По мере того, как количество сизифов росло, сокращалось количество сизифовых мест, что серьезно грозило сизифовой безработицей. Стало не хватать и камней, а также гор, на которые эти камни вкатывать. К тому же возникло опасение, что если все наличные камни вкатить на наличные горы, горы рухнут, сократив не только количество сизифовых мест, но также, возможно, самих сизифов.
Тогда стали катить камни более осторожно, не в буквальном смысле, а чисто теоретическом, на бумаге, указывая величину камня, высоту горы, а также скорость подъема. Те сизифы, которые катили камни с большей скоростью, успевали занять более высокое положение и катили оттуда указания, предписания и инструкции, как и что катить, а также к какому прикатить сроку. Но желающих катить камни было все меньше, сизифы не упускали случая подкатить что-нибудь на стороне, чтобы заработать на реальную жизнь, а не на теоретическую.
Гора несделанных дел росла, несмотря на золотые горы, обещанные в виде грядущего заработка, но еще быстрей росла сизифова служба, становясь краеугольным камнем преткновения, горой преткновения, горной системой преткновения... А что такое система преткновения, это вряд ли кому-нибудь нужно объяснять.
ЭВОЛЮЦИЯ НА СЛУЖБЕ У РЕВОЛЮЦИИ
— Профессор Дарвин, вы писали, что человек стал человеком в процессе борьбы за существование.
— Совершенно верно. К сожалению, лучшие погибли в борьбе.
— А как же естественный отбор? Вы ведь большое место отводили естественному отбору?
— К сожалению, были отобраны далеко не лучшие.
— Профессор Дарвин, посоветуйте, как нам быть в нашей революционной практике: нужно ли начинать с борьбы и лишь после этого переходить к отбору, или лучше сначала все отобрать, а уж потом пусть они борются за существование?
Дарвин не ответил, поэтому были использованы оба варианта. Начали с борьбы, от нее перешли к отбору, затем отобрали все — и с тех пор героически боремся за существование.
