимает на борт» новых пассажиров. А кто-то покидает его. Ночь проходит в задушевных беседах с обитателями вагона.
Хоть и общаемся под бдительным оком молчаливого конвоира, разделенные мелкой металлической сеткой, один из зеков, 25-летний крепыш, заявляет с жизнерадостной улыбкой: «Да вы, в натуре, все испортили. Если бы не вы, у нас были бы и водяра, и телки».
— Он шутит, — объясняет его сосед.
А вот еще несколько пассажиров из «Столыпина». Вор-карманник, 48 лет, но выглядит гораздо старше. У него 26 лет тюремного стажа, побывал в 14 колониях, 7 раз сидел, очевидно, будет и восьмая «ходка».
— Дело было на Житомирщине, в электричке, — печально поведал вор-профессионал. — Из Польши возвращался с заработков один мужик. Выпили, посидели, на радостях он показал мне декларацию — мол, какой я богатый. Для меня этого было достаточно. В Бердичеве я вышел с двумя тысячами евро, взял такси — и поминай как звали. Впрочем, таксист меня и «сдал». Он по рации услышал приметы вора и тут же позвонил в милицию.
А началась воровская карьера, когда несовершеннолетним попал в лагерь. Отсидев, очутился в Питере. Там прошел первые воровские университеты у старого карманника, который занимался этим ремеслом еще со времен Гражданской войны. Он говорил мне — не кради у стариков, беременных женщин и у церкви. Пять лет проездил с ним в трамваях и автобусах, пока он не умер. За свою жизнь чистил карманы в Москве, Ленинграде, Ростове, Баку — да повсюду. В российской столице удобнее всего «работать» — там тьма народа. Да и в Киеве особых трудностей не встречал. А в украинской столице на рынке однажды из бюстгальтера одной торговки достал 15 тысяч советских рублей — разрезал тесемку между чашечками остро отточенной монетой. Она ничего не заметила. Много раз уже хотел завязать, но это такое дело, которое затягивает, появляется азарт и действует на меня, как наркотик. Боюсь, что это будет последняя моя ходка — со здоровьем проблемы.
Еще один товарищ со стажем. Первый срок получил за убийство, затем бандитизм. Сидит уже третий десяток лет. За все это время только полгода был на свободе. Он выглядит раскаявшимся: «Заблуждался, ошибался, а теперь полностью осознал, врагу такого не пожелаю, что мне пришлось пережить. Родом из Кривого Рога. Там же моя мать и жена с двумя детьми». Тут же очень эмоционально предлагает совместно написать сценарий детективного фильма похлеще «Бандитского Петербурга: «Приезжайте ко мне в колонию, я вам такое расскажу, ни в одной книжке не прочитаете. А у нас там все «масти» собрались. А в нашем вагоне сейчас даже свой бен Ладен есть».
Бен Ладен — это Саид — 32 летний гражданин Пакистана. Невысокий, с очень печальными миндалевидными глазами. Он приехал к своей девушке в Киев, были нужны деньги, и паренек начал подрабатывать на рынке рэкетиром. Осужден к 8 годам лишения свободы. Уже в зоне он и выучил русский.
Мое внимание привлек молодой человек интеллигентного вида. Выясняется, что он бывший военный вертолетчик, сидит за разбой. Летал на Ми-6, Ми-8. Две дочки, жена, ему 35 лет. «Это как? — спрашиваю, — по ночам выходил на большую дорогу с топором за поясом?» Смеется: «Нет, конечно».
— Помогал выколачивать долг. Обратился друг — не отдают две тысячи долларов, все сроки уже прошли. Приехали с сослуживцем к должнику, пригрозили, а для верности «жигуленок» забрали и поставили у меня во дворе дома. Тот в суд. Вот и, пожалуйста, получите двух летчиков-налетчиков. Дали 7 лет. Отсидел три года, и вот теперь еду в колонию-поселение. Теперь можно будет жить там с семьей. Раньше старался попасть на дискотеку или в казино, а сейчас перед глазами лес, речка, рассветы. Природой грежу.
Через 16 часов «Столыпин» прибыл в конечный пункт назначения — на задворки железнодорожного вокзала Житомира. Снова автофургон, собачий лай, молоденькие солдаты ВВ с автоматами. Немного странно, что так встречают этих ребят, с которыми я уже почти подружился.
СПРАВКА «Дня»
По данным Государственного департамента исполнения наказаний, на сегодняшний день в отечественной пенитенциарной системе имеется 182 учреждения, среди которых воспитательные колонии для несовершеннолетних, исполнительно-трудовые, СИЗО и тюрьмы. Всего под следствием и заключением пребывает 198 616 человек. Среди них 2 893 — дети до 18 лет и 12 661 — женщины.
