«Нет ничего нового под солнцем, и нынешняя ситуация для винничан в древности не была исключительной, ведь эпидемии преследовали горожан едва ли не каждое десятилетие», — так интригует в начале разговора директор Центра истории Винницы Александр ФЕДОРИШЕН. Для людей прошлых веков эпидемии, поиск борьбы с ними, последствия и выводы — все это было неотъемлемой частью бытия и... развития. Если бы в Винницу не наведывалась 19 раз чума, в городе не появились бы настоящие врачи. Если бы не холера, кто знает, достиг ли бы фундаментального успеха Николай Пирогов. Если бы не тиф, не факт, что в Виннице открыли бы медицинский университет.
«Я сразу хочу заметить, что не могу претендовать на полноту темы, — предупреждает директор Центра истории Винницы Александр Федоришен. — К сожалению, источников по древней истории города не так уж много. Но нам повезло в том, что сохранились труды исследователей из прошлого времени. Это прежде всего исследования Валентина Отамановского. Одно из них было опубликовано в 1930 году и называлось «К истории медицины и аптечного дела в Виннице и Винницком уезде». Кроме этого, есть летопись капуцинского монастыря, над которой работал священник Иван Шипович. Третья работа — это научное исследование «Доземская медицина Винницы и окрестностей» двух исследователей: Иванашко и Древы. Отталкиваясь от них, можно рассказать и представить, как жили винничане во времена, когда в город едва ли не каждое десятилетие наведывалась эпидемия. Только чума или черная смерть морила Винницу 19 раз, и не столько в Средневековье, как уже в XVIII веке».
ЗНАХАРЬ ЗАИКА И ЕГО ЭКСТРАВАГАНТНЫЕ СПОСОБЫ БОРЬБЫ С ЧУМОЙ
«Подольские епархиальные ведомости» зафиксировали, что на территории Подолья черная смерть появилась в 1510-1512 годах и свирепствовала несколько веков подряд. Очевидная причина в том, что на тот момент в Виннице проживало минимальное количество врачей, которые имели навыки борьбы с ней. И, как пишет Валентин Отамановский, «некультурное население обращалось за помощью исключительно к знахарям». По статистике, в 1724 году в Виннице работал только один цирюльник. Это был не только парикмахер, но и человек, который мог оказать примитивную медицинскую помощь. В 1740-х годах появился врач, но его имя неизвестно. Первое упоминание о специалисте содержится в переписи 1767 г. Запись свидетельствует, что один шляхтич купил у другого шляхтича дом с усадьбой, которые принадлежали доктору Скальскому. Возможно, это был предок нынешнего главы Винницкой ОГА Владислава Скальского, но больше никаких деталей о нем неизвестно.
О самой чуме подробно рассказывает летопись Капуцинского монастыря. В ней говорится, что в 1748 году в городе свирепствовала болезнь, которая заканчивалась смертью. В 1756 году эпидемия охватила всю Винницу. Доминиканцы выселились из Винницы, оставив лишь одного священника для совершения треб, а капуцинский монастырь продолжал проводить службы. Капуцины посещали дома больных и по статистике монастыря тогда, в 1756 году, умерло 300 христиан и 60 евреев.
«Ужасающим для города был 1770 год, когда эпидемия началась с соседнего Браилова. Там квартировали расформированные российские войска. Тогда территория Подолья входила в состав Речи Посполитой и перманентно Россия выступала ее союзником, из этой логики они и дислоцировались в Браилове, — рассказывает Александр Федоришен. — Для борьбы с эпидемией жители Браилова пригласили в свой городок знахаря Заику из Винницы. И его методы борьбы были довольно экстравагантными. Он выкапывал из могил умерших от заразы и закапывал их вблизи соседних сел, приговаривая, чтобы недуг отделился и исчез. Затем приказал дать ему 12 мальчиков, которые были единственными сыновьями в семье, белого коня, и заставлял выкапывать умерших от заразы, привязывать трупы к хвосту коня и в сопровождении этих 12 мальчиков таскал их по Браилову. Понятно, что это никак не препятствовало распространению эпидемии, а, наоборот, усиливало ее. Поэтому через некоторое время знахарь бежал из Браилова, захватив с собой разные вещи, которые в Виннице начал раздавать нищим и своим родственникам. Это была основная причина, почему эпидемия вспыхнула в Виннице. Судьба Заики не известна, но, очевидно, она была печальной. Ведь в исследованиях есть немало упоминаний о том, что городские общины уничтожали знахарей, которых считали виновниками распространения эпидемий».
ЖЕРТВЕННОСТЬ СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛЕЙ И НОВОИСПЕЧЕННЫЙ «УЧЕНЫЙ ДОКТОР МЕДИЦИНЫ, РАЗНЫМИ АКАДЕМИЯМИ ИСПЫТАННЫЙ»
В летописи Капуцинского монастыря упоминается, что на пике эпидемии пострадавших было столько, что их некому было хоронить. Трупы лежали по всему городу и их растаскивали собаки. Монастырь был закрыт для посетителей, но каждый день монахи спускали через деревянную трубу жителям города пищу. Иногда собиралось до 200 человек. Монахи удивлялись, каким образом хватало пищи для стольких людей? Летописец объясняет, что Господь умножал припасы и совершал чудо.
«Отец Иоанн Шипович вспоминает о монахе доминиканце Алуизи Шуханчин, который ухаживал за больными и работал среди зараженных, пока сам не стал жертвой эпидемии и не погиб. Его тело хранили как поборника исповедания веры и помощника городу в борьбе с эпидемией. И более чем 50 лет продолжали каждые шесть лет менять рясу на теле умершего. Таким образом хранилась память о нем, — продолжает историк. — В 1772 году зараза снова появилась в Виннице. В октябре светлейший пан Ярошинский привез в город врача, который должен был оказывать помощь. К нему стали сходиться отовсюду, зараза не прекратилась, а только усилилась. Тогда ориентировочно тысяча человек погибли, это практически четвертая часть горожан. Отец Иоанн Шипович описывает, что всех умерших сбрасывали в яму в Пьятчанском лесу. Рассказывает, как сын боялся прикоснуться к умершему отцу, поэтому привязал его к веревке и так отволок в яму».
В общей сложности эпидемия 1770-х годов унесла почти половину населения Подолья. Остановить ее удалось благодаря развитию врачебного дела, в частности на территории Брацлавщины появляется интересный персонаж — раввин из Галичины, доктор ботаники и химии Марко Шепсель — он подписывался как «ученый доктор медицины, различными академиями испытанный». В начале 1780-х годов он оседает в Виннице и открывает первую аптеку. Что интересно, делает это без какого-либо разрешения, за что в 1782 году вынужден был ее принудительно закрыть и бежать. Но через несколько лет он возвращается и заключает с экономом винницкого староства своеобразный договор о должности врача староства на четыре года. К тому времени в городе уже работало трое медиков — доктор Банк, доктор Гейманс, аптекарь Гурш — очевидно, это были немцы по происхождению. Кроме этого были еще цирюльники и фельдшеры. Но первым профессиональным врачом именно из винницких был Иаков Постоловский. Он получил образование за стипендию в Кракове. И вернулся в родной город через 10 лет. Впоследствии Постоловский стал важным и заметным человеком. Со временем даже заведовал городской казной.
«Стоит сказать о том, что когда после второго раздела Речи Посполитой наши нынешние территории стали частью Российской империи, во время эпидемий вводился строгий карантин в городе. Подобно сегодняшнему, были введены дневной и ночной караулы, расставлены патрули на каждом въезде и выезде в Винницу, — подчеркивает директор Центра истории Винницы. — Карантин был настолько строгим, что даже купцов не пропускали на ярмарку, причем не только из других уездов, но и местных. И это имело положительный результат, тогда эпидемия проходила быстро. В 1798 году не было зафиксировано ни одной смерти».
ХОЛЕРНАЯ ПАНДЕМИЯ, ЛЕТУЧИЕ ОТРЯДЫ И «ЗОЛОТЫЕ» ВИННИЧАНЕ
1830 год в летописи Капуцинского монастыря упоминается двумя памятными бедами — неурожаем и холерой. В Виннице была выставлена стража, которая запрещала ходить или ездить по городу. Но в то время происходит еще одно политическое событие — восстание поляков в Российской империи, что привело к распространению холеры в обеих армиях. В самой Виннице от этой болезни умерло 500 человек.
«Холера возвращалась в город несколько раз. В документах упоминается, что во время эпидемии 1892 года была создана специальная уездная санитарно-исполнительная комиссия, в состав которой входили государственные, общественные деятели, благотворители и меценаты, а также уездные, санитарные и свободно практикующие врачи. Консультантом по хирургическим болезням при Винницкой окружной психиатрической больнице стал Николай Оводов, врач по специальности, который сделал врачебную карьеру, а потом стал мэром Винницы и вписан в ее историю золотыми буквами. Он участвовал в борьбе с холерой и за это получил орден Святой Анны, — продолжает свой рассказ Александр Федоришен. — Интересна аналогия с настоящим: для борьбы с холерой в городе были созданы так называемые летучие отряды, куда входили врачи, студенты, фельдшеры. Вместе с тем упоминается, как руководители города заботились об оборудовании в больницах, проводили проверки колодцев. По статистике, во время эпидемии с 1892 по 1894 год было зарегистрировано 34 тыс. больных, из них 12 тысю умерли, это были достаточно большие цифры».
Рассказывая об эпидемии холеры, нельзя не упомянуть об академике Заболотном — основателе Института микробиологии и эпидемиологии в Киеве. В пик эпидемии он работал врачом на Подолье, отлично боролся с этой болезнью. Заразив себя холерой, Заболотный экспериментально доказал, что от холерной инфекции можно уберечься, введя в организм особую культуру вибрионов. Даниил Заболотный внес огромный вклад в изучение, трактовку и понимание роли возбудителей инфекционных болезней. Как и его коллега Николай Пирогов. Холера застала его в возрасте 26 лет в Дерптском университете (в Эстонии). Он участвовал в ликвидации эпидемии, видел много смертей и имел собственный печальный опыт, потому что на его руках, проболев всего шесть часов, умер его товарищ профессор Шрамко. Впоследствии Николай Иванович издал созданный на анализе вскрытий фундаментальный труд «Патологическая анатомия азиатской холеры» из наблюдений за эпидемией, которая царила в 1848 году. За него получил Демидовскую премию и большую золотую медаль.
ПОРАЖЕННАЯ ТИФОМ ТЕРРИТОРИЯ И «НАКРЫТЫЕ» ПРОМЫШЛЕННОСТЬЮ ЗАХОРОНЕНИЯ
С началом Первой мировой войны в Подольской губернии, которая была прифронтовой, вспыхнула эпидемия тифа. Объектами возгорания стали винницкая тюрьма и саперные казармы, это современная улица Стрелецкая, где в годы войны был военный госпиталь. Тогда жителям удалось удержать ситуацию под контролем. Но в реалиях 1917 года, периода Украинской Революции и анархии, тиф оставался естественной средой обитания, а затем стал одной из причин многочисленных смертей бойцов армии УНР.
«Даже в 1919 году, когда военная формация западных областей ЗУНР и Галицкая армия пересекают реку Збруч, протягивая руку братьям из Большой Украины, все они попадают на территорию, пораженную тифом. Большинство воинов Галицкой Армии были знакомы с испанкой, но не с тифом, который свирепствовал на Подолье, — признает Александр Федоришен. — Конечно, утверждать, что эпидемия уничтожила наши надежды на государство, было бы неправильно. Эпидемия тифа — это был один из факторов катастрофы. Осенью весь город Винница превращается в огромный госпиталь и огромное кладбище. Вся промышленная зона нынешнего 45 завода — это захоронения».
Даже на осень 1920 года, когда в Виннице закрепляется советская власть, эпидемия продолжает свирепствовать, потому что для нее нет разницы — богатый ты или бедный, влиятельный или незначительный. Но именно из-за эпидемии тифа в городе открыли химико-бактериологический факультет, который впоследствии перерос в Винницкий национальный медицинский университет имени Н.И. Пирогова. Тиф пошел на спад на территории Подолья ужк в 1923 году.
