У меня нет большого опыта общения с князьями да еще и Великими, да еще и с Рюриковичами (Собственно, это был первый случай). И потому я спросила своего собеседника, как к нему обращаться. Господин Карачевский-Волк милостиво позволил называть его просто «Князь Михаил» или «Ваша светлость». Не сразу, но приноровилась. Разговор с князем Михаилом вышел несколько путаный, перескакивал с предмета на предмет — так много мне хотелось спросить, а ему — рассказать. Интервью постоянно прерывалось — князь бросался к своим архивам, выискивал необходимые фолианты, разворачивал схемы, так что под конец я была почти завалена «Дворянскими родами Российской империи», «Князьями Российской империи», «Родословными книгами черниговского дворянства», «Польской шляхтой» и французскими сертификатами. Все они свидетельствовали — по словам Его светлости — что его семья происходит от Святого Владимира и Ярослава Мудрого, а непосредственно — от Черниговского князя Михаила Святого великомученика (Погиб в Орде в 1246 году).
Позже, дома, я сделала слабую попытку — это целая неизвестная мне наука — проанализировать родословную князей Карачевских-Волков. Поняла в предоставленных мне документах, конечно, далеко не все. Чтобы опять не тревожить Его светлость, обращаюсь к нему со своими вопросами через газету:
1) Каким образом его отец князь Николай мог «быть «представителем российского флота в Тунисе» во время Первой мировой войны, если он родился в 1901 году?
2) Согласно истории и родословной князей Карачевских-Волков, которую мне любезно передал князь Михаил, сегодня в Украине и в России должны жить многочисленные прочие потомки св. Михаила Черниговского — Масальские, Звенигородские, Оболенские, Елецкие и др. Все ли они имеют право претендовать на киевский княжий стол? Кроме них еще должны быть ветви тех древних Рюриковичей, которые княжили в Киеве, скажем, линия Владимира Мономаха.
Мой третий вопрос является гипотезой: не произошел ли род Карачевских от крестного татарина из Белой Орды Карач-Мурзы (ХIV в.), который был, согласно документам, наместником Карачева? Вспомним, для аналогии, о крещеном татарине, пращуре рода Годуновых.
Еще одно замечание к сведению читателя. П. Карачевский-Волк родился, учился и прожил большую часть своей жизни за пределами Украины. Поэтому несправедливо требовать от него тонкого и всеохватывающего понимания наших сегодняшних реалий и проблем, которые и нас, коренных обитателей, часто сбивают с толку. Будем учитывать его добрые намерения.
— Расскажите, Ваша светлость, всегда ли в вашей семье было осознание принадлежности к роду Рюриковичей? Как это влияло на ваше воспитание?
— С самого детства я и мои братья осознавали свое высокое происхождение и — миссию. Изучали свою родословную, корни которой уходят в Х век. Знали, что за почти 1000 лет в жилах нашего рода намешано много различной крови — русской, польской, французской, татарской. И где только не жили Карачевские-Волки! В Чернигове, Киеве, Золотой Орде, древнем Карачеве, Петербурге, Маньчжурии, Варшаве, Париже.
Наша родословная часто обсуждалась в семье — кто где жил, чем занимался, что потерял в Октябрьскую революцию. В Киеве, например, на месте нашего имения построена гостиница «Киев», а на Грушевского, 22 остался кусок земли, на которой стоял княжеский дом, разрушенный во время войны бомбардировкой.
— Как ваше происхождение влияло на жизнь семьи, на форму отношений между родителями и детьми?
— Конечно, были протокольные обязанности даже в семье. Так вечером мы обязательно подходили целовать отцу руку. Если не даст — беда, это значит, что мы что-то натворили. Особой провинностью считалось несоблюдение данного слова. В понедельник в семье говорили только на английском, во вторник — на итальянском, в среду — на немецком и т.д. Немалое значение имело обучение в иезуитском колледже св. Георга в Медоне (Париж), где воспитывались дети аристократов-эмигрантов из бывшей империи — украинцы, русские, белорусы, литовцы, грузины и тому подобное. Подобный «интернационал» очень хорошо влиял на наше воспитание, культивировал толерантность и любопытство к чужой культуре. Девушки же учились в пансионе благородных девиц св. княгини Ольги. Раз в неделю мы встречались — общались, танцевали, пели. До сих пор с удовольствием вспоминаю встречи с тремя красавицами Поляковыми — Марией (позже — Влади) и ее сестрами. Подчеркну, что учеба в католическом колледже отнюдь не означала отказ от православной веры наших предков — Закон Божий мы изучали в православной церкви под руководством владыки Афанаила.
— Расскажите, пожалуйста, о ваших занятиях, о том, чем вы, князь, зарабатываете себе, так сказать, на хлеб? Или у вас богатое наследство?
— Я всю жизнь работал — дипломатом, атташе в посольствах, в частности, в свое время представлял в Москве и Варшаве фармацевтическую промышленность Франции. То есть занимался и занимаюсь коммерцией. А что касается наследства, то в одном из банков Швейцарии хранятся сокровища моего отца — деньги и исторические ценности. В завещании отца, однако, написано, что пока в Украине существует коммунистическая партия, распоряжаться этим капиталом я не имею права.
— Так вы даже не знаете, что там хранится? И кому завещал отец фамильные сокровища?
— Отец все оставил мне, хотя я самый младший из четырех сыновей. А хранятся в сейфах банков сокровища наподобие Мазепинских. Перед смертью отец передал мне также княжий перстень и завещал делать все, чтобы возродить в Украине монархию — княжью власть.
— Не является ли монархия несколько архаичным политическим укладом, не отвечающим реалиям ХХI века?
— Это не совсем так — хотя бы потому, что такие процветающие страны, как Великобритания и Испания, являются монархиями. Или вспомните, что случилось недавно в Болгарии — бывший царь стал главой правительства. В цивилизованном государстве монарх может выполнять весьма важные общественные функции — примирения, интеграции различных общественных слоев. Монархи занимаются благотворительностью, поддерживают важные культурные начинания, хранят традиции. И внимательно следят за политикой правительства — что выгодно народу, а что нет. Если обобщить, то монарх — посредник между Богом (он является помазанником Божьим) и политиками. Не всем известно, что идеологом украинской монархии был, например, Липинский. Многие отцы Вселенской церкви, как древние, так и современные, считали, что такие понятия, как «Православие» и «Монархия», неразрывно связаны между собой. В частности, Вселенский патриарх Антоний писал: «Невозможно христианам иметь церковь, но не иметь царя». (Эти мысли нам хорошо известны — их ревностно исповедует правое, наиболее консервативное крыло Русской православной церкви. — К.Г. )
— Нельзя ли ваши предыдущие слова расценивать как политическую программу? Намерен ли князь Михаил участвовать в политической жизни Украины?
— Боже сохрани, политика — это очень грязное дело. Думаю, что все сделается само собой — волей Божьей. Возможно, что титул Великого князя будет возвращен не мне, а моему единственному сыну, или его сыну. Уверен в одном — мой опыт дипломата, военного (воевал в составе французских легионов в Алжире), делового человека в любом случае может понадобиться Украине.
В подтверждение этих рассуждений могу сообщить, что сейчас на высшем уровне планируется доверить мне урегулирование церковных дел в Украине — преодоление раскола православия и создание единой автокефальной Украинской православной церкви.
— Ваша светлость, позвольте сказать, что вы берете на себя очень тяжелое испытание. Ведь уже многие пробовали — на разных высших уровнях — но все зря. Это такой гордиев узел, который еще никому не удалось ни решить, ни разрубить.
Но вернемся к делам династическим. Вы являетесь основателем и председателем Украинского благородного союза (УБС). Какие направления деятельности УБС планируются, кроме, конечно, кропотливой работы по формированию украинской аристократии, по установлению исторических фактов и подтверждению дворянства, княжества и тому подобное? Сколько сегодня членов союза? Кого из известных людей вы можете назвать среди современного украинского дворянства?
— Одно из обязательных направлений УБС — благотворительность; помощь малоимущим старикам, многодетным семьям, и, конечно же, — детям; например, помощь хоровым коллективам, поддержка стипендиями способных студентов. Вообще, поддержка культуры в стране во всех ее формах — это первый пункт устава УБС. Это только планы, потому что официально наше общество зарегистрировано всего 6 месяцев назад. До сих пор у нас нет помещения. Однако, существует договоренность, что УБС будет передано несколько помещений в комплексе Андреевского собора. Эти помещения, однако, все еще занимает Духовная семинария Киевского патриархата. Несмотря на то, что княжью Андреевскую церковь украинское государство передало в пользование мне, а я, в свою очередь, передал ее Автокефальной украинской церкви. Но это просто дело времени. (Должна признать, что я так и не поняла — несмотря на все попытки — значение слов князя о «передаче ему в пользование Андреевской церкви». — К.Г. )
Сегодня в списках членов УБС — 150 человек из разных регионов Украины. Могу назвать графа Удовенко, известного украинского дипломата, барона Ходаса и князя Александра Гедройца из Харькова, киевлян графа Александра Разумовского и княжну Веру Оболенскую, графа Белоусова, работника Посольства Украины в Польше, а также дворянина Зиновия Кулика — редактора журнала «ПИК». Сложным делом поисков в архивах, установлением генеалогии и геральдикой у нас занимаются весьма квалифицированные люди; такие, скажем, как известный знаток династий Рюриковичей и Гедиминовичей академик Войтович.
— Выше вы упомянули о своих планах объединить украинское православие, чем, кстати, недавно занимался Вселенский патриарх Варфоломей I. Каким образом вы планируете это сделать?
— Вселенский патриарх, с которым, между прочим, я хорошо знаком, взялся здесь не за свое дело, потому что в его прерогативы не входит вмешательство во внутренние дела других поместных церквей. Такие проблемы решает церковь и страна. Ко мне обратились Президент, премьер-министр и министр иностранных дел Украины с предложением объединить всех влиятельных и заинтересованных в религиозном мире людей страны и начать процесс объединения. Работать начнем в сентябре, когда закончатся летние каникулы, и будем решать одновременно несколько проблем. На первом месте — формирование единой автокефальной поместной Православной церкви Украины. Но это не все. Кроме нее в Украине должна быть одна Украинская католическая церковь, которая объединяла бы все обряды — римский, византийский, армянский и др. Третьей будет Украинская протестантская церковь, которая соберет под одной «крышей» всех традиционных протестантов — баптистов, лютеран, пятидесятников и др.
— Ваша светлость, но ведь все это звучит, мягко говоря, утопично!
— Речь идет о важных вещах — утопиями я не занимаюсь, я человек дела и реалий. Поэтому добавлю, что в Украине будут еще две религии — ислам и иудаизм (Помиловали! — К.Г. ). То есть всего — 5 больших официальных церквей. А все другие секты — пожалуйста, отправляйтесь в Москву! Их нужно лишать регистрации. Как быть, спрашиваете вы, с конституционной свободой вероисповедания? Просто не нужно забывать, что со времен Владимира Святого Украина — традиционно христианская страна.
— Но вернемся — перефразируя Рабле — к нашим православным. Вам известно, что фактически там никто ни с кем не хочет объединяться? Взять хотя бы митрополита Мефодия (УАПЦ), которому вы «передали княжескую церковь». Что будете делать, если он откажется присоединиться к Киевскому патриархату или к УПЦ Московского патриархата?
— Я, как потомок монаршей, Богом данной власти, которая всегда заботилась о делах церкви, сошлю его в монастырь. Но он меня и без этого понимает — не может быть иностранной православной церкви на Украине. Нужно, наконец, иметь свою единую и независимую. А когда будет образована единая Украинская автокефальная церковь, свою резиденцию в Киев перенесет Вселенский патриарх; это его мечта. Почему, в конце концов, кафедра Вселенского патриарха должна находиться в исламской стране, а не в древней православной Украине? (Нужно признать — весьма интересная мысль! — К.Г. )
В завершение сам сообщу, что вскоре еду за границу, где у меня два неотложных дела. Во-первых, буду решать проблему предоставления гражданства всем украинцам мира, которых сегодня за границей чуть ли не 40 миллионов. Им, а также их капиталам до сих пор закрывают возможность доступа на родину. Учитывая важность дела, придется действовать через Страсбургский суд. Вторая задача — это подготовка украинской диаспоры к участию в избрании нового православного патриарха всех украинцев мира с кафедрой в Киеве.
— Ваша светлость, искренне благодарна за чрезвычайно интересный разговор.
