Сартана — гостеприимное место. Это поселок городского типа, где проживает около 11 тысяч жителей. Почти все они — потомки греков, которых переселили сюда из Крыма в 1780 году. Здесь сильны традиции: старые жители общаются между собой на греческом, есть народные коллективы, которым несколько десятков лет. На каждом доме — табличка с именем хозяина, все знают друг друга. Но сейчас местные насторожены. Вечером 19 января террористы обстреляли Сартану из артиллерии. Пострадало более 50 домов. Чудом никто из людей не погиб.
НИ СНА, НИ МАШИНЫ
Добраться до Сартаны можно из Мариуполя. Оттуда регулярно ездят маршрутки, ехать всего четверть часа. Аккуратные домики, рынок, большая школа — поселок приветливый и чистый. Кое-где можно увидеть украинских военных.
Улица, на которую попали снаряды, почти на окраине поселка. Здесь кипит работа: люди латают окна, стены, заборы, машины. «Зализываем раны, — вздыхает местный, который чистит разбитую кабину грузовика. — Я вожу зерно, и не могу работать без машины. Вот, привожу в порядок авто. В доме нет окна — уже закрыли пленкой. Во дворе стояла «шестерка» деда — ее разбило полностью, уже убрали».
Пожарник, наотрез отказавшийся представиться, рассказал, что раньше люди выходили смотреть на обстрелы. Теперь, когда слышат взрывы, прячутся по подвалам. Атаки на Сартану — новая реальность для поселка. В октябре прошлого года снаряд попал в похоронную процессию — погибли семь человек. В январе недалеко от Сартаны по вечерам случались обстрелы. На Крещение снаряды снова долетели до поселка. «Люди уцелели. Только собака без головы осталась, и еще одна хромает. Может, праздник спас. Бабка вышла из комнаты, потому что зазвонил телефон. В комнату попал снаряд. Сосед спал, проснулся, вышел из спальни — туда залетел снаряд. Повезло», — вспоминает крещенский обстрел пожарник.
САРТАНА. ПАМЯТНИК НА БРАТСКОЙ МОГИЛЕ ПОГИБШИХ В БОРЬБЕ С БЕЛОГВАРДЕЙЦАМИ. СЕГОДНЯ РЯДОМ С ЭТИМ БУДЕНОВЦЕМ — СНОВА ВОЙНА С РУИНАМИ И ЖЕРТВАМИ
Самые большие работы развернулись там, где снаряд пробил стену дома. Валентин с товарищами залепляет дыру. Мужчина рассчитывает на помощь от местных властей. «Председатель поселкового совета — молодец. Два дня — и все организовал: газ, свет восстановили, — рассказывает Валентин. — Бомбили около десяти, а через полчаса поселковый голова был здесь, осмотрел повреждения, все записал».
Рядом с Валентином горюет пенсионер Михаил Алексеевич. Снаряд вдребезги разбил его «Волгу». «Нужно ложиться в больницу время от времени — у меня сахарный диабет. Машина сильно помогала: и в больницу, и за лекарствами ездить, да и в город. Теперь наездишься разве? Нужно купить кучу запчастей и чинить машину. Но не дешевле ли приобрести новую? И что с этой делать? Была же, как новая. 12 марта 2006 года купил», — жалуется Михаил Алексеевич. В конце концов, мужчина сплевывает и начинает мыть авто, «а то противно смотреть».
По дороге едет грузовик — собирает мусор из разбитых дворов. Стучат инструменты, где-то лают собаки, от ветра скрипит забор. Михаил Алексеевич рассуждает: «Тут уже бояться нечего. Но вчера кто-то ляпнул, что вечером снова будут стрелять — чтобы не раздевались на ночь. Мог же спать нормально. Оно же не страшно: убьет сразу, калекой не сделает. Но какой после таких слов сон?».
«ХОРОШИЙ ПОСЕЛОК. УКРАИНСКИЙ»
По дороге к маршрутке на Мариуполь заводим разговор с военными. Те стоят около машины с наклейкой «I Love Mariupol». Один военный шутит и улыбается, другой — очень строгий. Просят документы. Пресс-карта для работы в зоне АТО их не устраивает, хотят посмотреть паспорта, конкретно — прописку.
СНАРЯД РАЗБИЛ «ВОЛГУ» ПЕНСИОНЕРА МИХАИЛА АЛЕКСЕЕВИЧА. «МАШИНА МНОГО ПОМОГАЛА: И В БОЛЬНИЦУ, И ЗА ЛЕКАРСТВАМИ ЕЗДИТЬ, ДА И В ГОРОД. ТЕПЕРЬ КАК?» — ЖАЛУЕТСЯ МУЖЧИНА
«Хороший поселок. Украинский. Мы здесь есть. Разве такой помощи мало? — говорит строгий военный. — Все к нам хорошо относятся. Поддерживают и местные, и волонтеры. Все у нас хорошо. Это же не мы обстреливали поселок. Все нормально. Наш Президент говорил, что все будет хорошо — значит, так и будет. Вообще, вам нужно быть с сопровождением. Передовая в километре».
Местные привыкли к людям в форме. «Все от военных отмораживаются. Хотя некоторые их жалеют, подкармливают. Они же не все по своей воле сюда пришли», — говорит местный пожарник. Жителям безразлично, кто их обстреливает. Они хотят хозяйничать на огородах, спокойно водить детей в школу, танцевать и петь на праздники. Михаил Алексеевич, у которого разбило машину, разводит руками: «Никто не виноват в обстрелах. А что нам делать?».
«ВОЙНА ЕСТЬ ВОЙНА. А ЖИТЬ НУЖНО»
Председателя Сартанского поселкового совета Степана Махсму мы ловим в Мариуполе. Человек, которым гордятся сартанцы, ищет помощь для пострадавших. «Встречались с общественными деятелями, представителями ООН и «Красного Креста». Нам предлагали материальную помощь: рубероид, кровельный материал, шифер, песок, цемент. Через несколько дней завезем это в поселок. Параллельно будем искать другие источники помощи, обратимся к властям всех уровней», — утверждает Степан Махсма.
ЗА ВОРОТАМИ, ПОСЕЧЕННЫМИ ОСКОЛКАМИ, КИПИТ РАБОТА. ЖИТЕЛЬ САРТАНЫ ВАЛЕНТИН ВМЕСТЕ С СОСЕДЯМИ ЛАТАЕТ СТЕНУ СВОЕГО ДОМА
Мужчину избрали поселковым головой в 2010 году. Степан Григорьевич развивает поселок, чтобы людям хотелось там жить. В Сартане есть почетные жители и дома высокой культуры — в один из таких попал снаряд. Здесь отмечают лучшие улицу, квартального, дом. Это стимулирует людей украшать дома и двор.
Сейчас энергичный голова переключился на совершенно иные вопросы. «Многие коллеги недавно ушли на выслугу или просто уволились. Однако я считаю, что сегодня оставить поселок без руководства — в некотором смысле предательство людей, — подчеркивает глава поселкового совета Сартаны. — Хочешь не хочешь, а нужно работать. От судьбы не убежишь».
Степан Махсма уверен, что его поселок будет процветать. Для этого, прежде всего, нужно занять население. Степан Григорьевич объясняет: «Раньше в поселке существовал колхоз — там работало больше 1500 человек. Сегодня, чтобы жители остались, необходим определенный центр: какой-то завод, фабрика, коллективное хозяйство. Идей множество. Но мечтать — это одно, а реализовать идеи — другое. Это же инвестиции».
Через десять минут поселковый голова Сартаны летит на другую встречу. Напоследок говорит: «В Сартане много интересного. Посмотрите на YouTube — там куча видео с наших праздников. Мы не то место, о котором ничего не знают».
Действительно, в Интернете много роликов из Сартаны с песнями и танцами — тот же сиртаки от местных школьников. Искать их, правда, тяжело: сначала нужно прокрутить множество сюжетов об обстрелах. Но Сартана держится и в новых обстоятельствах. Держится на словах, которые твердит каждый из местных жителей: «Война есть война. Жить все равно нужно».
За десять хвилин чоловік летить на іншу зустріч. На останок кидає: «У Сартані багато цікавого. Подивіться на YouTube — там купа відео з наших свят. Ми не те місце, про яке нічого не знають».
Справді, в Інтернеті багато роликів з Сартани зі співами й танцями — той же сиртакі від місцевих школярів. Шукати їх, щоправда, важко: спочатку треба перегорнути купу сюжетів про обстріли. Але Сартана тримається і за нових обставин. Тримається на словах, які повторює кожен з місцевих жителів: «Війна є війна. Жити все одно треба».
